Иванова.Философское самосознание

крытия Гегеля, приобретают свой глубокий смысл в соотношении со всей историей философии.

В самом деле, человечеству нужно было пройти долгий путь развития культуры, философии, чтобы оценить платоновские

суждения о ценности духовного мира, самоценности идей, их

гносеологической иерархии. При этом в итоге возникают

обобщения, которые не предполагались самим Платоном, а были порождены самостоятельно развивающейся

философской мыслью будущих по отношению к Платону

времен. Нужно бьmо осуществиться творчеству многих великих философов, чтобы в конце концов· прийти к осознанию на новом, по сравнению с Платоном, уровне того,

что идеальное составляет сущность бытия, что духовная

культура представляет собой тот самый мир идей, который

составляет суть человеческой жизни.

В процессе развития философии происходит бесконечная

конкретизация философских абстракций, превращение их в обогащенное всем познанием знание, которое, как справедливо считал Гегель, только в становлении своей

конкретности и имеет подлинное значение.

Платон утверждал, что существует мир абстрактных

понятий, «сущность сама по себе» и «удивительный дар

нужен для того, чтобы доискаться до этого, обстоятельно разобраться во всем». Так, он был убежден в том, что тот, кто

«будет в правильном порядке созерцать прекрасное, тот,

достигнув конца этого пути, вдруг увидит нечто удивительно

прекрасное по природе, то самое, ради чего и бьmи

предприняты все предшествующие труды, - нечто, во-первых,

вечное, то есть не знающее ни рождения, ни гибели, ни роста,

ни оскудения, а во-вторых, не в чем-то прекрасное, а в чем-то

безобразное, не когда-то, где-то, для кого-то и сравнительно с

чем-то прекрасное, а в другое время, в другом месте, для

другого и сравнительно с другим безобразное. Прекрасное это

предстанет ему не в виде какого-то лица, рук или иной части

41

www.mitht.ru/e-library

тела, не в виде какой-то речи или знания, не в чем-то другом,

будь то животное, Земля, небо или еще что-нибудь, а само по себе, всегда в самом себе единообразное; все же другие

разновидности прекрасного причастны к нему таким образом.

что они возникают и гибнут, а его не становится ни больше,

ни меньше, и никаких воздействий оно не испытывает.})

Учение об идеальном, об идеях в частности, претерпевает долгий путь философского развития и на уровне Гегеля

достигает такой степени конкретизации и конкретности, когда

становится понятным не только смысл сказанного Платоном,

но и то место, которое заняло учение Платона об идеальном, о

прекрасном в едином процессе философского познания.

Гегель писал: «Мы назвали прекрасное идеей прекрасного.

Это нужно понимать именно так, что само прекрасное должно быть постигнуто как идея, и притом как идея внекоторой определенной форме, как uдеШl, идея есть вообще не что иное, как понятие, реальность понятия и единство их обоих. Ибо понятие как таковое еще не есть идея, хотя «понятие» и

«идея» часто употребляются безразлично;

лишь понятие,

присутствующее в своей реальности и положенное для

самого себя в единстве с последней, есть идея. Мы поэтому не

должны представлять себе это единство как простую

нейтРШluзацuю понятия и реальности, при которой оба

теряют свое своеобразие и качество... В нашем единстве понятие остается господствующим. Ибо в себе согласно своей собственной природе оно уже до этого соединения есть

указанное тождество, и оно порождает из самого себя

реальность как свою реальность, а так как последняя есть его

собственное саморазвитие, то оно ни от чего своего не отказыывается, а находит в ней реализованным лишь само себя... »

Таким образом, философские проблемы, поставленные

Платоном в диалогах «Парменид» И «Пир», нашли свою

новую конкретизацию в философии Гегеля. Точно также и от-

42

www.mitht.ru/e-library

крытия Декарта можно понять и оценить в русле сформи­

ровавшейся к XVH философской традиции, а затем и впоследствии развивающейся философии. Как единственная

форма философского знания невозможны ни платонизм, ни

гегельянство, ни картезианство, ни марксизм, ни ницшеанство

и т.п. Все эти объединения последователей известных мыслителей существуют в философской истории, играют

некую, часто декоративную роль, одновременно собой

доказывая познавательную несостоятельность эпигонств~ и

представляют собой тупиковые пути в философском

развитии. В самом деле, они пытаются утвердить идеи

родоначальников, тогда как эти идеи уже утверждены,

стремятся их прославить, в то время, как они уже оценены, а

самое главное - они ставят своей целью подавить этими

идеями другие, что невозможно и приводит К искажению этих

идей, поскольку превращает рациональное в них в

заблуждение, свободомыслие в консерватизм, теоретический

поиск в догмат. Стремление сузить философию до рамок любого конкретного философского учения приводит к тому,

что это учение в подобной его трансформации превращается в препятствие на пути философского познания.

