Что противопоставить терроризму?

Проблема борьбы с терроризмом, находящаяся под пристальным вниманием мирового сообщества, особенно актуальна для России, так как сложившаяся в нашей стране социально-политическая ситуация активно продуцирует как сами факторы, порождающие терроризм, так и обстоятельства, благоприятствующие реализации террористических намерений. Поэтому очень важно сегодня правильно определить место и роль органов безопасности Российской Федерации в противоборстве с этой разрастающейся опасностью, наметить пути повышения его эффективности. Полезно в этой связи познакомиться с точками зрения на проблему некоторых отечественных и зарубежных специалистов из числа сотрудников правоохранительных органов и спецслужб, политологов и обществоведов, юристов и журналистов.

С самого начала следует подчеркнуть, что взгляды на проблему организации эффективного противодействия политическому экстремизму и терроризму у различных специалистов находятся в самом широком спектре мнений. Однако трезвый и заинтересованный анализ позволяет вычленить из них то полезное и соответствующее современным российским реалиям, что может быть взято на вооружение руководящим и оперативным составом подразделений по борьбе с терроризмом органов ФСБ России и способно расширить кругозор, повысить прицельность и эффективность использования агентуры, укрепить взаимодействие с широкими слоями общественности в деле снижения террористической опасности в нашей стране.

Организовать действенную борьбу с таким сложным и многоаспектным социально-политическим и криминальным явлением как терроризм невозможно без хорошего знания его природы, сущности, целей, движущих сил, детерминант и катализаторов. Эта тема уже стала предметом серьезных исследований отечественных обществоведов, юристов, представителей специальных дисциплин и оперативной практики.

Корни террористических проявлений в современной России вскрыл на проходившей в Москве международной конференции "Терроризм - самая большая угроза мировому сообществу" С.Гончаров, председатель Ассоциации ветеранов группы "Альфа". Он отметил, что они произрастают из противоречивых и болезненных процессов, происходящих сегодня в экономической; политической и социальной жизни нашей страны:

6 Зак. 46

90

перераспределение собственности, падение уровня жизни большинства населения, сокращение производства, расширение маргинальных слоев в обществе, обострение национальных отношений, слияние криминального и политического экстремизма, высокая степень коррумпированности власти, отсутствие социальных гарантий граждан, увеличение миграционных потоков, разрушение духовности, использование методов насилия для разрешения политических противоречий, ослабление режимных мер, падение эффективности деятельности спецслужб и правоохранительных органов и т.д.

С.Гончаров отметил, что в столь сложной ситуации, сложившейся в России, успех в деле борьбы с терроризмом могут принести только самые решительные и безотлагательные меры. Он подчеркнул, что в противодействии террористической угрозе необходимо создание единой антитеррористической концепции, а также взаимодействие всех исполнительных структур, правоохранительных органов и спецслужб, причем нужно определить и координатора этой деятельности. По мнению С.Гончарова, следует наладить тесную связь с заинтересованными спецслужбами и органами правоохраны зарубежных стран, создать единый банк данных в сфере борьбы с терроризмом с государствами-членами СНГ. Требуется срочное решение и целого ряда технических проблем: укомплектование и специальное оснащение подразделений и сруктур, призванных вести борьбу с терроризмом, восстановление и усиление режимных мер в сфере производства и оборота оружия и взрывчатых веществ.

Весьма полезным с точки зрения выработки эффективных мер противодействия терроризму представляется анализ самого этого явления, уточнения его природы, основных элементов и признаков. Эксперт Института США и Канады РАН А.Шумихин, обращаясь к этому вопросу, отмечает, что сущностным, определяющим элементом терроризма выступает политически мотивированное насилие. При этом с помощью методов и средств, носящих радикальный характер, террористы стремятся оказать управляющее воздействие на власть, макимально используя в своих преступных целях незащищенность и уязвимость мирного населения¹³.

А.Шумихин отмечает также, что террористическая практика сегодня не знает границ, в связи с чем и борьба с этим явлением требует координации усилий всех демократических государств.

