Self-3.1 Фихте

Иоганн Готлиб Фихте (Fichte, 1762—1814) — второй по времени (после Канта) корифей немецкого классического идеализма. Профессор Иенского (уволен из него в связи с обвинением в атеизме) и Берлинского университетов. Призывал к военному сопротивлению против наполеоновской агрессии. В 1813 г. вступил в народное ополчение Берлинского университета. Развил философское учение об активности, обосновывавшее подъем самосознания немцев в борьбе за национальную самостоятельность. Выдвинул

значение

практической

философии— вопросовобоснованияморалиигосударственно-

правового устройства,

однако свел

практику к

деятельности

лишь

морального

практической

философии считал научно разработанную

сознания.

Предпосылкой

а именно

науку

о науке

—

наукоучение

. В основе

теоретическую

систему,

построения лежит субъективный

наукоучения

Фихте генетически и в смысле метода

идеализм.

Фихте отклонил учение Канта о независимой от сознания

вещи в себе

и

пытался вывести все разнообразие форм познания из одного духовного начала:

философ

полагает некий абсолютный субъект, которому приписывает бесконечную активную деятельность, творящую мир, Фихтевское исходное Я, согласно разъяснениям самого Фихте, не есть ни индивидуальное Я, ни субстанция, но представляет собой нравственную деятельность абсолютного сверхсознания. Из этого исходного Я Фихте выводит в сложных дедукциях,которые варьировались им в различных редакциях системы, выходивших в свет при его жизни, отдельное Я. Под этим Я он понимает уже не абсолютный, а ограниченный человеческий субъект (эмпирическое Я), которому противостоит тоже эмпирическая природа (не-Я). Другими словами, теоретическая философия, положив Я и не-Я,

необходимо противополагает их друг другу в пределах исходного абсолютного Я как
										своеобразному	методу
результат его		ограничения, или			разделения				. Следуя этому
полагания	,		противополагания			и	синтезирования ,			Фихте развил	систему

теоретических и практических категорий бытия и мышления. Метод Фихте, в котором
в
намечены и	развиты некоторые черты идеалистической диалектики, называется

антитетическим : антитезис собственно не выводится уФихте из тезиса путем перехода противоположное, а ставится как бы рядом с ним. Фихте, как правило, стремится не нарушать законов формальной логики и считает их продуктом онтологических связей. Органом разумного познания Фихте признал непосредственное созерцание истины умом

— интеллектуальную интуицию . Особенно в поздний (в работах после 1803 г.) период его деятельности обнаружилось, что сверхиндивидуальное начало у него представляет

собой вселенский дух в смысле объективного идеализма. В этике Фихте главным является вопрос о свободе, интерес к которому был обострен событиями французской буржуазной революции 1789—1793 гг. Подобно Спинозе Фихте видит в свободе не беспричинный акт, но действие, основанное на познании непреложной необходимости. Однако Фихте ставит степень свободы, доступную людям, в зависимость не от индивидуальной мудрости, как это было у Спинозы, а от уровня исторического развития общества, к которому принадлежит индивид. Фихте разработал утопический проект устройства немецкого — по сути буржуазного — общества в форме замкнутого торгового государства . Выражая особенности и тенденции буржуазного развития Германии, проект этот отмечен признанием национальной немецкой исключительности.

1

ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ НАУКОУЧЕНИЯ

[ОСНОВОПОЛОЖЕНИЕ НАУКИ] [...] Должно быть достоверным по крайней мере одно положение, которое придавало бы

другим свою достоверность; так что если и поскольку это первое достоверно, то должно быть достоверно и второе, а если достоверно второе, то постольку же должно быть достоверно и третье, и т. д... Но все прочие положения должны получить свою достоверность от него. Оно должно быть достоверным и установленным до всякого связывания.

[КАЖДАЯ НАУКА ДОЛЖНА ИМЕТЬ ОСНОВОПОЛОЖЕНИЕ] [...] Такое достоверное до соединения и не зависимое от него положение называется основоположением. Каждая наука должна иметь основоположение...

[ДОСТОВЕРНОСТЬ ОСНОВОПОЛОЖЕНИЙ СИСТЕМЫ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ДОКАЗАНА В ЕЕ ЖЕ ПРЕДЕЛАХ]

На чем же мы должны возвести фундамент нашей научной постройки? Основоположения нашей системынеобходимодолжныбыть достоверныдосамой системы.Их достоверность не может быть доказана в ее пределах, но каждое такое возможное доказательство уже предполагает эту достоверность. Если они достоверны, то все, что из них следует, также достоверно, но откуда же следует их собственная достоверность? [...]

