Россия. Чаадаев

5

Мировоззрение Чаадаева

П.Я. Чаадаев (1794 - 1856)– первый русский мыслитель, давший сравнительную характеристику западной, российской и восточной цивилизаций. Он стремился понять место России в мировой истории. Насколько самостоятелен был Чаадаев в оценке цивилизаций? Е.Б. Рашковский и В.Г. Хорос высказали предположение, что трактовка Чаадаевым азиатской цивилизации воспроизводила представления о Востоке, бытовавшие в европейской мысли XVIII – начала XIX в., но он был вполне самостоятелен в создании трехзвенной концепцииⁱ. Анализ цивилизационной концепции Чаадаева, данный исследователями, безусловно, оригинален. Однако представляется возможным продолжение исследования этой темы, постановка в ее рамках таких вопросов, как факторы развития цивилизаций и их основные черты.

Чаадаев полагал, что существует всемирная идея, определяющая цель развития человечества. Будучи христианским мыслителем, он развивал идею духовного единения людей на основе христианства как одного из условий создания царства Божия на земле. Божественная идея заключается в единствеⁱⁱ. Бог несет в себе любовь и единение. Христианство соединяет души. Люди должны стремиться к единению со Спасителем.

По мнению Чаадаева, разные условия привели к формированию двух великих цивилизаций – западной и восточной. Восточная цивилизация более древняя. Она оказала определенное воздействие на развитие человечества. «Первым выступил Восток и излил на Землю потоки света из глубины своего уединенного созерцания»ⁱⁱⁱ. В свое время на Востоке шло «громадное развитие разума», была разработана система нравственых норм, сформировались традиции, образ жизни, не изменяемый веками. Но Восток превратился в замкнутую, неподвижную цивилизацию, что обрекло ее на застой. Для нее характерно уединенное созерцание, сосредоточенность, замкнутость на самой себе, почитание авторитетов, покорность масс, безропотное служение священным принципам. Азиатские страны в определенный период своей истории «впали в косность», на известной ступени они остановились. Объясняя причины этого состояния народов Востока, Чаадаев писал, что «прогресс человеческой природы вовсе не безграничен, … для него существует предел, за который он никогда не переходит»^iv. В истории человечества существуют задержки, отступления, длительные периоды застоя. Подобный период переживает сейчас Восток.

На смену Востоку пришел Запад, н «овладел его трудами, кончил начатое Востоком и, наконец, поглотил его в своем широком охвате»^v. Запад явился преемником духовной работы всех народов всех истекших времен. Эту мысль развивали все современные Чаадаеву европейские мыслители. К западной цивилизации, по мнению Чаадаева, принадлежат все европейские страны, кроме России. Чаадаеву принадлежит самостоятельная характеристика западной цивилизации. Он выделил следующие ее черты: постоянное, динамичное развитие; взаимодействие народов; непрерывное, преемственное развитие идей; облагораживающее влияние христианства на духовную и социальную жизнь общества; формирование гуманистических духовных ценностей; развитие просвещения, науки, искусства; свобода и благоустроенная жизнь народов.

По мысли Чаадаева, Запад – прогрессивно развивающаяся современная цивилизация. Духовный прогресс Запада обеспечивали христианская религия и человеческий разум. Развитие духовных сил человечества идет под влиянием Бога. Разум развивает идеи, которые Бог вложил в души и ум людей. Ум человеческий стремится к познанию божественной истины. «…весь распорядок духовного мира есть следствие удивительного сочетания первоначальных понятий, брошенных самим Богом в нашу душу, с воздействием нашего разума на эти идеи…»^vi

Предназначением христианской цивилизации Чаадаев считал «установление совершенного строя на земле», «царства божия», под которым он понимал духовное единение высоконравственных людей, понимающих истину христианства, живущих по заветам Бога, стремящихся к единению с ним. Каждому народу отведено свое место в общем призвании христиан. Значение народа в системе цивилизаций определяется его духовной мощью и нравственным влиянием на другие народы. После принятия христианства европейские народы на протяжении столетий развивали нравственные идеи. По идейно-нравственному развитию Запад опережает другие цивилизации и оказывает духовное влияние на другие народы. На Западе духовные интересы преобладают над материальными. Способность западных народов к совершенствованию обусловлена нравственной силой христианства.

