§ 18. Публичный характер нарушенного договора

Как известно, российский Гражданский кодекс в ст. 426 вводит институт публичного договора. Согласно п. 1 ст. 426 ГК "публичным договором признается договор, заключенный коммерческой организацией и устанавливающий ее обязанности по продаже товаров, выполнению работ или оказанию услуг, которые такая организация по характеру своей деятельности должна осуществлять в отношении каждого, кто к ней обратится (розничная торговля, перевозка транспортом общего пользования, услуги связи, энергоснабжение, медицинское, гостиничное обслуживание и т.п.)". Далее в этой же статье указывается на то, что "отказ коммерческой организации от заключения публичного договора при наличии возможности предоставить потребителю соответствующие товары, услуги, выполнить для него соответствующие работы не допускается" (п. 3 ст. 426 ГК). При необоснованном уклонении коммерческой организации от заключения публичного договора данная организация может быть принуждена через суд к заключению договора.

В связи с наличием в российском праве подобного института неминуемо возникает вопрос о возможности расторжения публичного договора в случае, когда потребитель нарушает условия публичного договора. С точки зрения буквы закона ст. 426 ГК не вводит никаких ограничений в отношении права кредитора расторгать нарушенный договор. Тем не менее, взглянув на сущность складывающихся отношений, может возникнуть некоторое сомнение. Если коммерческая организация действительно обязана заключить договор с любым обратившимся к нему лицом, то в принципе после расторжения нарушенного договора должник, допустивший нарушение, может вновь обратиться с офертой к пострадавшей коммерческой организации и принудить ее через суд к заключению нового договора, причем на общих условиях. Данная коллизия может повторяться сколько угодно долго. Должник не платит за оказанные ему услуги, выполненные работы или полученные товары, кредитор в ответ расторгает договор, а должник требует заключения договора на новый период... Безусловно, наибольшую актуальность данная проблема приобретает в отношении длящихся договоров, где, ставя вопрос о расторжении договора, кредитор, как правило, имеет в виду не прекращение обязательства по оплате уже оказанных услуг, выполненных работ или отгруженных товаров, а прекращение договорных обязательств сторон исключительно на будущее.

Данная проблема может подтолкнуть нас к выводу о том, что публичный договор не может быть расторгнут, даже если он был существенно нарушен потребителем. Если природа такого договора не предполагает возможность отказа от заключения договора, то, возможно, это подразумевает и невозможность отказа от исполнения уже заключенного договора. Судебно-арбитражная практика показывает, что суды иногда готовы принимать во внимание публичный характер договора при оценке допустимости расторжения при его нарушении <437>.

--------------------------------

<437> См., например: Постановление ФАС Московского округа от 10 апреля 2003 г. N КГ-А41/1987-03.

Очень похожий вопрос уже однажды разбирался Конституционным Судом РФ <438>. Речь шла о признании неконституционным возможного использования исполнителем своего права на беспричинный отказ от исполнения договора возмездного оказания медицинских услуг (ст. 782 ГК). Конституционный Суд признал, что "обязательность заключения публичного договора, каковым является договор о предоставлении платных медицинских услуг, при наличии возможности предоставить соответствующие услуги означает и недопустимость одностороннего отказа исполнителя от исполнения обязательств по договору, если у него имеется возможность исполнить свои обязательства (предоставить лицу соответствующие услуги), поскольку в противном случае требование закона об обязательном заключении договора лишалось бы какого бы то ни было смысла и правового значения".

--------------------------------

<438> Определение Конституционного Суда РФ от 6 июня 2002 г. N 115-О.

Но повременим с выводами... В рассмотренном определении Конституционного Суда сделанный вывод о том, что публичный характер договора парализует возможность использования одной из сторон своего права на произвольный выход из договора, не вызывает вопросов. Но это отнюдь не означает, что в случае, когда расторжение имеет вполне уважительную причину (нарушение договора), суд должен также отказывать пострадавшей от нарушения стороне в таком праве, руководствуясь исключительно публичным характером договора. Нельзя не видеть существенной разницы между режимом безусловного беспричинного расторжения, с одной стороны, и расторжением нарушенного договора - с другой. В последнем случае в деле имеется пострадавшая сторона, которая желает эффективно защитить свои права и избежать усугубления негативных последствий и повторения соответствующего нарушения и попрания своих прав в будущем. Допустимо ли лишать коммерческую организацию права расторгнуть договор в случае его существенного нарушения? Если отвечать на этот вопрос утвердительно, мы существенно ограничим возможности и права пострадавшего от нарушения кредитора, что может существенно усугубить его положение, спровоцировать повторение нарушения, необоснованно нарушить разумный баланс интересов сторон и в конечном итоге будет попустительствовать новым нарушениям договора. Какой резон должнику платить вовремя, если он уверен в том, что договор ни при каких обстоятельствах не будет с ним расторгнут? На наш взгляд, право не должно создавать стимулы к противоправному поведению.