[СОДЕРЖАНИЕ И ФОРМА НАУКИ] То, что должно заключать в себе само основоположение, и то, что оно должно сообщить

всем прочим положениям, встречающимся в науке, я назову внутренним содержанием основоположения и науки вообще; способ, которым основоположение должно передать другим положениям это содержание, я назову формой науки. Поэтому вопрос ставится так: как возможно вообще содержание и форма науки, т. е. как возможна сама наука? Нечто, в чем будет дан ответ на этот вопрос, будет само Наукой, и именно наукой о науке вообще

(1,стр. 15— 16).

[ОБЩЕЕ НАУКОУЧЕНИЕ КАК ОБОСНОВАНИЕ СИСТЕМАТИЧЕСКОЙ ФОРМЫ ВСЕХ НАУК]

Каждая возможная наука имеет основоположение, которое не может быть доказано в ней, но должно быть до нее заранее достоверным. Где же должно быть доказано это основоположение? Без сомнения в той науке, которая должна обосновать все возможные науки. [...] Общее наукоучение обязано, таким образом, обосновать систематическую форму для всех возможных наук...

Это же положение должно быть достоверным просто потому, что оно равно самому себе. Все прочие положения будут иметь только посредственную и выведенную из него достоверность, оно же должно быть непосредственно достоверно. На нем основывается все знание, и без него было бы невозможно вообще никакое знание. Оно же не опирается ни на какое другое знание, но оно есть положение знания вообще (1, стр. 19—20).

[В НАУКОУЧЕНИИ ФОРМА И СОДЕРЖАНИЕ ВЗАИМНО СВЯЗАНЫ]

Как только мы вспомним, что логика должна давать всем возможным наукам только одну форму,наукоучениеженеоднуформу,ноисодержание,намбудетоткрытужелегкийпуть, чтобы углубиться в это крайне важное исследование. В наукоучении форма никогда не отделена от содержания, а также и содержание от формы; в каждом его положении то ж другое связано теснейшим образом.

2

[ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ И ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ НАУКОУЧЕНИЯ]

[ПЕРВОЕ СОВЕРШЕННО-БЕЗУСЛОВНОЕ ОСНОВОПОЛОЖЕНИЕ] Мы должны отыскать абсолютно-первое, совершенно-безусловное основоположение

всего человеческого знания. Быть доказано или определено оно не может, раз оно должно бытьабсолютно-первымосновоположением.Онодолжновыражатьсобойтодело-действие (Thathandlung), которое не встречается и которого нельзя встретить среди эмпирических определенийнашегосознания,которое,напротивтого,лежитвоснованиивсякогосознания и только одно делает его возможным (1,стр. 67—68).

[СИНТЕТИЧЕСКИЙ МЕТОД: ИСХОДИТЬ ИЗ УКАЗАНИЯ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ, КОТОРЫЕ ПОДЛЕЖАТ ОБЪЕДИНЕНИЮ]

[...] Путь, которым мы должны идти в дальнейшем в нашей науке. — Тут должны быть синтезы; стало быть, нашим постоянным приемом отныне (по крайней мере в теоретической части наукоучения, так как в практической его части дело обстоит как раз наоборот, как то в свое время будет показано) будет синтетический прием; каждое положение будет содержать в себе некоторый синтез. — Нони один синтез невозможен без предшествовавшего ему антитезиса, от которого мы, однако, отвлекаемся, поскольку он является действием, и отыскиваем только его продукт — противоположное. Мы должны, значит, при каждом положении исходить из указания противоположностей, которые подлежат объединению. — Все установленные синтезы должны содержаться в высшем синтезе, нами только что осуществленном, и допускать свое выведение из него.

[Я—БЕЗУСЛОВНЫЙ ИСТОЧНИК ВСЯКОЙ РЕАЛЬНОСТИ] Источником всяческой реальности является Я, так как оно есть непосредственное и безусловно полагаемое. Только через посредство Я и вместе с ним дается и понятие реальности. Но Я есть потому, что оно полагает себя, и полагает себя потому, что оно есть. Следовательно, само-положение и бытие суть одно и то же. Но понятия само-положения ж деятельности вообще суть в свою очередь одно и то же. Значит, всякая реальность действенна, и все действенное есть реальность. Деятельность есть положительная, абсолютная реальность (в противоположность только относительной реальности).