С точки зрения Чаадаева, одни народы прошли длительный путь нравственного совершенствования, идейного развития и стали высококультурными. Другие не знали внутреннего развития, поэтому остаются малоразвитыми народами. Чаадаев полагал, что русский народ не обладает ни одним из достоинств, отличающих зрелые народы, ему «присущи кое-какие добродетели молодых и малоразвитых народов»^vii. Русские являются юным народом. Они только стремятся понять идею, развить которую ему предназначило Провидение. Они «еще только отыскивают роль, которую они призваны исполнить на мировой сцене»^viii. Русская нация не может считаться высокоразвитой, поскольку «до сего дня у нас почти не существовало умственной работы»^ix. Чаадаев считал, что Россия не принадлежит ни к Западу, ни к Востоку. С эпохи Петра Великого Россия сделала рывок в своем развитии, догоняя Запад. Начался процесс ее цивилизации, сущностью которого должно стать развитие идейной жизни, просвещения, духовного совершенствования личности, постижение истины. Однако процесс цивилизации России пошел по пути заимствования внешних форм западной культуры. И если в Европе с изумлением стали признавать российскую цивилизацию, то только учитывая ее военную мощь. «Наше могущество держит в трепете мир»^x.

На историю России, по мысли Чаадаева, оказывало влияние ее геополитическое положение. Оно имело свои преимущества и недостатки. Россия находилась между вдумя главными цивилизациями – Востоком и Западом. Она могла соединить в себе великие начала этих двух главных частей мира. Геополиическое положение России, как считал Чаадаев, предопределило ее предназначение в мировой истории. Россия должна совместить в своей цивилизации историю всего земного шара. Однако Россия не воспользовалась преимуществами своего геополитического положения. После принятия православия она оказалась в изоляции от католического Запада. «Мы же замкнулись в нашем религиозном обособлении, и ничего из происходившего в Европе не достигало до нас»^xi. Замкнутый характер российской цивилизации обрек ее на «мертвый застой».

Недостатком геополитического положения России Чаадаев считал ее расположение на сереве материка. Русские – северный народ. В России жестокий климат. Он не позволил русскому народу создать благоустроенный быт. Материальная неустроенность препятствовала развитию идейной жизни в России.

Особенностью российской цивилизации, по оценке Чаадаева, является главенствующая роль в ее истории самодержавного государства и покорность масс. Государи тащили страну на буксире без всякого участия народа. Российская цивилизация может стать высокоразвитой, если она выйдет на путь культурного взаимодействия с Западом, повторит у себя «все воспитание человеческого рода», если русский народ оживит христианскую веру, поймет истину учения Бога, если он сможет понять свою судьбу, предназначенную ему Провидением.

Оригинальная оценка Чаадаевым места России в системе цивилизаций, на мой взгляд, содержала в себе не только утопические, но и истинные положения. Думается, что не только постановка проблем, но и их решение на протяжении почти двух столетий привлекали внимание русских мыслителей. Главная особенность чаадаевской концепции – акцентирование внимание на духовных факторах развития общества. Его мысли о культурном взаимодействии народов, развитии духовных сил общества сохраняют свое значение.

.

Классические западники восприняли мнение Чаадаева о том, что геополитическое положение страны повлияло на историю русского народа и его предназначение. Геополитическое положение России, по его представлению, имело свои преимущества и недостатки. Россия находилась между двумя великими цивилизациями – Востоком и Западом. Она могла соединить в себе их лучшие начала: «…раскинувшись между двух великих делений мира, между Востоком и Западом, … мы должны бы были сочетать в себе два великих начала духовной природы – воображение и разум, и объединить в нашей цивилизации историю всего земного шара» (ФП 1)¹. Однако Россия не воспользовалась преимуществами своего геополитического положения. Она не восприняла элементы жизни ни одного, ни другого историко-культурных миров. После же принятия православия она оказалась в изоляции от католического Запада. «До нас же, замкнувшихся в нашем расколе, ничего из происходившего в Европе не доходило. Нам не было никакого дела до великой всемирной работы» (ФП 1)². Замкнутый характер российской цивилизации обрек ее, по выражению Чаадаева, на «мертвый застой».