Значит ли вышесказанное, что в философии

бессмысленны симпатии, что увлеченность идеями какого-то

философа сама по себе свидетельствует о собственной

философской никчемности или, более того, наносит вред

философской культуре общества,? Разумеется, нет, ведь без

подобной увлеченности не может бьпь и самого процесса познания и вхождения в философскую культуру, не существует изучения философии, становления личной

философской позиции. Речь идет лишь о том, насколько

осознается смысл отдельного философского учения как всего лишь части бесконечного развития философии, как этап в

истории философии.

Таким образом философия - это складывающиЙся·

43

www.mitht.ru/e-library

теоретический образ мира, в котором каждое учение

предстает как одна или несколько черт этого образа. В философии ее история - это и ее содержание. Философское

знание не фиксируется в строгих законах и канонических

тезисах, оно не поддается математической обработке. оно неотделимо от личности, его создавшей, от личности, его

интерпретирующей, от времени, в котором живут философы.

История философии представляет собой непрерывный процесс философских споров и рассуждений, вечную

дискуссию, из которой невозможно вырвать какой-то эпизод, не искажая ни самой дискуссии, ни содержания этого эпизода.

В самом деле, как понять Канта без обращения к Декарту и его предшественникам, а самого Декарта без изучения Ф.Бэкона, средневековой философии, а французский

материализм XVIIIB. без анализа философских учений их предшественников?

Философский контекст создает предпосылки для

понимания причин возникновения тех или иных философских

проблем, он определяет смысл философской дискуссии в ее исторической протяженности. История философии-это

дискуссия многих, а не диалог двух, это саморасширяющийся «круглый стол» С постоянно возрастающим числом

собеседников, и философский разговор возникает, зачастую

перебрасываясь через столетия, разделяющие периоды жизни

философов. Идея, высказанная ранее, нечетко и

гипотетически, через столетия может получить реальные

исторические основания для своей разработки в концепции

мыслителя, осознавшего ее значимость. Философия в ее

истории содержит в себе, таким образом, субъективное и объективное, личностное и общезначимое. Философские идеи

отражают особенности связи конкретно-исторического

времени, породившего их, с бесконечностью познания.

Но философия-дискуссия особого рода. Это дискуссия

вокруг единой по своей основе проблематике, существующая

44 .

www.mitht.ru/e-library

по законам философской традиции, которая выражается в

определенном, присущем только философии, способе связи идей, их развития и углубления, иногда и опровержения. В

развитии философского знания, то есть в истории философии

есть закономерность, внутренняя логика, приводящая к

достижениям в осмыслении бытия. Это дискуссия, в которой

происходит в конечном счете усвоение результатов

спорящими сторонами, более поздних по времени жизни по

отношению к ранее жившим. Философские учения прошлого

становятся тем мыслительным материалом, на котором

взрастают последующие философские идеи. Даже

опровержения в философской сфере играют роль активного

познавательного стимула. Ясно, например, что без Гегеля и

Фейербаха не бьmо бы Маркса. Подобный вьтод· можно

сделать по отношению к любому мыслителю, соотнося его взгляды с предшественниками. Обосновывая свое понимание философии как внутренне необходимого, последовательного

поступательного движения, даже отказываясь при этом от

идеи случайности в развитии философского знания, Гегель

стремился проанализировать существо связи между прошлым

и настоящим в истории философии, и видел эту связь прежде

всего в сохранении принципов философствования, развитии

тех философских прозрений, которыми отличаются подлинно философские учения и, наконец, внепосредственном

продолжении, переходе из одного учения в другое тех

продуктов разума, которые являются истиной.

