Том 2

взимания кшатриев.

Правящая аристократия усвоила представления об особом положении высших индийских варн, но наследование социального статуса «брахмана» и «кшатрия» не стало непреложным принципом. Наследование власти в агна-тной группе по женской линии подрывалось восходившими к племенным традициям принципами меритократии, что приводило к смене династий, обновлению состава правящего слоя. Формировавшиеся военные вожди, оттесняя правителей — варманов, в ряде случаев захватывают власть. Это особенно заметно в ранней истории государства Фунань (Бапном).

Со II в. н.э. в прибрежных государствах Индокитая распространилась письменность — санскрит, появились немногочисленные надписи. Сильно

100

разрушенная надпись с территории Камбоджи донесла до нас наименование правящего рода — Бапном; в нем отражена древняя кхмерская традиция. В архаическом прошлом ба было апеллятивом к имени героя, а во II—III вв. означало «господин, владыка, царь». В исторические времена апеллятив ба получают священные горы. Столица правящего рода — Вьядхапура — была расположена у подножия священных холмов, которые назывались Бапном («Царь-гора»). Название столицы — «Город охотников» — связано с тем, что боевую подготовку молодые воины получали на охоте за слонами, составлявшими ударную силу войска государства. Это государство китайские источники именовали Фунань. Центром Фунани была территория правящего рода, его глава имел титул курунг пном. Он заботился о хозяйственном освоении территории и ее защите, а также контролировал данников — как царства, так и территории, общества которых не достигли стадии классообразования.

ВIII в. один из военачальников государства Фунань — Фанман — подчинил власти Бапнома прибрежные царства на западе вплоть до Малаккского полуострова. Фанман, согласно преданию, «вышел из народа» и за свои военные заслуги был избран населением править страной. При нем Фунань превратилась в значительную торговую империю: до нее еще не дошла волна натурализации экономики, охватившая в это время Римскую империю, Ближний Восток и Индию после распада Кушанской империи. В прибрежных обществах Индокитая распространяются технические достижения обществ, расположенных к западу. Это сказалось как в земледелии (улучшение дренажа, сооружение судоходных каналов), так и в ремеслах. Вместо безликих ремесленных изделий, характерных для городов-государств (нагара), появляются произведения искусства, рассчитанные на индивидуального заказчика.

Портом Фунани был Окео. Археологические данные говорят о значительном развитии внешней торговли, увеличении богатства аристократических родов. Но богатство не удерживалось в сфере обращения, а сразу же потреблялось в престижных тратах и войнах.

Вистории Фунани заметным рубежом был IV век. Развернулась «сельскохозяйственная колонизация» принудительным трудом населения: организованные государством по общинному принципу отрядываргь сооружали каналы, проводили дренажные работы в болотистой дельте Меконга. Освоенные земли были посвящены богам и признаны царскими. За работами наблюдал принц Гунаварман. Аналогичным способом были освоены земли на восточном побережье Малаккского полуострова. Расширилось земледельческое производство. Были созданы важные предпосылки для дальнейшего развития социально-экономической системы, рассчитанной на регулярное производство прибавочного продукта.

Развитие экономики дало новый толчок урбанизации. Область застройки Окео составила 450 га, а его влияние проникало на 200—300 км в глубь материка. Судя по данным археологии, ремесленники составляли значительную часть его населения. Вероятно, возникли профессиональные ремесленноторговые корпорации по образцу индийских. На сравнительно высокой технологической базе металлургии бронзы и железа совершенствуется производство оружия; развиваются судостроение, ювелирное дело, гончарное производство. Это же время отмечено расцветом городской культуры и усилением аристократических и олигархических семейств, связанных с городом.

101

Связи порта Окео на западе доходили до Переднего Востока и Северной Индии, что приводило к проникновению в Фунань западного влияния. Исследователи отмечают, например, наличие в глиптике IV в. иранских мотивов. Появление в Фунани Лунной династии (Сомавамса), в которой власть передавалась по мужской линии, также связывают с появлением на троне правителя иранского происхождения. Индийское влияние ярче всего проявилось в период правления Каудиньи II (начало V в.). Согласно китайским источникам, он был выходцем из торгового центра государства Пан-пан на Малаккском полуострове. Ему приписывается изменение местных законов, приведение их «в соответствие с индийскими». Именно в это время появляются статуэтки богов индийского пантеона — Шивы, Индры, Агни, Дурги, — но не привозные, а местного производства.