[НЕ-Я ОБЛАДАЕТ РЕАЛЬНОСТЬЮ, ЛИШЬ ПОСКОЛЬКУ Я НАХОДИТСЯ В СОСТОЯНИИ АФФЕКТА]

[,..] Не-Я, как таковое, лишено какой бы то ни было реальности; но оно имеет реальность, поскольку Я страдает — в силу закона взаимоопределения. Это положение: не-Я обладает для Я реальностью (насколько по крайней мере мы это сейчас усматриваем) лишь постольку, посколькуЯ находится в состоянии аффекта, помимо же этого условия аффекта Я не-Я не имеет никакой реальности, — это положение чрезвычайно важно по своим последствиям (1, стр. 111—112).

[ПОЛАГАНИЕ ГРАНИЦЫ МЕЖДУ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЯМИ ОБУСЛОВЛИВАЕТСЯ «ТОЛЧКОМ»]

Противоположности сами по себе являются совершенно противоположными; они не имеют друг с другом ничего общего; когда полагается одна из них, другая может и не быть полагаема: встречаются же они друг с другом лишь постольку, поскольку между ними полагается граница, которая не полагается ни положением одной из них, ни положением другой; она должна быть положена отдельно от них. — Но в то же время граница эта есть не что иное, как нечто им обеим общее; следовательно, полагать их границу — значит объединять их, причем, однако, такое их объединение тоже является возможным не иначе

3

как через посредство положения их границы. Они встречаются единственно лишь при условии некоторого объединения, для чего-либо объединяющего и благодаря ему. Объединение или, как мы можем теперь сказать точнее, полагание некоторой границы обусловливается некоторого рода встречей или же, так как действенное в ограничении, согласно вышесказанному, само, а именно только как действенное, должно быть одним из встречающихся, полагание границы обусловливается толчком, действующим на деятельность этого действенного. Это возможно лишь при том условии, если деятельность действенного, сама по себе и будучи предоставлена себе самой, уходит в безграничность, неопределенность и неопределимость, т. е. в бесконечность. Если бы она не уходила в бесконечность, то из ограничения действенного совсем бы не следовало, что на деятельность его произошел толчок; ибо это могло бы быть ограничение, полагаемое только одним его понятием, как то и должно было бы признать по отношению к такой системе, в которой устанавливалось бы лишь одно конечное Я (1, стр. 188—189).

...Задача состояла в том, чтобы объединить между собой противоположности — Я и не-Я. Они прекрасно могут быть объединены силой воображения, объединяющей противоречащее. [...]

[БЕЗ ОБЪЕКТА НЕТ СУБЪЕКТА, НО И БЕЗ СУБЪЕКТА НЕТ ОБЪЕКТА]

[ВЕСЬ МЕХАНИЗМ ДУХА ВЫТЕКАЕТ ИЗ АБСОЛЮТНОГО ПРОТИВОПОЛОЖЕНИЯ]

[...] Без абсолютныхпротивоположностей объяснение совершающегося в нашем духе было бы вообще невозможно, ибо та способность, которая обусловливает собой все это совершающееся — продуктивное воображение, была бы невозможна без этих абсолютных противоположностей, несовместимостей, совершенно несоизмеримых постигательной способности Я.

[НЕ-Я САМО ДОЛЖНО БЫТЬ ПРОДУКТОМ АБСОЛЮТНОГО Я]

2. Все только что приведенное служит одновременно и к тому, чтобы еще более уяснить вышепримененный способ выведения. Представление вообще (не отдельные определения его) есть, вне всякого сомнения, нечто порожденное не-Я. Но в Я не может быть ничего такого, что представляло бы собой нечто порожденное, ибо Я есть то, в качестве чего оно себя самого полагает, и в нем нет ничего такого, чего оно не полагало бы в себе само. Следовательно, упомянутое не-Я должно с необходимостью само быть продуктом Я, а именно продуктом абсолютного Я (1, стр. 228—229).

[РАЗУМ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ТЕОРЕТИЧЕСКИМ, НЕ БУДУЧИ ПРАКТИЧЕСКИМ]

[...] Сам разум не может быть теоретическим, не будучи практическим: в человеке невозможна никакая интеллигенция, если в нем нет некоторой практической способности; возможность всякого представления основывается на этой последней способности. Но так ведь оно и есть, ибо, как только что было показано, без стремления вообще невозможен никакой объект (1, стр. 242).