По мнению А.Шумихина, следует различать природу индивидуального и группового терроризма. Если терроризм одиночек чаще всего объясняется

¹³ Последний признак вряд ли можно считать универсальным и необходимым элементом любых террористических проявлений, так как история и оперативная практика знает много примеров, когда объектами террористов были исключительно представители властных структур, ярким свидетельством чего является деятельность российских радикалов в конце XIX века.

91

паталого-индивидуальными отклонениями личности и радикальным несовпадением интересов последней с ценностными ориентациями общества и государства, то групповой терроризм предполагает наличие серьезной идейно-прлитической основы конфликта между террористами с одной стороны и обществом и государством - с другой. Последнее обстоятельство позволяет сформулировать два важных вывода. Во-первых, при оценке группового терроризма невозможно избежать двойного стандарта, при котором, используя различные идеологические и политические обоснования, можно с одинаковым успехом либо осудить либо оправдать действия террористов. Во-вторых, учет существования идейно-политической основы терроризма необходим при выработке наиболее оптимальных мер борьбы с ним. Так, зачастую инспираторы и сторонники террористических действий для придания им видимости легитимности и справедливости, привлечения на свою сторону новых соратников обращаются к идеологии национализма или религиозным догмам. При этом происходит интересная метаморфоза: внешне привлекательные лозунги и утверждения, в основе которых якобы лежит забота о людях, стремление улучшить условия их жизни и полнее реализовать их интересы, выливаются в жестокие насильственные действия, губительные последствия которых оборачиваются и против самих людей, интересы которых предполагалось защитить. Это необходимо знать и учитывать в антитеррористической деятельности, проводя разъяснительную работу среди тех слоев населения, которые могут быть вовлечены в терроризм. Так, ни одна из традиционных религий не может сама по себе провоцировать террористические проявления, ибо в догмах любой из них проповедуется любовь к ближнему, доброта, гуманность. И если кто-то пытается оправдать насилие ссылками на библию или коран, значит, он осмысленно стремится навлечь беду на свой народ.

Профессор Э.Шульц из г.Борнхайма (Германия) также считает, что в отличие от терроризма криминального для политически мотивированного насилия, особенно осуществляемого под предлогом защиты национальных или религиозных интересов, невозможно выбрать единый критерий, способный удовлетворить все стороны. Тем более, по его мнению, в качестве такого критерия не может выступать национальное законодательство. А раз так, считает Э.Шульц, то выход из положения следует искать в делегировании полномочий по оценке действий террористов, осуществляемых внутри отдельных государств, международному трибуналу, который следует специально создать для этих целей и который способен был бы объективно разобраться в ситуации, а в случае необходимости - "защитить слабого", если таковым является, например, малый угнетаемый народ в стране с низким уровнем демократии. В качестве примера Э.Шульц рассматривает ситуацию в Чечне. Да, заявляет он, чеченские боевики осуществляют террористические акции. Но ведь и некоторые российские политики и военачальники стремятся 6*

92

использовать в противоборстве с чеченскими экстремистами неадекватные, жестокие, а по существу - противозаконные меры .

Обстоятельный анализ социальных и политических корней терроризма проводит другой германский ученый, профессор Х.Линке. Он отмечает, что благодатной почвой для произрастания терроризма являются низкий уровень жизни, нужда, социальная несправедливость, политическая нестабильность. Подчеркивая особую жестокость и опасность государственного терроризма, жертвой которого становятся сотни тысяч граждан собственной страны, Х.Линке отмечает, что со склонными к терроризму радикалами, оппозиционными правительству, необходимо вести постоянный диалог. "Террористов нельзя оставлять наедине с их идеологией,- заявляет профессор,-надо стремиться быть рядом с ними, отвлекать от радикальных действий, проводить терапию их террористического мировоззрения".

Серьезную проработку проблем борьбы с терроризмом осуществляет доктор юридических наук Е.Ляхов (МВД России), который отмечает, что при оценке терроризма возможны различные подходы. Терроризм можно рассматривать как преступление, как национально-освободительное движение, как особый метод ведения военных действий. И все эти подходы будут правомочны. Если все-таки попытаться дать терроризму правовую оценку, то его надо рассматривать как одну из форм организованной преступности, то есть как очень сложное и многоаспектное социальное и криминальное явление. Е.Ляхов с сожалением констатирует, что в России проблему чеченского терроризма пытаются решить с помощью простых,- в основном военных,- средств. "А ведь давно известно, что стремление разрешить сложную задачу простым путем бесперспективно"- говорит ученый.