Памятники материальной культуры, обнаруженные в порту Окео и датируемые V в., — свидетельство роста интереса знати к денежным доходам. В местную лексику входят санскритские слова со

значением «имущество» (дханикам), «хозяин имущества», «даритель имущества». Известны санскритские надписи на печатях, кольцах, пломбах — «часть, идущая правителю»; «часть, идущая на жертвоприношение богам»; «дар — знак щедрости дарителя». На некоторых предметах поставлены имена в родительном падеже, т.е. имена владельцев. Найдены амулеты с надписями-предупрежде- ниями, амулеты-пломбы. К концу V — началу VI в. относится наибольшее число найденных надписей

иамулетов, а также предметов, имевших отношение к связанному с городской средой буддизму (правда, сильно вульгаризированному) .

Ареал политических и торговых контактов Фунани на востоке охватывал не только Чампу, но доходил

идо китайских государств. При преемнике Каудиньи II Шри Индравармане (до 434 — после 438) торговые связи прослеживаются до китайских портов Жяоти и Панюй (совр. Кантон). При Джаявармане (до 480—514) поддерживались регулярные торговые и дипломатические контакты с китайским государством Южное Ци. Туда поставлялись изделия из золота, редкого в азиатских странах, слоновой кости, стекла.

Империя Фунань оказала заметное стимулирующее воздействие на социальные процессы в глубинных районах Индокитая. Здесь наблюдается возвышение провинциальной знати — верхнего слоя общин, вовлеченных в процесс классообразования. С V в. отмечено почитание бога Вишну, вобравшее в себя элементы местных земледельческих культов. В V—VII вв. возникает ряд государств также и в глубине материка. Правившие там роды, причислявшие себя к Солнечным династиям, постепенно через браки устанавливают родственные узы с представителями Лунной династии Фунани: Солнечный клан — Сурьявамса — стал упоминаться в генеалогии ее правителей. Слияние Лунной династии Фунани и Солнечных династий глубинных районов Индокитая произошло в конце VI — начале VII в. Одновременно наблюдается усиление палеокхмерского влияния в материальной культуре Индокитая. В VII в. империя Фунань, процветавшая в течение ряда столетий благодаря внешней торговле, была поглощена новыми государственными образованиями, возникшими преимущественно в земледельческих районах полуострова.

Глава II

УСТАНОВЛЕНИЕ ФЕОДАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ НА ВОСТОКЕ

РАННИЙ ИСЛАМ

Вначале VII в. политическая и культурная ситуация в Западной Азии и Северной Африке резко изменилась: на авансцену истории вышло новое действующее лицо — мусульманское государство, сложившееся в недрах Аравии, которая до той поры оставалась в стороне от главных событий мировой истории. Оно в течение нескольких десятилетий распространилось на огромном пространстве от Атлантического океана до границ Индии, поглотив сасанидский Иран и нанеся

сокрушительный удар могуществу Византии.

Аравия в силу климатических условий всегда делилась на две неравные части: примерно 7/8 ее территории занимают саванно-степные пространства и пустыни, пригодные лишь для кочевого или полукочевого скотоводства и охоты, и лишь на южной оконечности полуострова, в гористом Йемене и Хадрамауте, где обильные муссонные дожди позволяют вести интенсивное земледелие, с древности существовала развитая земледельческая цивилизация и концентрировалось не менее половины всего населения Аравии.

ВV—VI вв. политическое первенство постепенно переходит к бедуинским племенам, медленно и неуклонно давившим с севера на Южную Аравию, проникавшим все глубже на ее территорию. В социально-экономической структуре оседлого общества Южной Аравии, как и в Византии, в это время происходило разложение городской самоуправляющейся общины и появление крупного землевладения, не связанного с принадлежностью к этой общине. Старая структура, обеспечивавшая стабильность и солидарность общины (включавшей, естественно, и сельскую округу), слабела и оказывалась уже не в состоянии противостоять давлению кочевников. Специфика существования кочевого общества Аравии заключалась в том, что оно не было периферийным по отношению к развитым обществам, как кочевой мир великого евразийского степного пояса, а существовало в окружении древних земледельческих цивилизаций Египта, Передней Азии и Месопотамии. Торговые пути, издревле связывавшие эти развитые страны, в разных направлениях пересекали степную Аравию. Вдоль побережья Персидского залива, Красного моря и на торговых путях из Южной Аравии в Нижнюю Месопотамию существовали многочисленные города и торговые фактории. Кочевое население вольно или невольно оказывалось втянутым в торгово-денежные отношения.

Йемен, оказавшийся в конце VI в. под властью Сасанидов, распадался по крайней мере на восемь владений, возглавлявшихся царьками-каылялш,

103

которые лишь номинально подчинялись власти сасанидского наместника. Его реальная власть не выходила далеко за пределы столицы — Саны, Адена и нескольких крупных городов. О распространении влияния на Центральную Аравию не могло быть и речи, приходилось думать только о том, как сдержать движение на Йемен бедуинских племен с севера.

