- •4Заратустра же глядел на народ и удивлялся. Потом он говорил так:
- •5Произнеся эти слова, Заратустра снова посмотрел на народ и умолк. «Вот стоят они, – говорил он своему сердцу, – вот смеются они: они не понимают меня, мои речи не для этих ушей.
- •2Здесь ненадолго умолк Заратустра и с любовью смотрел на своих учеников. Затем продолжал он так говорить – и его голос изменился:
- •3Сказав эти слова, Заратустра умолк, как тот, кто не сказал ещё своего последнего слова; долго в нерешимости взвешивал он посох в своей руке. Наконец так заговорил он – и голос его изменился:
- •2«Стой! Карлик! – сказал я. – я! Или ты! Но я сильнейший из нас двоих: ты не знаешь моей самой бездонной мысли!
- •2С открытыми глазами хожу я среди этих людей; они не прощают мне, что я не завидую их добродетелям.
- •3Я хожу среди этих людей и порой роняю слова; но они не умеют ни брать, ни хранить.
- •1Ах, неужели всё поблекло и отцвело, что ещё недавно зеленело и пестрело на этом лугу? и сколько мёда надежды уносил я отсюда в свой улей!
- •2«Мы опять стали набожными» – так признаются эти отступники; иные из них ещё слишком малодушны, чтобы признаться в этом.
- •1Во сне, последнем утреннем сне, стоял я сегодня на скале, – по ту сторону мира, держал весы и
- •2Сладострастие: жало и червь для всех носящих власяницу и презирающих тело – и «мир»
- •1Уста мои – уста народа; слишком грубо и сердечно говорю я для шелковистых кроликов. И ещё более странным звучит моё слово для всех чернильных каракатиц и лисиц пера!
- •2{518}Кто однажды научит людей летать, сдвинет с места все пограничные камни; все эти камни сами взлетят у него в воздух, землю вновь окрестит он – «лёгкой».
- •3Там же подобрал я на дороге слово «сверхчеловек» и что человек есть нечто, что до?лжно преодолеть,
- •4Смотри, вот новая скрижаль; но где братья мои, которые вместе со мною понесут её в долину и в плотские сердца?
- •8Когда на воде есть опоры, когда мостки и перила перекинуты над потоком, – поистине, не поверят, если кто скажет тогда: «Всё течёт».
- •12О братья мои, я посвящаю вас в новую аристократию: вы должны стать родителями и садовниками, сеятелями будущего, –
- •13«К чему жить? Всё – суета!
- •14«Для чистого всё чисто» – так говорит народ.
- •17Чёлн готов – быть может, на той стороне путь ведёт в великое Ничто. – Но кто хочет вступить в это «Быть может»?
- •18О братья мои, есть скрижали, созданные утомлением, и скрижали, созданные гнилой ленью; говорят они одинаково, но хотят, чтобы слушали их неодинаково. –
- •19Я замыкаю круги вокруг себя и священные границы; всё меньше поднимающихся со мною на всё более высокие горы; я строю хребет из всё более священных гор. –
- •22Если бы
- •25Кто умудрён в старых источниках, смотрите, тот будет в конце концов искать родников будущего и новых источников. –
- •26О братья мои! в ком лежит самая большая опасность для всего человеческого будущего? Не в добрых ли и праведных? –
- •29«Почему ты так твёрд! – сказал однажды древесный уголь алмазу. – Разве мы не близкие родственники?»
- •30О ты, воля моя! Ты, избеганье всех бед, ты, неизбежность
- •1«В твои глаза заглянул я недавно, о жизнь; золото мерцало в ночи глаз твоих, – сердце моё замерло от этой неги:
- •2Так отвечала мне жизнь и при этом заткнула изящные уши свои:
- •2Если гнев мой некогда разрушал могилы, сдвигал пограничные камни и скатывал старые разбитые скрижали в отвесную пропасть, –
- •3Если некогда дыхание приходило ко мне от творческого дыхания и от небесной необходимости, что принуждает даже случайности водить звёздные хороводы, –
- •4Если некогда одним глотком опорожнял я пенящийся кубок с пряной смесью, где хорошо смешаны все вещи,
- •7Если некогда простирал я тихие небеса над собою и летал на собственных крыльях в собственные небеса, –
- •1Когда в первый раз пошёл я к людям, совершил я безумие отшельника, великое безумие: я явился на базарную площадь.