[Я ПРИВОДИТСЯ В ДВИЖЕНИЕ ЧЕМ-ТО ПРОТИВОПОЛОЖНЫМ ЕМУ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ДЕЙСТВОВАТЬ]

ПоследнимоснованиемвсякойдействительностидляЯявляется,такимобразом,согласно наукоучению, некоторое первоначальное взаимодействие между Я и некоторым нечто вне его, о котором больше ничего нельзя сказать, как только то, что оно должно быть совершенно противоположно Я. В этом взаимодействии в Я ничего не вкладывается, не

4

привносится ничего чуждого; все, что бы только ни развивалось в нем до бесконечности, развивается исключительно из него самого согласно его собственным законам; упомянутым противоположным Я только приводится в движение, только для того, чтобы действовать, и без такого перводвигателя вне его оно никогда бы не начало действовать; и так как его существование состоит единственно лишь в действовании, то без него оно никогда и не существовало бы. Упомянутому же двигателю соответственно этому не присуще ничего, кроме того, что он является двигателем — некоторой противоположной силой, которую, как таковую, можно только почувствовать.

РЕАЛИЗМ, ИДЕАЛИЗМ, «ДОГМАТИЗМ»

[РЕАЛИЗМ НАУКОУЧЕНИЯ: СОЗНАНИЕ ОБЪЯСНЯЕТСЯ СУЩЕСТВОВАНИЕМ СИЛЫ, ОТ КОТОРОЙ КОНЕЧНЫЕ СУЩЕСТВА ЗАВИСЯТ]

Наукоучение является, таким образом, реалистичным. Оно показывает, что сознание конечных существ совершенно не допускает объяснения, если не допустит некоторой от них независимо существующей, им совершенно противоположной силы, от которой они сами зависят со стороны своего эмпирического существования. Но оно и не утверждает ничего, кроме такой противоположной силы, которая только чувствуется, но не познается конечным существом. Оно берется вывести из определяющей способности Я все возможные определения этой силы или этого не-Я, какие могут до бесконечности проходить через наше сознание, и поскольку оно наукоучение, должно непременно быть в состоянии действительно их вывести.

[РЕАЛИЗМ НАУКОУЧЕНИЯ ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ, А НЕ ТРАНСЦЕНДЕНТНЫЙ]

Однако, невзирая на свой реализм, эта наука не трансцендентна, но остается по своему глубочайшему существу трансцендентальной. Правда, она объясняет все сознание из такого нечто, которое существует независимо от всякого сознания; но она не забывает при этом, что и в этом своем объяснении она руководится его собственными законами; и посколькуонаразмышляетнадэтим,такоенезависимоенечтотожеявляетсяпродуктомего собственной мыслительной силы, следовательно, представляет собой нечто, зависимое от Я, поскольку оно должно существовать для Я (в понятии о нем). Но ради возможности такого нового объяснения этого первого объяснения приходится снова предположить действительное сознание, а для его возможности опять то нечто, от которого зависит Я: и если теперь то, что сначала было положено как нечто независимое и стало зависимым от мышления Я, то этим независимое отнюдь не оказывается уничтоженным, а только передвинутым далее; и так можно было бы продолжать до бесконечности; отнюдь не уничтожая его.

[СО СТОРОНЫ РЕАЛЬНОСТИ Я ЗАВИСИМО, НО СО СТОРОНЫ ИДЕАЛЬНОСТИ ВСЕ ЗАВИСИТ ОТ Я]

[НАУКОУЧЕНИЕ - КРИТИЧЕСКИЙ ИДЕАЛИЗМ ИЛИ ИДЕАЛЪ-РЕАЛИЗМ]

Наукоучение [ ] представляет собой критический идеализм, который можно было бы также назвать и своего рода реаль-идеалилмом или же идеаль-реализмом.

5

[ПОСЛЕДНЕЕ ОСНОВАНИЕ СОЗНАНИЯ — ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ Я С САМИМ СОБОЙ ПОСРЕДСТВОМ НЕ-Я]

[...] Последним основанием всякого сознания является некоторое взаимодействие Я с самим собой через посредство некоторого не-Я, которое надлежит рассматривать с нескольких сторон. Это тот круг, из которого конечный дух не в состоянии выйти, да и не может он хотеть из него выйти, не отрекаясь тем самым от разума и не требуя его уничтожения. [...]