Вассальное по отношению к Сасанидам арабское княжество Лахмидов, контролировавшее во второй половине VI в. значительную часть Северной Аравии, в самом начале VII в. прекратило существование после того, как Сасаниды уничтожили его последнего владетеля, ан-Нумана, начавшего, по их мнению, проявлять слишком большую независимость. Его место в столице, Хире, занял сасанидский наместник, власть которого, однако, не простиралась в степь дальше цепи пограничных крепостей вдоль границы культурных земель по Евфрату. На северо-западе Аравии влияние Византии также не выходило за пределы полосы римских пограничных укреплений. Таким образом, по крайней мере 80% Аравии в это время было вне пределов крупных государственных образований.

Возникновение политического вакуума в Центральной и Северной Аравии способствовало возвышению в начале VII в. крупного торгового и религиозного центра Западной Аравии — Мекки. Этот город сложился вокруг древнего святилища, Каабы, четырехугольной постройки, в углы которой были вмурованы два священных камня, а внутри стоял наиболее почитаемый идол (в трудных ситуациях у него испрашивали совет). Неподалеку от Каабы находился священный колодец Замзам, несколько поодаль — два холма с идолами на вершинах, а в 5—6 км восточнее Мекки — долина Мина и еще дальше — Арафат, где также имелись объекты поклонения.

В Мекке, как и во всей языческой Аравии, наряду с верховным божеством Илахом, или Аллахом, и триадой женских божеств: ал-Лат, ал-Узза и Манат — почитались Солнце, Луна и звезды и множество земных объектов: деревья, скалы, камни. В них видели воплощение упомянутых богинь или обиталища особых духов. Кроме того, существовали племенные и семейные идолы-хранители. О системе религиозно-мифологических представлений языческих арабов никаких сведений не сохранилось; по косвенным данным можно установить, что представлений о загробной жизни, воздаянии за дурные и добрые дела у них не существовало.

Вокруг наиболее почитаемых объектов складывалась сложная обрядность посещения и поклонения с жертвоприношениями, территория вокруг них объявлялась неприкосновенной, все деревья и животные на ней признавались находящимися под покровительством данной святыни и потому неприкосновенными, время паломничества — священным перемирием.

Мекка, представлявшая собой целый комплекс святынь, должна была пользоваться особым почетом. В сезоны паломничества (хаджжа) сюда стекались десятки тысяч арабов из разных племен Западной Аравии. Обойдя Каабу и прикоснувшись к ее священным камням, они посещали затем оба священных холма (если дело было в двенадцатом месяце, то совершали еще паломничество в Мину), а возвратившись, совершали жертвоприношение.

Положение Мекки как комплекса святынь большого круга племен, защищенного статусом неприкосновенной территории, стечение массы людей во время паломничества — все это создавало особо благоприятные условия для занятия мекканцев торговлей. Начало ее расцвета приходится на середину VI в., когда господствующим родам племени курайш,

104

населявшего Мекку, удавалось подкрепить свой религиозный авторитет системой договоров с бедуинскими племенами, которые получали долю доходов от участия в торговле курайшитов и за это обеспечивали безопасность их караванов.

Обогащение мекканской верхушки, усиление имущественных контрастов и ослабление уз внутриплеменной взаимопомощи создали неведомую прежде остроту социальных конфликтов и должны были вести к поискам путей восстановления гармонии в обществе. А такие поиски в ту пору могли идти только в сфере религии.

Старые языческие верования уже не помогали в этих исканиях, а более развитая готовая система христианства, объяснявшая неизбежность страданий в земной жизни, но обещавшая компенсацию их в другой жизни, по-видимому, была сложна для восприятия. Во всяком случае, сколько-нибудь заметного влияния ее на степную Аравию за пределами византийских владений и узкой полосы вдоль Евфрата не удается обнаружить. Но отдельные представления, несомненно, проникали и в глубь Аравии, рождая проповедническую и пророческую деятельность. Мекка, само существование которой было связано с отправлением культа (а быстрые социальные изменения давали ее жителям — людям с широким кругозором — богатую пищу для религиозных размышлений), оказалась идеальным местом для рождения проповедника новой жизни. Примерно в 610 г. сорокалетнему курайшиту из аристократического рода хашим, в котором наследовался ряд почетных функций, связанных с культом Каабы, стали являться какие-то

неясные видения, которые он сначала принимал за козни злых духов — шайтанов, а потом под влиянием соплеменников, знакомых с христианством, расценил как откровение. Многое в жизни Мухаммада подготовило его к трагическому восприятию обстановки в Мекке. Несмотря на принадлежность по рождению к мекканской верхушке, он, с раннего детства оставшись сиротой, испытал, видимо, немало обид и затруднений. Только женитьба на состоятельной вдове изменила его положение в лучшую сторону, но и она не дала возможности стать вровень со своими дядьями, двоюродными и троюродными братьями из богатых семей.