Недостатком геополитического положения России Чаадаев считал ее расположение на севере материка. Русские – северный народ. В России жестокий климат. Он не позволил русскому народу создать благоустроенный быт. Материальная неустроенность препятствовала развитию идейной жизни в России. Чаадаев утверждал, что Россия не принадлежала ни к Западу, ни к Востоку. "У Востока - своя история, не имеющая ничего общего с нашей"³. Чаадаев характеризовал Россию как самостоятельную цивилизацию, находящуюся на востоке Европы, которая лишь с эпохи Петра Великого стала воспринимать достижения Запада. Таким образом, по мнению Чаадаева, геополитическое положение России должно было помочь русскому народу понять свою миссию в мировой истории, открывало перед страной широкие возможности для развития посредством взаимодействия цивилизаций.

В современном обществознании прочно утвердилась мысль о необходимости взаимодействия цивилизаций. Для России эта проблема на протяжении всего периода ее модернизации имела исключительную актуальность, так как мысль о русском пути развития, ставшая идейным обоснованием традиционализма, препятствовала преобразованиям на основе восприятия опыта более динамично развивавшихся народов.

Проблему последствий изоляции страны заострил Чаадаев. Считая главной чертой существования России до XVIII в. ее «одиночество», Чаадаев категорично утверждал, что страна была совершенно обособлена в то время от всех государств. Он писал, что прошлое России не связывает ее ни с одним народом земли (ФП 7)⁴. «Одиночество» страны, не воспринимающей ничего из опыта других народов, философ назвал преступным⁵. Взаимный обмен идеями – важное условие прогресса. Прогресс в России сдерживался непониманием властью и народом значения культурных контактов для интеллектуально-нравственного развития народа. Чаадаев, на протяжении четверти века размышлявший над вопросами о судьбе России, ни разу не изменил своей негативной оценки последствий «одиночества» России на протяжении нескольких веков. За период своего обособления от остального мира наша страна смогла расширить лишь свою географию (1846)⁶. На устойчиво отрицательное отношение Чаадаева к истории России периода ее изоляции не смогли повлиять никакие исторические исследования и аргументы славянофилов. Он имел мужество сохранять независимость своих суждений в условиях опалы и напряженной интеллектуальной жизни мыслящего общества. Признание в прошлом страны только географических изменений и отказ видеть позитивные явления в других областях существования государства и народа вытекало из представлений философа об общественном прогрессе как непрерывном идейном развитии.

Пушкин разделял мнение своего друга Чаадаева об отрицательных последствиях для России длительной изоляции страны вследствие ее вынужденной ориентации на Восток. К России не имела отношения умственная и культурная деятельность в европейских странах в средневековое и раннее новое время, русский народ не испытал благородного воздействия рыцарства, считал поэт: «Долго Россия оставалась чуждою Европе. Приняв свет христианства от Византии, она не участвовала ни в политических переворотах, ни в умственной деятельности римско-кафалического мира. Великая эпоха Возрождения не имела на нее никакого влияния; рыцарство не воодушевило предков наших чистыми восторгами, и благодетельное потрясение, произведенное крестовыми походами, не отозвалось в краях оцепеневшего севера…»⁷.

Русская интеллигенции 1830-1840-х гг. внесла огромный вклад в осмысление тенденций развития России с эпохи Петра I до середины XIX в., называя это время «петровским», «петербургским» периодом, характерной чертой которого было создание новой России посредством восприятия и усвоения европейского опыта. В «петербургский» период шла борьба и взаимодействие русских и европейских начал, формирование нового типа общества, более цивилизованного, чем в допетровское время. Если славянофилы рассматривали западные и национальные начала как противоположные, непримиримые, то западники дали многостороннюю оценку воздействия европейского образа жизни, культуры, науки на изменение облика русского общества, его интересов, картины мира.