Представляется разумным исходить из того, что публичный характер договора не препятствует возможности его расторжения в случае существенности нарушения. В литературе можно встретить отражение аналогичного подхода. Так, В.В. Витрянский отмечает, что такой публичный договор, как договор энергоснабжения, может быть расторгнут энергоснабжающей организацией при его существенном нарушении со стороны абонента <439>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Договоры о передаче имущества" (Книга 2) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2002 (издание 4-е, стереотипное).

<439> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 2: Договоры о передаче имущества. М., 2003. С. 172.

При принятии иного подхода все, что оставалось бы коммерческой организации, передавшей товар, выполнившей работы или оказавшей услуги, это требовать погашения денежной задолженности и продолжать исполнять договор, несмотря на продолжительность просрочки и размер накопившегося долга. Приостановление встречного исполнения может быть юридически заблокировано в силу того, что обязательство по оказанию услуг, выполнению работ или поставке товаров в новый период в строгом смысле не является встречным по отношению к задолженности за товары, работы или услуги, поставленные (выполненные или оказанные) в предыдущий период <440>. При этом реальные возможности взыскания задолженности со многих фирм и граждан в России зачастую являются крайне призрачными. При наличии серьезной неуверенности в том, что образовавшаяся задолженность когда-нибудь вообще будет погашена, а также в отсутствие гарантий того, что ситуация с неплатежом не повторится в новый период, коммерческая организация должна иметь право не увеличивать свои убытки и отказаться продолжать поставку товаров, выполнение работ или оказание услуг. Иначе коммерческая организация была бы обречена на поставку товаров, оказание услуг и выполнение работ себе в убыток. Учитывая возмездный характер договорных отношений, такое попрание интересов одной из сторон договора не имеет под собой достаточного рационального основания.

--------------------------------

<440> Хотя, безусловно, вопрос о встречности и возможности использования такого механизма защиты, как приостановление встречного исполнения в отношении данного случая, требует серьезного изучения. Возможно, формальный подход здесь не является наиболее разумным. Более детально данный вопрос в рамках настоящей работы разбираться не будет в силу его отвлеченности от темы нашего исследования.

Тем не менее вышеотмеченная специфика публичного договора, делающая для коммерческой организации обязательным заключение нового публичного договора, на наш взгляд, может учитываться при определении существенности нарушения как фактор, свидетельствующий против существенности. Иначе говоря, суд должен более осторожно относиться к расторжению публичного договора. Факторы, указывающие на существенность нарушения, должны соотноситься с тем обстоятельством, что договор носит публичный характер.

Включение такого фактора, как публичный характер договора, в список релевантных факторов, учитываемых при определении существенности нарушения, представляется нам достаточно гибким компромиссным решением, которое может несколько ограничивать право коммерческой организации на расторжение нарушенного потребителем договора, но не настолько, чтобы вовсе лишить ее возможности прекратить нарушенный договор в тех случаях, когда нарушение настолько значительно, что это обстоятельство перевешивает фактор публичности договора.

Предложенное решение дает коммерческой организации право на расторжение нарушенного публичного договора, но не решает вопрос о том, каким образом должна быть урегулирована ситуация, когда нарушитель после расторжения требует заключения нового договора, не погасив уже имеющейся задолженности. В отношении данной проблемы было бы уместным правило о невозможности требовать заключения нового аналогичного договора до погашения задолженности по расторгнутому договору. В настоящих условиях такое решение может быть достигнуто путем применения ст. 10 ГК (злоупотребление правом). В случае предъявления потребителем, не погасившим долг по предыдущему расторгнутому договору, требования о понуждении коммерческой организации к заключению аналогичного публичного договора в суд истцу может быть отказано в иске со ссылкой на его недобросовестность и злоупотребление правом.