Осознав вдруг себя глашатаем высшей силы, он словно ужаснулся слепоте своих соплеменников

— мир идет к гибели, а они, вместо того чтобы думать о спасении души, занимаются накоплением богатств, обирают сирот и бедняков, обмеривают и обвешивают покупателей, берут огромные проценты за деньги, данные в долг.

Воскрешение мертвых и Страшный суд, адские муки в огне, грозящие нераскаявшимся притеснителям-грешникам, и щедрое райское вознаграждение богобоязненным — главная тема ранних проповедей Мухаммада. Общая идея, несомненно, родилась под каким-то косвенным влиянием апокалиптических идей христианства, но они послужили лишь первотолчком для формирования и дальнейшего развития собственных очень ярких и конкретных представлений о грядущих ужасах. И он повествовал о них своим слушателям горячо и убежденно. Вселяя в них страх, он указывал и выход — раскаяние, праведный образ жизни, помощь беднякам, сиротам и вдовам, вера в милосердие единственного и всемогущего бога, которого он называл в этих проповедях эпитетом ар-Рахман («Милостивый»), как во многих областях Аравии именовали верховное божество.

105

Проповедь Мухаммада сначала не имела успеха у его соплеменников. Его признали только семья и несколько близких людей, собиравшихся у него в доме слушать проповеди и вместе молиться. Его последователи стали называться «вручившими себя богу» (муслимуна, мусульмане). Около 614 г., когда число мусульман достигло 40-50 человек, Мухаммад решил начать публичную проповедь. Она несколько увеличила число последователей, но и навлекла на мусульман преследования. Мухаммад подвергался различным оскорблениям, его замужние дочери были изгнаны мужьями, родители не останавливались перед заточением своих детей, чтобы они отреклись от новой веры. Зависимых людей избивали, морили голодом, выставляли связанными на солнце. Особенное возмущение вызывали слова Мухаммада, что все языческие предки, отцы и деды будут гореть в адском огне.

Впроповеди Мухаммада не содержалось уравнительных идей, призывов к разделу имущества богачей, освобождению рабов — он лишь осуждал явные злоупотребления и жестокосердие, но, видимо, многие места в его выступлениях, выглядящие для нас совершенно абстрактно, были для его современников вполне прозрачными намеками на конкретных людей и их поступки, что, конечно, не могло не вызвать ненависть к обличителю.

Он обличал, а над ним насмехались и требовали доказательства правоты его слов, требовали продемонстрировать воскрешение родителей, явить хоть какое-то чудо для подтверждения пророческого достоинства. В ответ на это Мухаммад повторял, что он всего лишь посланник, обычный человек, через которого передается откровение, а если они ему не верят, пусть задумаются при виде хорошо известных им развалин городов, которые разрушены Аллахом за то, что их жители не поверили посланным к ним пророкам. В рассказах об этих городах смешиваются местные арабские легенды о пророках и какие-то апокрифические или фольклоризированные библейские сюжеты (например, о гибели Содома и Гоморры и спасении праведного Лота). Наконец, преследования достигли такой остроты, что значительная часть мусульман переселилась из Мекки в Эфиопию, с которой курайшиты поддерживали тесные торговые связи. Сам Мухаммад, несмотря ни на что, с частью верных последователей остался в Мекке.

Вспорах с противниками постепенно вырабатывалась все более четкая система взглядов: Аллах сотворил весь мир на благо людей, но люди неблагодарны и постоянно в гордыне забывают об этом; Аллах открыл истинную религию Ибрахиму (Аврааму), затем Мусе (Моисею), но люди каждый раз отклонялись от истинной веры, их приходилось наказывать и снова посылать пророков. Последним был Иса (Иисус), а теперь с увещанием к арабам послан он, Мухаммад, призванный отвратить людей от скверны многобожия и идолопоклонства.

Успех борьбы с идолопоклонством, как хорошо понимала курайшитская верхушка, грозил Мекке утратой привилегированного положения и большими экономическими потерями. Попытки склонить Мухаммада к отказу от пропаганды монотеизма оказались безуспешными, а

преследования не достигали цели, так как род Мухаммада, потомки его прадеда Хашима (Хашимиты), не последовав в большинстве его учению, все же поддерживал его морально и готов был защитить в критической ситуации. Наконец, в конце 616 или начале 617 г. главы курайшитских родов договорились объявить бойкот Хашимитам: не иметь с ними деловых контактов, не торговать и не заключать браки. Несмотря на это, Хашимиты (за редким

106

исключением) не лишили Мухаммада родственной поддержки, хотя им пришлось сселиться в один квартал на краю города и жить в очень тяжелых условиях, иногда буквально голодая. Изоляция продолжалась до июня 619 г., когда более умеренная часть курайшитов сумела убедить остальных в бессмысленности такого шага. Отмена бойкота совпала для Мухаммада с тяжелым ударом: умерли поддерживавший его Абу Талиб, глава Хаши-митов, и любимая жена Хадиджа. Мухаммад попытался искать убежища в Таифе, соседнем городе, тесно связанном с мекканцами торговыми отношениями, но и там потерпел фиаско.