О единстве принципов Гегель писал: «Принципы сохранились, новейшая философия есть результат всех предшествовавших принципов; таким образом, ни одна система философии не опровергнута. Опровергнут не

принцип данной философии, а опровергнуто лишь

предположение, что данный принцип есть окончательное абсолютное определение.»

Таким образом, можно сделать, во-первых, вывод о том,

45

www.mitht.ru/e-library

что именно потому, что философия существует через

посредство своей истории, ее и познавать можно только

посредством познания этой истории. И, во-вторых, познавая

прошлые философские учения. мы тем самым приобщаемся к познанию общего единого хода философской мысли, к

процессу формирования философских заключений, и в этом

процессе все этапы самоценны и имеют непосредственное

непреходящее значение в нашей современной жизни. Гегель

писал, что «мы неизбежно приходим к воззрению на историю

философии, согласно которому, хотя она и является

историей, мы тем не менее в ней не имеем дела с тем, что nреlШIO и исчезло... Добьпое на этом поприще есть истина, а

последняя вечна, не есть нечто такое, что существовало одно время и перестало существовать в другое; она истинна не только сегодня или завтра, а вне всякого времени; поскольку она во времени, она всегда и во всякое время истинна.)}

Потому в настоящее время учения Платона и Аристотеля не

менее интересны и важны для современного развитого и

готового к восприятию философии сознания, чем для

просвещенных людей античности. Даже скажу больше, с

развитием духовной культуры учения великих философов

прошлого приобретают все большую ценность, интерес к ним

возрастает.

Соотношение между философией и историей философии во многом отличается от соотношения .науки и

искусства с их прошлым. Эта проблема, конечно, является

предметом специального анализа, но тем не менее

предварительно можно отметить следующее.

История науки

это процесс поступательного

наращивания знаний; не вызывает сомнений то, что более

поздние исторические периоды ПРlJНОСЯТ в научном познании

более глубокие, непосредственно опирающиеся на

предшествующие, вытекающие из них результаты. Такой вывод практически не требует особых доказательств.

46

www.mitht.ru/e-library

Подобная связь между прежним и новым в науке очевидна. Чтобы понять какую-то научную идею, важно

понять суть открытой закономерности, не обязательно

обращаясь при этом к истории в~зникновения идеи, .к

личности ученого. Обучающиеся любому виду научного знания, постигают его через посредство учебника,

излагающего содержание химии, физики, биологии и т.п.

через, следовательно, ·посредство учебника, аналогов которому нет в философии.

Разумеется, бьmо бы ошибочным не учитьmать

существование многих, сразу невидимых связей,

возникаюIЦИХ в истории научного познания, отрицать

важность истории науки для науки. для ученого не существует науки вне ее истории. Но при всем при этом

между наукой и ее историей связь носит иной характер,

нежели между философией и ее историей.

Если сравнить философию с искусством, то также можно обнаружить непохожесть соотношения философии с ее историей и искусства с его историей. При всех общих чертах,

объединяющих художественное освоение и познание мира,

искусство отличает то, что все великие творения художников сосуществуют в их истории и в современности, прошлое в искусстве непосредственно включено в настоящее, и при

непреложности факта существования истории искусства,

великие творения художественного гения существуют вне

времени.

2. Философия как постижение смысла жизни

Развитие философии как постижение ею смысла жизни,

смысла, следовательно, всего того, что связано с человеком,

познанием им мира, со всеми видами человеческой деятель-

47

www.mitht.ru/e-library

ности происходило В процессе осознания самой философией своей специфики и одновременно обособления философии, ее разграничения с другими видами знания. Развитие философии

сопровождалось отпочкованием от нее научного знания,

отпочкованием постепенным, долгим, неравномерным по

форме своего проявления. Известно, что античная культура не

знала до Аристотеля разделения на философию и науку, и

только, начиная с Аристотеля стал осуществляться процесс возникновения самостоятельного, вне философии,

существования естествознания.