- •16Что было на земле доселе самым тяжким грехом? Не слова ли того, кто говорил: «Горе здесь смеющимся!»
- •1«Не уходи! – сказал тут странник, называвший себя тенью Заратустры. – Останься с нами, – иначе прежняя удушливая печаль снова нами овладеет.
- •2Но внезапно испугалось ухо Заратустры: ибо в пещере, дотоле полной шума и смеха, вдруг водворилась мёртвая тишина; нос его ощутил благоухающий дым и запах ладана, как будто горели кедровые шишки.
- •2Но тут Заратустра, удивлённый плутовскими ответами, бросился ко входу в свою пещеру и, обращаясь к гостям, крикнул громким голосом:
- •3И ещё раз начал говорить Заратустра: «о мои новые друзья, – говорил он, – странные, высшие люди, как нравитесь вы мне теперь, –
- •3Полночь приближается, высшие люди, – и вот хочу я сказать вам кое-что на ухо, как тот старый колокол говорит мне на ухо, –
- •7Оставь меня! Оставь меня! я слишком чист для тебя. Не прикасайся! Разве мой мир не стал сейчас совершенным?
- •8Скорбь бога глубже, о дивный мир! Ухватись за скорбь бога, не за меня! Что я! Опьянённая сладкозвучная лира,
- •9Ты, виноградная лоза! За что хвалишь ты меня? Ведь я срезал тебя! я жесток, ты истекаешь кровью, – для чего воздаёшь ты хвалу моей опьянённой жестокости?
- •10О высшие люди, как кажется вам? Разве я прорицатель? Сновидец? Опьянённый? Толкователь снов? Полночный колокол?
- •11Всякая радость хочет вечности всех вещей, хочет мёду, хочет дрожжей, хочет опьянённой полуночи, хочет могил, хочет слёз утешения на могилах, хочет золотой вечерней зари –
- •12Научились ли вы теперь песни моей? Угадали вы, чего хочет она? Ну что ж! Давайте! о высшие люди, так спойте же мне теперь хоровую песнь мою!
22Если бы
они
– имели хлеб даром, увы! О чём
они
кричали бы! Их пропитание – вот о чём они говорят; и пусть оно трудно достаётся им!
{570}
Хищные звери они: в их слове «работать» – слышится ещё и красть, в их слове «заработать» – слышится ещё и обмануть! Поэтому пусть оно трудно достаётся им!
{571}
Так должны они стать ещё лучшими хищниками, более хитрыми, более умными,
более похожими на человека
: ибо человек самый лучший хищный зверь.
У всех зверей человек уже выкрал добродетели их, поэтому из всех зверей человеку приходится труднее всего.
Только птицы выше его. И если бы человек научился ещё и летать, о горе! –
куда
не залетела бы хищность его!
23Такими хочу я видеть мужчину и женщину: одного способным к войне, другую способной к деторождению, но обоих способными танцевать головой и ногами.
И пусть будет потерян для нас тот день, когда ни разу не танцевали мы! И пусть ложной назовётся у нас всякая истина, в которой не было смеха!
{572}
24Заключение ваших браков: смотрите, чтобы не оказалось оно скверным
заключением
! Вы заключили слишком быстро; отсюда
следует
– нарушение брака!
И всё-таки лучше нарушить брак, чем извратить брак, изолгать брак! – Так говорила мне одна женщина: «Да, я нарушила брак, но сперва брак сломал – меня!»
Плохих супругов находил я всегда самыми мстительными: они мстят всему миру за то, что уже не идут каждый отдельно.
Поэтому я хочу, чтобы честные говорили друг другу: «Мы любим друг друга;
посмотрим
, будем ли мы и впредь любить друг друга! Или обещание наше было ошибкой?
{573}
»
«Дайте нам срок и недолгий брак, чтобы увидеть, годимся ли мы для долгого брака! Серьёзное дело – всегда быть вдвоём!»