Мыслитель призывал к сравнительному анализу культур народов. Он высоко оценивал результаты исторических изысканий представителей «национальной школы» (славянофилов. – Е.С.) и их оппонентов. «Нельзя отрицать: бесстрашие, с которым оба воззрения исследуют свой предмет, делает честь нашему времени и подает добрые надежды на будущее…»⁸. У Чаадаева вызывала гордость не только независимость мысли участников идейных споров в условиях, когда все проявления самостоятельности и инициативы общества преследовались, но и высокая эрудиция русских интеллектуалов, которые смогли осмыслить все вопросы развития отечества. «…если б вы послушали наши толки! Нет такого современного или несовременного вопроса, которого бы мы не решили, и все это в честь и во славу святой Руси. Поверьте, в наших толках очень много толку. Мир всплеснет руками, когда все это явится на свет дневной», - писал Чаадаев П.А. Вяземскому 29 апреля 1847 г.⁹.

Высокий интеллектуальный уровень и обширные философско-исторические знания мыслителей «замечательного десятилетия» обусловили выработку различных воззрений на процесс европеизации России, которые привлекли внимание не только общества того времени, но и русских мыслителей всех последующих поколений.

Для их исследований в большей степени характерно широкое осмысление, тяготение к созданию концепции общественного развития с определением факторов, этапов, содержания движения, выявлением изменений в изучаемом процессе. С.М. Соловьев писал об особенностях развития русской мысли в 1840-е гг.: «…Время проходило не столько в изучении фактов, сколько в думании над ними, ибо у нас господствовало философское направление; Гегель кружил всем головы… И моя голова работала постоянно; схвачу несколько фактов и уже строю из них целое здание»¹⁰.

Развитие идейной жизни в 30 – 40-е гг. имело и нравственные мотивы – любовь к отечеству. Идейным поиском русских интеллектуалов руководило не честолюбие, а сознание неотложной необходимости понять все последствия развития страны под влиянием чужой цивилизации, гуманизации жизни в стране. Именно любовь к России, по искреннему заверению Чаадаева, помогает представителям идейных школ – западникам и славянофилам - «работать единодушно и добросовестно в поисках его» (естественного пути России. – Е. С.), каждый по своему разумению. Для этого никому из нас нет необходимости отрекаться от своих убеждений»¹¹. Таким образом, по Чаадаеву, осмысление развития России в период ее европеизации должно содействовать пониманию дальнейшего направления движения страны.

Искаженное восприятие исторического процесса западники связывали главным образом с патриотическими чувствами. Не случайно, Белинский преимущественно называл славянофильское учение патриотизмом, добавляя такие определения, как «квасной», «мнимый». Его позиция – ничто в истории не может быть возвышено или унижено по пристрастию¹².

Чаадаев дал свое обоснование необходимости европеизации России. Обособленность России стала одной из причин застоя, в котором страна находится длительное время. Ему представлялось возможным сближение России с Европой. Он писал, что не подлежит сомнению необходимость преодоления Россией изоляции и включения ее в мировую историю (ФП 7)¹³. Одним из факторов, сближающих Россию с Европой, по логике Чаадаева, была связь с европейской цивилизацией, возникшей в начале XVIII века.

По Чаадаеву, роль личностного фактора в русской истории начала XVIII в. проявилась, прежде всего, в осознании Петром преступности одиночества страны и в проявлении им воли отдать Россию в науку к Европе¹⁴. Считая, что допетровская Россия не принадлежала ни к Западу, ни к Востоку, философ оценивал царствование Петра Великого как переломный период в истории страны, когда началось приобщение России к Западу. Емкую образную характеристику сущности политики Петра Великого и отношения к ней общества Чаадаев дал в первом философическом письме. «Когда-то великий человек вздумал нас цивилизовать и для того, чтобы приохотить к просвещению, кинул нам плащ цивилизации; мы подняли плащ, но к просвещению не прикоснулись» (ФП-1)¹⁵. Таким образом, в первом философическом письме Чаадаев характеризует политику Петра Великого как сознательную деятельность с целью приобщения России к европейской цивилизации, содержание которой здесь он сводит к просвещению. Эта точка зрения получила широкую известность в обществе в 30-е годы, когда Чаадаев знакомил со своими идеями посетителей салонов, а в 1836 г. первое философическое письмо «басманного» философа (Чаадаев жил на Басманной улице) стало доступно всей читающей публике.

