Характер папского представительства

Хотя истинно то, что на протяжении веков и от самого начала своей истории папская дипломатия проявила себя совершенно независимой от временной власти, она, безусловно, восприняла от этой временной власти постоянные структуры. И именно временные дела Церкви обусловили учреждение первых постоянных нунциатур.

Несмотря на это, было бы ошибочным полагать, что Римский Первосвященник обладает правом миссии лишь в силу своей бытности главой государства. Уже было сказано выше, что в период с 1870 по 1929 гг. Святой Престол не обладал временной властью и, несмотря на это, продолжал выступать в качестве международного лица, действовали нунциатуры и посольства, были заключены конкордаты и, по просьбам некоторых держав, Папы могли выступать посредниками в международных конфликтах.

Не вызывает сомнения, что в течение периода, когда Папа управлял относительно важным государством, нунции представляли Папу так же, как временного суверена. Однако стремление утверждать, что в те времена они являлись лишь министрами суверенов государств Церкви, показывает незнание инструкций Государственного Секретариата или любого другого документа относительно характера их миссии. Поэтому необходимо подчеркнуть, что Папское Представительство основывается не столько на территориальном суверенитете Римского Первосвященника, сколько на его духовном суверенитете как Главы Церкви, чья миссия - вспомним Соборную Конституцию "Радость и надежда" - "не есть политического, экономического или социального порядка", но - "порядка религиозного". Таким образом, в той степени, в которой международное лицо Католической Церкви и, как следствие, папская дипломатия, соответствуют миссии, порученной Церкви исполнять в мире, она отвечает воле ее божественного Основателя.

Никого не может удивлять тот факт, что Папа, в силу права, неотъемлемого от его духовной миссии и подтвержденного светскими историческими событиями, направляет своих представителей к верховным властям государств, в которых присутствует Церковь. Основанием этого является то, что Церковь и государство, суверенные и независимые сообщества, должны стоять на службе у одного субъекта - человека, чтобы тот достиг своей сверхъестественной и временной цели; для этого некоторые аспекты их деятельности являются взаимодополняющими. Благо человека и международного сообщества требует достижения искреннего согласия между двумя властями, чтобы сотрудничать во благо всеобщего мира, внутреннего порядка и прогресса наций. Это также подразумевает сотрудничество Церкви с международными организациями на службе мира и прогресса. В этой связи можно привести точное высказывание ст. 2 Латеранского Соглашения, признающего суверенитет Святого Престола в международной сфере "как неотъемлемую часть ее природы, отвечающей ее традиции и требованиям ее миссии в мире".

Папская дипломатия отвечает целям Церкви. Поэтому в ее цели не входит соблюдение политических, экономических или социальных интересов, но только религиозных, несмотря на то, что порой последние могут оказать влияние на первые. Однако тот, кто видит лишь деятельность, ограниченную рамками временной власти, не может рассматривать ее всего лишь как анахроничную и бесполезную. Напротив, роли Церкви и государства четко разграничены, и дело Церкви заключается в защите своих религиозных интересов перед государством, совершенно свободно используя при этом средства для выполнения своей духовной миссии.

Монсеньор Марек Сольчинский

Статья предоставлена Cathnews.Ru.