[ВЕЩИ САМИ ПО СЕБЕ ТАКОВЫ, КАКИМИ МЫ ДОЛЖНЫ ИХ СДЕЛАТЬ]

[...] Если бы наукоучению был задан вопрос: каковы вещи сами по себе, то оно могло бы на это ответить только следующим образом: таковы, каковыми мы их должны сделать. От этого наукоучение нисколько не станет трансцендентным, так как мы обретаем в нас самих всето,чтомыприэтомустанавливаем; мывыносимэтоизнассамихвовне,ибовнассамих находится нечто, что оказывается возможно объяснить исчерпывающим образом только через нечто вне нас (I, стр. 264—265).

[В ОСНОВЕ ВСЕХ ТЕОРЕТИЧЕСКИХ ЗАКОНОВ — ПРАКТИЧЕСКИЙ]

[...] Все теоретические законы основываются на практических, а так как практический закон может быть только один, то на одном и том же законе; отсюда законченнейшая система во всем существе; отсюда следует, что если бы побуждение могло само себя возвышать, то благодаря этому происходило бы и возвышение постижения, и наоборот; следует абсолютная свобода рефлексии и отвлечения также и в теоретическом отношении и возможность сообразно долгу направлять свое внимание на что-либо и отвлекать его от чего-нибудь другого, без чего не была бы возможна никакая мораль. Таким образом, разрушается до основания тот фатализм, который основывается на убеждении, будто наше действование и воление зависит от системы наших представлений; ибо здесь устанавливается, что, напротив того, система наших представлений зависит от нашего побужденияинашейволи:иэтоведьединственныйспособосновательноегоопровергнуть.

— Словом, благодаря этой системе во всего человека вносится единство и связь, которых недостает стольким системам (1, стр. 274).

[ИДЕАЛИЗМ И «ДОГМАТИЗМ» — ЕДИНСТВЕННО ВОЗМОЖНЫЕ СИСТЕМЫ]

В опыте неразрывно связаны друг с другом вещь — то, что должно быть определено независимо от нашей свободы и на что должно быть направлено наше познание, и интеллигенция, т. е. то, что должно познавать. Философ может отвлекаться от того или от другого; тем самым он отвлекается от опыта и возвышается над ним. Если он отвлекается от вещи, то в качестве основы объяснения опыта унего остается интеллигенция в себе, т. е. отвлеченная от ее отношения к опыту; если он отвлекается от последней, то у него получаетсявещьвсебе,т.е.отвлеченнаяоттого,чтоонавстречаетсявопыте.Первыйобраз мысли называется идеализмом, второй — догматизмом. Возможны, в чем должно убедить настоящее исследование, лишь эти две философские системы. Согласно первой системе, сопровождающиеся чувством необходимости представления суть продукты предполагаемой в основе их интеллигенции; согласно последней — продукты предполагаемой в основе их вещи в себе. [...]

[НЕПРИМИРИМОСТЬ ИДЕАЛИЗМА И «ДОГМАТИЗМА»] Ни та ни другая из этих систем не может прямо опровергать противную: ибо их спор есть

о первом, невыводимом принципе; каждая из них, как только будет признан ее принцип,

6

опровергает принцип другой; каждая отрицает все у противоположной, и у них нет ни единой общей точки, исходя из которой они могли бы прийти к взаимному пониманию и соглашению. [...]

[ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫЙ ДОГМАТИК — НЕИЗБЕЖНО ФАТАЛИСТ И МАТЕРИАЛИСТ]

Всякий последовательный догматик — неизбежно фаталист; он не отрицает того факта сознания, что мы считаем себя свободными: ибо это было бы противно разуму; но он доказывает из своего принципа ложность этого мнения. — Он совершенно отрицает самостоятельность Я, на которой строит свое учение идеалист, и делает его простым продуктом вещи, случайной принадлежностью (Accidens) мира; последовательный догматик — неизбежно материалист. Он может быть опровергнут только из постулата свободы и самостоятельности Я; но это — то самое, что он отрицает. [...]

[ДОГМАТИЗМ ПАДАЕТ ВМЕСТЕ С ПОНЯТИЕМ ВЕЩИ В СЕБЕ]

[СУТЬ СПОРА МЕЖДУ ИДЕАЛИЗМОМ И ДОГМАТИЗМОМ] Спор между идеалистом и догматиком, собственно, сводится к тому, должна ли

самостоятельность вещи быть принесена в жертву самостоятельности Я пли, наоборот, самостоятельность Я — самостоятельности вещи. Что же заставляет разумного человека высказываться предпочтительно за то или другое? [...]