Развитие философии, следовательно, сопровождалось

сужением сферы ее проблематики, сокращением числа

проблем, которые рассматривались как философские. Но

изменения, происходившие и продолжающие происходить с

познанием, не сводятся только к ограничению содержания

философского знания. Одновременно осуществляется

развитие философского самосознания, самоопределения,

осознания философией круга собственно философских

проблем и сущности философского подхода к тем проблемам, которые являются не только философскими. Философское знание развивается по пути его углубления и в его решениях, и в развитии его проблематики. Философия уходит из нефилософских областей, освобождается от груза

сопутствующих ей вопросов, сосредоточиваясь на сугубо

философских аспектах прежде входивших в нее предметов

познания, собственно философских проблемах, на самой себе. Одновременно все больше открьmается бесконечность

содержания собственно философского знания, ничтожность

познанного в сравнении с этой бесконечностью.

Главной сферой философии все в большей степени

осознается сфера смысла. Философия приносит с собой в

духовную культуру осознание проблемы смысла как

такового. Стремление к пониманию смысла происходящего в

жизни, смысла всего того, что так или иначе связано с челове-

48

www.mitht.ru/e-library

ком, является важнейшей целью человеческого познания,

осознаваемой явно или неявно, на интуитивном уровне. Но вопросы о том, что такое смысл, каковы способы его

постижения, какую роль играет познание смысла, насколько

возможно это познание и возможно ли вообще-это вопросы

философские. .Каждое значительное философское учение

приносит с собой раскрытие новых граней проблемы смысла

и, в первую очередь, содержания самого понятия смысла.

Каждое такое философское учение приносит с собой в

духовную культуру теоретические образцы способов

постижения смысла, тем самым способствуя продвижению по

пути развития философии.

Может возникнуть вопрос: всегда ли философия

успешно продвигается по этому пути постижения сущности

смысла и смысла бытия. Даже более того, возможен вопрос в

предельно острой форме: могут ли возникать такие

познавательные ситуации, когда философия уводит от

познания смысла, закрывает дорогу к нему?

Наиболее проницательные мыслители осознавали

возможность подобной ситуации, и острейшие философские

дискуссии и опровержения возникали в первую очередь тогда,

когда в философии проявлялись тупики В познании смысла и

движение по ложному познавательному направлению. К двадцатому столетию некоторые из философов стали

понимать

опасность абсолютизации

философских

заключений, несмотря на глубину этих заключений,

опасность искаженного' истолкования соотношения

абстрактного и конкретного в философии, иначе говоря пагубность догматизма в философском знании. Стало ясно, что, если догматизм, опасный для любого вида знания, в оценке любого суждения, приводит к уходу ОТ истины в заключениях конкретных наук, то он приобретает

качественно иной пагубный характер в тех случаях, когда

речь идет о предельно общих выводах, то есть выводах фило-

49

www.mitht.ru/e-library

софских. Гегель представлял себе развитие философского

знания как непрерывный процесс восхождения от

абстрактного к конкретному в сфере мысли, как процесс предельно возможных мыслительных обобщений. И потому

догматическое истолкование любого этапа этого сложного

пути продвижения к истине означало, с его точки зрения,

философское заблуждение. Известны высказывания

J(ocToeBcKoro об опасности для человека и обlЦества

отвлеченной, лишенной конкретности, философии. Не конкретизированная сознательно абстрактность философских

положений содержит в себе возможность произвольного,

субъективистского истолкования этой абстрактности.

Подобные ситуации становятся опасными для человека и

общества не только гносеологически, но и жизненно

практически. Лишенные, конкретного философского

истолкования абстрактные рассуждения о жизни, счастье,

добре, зле и т.п. обычно наполняются намеренно тем содержанием, за которым стоит субъективный интерес, нередко вольно или невольно злонамеренный. Таким образом, философия способна не только вести по пути к постижению смысла, но и уводить от него. Поэтому так остро стоит вопрос о содержании философских идей и их истолковании.

Итак, философия исследует и само понятие смысла и всем своим содержанием представляет собой постижение

этого смысла. С философией утверждается в культуре Идея бесконечного познания смысла, смысла бьпия во всех его

проявлениях. Развитие философского знания приводит к

пониманию того, как многогранен смысл бесконечного по своему содержанию бьпия, как важно осознание того, что любая философская идея, как бы проницательна она ни бьmа,

является всего лишь ступенькой в познании бытия и его проявлений.

Так что же такое смысл вообlЦе, смысл бытия, смысл жизни? Исходя из познанного философией, из утвердив-

50

www.mitht.ru/e-library