Профессор А.Судоплатов из Международного института фондового рынка поднимает вопрос о необходимости уточнения понятия "государственный терроризм". Он отмечает, что вряд ли справедливо идентифицировать его с практикой государственных репрессий. По его мнению, государственный терроризм - это форма борьбы государства путем проведения карательных акций в отношении противостоящих государству террористов. В качестве примера можно вспомнить успешную деятельность отечественных органов безопасности, направленную на обезвреживание националистического подполья на Украине и в Прибалтике в послевоенные годы. А.Судоплатов считает, что и сегодня главным направлением в борьбе с терроризмом должна быть деятельность спецслужб.

А вот президент Российско-германской ассоциации "Мюльхаймская инициатива" профессор Г.-А.Якобсен обращает внимание на опасность,

¹⁴ Нетрудно рассмотреть в "инициативе" Э.Шульца весьма некорректную попытку вмешательства во внутренние дела России.

93

таящуюся в стремлении решить проблему борьбы с терроризмом силовым путем. "Насилие способно породить только насилие"- заявляет он. А раз так, необходимы демократические подходы в противодействии терроризму.

Точку зрения Г.-А.Якобсена разделяют и ранее упоминавшиеся Э.Щульц и Х.Линке, подчеркивающие, что силовые меры в борьбе с терроризмом следует сочетать с созидательными усилиями государства, призванными сыграть интегрирующую роль в разрешении острых внутренних конфликтов. Э.Шульц, в частности, утверждает: "Так много средств тратится в мире на силовые решения возникающих проблем и несоизмеримо меньше - для реализации альтернативных мирных решений".

Весьма актуальную проблему мирового сообщества рассматривает один из ведущих криминалистов Германии А.Пфаль-Траугбер, анализирующий роль правого экстремизма и терроризма в демократическом обществе. Отмечая исторически сложившуюся общность подходов Германии и России в вопросах борьбы с внутренним радикализмом, он формулирует выработанные германскими специалистами признаки (качества) терроризма, целенаправленное применение насилия для устрашения; наличие политической цели; общественная изоляция субъектов терроризма; наличие организационной структуры.

Обращаясь к опыту Германии, доктор А.Пфаль-Траугбер отмечает, что всплеск правого экстремизма пришелся в этой стране на 70-е годы XX века, когда заявили о себе дерзкими террористическими акциями группировки типа "Великая Германия", "Группа ведьм", различные военизированные организации наподобие "Группы Гофмана", маскировавшиеся под спортивные общества.

Геманский криминалист подчеркивает, что правый радикализм в Германии носит сектантский характер и в отличие от левого экстремизма, привлекающего своей романтической идеологией борьбы за справедливость некоторые слои молодежи, не имеет поддержки в обществе. По мнению А.Пфаль-Траугбера, основные детерминанты правого радикализма: рост индивидуализма, утрата общественных связей как реакция на быструю индустриализацию социального бытия; утрата профсоюзами, школой, церковью роли институтов социализации, объединяющих отдельных людей единым мировоззрением, моралью, возникающий при этом ценностный вакуум заполняется экстремистской идеологией; возрастание неуверенности в завтрашнем дне, которая искусственно снимается путем сплочения в группу единомышленников для совместной борьбы с общим "врагом"; стремление самоутвердиться, противопоставив себя государству и обществу, попирая общепризнанные "табу" (путем демонстративного увлечения фашистской символикой, провокационного поведения и т.д.).

А.Пфаль-Траугбер справедливо замечает, что борьба с правым экстремизмом в обществе - задача не правовых институтов. Она должна осуществляться различными социальными и просветительскими учреждениями государства путем активного диалога с молодежью, организации ее

94

интересного досуга. Однако государство экономит на этом направлении своей деятельности, за что вынуждено расплачиваться по более высокой цене, в которую выливается борьба с террористическими акциями правых радикалов.