[ВЫБОР ФИЛОСОФИИ ЗАВИСИТ ОТ ТОГО, КАКОВ ЧЕЛОВЕК]

Какую кто философию выберет, зависит поэтому от того, какой кто человек: ибо философская система не мертвая утварь, которую можно было бы откладывать или брать по желанию; она одушевлена душой человека, обладающего ею. Дряблый от природы или расслабленный и искривленный духовным рабством, ученой роскошью или тщеславием характер никогда не возвысится до идеализма. [...]

[В ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ИМЕЕТСЯ ДВОЙНОЙ РЯД — БЫТИЯ И СОЗЕРЦАНИЯ, В ВЕЩИ— ТОЛЬКО РЯД РЕАЛЬНОГО]

Следовательно, в интеллигенции—чтобы выразиться образно — имеется двойной ряд, бытия и созерцания, реального и идеального; и в неразрывности этого двойного ряда состоит ее сущность (она — синтетична); тогда как, наоборот, вещи присущ лишь один простойряд,рядреального(простаяположенность).Интеллигенцияивещь,следовательно, диаметрально противоположны: они лежат в двух мирах, между которыми нет никакого моста (1, стр. 416—426).

[ДЛЯ ИДЕАЛИЗМА ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ АБСОЛЮТНА И ДЕЯТЕЛЬНА, А НЕ СТРАДАТЕЛЬНА]

Идеализм, как было уже сказано выше, объясняет определения сознания из действования (Handeln) интеллигенции. Последняя для него абсолютна и деятельна, а не страдательна; не страдательна потому, что, согласно его постулату, она является чем-то первичным и наивысшим, чему не предшествует ничего такого, из чего можно было бы объяснить еб страдание.

7

[СУЩЕСТВУЮТ НЕОБХОДИМЫЕ ЗАКОНЫ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ. ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ ИДЕАЛИЗМ]

[...] Существуют необходимые законы интеллигенции,— Это делает понятным вместе с тем и то чувство необходимости, которое сопровождает определенные представления: интеллигенция чувствует в них не какое-либо воздействие извне, но она чувствует в этом действовании границы своего собственного существа.

[ДЛЯ ФИЛОСОФИИ СУЩЕСТВУЕТ ТОЛЬКО ОДНА РЕАЛЬНОСТЬ — НЕОБХОДИМОГО МЫШЛЕНИЯ]

[ДЕЛО ФИЛОСОФА — НАБЛЮДАТЬ И СВЯЗЫВАТЬ ЯВЛЕНИЯ; КАК ВЫЯВЛЯЕТСЯ ОБЪЕКТ – ДЕЛО САМОГО ОБЪЕКТА]

То, что оно делает предметом своего мышления, есть не мертвое понятие, относящееся только страдательно к его исследованию и впервые становящееся чем-то через его мышление;этонечтоживоеидеятельное,изсебяичерезсебясозидающеепознания,кчему философ относится лишь как наблюдатель. Его задача при этом состоит лишь в том, чтобы вызывать это живое целесообразной деятельности, чтобы наблюдать эту его деятельность, постигать ее и уразумевать, как нечто единое. Он ставит опыт. Его дело — поставить подлежащее исследованию в такое положение, при котором наверняка можно сделать то наблюдение, которое имеется в виду; его дело — внимательно наблюдать явления, правильно прослеживать их и связывать; но как выявляется объект — это не его дело, а дело самого объекта, и он стал бы решительно действовать вразрез с своей собственной: целью, если бы не предоставил его самому себе, а вмешивался бы в ход развития явления.

[ИЗ СУЩЕСТВОВАНИЯ Я ДЛЯ САМОГО СЕБЯ НЕОБХОДИМО СЛЕДУЕТ БЫТИЕ ВНЕ ЕГО]

Основное утверждение философа, как такового, состоит в следующем: как только Я существует для самого себя, то необходимо возникает для него также и бытие вне его; основание последнего лежит в первом, последнее обусловлено первым: самосознание и сознание чего-то, что не есть мы сами, необходимо связаны друг с другом; но первое следует рассматривать как обусловливающее, а второе как обусловленное. Чтобы доказать это утверждение не при помощи рассуждений, не как имеющее силу (giiltig) для системы бытия в себе, а через наблюдение над первоначальным образом действия разума, как имеющее силу (gultig) для разума, он должен был бы прежде всего показать, как Я есть и становитсядлясамогосебя;затем,чтоэтобытиеегосамогодлясебясамоговозможнолишь при условии, что вместе с тем для него возникает бытие вне его (1, стр. 447).