Чаадаев делил все народы на европейские и неевропейские, последние, по его мнению, могли решать только задачу удовлетворения материальных потребностей человека, они отстали в своем развитии от Запада. Народы, не входившие в европейскую семью народов, создали своеобразные цивилизации, представлявшие собой отклонения от истинного пути. «И можно быть, конечно, цивилизованным иначе, чем в Европе, разве не цивилизована Япония…» (Ф.1)¹⁶. Как видно, Чаадаев не считал, что цивилизация представляет собой определенную совокупность констант. Различия исторических и культурных обстоятельств ведет к становлению разных по качественным характеристикам цивилизаций. Философ не видел иной возможности для России войти в круг цивилизованных народов, кроме как приобщения к культуре европейской цивилизации и заимствования ее духовного опыта. «Но разве мы не христиане, скажите вы, и разве нельзя быть цивилизованным не по европейскому образцу?»¹⁷. Только европейская христианская цивилизация, по Чаадаеву, открывает людям цель их существования. Эти оценки европейской цивилизации дают основание предполагать, что Чаадаев признавал верными идеи европоцентризма. В первой половине XIX в. европоцентристское мировоззрение было характерно для многих мыслителей. Однако европоцентризм русского философа имел свои особенности. Он не разделял идею выравнивания всех незападных стран путем насильственного навязывания им европейских стандартов. Констатация Чаадаевым неравенства развития народов была отражением реальностей мирового развития. Как бы не относились а Западу мыслители, утверждает современный исследователь А.И. Уткин, нельзя не признавать значимости цивилизационных и культурных оснований европейского мира, возглавляющего интеллектуальное и техническое движение человечества¹⁸.

Думается, что высокая оценка Чаадаевым достижений европейской цивилизации не является достаточным основанием характеристики его мировоззрения как типично европоцентристского. Важно понять решение им проблемы соотношения общечеловеческих и национальных начал в жизни народов. Она была неотъемлемой составляющей его учения о развитии человечества. Мыслитель решал ее с провиденциальных позиций, применяя в то же время в своем анализе движения народов философские методы познания. Чаадаев верил в предначертание судеб народов провидением. «Настоящая история … народа начнется лишь с того дня, когда он проникнется идеей, которая ему доверена и которую он призван осуществить, и когда начнет выполнять ее с тем настойчивым, хотя и скрытым инстинктом, который ведет народы к их предназначению»¹⁹. Он считал обязательным фактором прогресса развитие у народа национального сознания, которое позволит ему понять судьбу, предназначенную ему свыше, уяснить общие интересы человечества и интересы каждой нации (в учении Чаадаева понятия народ и нация имели тождественное значение). «Всякий народ, ясно воспринимая различные эпохи прошедшей жизни, видел бы в настоящем свете и настоящее свое положение и умел бы предвидеть тот путь, который ему надлежит пройти в будущем. У всех народов образовалось бы истинное национальное сознание, состоящее из некоторого числа положительных идей, очевидных истин, выведенных на основе их воспоминаний, из твердых убеждений, которые господствовали бы в большей или меньшей мере над всеми умами и направляли бы их к одной и той же цели» (Ф.6)²⁰. Самосознание народа ведет к пониманию своих отличительных черт, преодолению национальных предрассудков, которые разъединяют людей, полагал Чаадаев.

Важное положение чаадаевского учения – утверждение о том, что каждый народ имеет свое самостоятельное существование и свой индивидуальный интерес, но в то же время он является частью человечества, «составляет как бы Я собирательного человеческого существа». Национальную жизнь народа Чаадаев рассматривал как средство к более совершенному существованию (Ф.6)²¹. Из этой идеи следует, что Чаадаев не мыслил себе стирание национальных различий в обозримом будущем. Он утверждал, что надо признавать индивидуальность каждого народа как необходимую данность. Философ выделял две стороны решения проблемы взаимодействия народов. Народы должны прежде всего понять свою самобытность, а затем им необходимо познакомиться с историей, идейной жизнью и культурой других наций. Им следует знать и ценить друг друга, но в то же время их должно объединять «всемирное сознание», понимание общей цели развития человечества. Чаадаев осуждал идеи о «космополитическом будущем», называя их химерой (Ф.6)²². Но он был уверен в грядущем объединении народов для достижения «всеобщего результата», одной цели. Перед человеческим сообществом стоит общая цель. Поскольку у всех народов общая цель, они должны сотрудничать друг с другом. Когда-нибудь, верил Чаадаев, произойдет объединение людей, «все сердца и чувства составят лишь одно чувство и лишь одну мысль, и падут все стены, разъединяющие народы и вероисповедания» (Ф.1)²³.