Профессор парижского Института криминологи Р.Ксавье отмечает существенные изменения, которые претерпел терроризм в последнее десятилетие. Если раньше террористические акции всегда вызывали громкие сенсации, то с начала 90-х годов масштабы и география террористических проявлений настолько разрослись, что он превратился в повседневную реальность нашей жизни в проблему международного характера. Сегодня бомбы рвутся практически во всех регионах земного шара, а жертвами терроризма могут стать сотни и тысячи людей. Так, если бы "зариновая атака" удалась, то в токийском метро могли бы погибнуть, согласно расчету специалистов, около 40 тысяч японцев.

Р.Ксавье констатирует, что современное перерождение терроризма, приобретение им новых качеств объясняется и тем, что если в годы "холодной войны" он имел ярко выраженную идейно-политическую ориентацию, то сегодня она утрачивается. К террористическим методам прибегают различные организации и сообщества, не имеющие политической мотивации деятельности: мафиозные группировки, секты нетрадиционных религий типа "Аум-Синрике", наркодельцы и т.д. Кроме того, если до начала 90-х годов подавляющее число террористических акций имело "арабские корни", то сегодня терроризм освободился от этой геополитической зависимости.

Р.Ксавье формулирует следующие особенности (признаки) современного терроризма: полное отсутствие контроля со стороны государственных структур, что делает его особенно опасным и непредсказуемым; гибридная природа, предполагающая сочетание преступных целей и террористической идеологии: быстрые трансформации; расширение технических возможностей поражающих средств; увеличение масштабов и географии, а также наступательности, опирающееся на мощное финансирование и хорошую информационную базу.

Р.Ксавье считает, что мировое сообщество должно объединить усилия для борьбы с терроризмом, который при вступлении человечества в третье тысячелетие превратится для него в одну из глобальных угроз.

Профессор Э.Йессе (г.Хемниц, Германия) исследует интересный вопрос о защите демократических свобод в правовом государстве с использованием силовых методов. Анализируя ситуацию, сложившуюся в Германии в 70-90-х годах в сфере борьбы с проявлениями терроризма, ученый отстаивает концепцию "воинствующей демократии", взятой на вооружение в некоторых западных странах. Базируется она на следующих основных принципах: 1) государство провозглашает приоритетные ценности, отражающие интересы большинства населения; 2) государство обеспечивает надежную защиту провозглашенных ценностей; 3) защита ценностей должна быть превентивной.

95

Э.Йессе справедливо считает, что особо корректно должны формулироваться и провозглашаться приоритетные ценности. Последние обязаны максимально ориентироваться на запросы и интересы общества, ибо в противном случае воинствующая демократия может превратиться в свой антипод - тоталитарный режим.

По мнению Э.Йессе, подход к организации борьбы с политическим радикализмом и терроризмом должен быть взвешенным и последовательным. Недопустима гипертрофированная реакция на проявления политического экстремизма. Следует тщательно вскрывать корни и особенности возникновения и развития различных экстремистских течений с тем, чтобы максимально эффективно осуществлять снижение их опасной активности, локализовывать их возможное перерастание в антиконституционные и противоправные формы. Например, в Германии правый и левый радикализм одинаково опасны для основ общества и государства. Вместе с тем, они требуют к себе различных подходов из-за своей различной природы Действительно, если левыми радикалами движут идеалы, стремление "улучшить" мир, сделать людей более счастливыми, то правые радикалы эгоцентричны, они добиваются власти для себя. В левых экстремистских группировках в основном молодежь, до 50 процентов женщин. В правых течениях много представителей старших поколений, высок процент ранее судимых, практически нет женщин. В отличие от романтического идеализма, являющегося одной из главных движущих пружин левого радикализма, правый экстремизм криминален в своей основе. И если с правыми радикалами в демократическом обществе очень непросто вести мирный диалог, то с левыми силами он возможен. Кроме того, само развитие демократии, расширение прав и свобод граждан, повышение уровня жизни способны решать часть задач, которые ставят перед собой левые радикалы. Кстати, именно этим обстоятельством Э.Йессе и объясняет заметное снижение активности левого экстремизма в Германии.