[СОЗЕРЦАНИЕ И ДЕЙСТВОВАНИЕ]

[ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИНТУИЦИЯ ДАНА В НЕПОСРЕДСТВЕННОМ САМОСОЗНАНИИ КАЖДОМУ]

Это требуемое от философа созерцание самого себя при выполнении акта, благодаря которому у него возникает Я, я называю интеллектуальной интуицией (intellektuelle Anschauung). Оно есть непосредственное сознание того, что я действую, и того, что за действие я совершаю; оно есть то, чем я нечто познаю, ибо это нечто произвожу. Что такая способность интеллектуальной интуиции имеется, этого нельзя доказать посредством понятий, как нельзя вывести из понятий и того, что она такое. Каждый должен найти ее непосредственно в самом себе, или же он не сможет познать ее никогда. Требование, чтобы емудоказали ее посредством рассуждений, гораздо более странно, чем было бытребование слепорожденного, чтобы ему объяснили, что такое краски, без того, чтобы он научился видеть. Однако всякому можно показать в им самим признанном опыте, что эта

8

интеллектуальная интуиция встречается в каждом моменте его сознания. Я не могусделать ниединогошага,немогудвинутьнирукой,ниногойбезинтеллектуальнойинтуициимоего самосознания в этих действиях; только через эту интуицию я знаю, что я это делаю, только через нее я различаю свое действование и в нем — меня самого от преднаходимого объекта действования.Каждый,ктоприписываетсебекакуюбытонибылодеятельность,ссылается на эту интеллектуальную интуицию. В ней — источник жизни, и без нее — смерть.

[ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИНТУИЦИЯ ВСЕГДА СВЯЗАНА С ЧУВСТВЕННЫМ СОЗЕРЦАНИЕМ]

Но эта интуиция никогда не появляется одна как полный акт сознания, как и чувственное созерцание не появляется одно и не заполняет сознания, но и то и другое должно быть опознано. Мало того, интеллектуальная интуиция связана также всегда с каким-нибудь чувственным созерцанием. Я не могу находить себя действующим, не находя в какомнибудь чувственном созерцании, которое опознается, объекта, на который я действую, не составляя образа того, что я хочу создать, который равным образом опознается. Ибо каким образом я знаю, что я хочу создать, и каким образом мог бы я это знать, если бы я не созерцал себя непосредственно в составлении понятия цели как некоего действования? — Только все это состояние в соединении с данным многообразием заполняет сознание. Я осознаю только понятия, понятие объекта и понятие цели, но не лежащее в основе того и другого созерцание.

[ВЕРА В РЕАЛЬНОСТЬ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ИНТУИЦИИ ДОСТИГАЕТСЯ ТОЛЬКО УКАЗАНИЕМ НРАВСТВЕННОГО ЗАКОНА В НАС]

Совсем отличная от этого задача — объяснить эту интеллектуальную интуицию, которая предполагается здесь в качестве факта, со стороны ее возможности и защитить ее этим объяснением, исходящим из системы всего разума, против подозрения в иллюзорности и обмане, которое она навлекает на себя своим противоречием с также обоснованным в разуме догматическим образом мышления; укрепить чем-нибудь еще более высоким веру в ее реальность, из коей, по нашему прямому признанию, в самом деле исходит трансцендентальный идеализм, и указать в разуме тот самый интерес, на котором она основывается. Это достигается исключительно указанием нравственного закона в нас, согласно которомуЯ представляется как нечто возвышающееся над всеми производимыми им видоизменениями, согласно которому ему приписывается абсолютное, только в нем и решительнонивчемдругомнеобоснованноедействование,ионохарактеризуетсяпоэтому как нечто абсолютно деятельное.