В ближайший сезон хаджжа Мухаммад стал вербовать последователей среди паломников, но и здесь не имел успеха. Лишь на следующий год его проповедь была услышана — на нее откликнулись паломники из оазиса Иасриб (Медина), измученного постоянными междоусобицами между населявшими его арабскими и иудейскими племенами. В Мухаммаде они увидели того мессию, который, как они слышали от иудеев, скоро должен появиться. Новообращенные, вернувшись на родину, так подготовили почву, что через год во время паломничества несколько десятков представителей разных родов от имени всех арабов Йасриба заключили с Мухаммадом устное соглашение, по которому признавали его духовный авторитет и гарантировали убежище в Йасрибе. Весной 622 г. началось постепенное переселение мусульман из Мекки в Иасриб, завершившееся тайным переездом Мухаммада в сопровождении его ближайшего друга Абу Бакра. День 24 сентября 622 г. (12-го числа месяца раби, третьего по мусульманскому летосчислению), когда они прибыли в Иасриб, стал поворотным пунктом в истории ислама, а год переезда, хиджры (т.е. разрыва связей со своим племенем и укрытия у другого), стал впоследствии отправной точкой мусульманского летосчисления.

С Мухаммадом переехало немногим больше 70—80 взрослых мужчин-курайшитов, которых стали называть мухаджирами (совершившими хиджру), большинство из них, бросив в Мекке дома и расставшись с торговлей, оказались без средств к существованию; кров и поддержку они получили у местных мусульман, которых стали называть ансарами (помощниками). Взаимоотношения между мухаджирами, ансарами и иудейскими племенами были определены несколькими договорами, главное содержание которых кроме признания авторитета Мухаммада как верховного арбитра в спорах между различными группами заключалось в обязательстве ненападения друг на друга, взаимной поддержке в борьбе с внешними врагами и солидарного выступления против нарушителей договора.

Оказавшись в Йасрибе, Мухаммад превратился из проповедника в политического деятеля: от него требовалось решение таких вопросов, которые не возникали ранее, когда он был частным лицом, или не могли быть им решены. Первой задачей оказалось решение проблемы коллективных молений большой массы людей и организации нового храма или молитвенного дома — масджида (мечети). Первая мечеть, выстроенная в Йасрибе за полгода, представляла собой огороженное стеной пространство с навесами на столбах по внутреннему периметру, куда четырежды в день собирались мусульмане на общую молитву (впоследствии прибавилось пятое моление).

Утвердившись на новом месте, Мухаммад начал борьбу с мекканцами, пытаясь набегами на караваны расстроить их торговлю, но первые попытки оказались неудачными. На исходе зимы 624 г. он решил лично возглавить

107

нападение на огромный богатый караван, который вел из Сирии тогдашний глава мекканцев Абу Суфйан, из рода Умаййи. Мекканцы на выручку ему собрали отряд в 950 человек и пошли навстречу. И когда Мухаммад с тремя сотнями мусульман 15 марта 624 г. подошел к колодцам Бадр, то перед ним оказался во много раз лучше вооруженный и более многочисленный противник.

Мусульмане стойко выдержали конную атаку мекканцев и так отчаянно сражались, что мекканцы, потеряв около полусотни убитыми, обратились в бегство, мусульмане их преследовали и захватили еще несколько десятков пленных и богатую добычу. Эта неожиданная блистательная победа сразу подняла авторитет Мухаммада. То чудо, которого так требовали от него скептики, свершилось, доказав верующим, что им вспомоществует Аллах.

Победа при Бадре имела далеко идущие последствия. Воодушевившись ею, Мухаммад потребовал от иудейского племени кайнука принять ислам, те отказались, и после небольшого конфликта, расцененного как повод к войне, мусульмане осадили кайнука в их квартале, и те вскоре вынуждены были сдаться на милость победителя, который изгнал их из Йасриба, разрешив взять только то, что они могли унести с собой. Все недвижимое имущество, оружие, утварь, оставшиеся после них, Мухаммад

разделил между мухаджирами.

Вмарте 625 г. мекканцы совершили нападение на Медину (Мадинат ан-наби, «Город пророка», новое мусульманское название Йасриба). Численность их войска вместе с отрядами союзников достигала примерно 3000 человек. Мухаммад смог противопоставить им только около 1000. Встреча произошла севернее Медины, на склонах горы Ухуд, которая прикрывала тыл мусульман.