После создания философических писем Чаадаев, думая о развитии России, уже определенно писал, что наше отчество никогда не будет Европой, и не потому, что русские не способны усвоить наследие Запада, а потому что у них свое предназначение в истории. Попытку ввести Россию в семью европейских народов Чаадаев усматривал в реформах Петра I, но, по мнению философа, заграничный поход русской армии в 1813-1814 гг. прервал процесс присоединения нашего отечества к Западу. Чаадаеву представлялось, что с этого времени Россия заявила о своей самостоятельности. «…роковая страница нашей истории, написанная рукой Петра Великого, разорвана; мы, слава Богу, больше не принадлежим к Европе: итак, с этого дня наша вселенская миссия началась»²⁴. Как видно, Чаадаев не был сторонником европеизации России в смысле превращения ее в часть Европы. Провиденциалистская идея послужила для Чаадаева основанием не примыкать к европоцентристскому воззрению.

Эти размышления «басманного философа» служат достаточным основанием для утверждения, что Чаадаев рассматривал как естественное явление разнообразие национальных культур, мировоззрений, образов жизни народов. Если учесть, что Чаадаев характеризовал народы как своеобразные цивилизации, то можно говорить о признании им ценности каждого социокультурного сообщества. Его мысль о необходимости научиться ценить все народы придает его воззрению гуманный характер, объясняет выживаемость в огромном идейном потоке мыслей «басманного» философа об универсальном и национальном.

1 Чаадаев П.Я. Первое философическое письмо… Т. 1. С. 329.

2 Там же. С. 331.

3 Он же. Апология сумасшедшего… Т. 1. С. 531.

4 Он же. Статьи и письма… С.127.

5 Он же. Отрывки и разные мысли… Т.1. С. 510.

6 Он же. Письмо А. де Сиркуру… Т. 2. С. 193.

7 Пушкин А.С. О ничтожестве литературы русской // Пушкин А.С. Собрание сочинений в шести томах. М., 1969. Т. 6. С. 295.

8 Там же.

9 Он же. Письмо П.А. Вяземскому от 29 апреля 1847 г. Т. 2. С. 199.

10 Соловьев С.М. Записки // Соловьев С.М. Избранные труди. Записки. М., 1983. С. 268.

11 Чаадаев П.Я. Письмо Ю.Ф. Самарину от 15 ноября 1846 г. Т. 2. С. 196-197.

12 Белинский В.Г. История Малороссии. Николая Маркевича… Т. 5. С. 240.

13 Чаадаев П.Я. Статьи и письма… С. 127.

14 Он же. Отрывки и разные мысли… Т. 1. С. 510.

15 Он же. Первое философическое письмо… Т.1. С. 330.

16 Чаадаев П.Я. Философические письма... С. 333.

17 Там же.

18 Уткин А.И. Запад и Россия: история цивилизаций. М., 2000. С. 13.

19 Чаадаев П.Я. Апология сумасшедшего… Т.1. С. 529.

20 Он же. Философические письма... С. 397.

21 Там же. С. 398.

22 Там же.

23 Там же. С. 333.

24 Чаадаев П.Я. Письмо А.И. Тургеневу… Т. 2. С. 99.

i Рашковский Е.Б., Хорос В.Г. Проблема «Запад – Россия – Восток» в философском наследии Чаадаева // Восток – Запад. М., 1988. С.114.

ii Чаадаев П.Я. Статьи и письма. М., 1987. С.109.

iii Там же. С.139.

iv Там же. С.105.

v Там же. С.139.

vi Там же. С.60.

vii Там же. С.41.

viii Там же. С.146.

ix Там же.

x Там же.

xi Там же. С.43.