[СОЗЕРЦАНИЕ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СВОБОДЫ ОБОСНОВАНО В СОЗНАНИИ НРАВСТВЕННОГО ЗАКОНА]

В сознании этого закона, которое, без всякого сомнения, не выведено из чего-либо другого, а есть непосредственное сознание, обосновано созерцание самодеятельности и свободы; я дан себе через самого себя как нечто, что должно быть деятельно некоторым определенным образом, поэтому я дан себе через самого себя как деятельный вообще; я ношу жизнь в самом себе и черпаю ее из самого себя. Лишь через посредство этого нравственного закона я замечаю себя; и раз я замечаю себя таким образом, я замечаю себя необходимокак самодеятельного:и темсамым уменявозникает совершенносвоеобразный элемент реального воздействия моей самости в том сознании, которое без этого было бы лишь сознанием ряда моих представлений.

9

[ТОЛЬКО ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ ИДЕАЛИЗМ — ОБРАЗ МЫШЛЕНИЯ, СОГЛАСНЫЙ С НРАВСТВЕННЫМ ДОЛГОМ]

[.„] Трансцендентальный идеализм обнаруживает себя также единственным согласным с долгом образом мышления в философии, тем образом мышления, в котором тесно сплетаются друг с другом умозрение (Speculation) и нравственный закон. Я должен в своем мышлении исходить из чистого Я и мыслить era как абсолютно самодеятельное, не как определенное через вещи, а как определяющее вещи.

[ТОЛЬКО ПОНЯТИЕ ДЕЙСТВОВАНИЯ СОЕДИНЯЕТ МИРЫ ЧУВСТВЕННЫЙ И УМОПОСТИГАЕМЫЙ]

Понятиедействования,котороестановитсявозможнымлишь через этуинтеллектуальную интуицию самодеятельного Я, есть единственное понятие, соединяющее оба мира, существующие для нас в наличности, — чувственный и умопостигаемый. То, что противостоит моему действованию — противопоставлять ему что-нибудь я должен, ибо я конечен, — есть чувственный мир; то, что должен возникнуть через мое действование, есть умопостигаемый мир (1, стр. 451—456).

[В ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОМ ИДЕАЛИЗМЕ ПОНЯТИЕ БЫТИЯ РАССМАТРИВАЕТСЯ КАК ВЫВЕДЕННОЕ ЧЕРЕЗ ПРОТИВОПОЛОЖЕНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ]

[...] Сущность трансцендентального идеализма вообще и сущность его изложения в наукоучении в особенности состоит в том, что понятие бытия рассматривается отнюдь не как первое и первоначальное понятие, а исключительно как выведенное, и притом выведенное через противоположение деятельности, т. е. лишь как отрицательное понятие.

[ДЛЯ ИДЕАЛИСТА БЫТИЕ-ТОЛЬКО ОТРИЦАНИЕ СВОБОДЫ]

Единственное положительное для идеалиста — свобода; бытие есть для него только отрицание первой. Только при этом условии идеализм имеет твердое основание и остается в согласии с самим собой. Напротив, для догматизма, который рассчитывает надежно покоиться на бытии, как на чем-то не подлежащем дальнейшему исследованию и обоснованию, это утверждение — глупость и гнусность; ибо только оно и становится ему поперек дороги (1, стр.487).

[ДОГМАТИЗМ ИСХОДИТ ИЗ НЕОБХОДИМОСТИ, ИДЕАЛИЗМ —ИЗ СВОБОДЫ]

Догматизм исходит из бытия как из Абсолютного, ж его система поэтому никогда не возвышается над бытием. Идеализм не знает, безусловно, никакого бытия, как чего-то пребывающего в себе (fur sich). Другими словами, первый исходит из необходимости, второй — из свободы. Оба находятся поэтому в двух совершенно отличных друг от друга мирах (1, стр. 496—497).

[УЧЕНИЕ О ЧЕЛОВЕКЕ И ОБ ОБЩЕСТВЕ] [1] НАЗНАЧЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА

[ВСЕ СИЛЫ ПРИРОДЫ ДЕТЕРМИНИРОВАНЫ] [КАЖДЫЙ ИНДИВИД ДЕТЕРМИНИРОВАН НЕОБХОДИМЫМ ОБРАЗОМ]

[ДЕТЕРМИНИЗМ ПОВЕДЕНИЯ НЕ ИСКЛЮЧАЕТ НРАВСТВЕННОЙ ОЦЕНКИ ПОСТУПКОВ]

Покажи природе еще раз движение мускула или сгиб волоска у определенного индивидуума, и, если бы она могла мыслить в своем целом и отвечать тебе, она вывела бы

10