Битва началась успешно для мусульман, но когда они, преследуя бегущих, ворвались в лагерь, то фланговое охранение оставило свою позицию, чтобы принять участие в грабеже. Это решило исход битвы: конница курайшитов под командованием Халида ибн ал-Валида ударила с тыла и обратила мусульман в бегство. Мухаммад был оглушен ударом по голове и некоторое время лежал без сознания. Мусульмане потеряли от 70 до 74 человек убитыми, сотни были ранены. Удовлетворившись этим, мекканцы покинули оазис.

Поражение тем не менее не поколебало авторитет Мухаммада, он сумел убедить, что вина лежит не на нем, а на тех, кто его ослушался. Он ощущал себя достаточно уверенно, чтобы в сентябре того же года расправиться со вторым иудейским племенем Медины, ан-надйр, обвиненным в попытке покушения на пророка. Оно было также изгнано, а его земли были разделены между мухаджирами.

Поражение под Ухудом не остановило распространение влияния Мухаммада на племена, обитавшие между Меккой и Мединой. Ясно понимая грозящую опасность, мекканцы использовали все свое влияние, чтобы сколотить мощную коалицию против Мухаммада. В конце марта 627 г. к Медине двинулось десятитысячное войско курайшитов и их союзников. Мухаммад укрепил подступы к Медине шестикилометровым рвом, который сделал беспомощной основную ударную силу мекканцев

— кавалерию. Вместо короткого решительного удара пришлось вести стычки у рва. Мекканцы повели тайные переговоры с последним крупным иудейским племенем, оставшимся в Медине, курайза, а Мухаммад в то же время склонял некоторых из союзников мекканцев уйти в родные кочевья.

108

Безрезультатное двухнедельное стояние перед рвом вызвало брожение в стане мекканцев, и им пришлось уйти из-под Медины. Тотчас после этого Мухаммад отомстил курайза за готовность помочь его врагам в нарушение давнего договора. На сей раз дело не ограничилось изгнанием: все мужчины были казнены, а женщины и дети обращены в рабство. Так были уничтожены последние потенциальные противники ислама в Медине.

Входе шестилетних явных и скрытых споров о вере с иудаистами Мухаммад все определеннее и отчетливее формулировал положения своего учения, ислама, и отрабатывал обрядность. Вначале он не видел существенной разницы между своим учением и другими монотеистическими религиями, но затем стал все более противопоставлять им ислам как последнее и наиболее правильное откровение, которое христиане и иудеи исказили.

Вдоказательство этого он по-своему интерпретировал многие библейские сюжеты, создавая свою концепцию истории человеческих заблуждений и искажения слова божьего. Обособление происходило и в обрядности: первоначальная ориентация при молитве на Иерусалим была заменена ориентацией на Каабу, праздничным днем стала пятница, был установлен новый месяц поста, рамадан, в течении которого в светлое время суток предписывалось воздерживаться от еды и питья.

Вместе с окончательным установлением обряда молитвы, требований ритуальной чистоты, ограничений в употреблении некоторых видов пищи, запрещением вина в эти годы вырабатывались основы мусульманского права: порядок раздела добычи, права наследования, семейные отношения, уголовное право. Поскольку большинство этих установлений декларировалось в проповедях, произносившихся в экстатическом состоянии, т.е. как божественное откровение, то эти правовые установления стали частью всего учения, остальные приобретали тот же статус благодаря авторитету Мухаммада как пророка.

Таким образом, ислам все более приобретал специфические черты особой монотеистической религии. Характерной чертой ее было сочетание строгого монотеизма, связанного в своей мифологии с иудаизмом и христианством, с культом Каабы, объявленной храмом, основанным Ибрахимом. Священный черный камень, вмурованный в его восточный угол, оказался причудливым образом слитым с поклонением Аллаху.

Естественно поэтому стремление Мухаммада при первой же возможности совершить поклонение Каабе. Реализовать его Мухаммад решил в 628 г. Появление в марте того года в Худайбии, на границе священной территории, полуторатысячного отряда мусульман-паломников вызвало переполох среди мекканцев. Они не решились дать бой паломникам, а Мухаммад всячески подчеркивал мирный характер своих намерений. Мекканцы пошли на переговоры, в результате которых был заключен договор о ненападении, признавший право Мухаммада совершить паломничество на следующий год и определивший порядок выдачи перебежчиков. Сам факт заключения договора, независимо от его условий, был большой политической победой Мухаммада — мекканцы признали его равной стороной. Год после договора в Худайбии Мухаммад успешно использовал для расширения сферы своего

влияния на севере и востоке от Медины. Важнейшим успехом было завоевание оазиса Хайбар, земли которого перешли в собственность мусульман. Мухаммад разделил ее между теми, кто принес ему клятву верности в Худайбии.