Уяснив природу терроризма, выявив его детерминанты, следует создавать механизм противодействия ему. И здесь должны найти свое место и органы исполнительной власти, и общественные институты, и законодатель, и представители спецслужб и правоохранительных органов. Следует отметить, что ввиду значительного расширения в последние годы масштабов террористических проявлений в нашей стране многие специалисты считают единственно правильным, кардинальным выходом из создавшейся ситуации решительную активизацию силовых мер борьбы с этим общественно опасным явлением. Так, например, сторонниками ужесточения уголовного законодательства, введения повышенных санкций за террористические проявления являются профессор Академии МВД М.Киреев и советник Генерального прокурора Российской Федерации Э.Побегайло.

96

Есть предложения для более успешного противодействия терроризму расширить в уголовном законодательстве спектр преступлений, относящихся к террористическим. Такой подход представляется малопродуктивным. Ведь даже новый Уголовный кодекс Российской Федерации, вступающий в действие с 1.01.97 г., в котором введена более удачная в сравнении с прежней редакция статьи "терроризм", нельзя признать совершенным, так как целый ряд преступлений "переливаются друг в друга" по объективной стороне (например, статьи 205 "терроризм", 212 "массовые беспорядки" и 281 "диверсия"). Если же круг "террористических" статей будет еще расширен, возникнут и новые сложности в юридической квалификации тех или иных проявлений политически мотивированного насилия. На наш взгляд, в этой ситуации может оказаться полезным учет опыта французского законодателя, который, не увеличивая числа статей уголовного кодекса и не давая юридического определения терроризму, установил, что целый ряд насильственных преступлений (всего около тридцати составов) следует считать проявлениями терроризма, если в действиях преступников содержатся его признаки (например, специальная цель опасного нарушения общественного порядка, особая жестокость в целях устрашения).

Однако, признавая необходимость совершенствования законодательства в сфере борьбы с терроризмом, заметим, что для сотрудников органов безопасности и правоохраны гораздо важнее отыскать и научиться управлять теми рычагами воздействия на ситуацию, которые находятся в пределах их полномочий. И здесь тоже может пригодиться зарубежный опыт.

На одной из конференций, состоявшихся в Москве и посвященных проблеме борьбы с терроризмом, с интересным докладом о взаимодействии полиции с общественностью в сфере противодействия политическому экстремизму выступил главный комиссар полиции из г.Эссена (Германия) У Хитц. Он подчеркнул, что в демократическом государстве силы правопорядка являются частью исполнительной власти, выступают от ее имени и поэтому должны предельно осторожно относиться к решению вопроса о применении силы в отношении собственных граждан. У.Хитц, в частности, формулирует несколько принципов, выполнение которых обязательно для германской полиции: полиция воплощает монополию государства на применение силы; полиция неукоснительно соблюдает права и свободы граждан; ущемление прав граждан возможно лишь в специально оговоренных законом случаях; силовые меры могут быть применены в отношении "инакомыслящих" лишь в том случае, когда те сами прибегают к силе.

Деятельность полиции по противодействию политическому радикализму в г.Эссене осуществляется по двум основным направлениям: 1) превентивные действия; 2) построение моделей борьбы с экстремизмом. При этом оба направления реализуются в тесном взаимодействии с местными органами исполнительной власти, общественными организациями, церковью, средствами

97

массовой информации. Кроме того, они должны обладать гибкостью и способностью корректироваться с учетом изменения обстановки. Какой-то трафарет или спущенная сверху "инструктивная" концепция борьбы с радикализмом к успеху не приведут.

Как строится работа по вышеназванным направлениям? Превентивные, или упреждающие, действия заключаются в осуществлении мер, исключающих (или минимизирующих) возможность возникновения социально-политического конфликта, на почве которого и произрастает экстремизм. Для этого организуются и проводятся специальные тематические вечера для молодежи, преследующие, например, цели борьбы с наркоманией, повышения культурного и правового уровня населения, привития гражданам неприятия идеологии насилия и т.д. Выявляются социально активные или

неблагополучные слои и группы населения, отличающиеся девиантным с точки зрения криминолога поведением, в целях концентрации именно на этих социальных средах усилий местных органов власти в плане улучшения жилищных условий, решения проблем занятости и досуга. Широко привлекаются церковь и средства массовой информации, с которыми полиция стремится развивать взаимодействие.