{574}
Так советую я всем честным; чем была бы любовь моя к сверхчеловеку и ко всему, что должно наступить, если б советовал я и говорил иначе!
Не только множиться, но и расти
вверх
– о братья мои, да поможет вам сад супружества!
25Кто умудрён в старых источниках, смотрите, тот будет в конце концов искать родников будущего и новых источников. –
О братья мои, ещё недолго – и появятся
новые народы
, и новые родники зашумят, ниспадая в новые глубины.
Ибо землетрясение – засыпает много колодцев, создаёт много томящихся жаждою; но оно же вызывает на свет внутренние силы и тайны.
Землетрясение открывает новые родники. При сотрясении старых народов вырываются новые родники.
И кто тогда восклицает: «Смотри, здесь родник для многих жаждущих, единое сердце для многих томящихся, единая воля для многих орудий», – вокруг него собирается
народ
, то есть много испытующих.
Кто умеет повелевать, кто должен повиноваться –
это испытуется там
!
{575}
Ах, каким долгим исканием, и удачей, и неудачей, и изучением, и новыми попытками!
{576}
Человеческое общество – это попытка, так учу я, – долгое искание; но оно ищет повелевающего! –
– попытка, о братья мои! Но
не
«договор»! Разбейте, разбейте это слово мягкосердечных и половинчатых!
26О братья мои! в ком лежит самая большая опасность для всего человеческого будущего? Не в добрых ли и праведных? –
– не в тех ли, кто говорит и в сердце чувствует: «Мы знаем уже, что хорошо и что праведно, мы уже обладаем этим; горе тем, кто здесь ещё ищет!»
И какой бы вред ни нанесли злые, – вред добрых – самый вредный вред!
И какой бы вред ни нанесли клеветники на мир, – вред добрых – самый вредный вред.
О братья мои, в сердце добрых и праведных заглянул некогда Тот, кто говорил: «Это – фарисеи». Но его не поняли.
{577}
Сами добрые и праведные не должны были понять его: их дух в плену у их чистой совести. Глупость добрых неисповедимо умна.
Но вот истина: добрые
должны
быть фарисеями, – у них нет выбора!
{578}
Добрые
должны
распинать того, кто создаёт себе свою добродетель!
Это
– истина!
Вторым же, кто открыл их страну, – страну, сердце и землю добрых и праведных, – был тот, кто тогда вопрошал: «Кого ненавидят они больше всего?»
Созидающего
ненавидят они больше всего: того, кто разбивает скрижали и старые ценности, разрушителя, – его называют они преступником.
{579}
Ибо добрые – не
могут
созидать: они всегда начало конца:
– они распинают Того, кто пишет новые ценности на новых скрижалях, они приносят
себе
в жертву будущее, – они распинают всё человеческое будущее!
Добрые – были всегда началом конца. –
27О братья мои, поняли ли вы также и это слово? И что сказал я однажды о «последнем человеке»?
{580}
–
В ком же лежит наибольшая опасность для всего человеческого будущего? Не в добрых ли и праведных?
Разбейте, разбейте добрых и праведных!
– О братья мои, поняли ли вы и это слово?
{581}
28Вы бежите от меня? Вы испуганы? Вы дрожите при этом слове?
О братья мои, когда я велел вам разбить добрых и скрижали добрых – тогда впервые пустил я человека плыть по его открытому морю.
И теперь только наступают для него великий страх, великая осмотрительность, великая болезнь, великое отвращение, великая морская болезнь.
Обманчивые берега и ложную безопасность указали вам добрые; во лжи добрых были вы рождены и окутаны ею.
{582}
Добрые всё извратили и исказили до самого основания.
Но кто открыл землю «Человек», открыл и землю «Человеческое будущее». Теперь должны вы быть мореплавателями, отважными, терпеливыми!
Ходите прямо, о братья мои, учитесь ходить прямо! Море бушует, многие нуждаются в вас, чтобы снова подняться.
Море бушует, всё в море. Ну что ж! Вперёд! Вы, старые сердца моряков!
Что нам до родины!
Туда
стремится корабль наш, где
страна детей
наших! Там, вдали, более неистово, чем море, бушует наша великая тоска!
{583}
–