109

В марте 629 г. Мухаммад с 2000 мусульман осуществил свое право хаджжа в Мекку. Организованность и безусловное повиновение такой большой группы людей произвели большое впечатление на мекканцев. Наиболее дальновидным из них стало ясно, что будущее за Мухаммадом. Под впечатлением этого принял ислам лучший военачальник курайшитов Халид ибн ал-Валид. Видимо, и сам Мухаммад по-новому ощутил свою значимость, так как к этому году мусульманские биографы относят отправку его посланий византийскому императору, сасанидскому царю, негусу и некоторым другим правителям. Тексты посланий, приводимые историками, содержат призыв принять ислам, чему трудно поверить, но в самом факте отправки каких-то посланий (скорее всего не самим государям, а наместникам пограничных областей) вряд ли приходится сомневаться. Во всяком случае, поводом для направления в Заиорданье трехтысячного отряда во главе с Зайдом ибн Харисой, приемным сыном Мухаммада, было убийство посланца Мухаммада, возвращавшегося из Сирии. В сражении около селения Мута отряд был разгромлен, в битве пали Зайд ибн Хариса и Джафар, двоюродный брат Мухаммада. Перемирие с курайшитами оказалось недолгим. В декабре 629 г. союзное курайшитам племя при участии нескольких мекканцев напало около Мекки на союзников Мухаммада. В ответ он собрал к началу января 630 г. десятитысячную армию, которая двинулась на Мекку. Попытка Абу Суфйана уладить конфликт мирным путем была отвергнута. Стало ясно, что судьба Мекки решена. Дядя Мухаммада, ал-Аббас, поспешил навстречу племяннику, чтобы принять ислам, другие мекканцы оставались в растерянности. Абу Суфйан с помощью ал-Аббаса тайком прибыл в лагерь Мухаммада и вступил в переговоры об условиях сдачи, а затем принял ислам. Мекканцам была гарантирована личная безопасность, если они не покинут своих домов.

12 января мусульманская армия вступила в Мекку. Лишь небольшая группа курайшитов с оружием в руках встретила мусульман. В тот же день Мухаммад распорядился уничтожить всех идолов в Каабе и вокруг нее, а затем обратился к присутствующим с речью, в которой изложил основные положения мусульманского права и этики. Одним из важнейших положений, заявленных им мекканцам, была идея превосходства веры над родовитостью: «Аллах покончил с родовой гордостью: вы все происходите от Адама, а Адама Аллах сотворил из праха. Кто из вас благочестивее, тот и благороднее».

Мухаммад обошелся с побежденными соплеменниками очень милостиво: никто (кроме нескольких участников вооруженного сопротивления) не был казнен, все привилегии, связанные с обслуживанием Каабы, были оставлены за теми же родами, которым они принадлежали прежде. Приняв присягу от всех мекканцев, Мухаммад разослал отряды для уничтожения языческих святилищ в окрестностях Мекки.

Тем временем могущественные соседи Мекки, арабские племена хавазин и сакиф, собирали свои силы в горах северо-восточнее Мекки, чтобы обезопасить свои земли от нападения мусульман. В конце января двенадцатитысячная армия мусульман (в которую вошли и мекканцы) сошлась с тридцатитысячным войском хавазин и сакиф примерно в 100 км северо-восточнее Мекки. Битва была ожесточенной, и мусульманам с большим трудом удалось одолеть противника, но зато добыча, доставшаяся победителям, была огромной: 6000 пленных женщин и детей, 24 000 верблюдов, множество овец и всякой домашней утвари.

112

Мухаммад сразу двинулся на Таиф, но хорошо укрепленный город с ходу взять не удалось, а длительная осада не сулила ничего хорошего. Поэтому он снял осаду и вернулся для раздела добычи. При этом он снова проявил необычную щедрость по отношению к своим прежним врагам: Абу Суфйан и его сыновья Йазид и Муавия получили по 100 верблюдов и значительную сумму серебром, такие же или чуть меньшие дары получили еще 13 курайшитов. Это вызвало недовольство ансаров, которые справедливо считали, что все успехи Мухаммада стали возможны только благодаря их помощи в самую трудную пору его жизни. Мухаммаду пришлось задать им каверзный вопрос: что они предпочли бы иметь в Медине — этот скот или посланника Аллаха? Ансары ответили, что предпочитают пророка. По возвращении в Медину Мухаммад продолжил усилия по расширению своего влияния в Центральной и Северной Аравии. Важнейшим мероприятием стал его поход на оазис Табук, жители которого при виде огромной армии сдались без боя и заключили соглашение о сохранении их собственности и веры при условии уплаты подушной подати, джизьи. Их примеру последовали жители некоторых других селений севера Аравии.