Построение же моделей борьбы с терроризмом предполагает заблаговременное планирование и реализацию широкого комплекса мер, необходимость в которых возникает при обострении обстановки. К ним относятся: проведение разъяснительной работы в коллективах или средах, способных породить социальный взрыв; тесное взаимодействие с органами юстиции для максимального сокращения сроков ведения судебного делопроизводства по фактам осуществленных акций терроризма с последующим доведением до общественности результатов судебных разбирательств; концентрация сил полиции в опасных разрастающимся экстремизмом точках; проведение рабочих заседаний по конкретным фактам обострения ситуации с участием всех заинтересованных государственных структур и общественных организаций; осуществление контроля за развитием ситуации с привлечением технических возможностей; тесное сотрудничество и проведение совместных акций с ведомствами по делам молодежи и иностранцев, охране конституции; наконец, "внутренняя работа" с общественностью. Хотя главный комиссар полиции г.Эссена не расшифровывает термин "внутренняя работа", вряд ли следует пояснять, что речь идет о предусмотренном германским законодательством использовании агентуры для отслеживания процессов, протекающих в среде радикалов.

Особая роль в деле борьбы с терроризмом принадлежит "четвертой власти" - средствам массовой информации. Пресса, радио, телевидение, обладающие возможностью влиять на процесс формирования мировоззрения миллионов людей, могут как повышать эффективность противоборства общества с терроризмом, так и затруднять его. К сожалению, российская действительность

98

последних лет знает много примеров, когда не очень дальновидные журналисты в погоне за яркой, экстраординарной информацией фактически становились мощным рупором террористов (вспомним, например, многочисленные и продолжительные интервью с чеченскими головорезами Ш.Басаевым и С.Радуевым). А ведь мировой опыт борьбы с терроризмом в XX веке убедительно показал, что стремление к пропаганде своих целей и идей -одна из главных движущих сил терроризма, ибо зачастую именно оно толкает участников террористических акций на захват заложников, осуществление взрывов воздушных судов, убийства политических деятелей и т.д. Достаточно часто единственным требованием террористов, захвативших заложников, является предоставление им возможности выступить по радио и телевидению для оглашения своих целей или требований. Наши же журналисты в период первой чеченской кампании 1994-1996 гг. зачастую любезно предоставляли террористам такую возможность абсолютно бесплатно (впрочем, существуют и иные версии на этот счет).

Специалисты справедливо утверждают, что при осуществлении публичных акций террора их инспираторы и исполнители рассчитывают на широкий общественный резонанс, значительно превышающий масштабы и результат самих акций. И в этой ситуации во многом именно от средств массовой информации зависит, какую оценку даст действиям террористов широкая общественность.

Другим аспектом недальновидного поведения журналистов, о котором необходимо упомянуть, является их стремление показать и описать во всех подробностях процесс подготовки и проведения подразделениями органов безопасности и правоохраны специальных операций по обезвреживанию террористов, что приводит к крайне нежелательному раскрытию профессиональных методов и приемов перед широкой аудиторией и, следовательно, снижает эффективность их использования в предстоящих операциях.

Однако списывать все издержки освещения процесса борьбы с терроризмом только на средства массовой информации было бы несправедливо. Определенная ответственность за сложившуюся в этой сфере ситуацию лежит и на отдельных сотрудниках органов ФСБ и МВД Российской Федерации, не способных зачастую наладить обоюдополезный и продуктивный диалог с журналистами, привлечь их на свою сторону и максимально использовать возможности средств массовой информации для разоблачения человеконенавистнической сущности терроризма, снижения его угрозы нашему обществу.

Резюмируя изложенное, следует подчеркнуть: успех в деле борьбы с терроризмом не придет к оперативному и руководящему составу органов безопасности и правоохраны сам по себе. Для его достижения нужны серьезный вдумчивый анализ обстановки в центре и на местах, творческий подход к

99

делу, взаимодействие со всеми заинтересованными учреждениями и ведомствами, общественностью, средствами массовой информации, церковью, всеми законопослушными гражданами нашей страны. Успех - в сплочении всех здоровых сил России в борьбе с терроризмом. При этом особого внимания требует организация предупредительной, профилактической деятельности в рассматриваемой сфере, так как слишком уж велики негативные политические, экономические, социальные и моральные последствия каждой состоявшейся террористической акции для общества и государства.