631 год ознаменовался триумфальным шествием ислама по Аравии. Он начался принятием ислама жителями Таифа, затем прибыли послы от различных племен Йемена, из Центральной Аравии,

Бахрейна. Это свидетельствовало о превращении Мухаммада и проповедуемого им учения в крупнейшую политическую силу, с которой все вынуждены были считаться. Важнейшим этапом на пути борьбы с язычеством и утверждением ислама в Аравии стал хаджж девятого года хиджры (март 631 г.). Предводителем паломников был назначен Абу Бакр, получивший от Мухаммада подробные наставления о новых обрядах хаджжа. Затем к нему присоединился двоюродный брат Мухаммада, Али, которому было поручено огласить новое откровение.

Суть этого откровения заключалась в том, что многобожники последний раз допускаются в Мекку, договоры, заключенные с ними мусульманами, действительны на весь оговоренный срок, а всем остальным язычникам дается четыре месяца на размышление, после чего им объявляется беспощадная война. Ислам решительно размежевывался с «людьми Писания», т.е. иудеями и христианами: с ними предписывалось вести войну, пока они не покорятся и не станут платить подушную подать — джизью, так как они отступили от единобожия и сделали своими божествами раввинов, монахов и «Мессию, сына Марии».

Вторая половина года ознаменовалась постепенным присоединением Йемена к мусульманскому государству. Оно началось с заключения договора с христианскими жителями Наджрана, важнейшего торгового центра севера Йемена, за этим последовало принятие ислама сасанидским наместником Саны и рядом племен Северного Йемена. К концу года почти вся Аравия, за исключением северовосточной части между Йамамой и устьем Тигра и Евфрата, хотя бы формально приняла ислам. Этому успеху способствовали три главные причины. Во-первых, в 20-х годах VII в. в Аравии установился вакуум власти: на севере Византия и Иран четверть века были заняты войной друг с другом и не обращали внимания на аравийские дела, на юге Йемен был разорван на множество мелких владений и не имел сил для вмешательства в дела Центральной Аравии. Во-вторых, в Западной Аравии усилиями курайшитов была создана система союзов, обеспечившая единство интересов значительной группы

113

племен; завоевав Мекку, Мухаммад стал наследником этой системы. В-третьих, и это, быть может, самое важное, власть пророка, вознесенного над остальными людьми божеством, принималась свободолюбивыми бедуинами легче, чем завоевание вождем другого племени или иноземным царем; принимая ислам, они подчинялись не власти чужаков, а высшей, надплеменной и надчеловеческой власти.

Заключительным актом религиозной и политической деятельности Мухаммада стали паломничество в Мекку в начале марта 632 г., окончательно утвердившее новый, мусульманский обряд хаджжа, и рассылка в следующем месяце сборщиков благотворительного налога (закат или садака, взимавшийся в размере ^о поголовья скота или 1/10 продукции земледелия).

Появление сборщиков садаки во всех вновь присоединившихся районах было встречено с недовольством, в ряде мест перешедшим в открытые восстания. В большинстве случаев их возглавили пророки, подобно Мухаммаду прорицавшие от имени ар-Рахмана. В Северном Йемене восставшие под предводительством прорицателя Абхалы не только изгнали сборщиков, но и захватили Сану, убив наместника-перса. В Центральной Аравии восстание возглавил Тулайха.

В разгар этих событий Мухаммад внезапно тяжело заболел и через две недели, 8 июня 632 г., в муках скончался в возрасте около 63 лет. Смерть пророка потрясла общину, некоторые не хотели верить и ожидали воскресения. Наиболее трезво мыслящие напоминали слова Мухаммада, что он самый обычный человек, лишь отмеченный благодатью откровения. Смятение усугублялось отсутствием преемника. Наследника-сына у Мухаммада не было, как не было и постоянного заместителя или помощника. В момент смерти только одно лицо по прямому указанию Мухаммада исполняло важнейшую обязанность руководителя молитвы (имама) — его ближайший друг и тесть Абу Бакр. Для большинства мухаджиров он представлялся естественным преемником. Однако этому воспротивились мединцы-ансары, требовавшие выбрать заместителем (халифом) пророка человека из ансаров. Только воспоминания о прежних распрях не позволили ансарам выступить единым фронтом, и в конце концов под энергичным напором одного из ближайших сподвижников Мухаммада, Омара ибн ал-Хаттаба, халифом был избран Абу Бакр. По некоторым сведениям, только двоюродный брат и зять Мухаммада, Али, полгода отказывался присягнуть ему, считая себя обойденным.

АРАБСКИЕ ЗАВОЕВАНИЯ. ХАЛИФАТЫ УМАЙЯДОВ

И АББАСИДОВ. РАСПРОСТРАНЕНИЕ ИСЛАМА

Едва весть о смерти пророка распространилась по Аравии, как отовсюду стали изгонять сборщиков садаки и отвергать власть Медины, так как, по мнению большинства, договоры были