Gromova_LP / Громова Л.П. - История русской журналистики XVIII - XIX веков - 2003 / 19 век / 2 пол 19 в / 1855-1870 / 13 Краевский
.docПосле смерти Некрасова в 1877 г., в результате трудных хлопот в Главном управлении но делам печати, 27 марта 1878 г. ответственным редактором журнала одновременно с освобождением от этих обязанностей Краевского был утвержден Салтыков-Щедрин. 8 апреля новый редактор заключил с Краевским договор об аренде «Отечественных записок» сроком на 6 лет на тех же условиях, которые действовали при Некрасове. По инициативе Салтыкова-Щедрина в редакцию был введен Михайловский ответственным за критику и библиографию, вскоре ставший влиятельным человеком в редакции.
литературными мнениями и советами которого весьма дорожили. Елисеев оставался редактором публицистического отдела и занимался «разработкой всех вопросов внутренней жизни», Салтыков-Щедрин кроме общего руководства журналом ведал литературно-художественным отделом.
В годы «безвременья», наступившие после убийства царя 1 марта 1881 г., в условиях новой политики в области печати правительства Александра III деятельность «Отечественных записок» протекала в крайне тяжелых условиях. Назначение в начале 1882 г. графа Д. А. Толстого министром внутренних дел, ведавшим печатью, принятие новых «Временных правил», значительно ужесточивших либеральный закон о печати и цензуре 1865 г., не сулило ничего хорошего «Отечественным запискам». Положение усугублялось тем, что за журналом числилось два предостережения. Правда, первое, полученное в 1872 г., было снято с журнала но случаю амнистии в связи с взятием Плевны. Второе же, 1879 г., висело дамокловым мечом над редакцией.
Настоящий гром разразился над «Отечественными записками» 14 января 1883 г., когда за четыре дня до выходя январского номера журнала в Петербургский цензурный комитет поступило решение по поводу очередных глав «Современной идиллии» Щедрина, превышающих, как писал цензор Н. Е. Лебедев, «меру терпимости». В специальном докладе Д. А. Толстого Александру III говорилось, что «журнал „Отечественные записки" обнаруживает вредное направление, предавая осмеянию и стараясь выставить в ненавистном свете существующий порядок», поэтому согласно заключению Совета Главного управления по делам печати журналу объявлялось очередное предупреждение. Вышедшая в свет апрельская книжка «Отечественных записок» оказалась последней. 20 апреля 1884 г. «Правительственный вестник» сообщил о прекращении журнала за «распространение вредных идей», причастность некоторых сотрудников «к составу тайных обществ» и за публикацию в нелегальных изданиях не пропущенных цензурой статей ответственного редактора Салтыкова-Щедрина. Журнал, который в течение 46 лет издавал А. А. Краевский, прекратил свое существование. Трудности и падения его, часто вызванные внешними обстоятельствами, издатель успешно преодолевал благодаря умелому руководству и способности привлечь нужных и талантливых людей, которые обеспечивали журналу яркое и самобытное направление. Краевскому, несмотря на различие взглядов с людьми, работавшими с ним, доставало мудрости и гибкости, преодолевая противоречия и возникавшие конфликты, забывая старые
обиды, определять главное, что приносило пользу делу и отвечало интересам журнала.
На протяжении долгого руководства «Отечественными записками» А. А. Краевский не прекращал газетных опытов. До 1852 г. он являлся одним из редакторов «Русского инвалида», с 1852 г. становится фактическим (а с 1853 г. и официальным) редактором арендованной А. Н. Очкиным у Академии наук старейшей российской газеты «Санкт-Петербургские ведомости» — газеты политической и литературной. По воспоминаниям В. Р. Зотова, «из жалкого академического листка, с трудом влачившего свое существование, не имевшего и тысячи подписчиков, в десять лет Краевский сделал прекрасную газету с 12-ю тысячами подписчиков — цифра небывалая в русской журналистике».
Очкин, приглашая Краевского к руководству, рассчитывал на его большой опыт и коммерческую хватку. И не ошибся. Краевский сразу предпринял ряд перемен. С 1852 г. «Санкт-Петербургские ведомости» стали давать приложение второго листа, с 1853 г. увеличился формат, обновился круг сотрудников.
Очень разнообразной была зарубежная информация, которую поставляли иностранные корреспонденты из Лондона, Парижа, Баде-на, Штутгарта и других европейских городов. «Санкт-Петербургские ведомости» первой из российских газет стала получать политические телеграммы из-за границы. Об этом редакция сообщила в номере от 20 ноября 1856 г. С 1 января 1857 г. одновременно с официальным органом министерства иностранных дел газетой «Journal de St.-Petersbourg» «Санкт-Петербургские ведомости» начали постоянно публиковать телеграфические депеши агентства Вольфа из Берлина. Содержание полос становится более разнообразным по тематике и жанровым формам. В «иностранных известиях» в 1857 г. появляются статьи по внешней политике, которые впоследствии будут помещаться иод рубрикой «Общее обозрение», печатаются занимательные корреспонденции, привлекающие внимание читателей. Преобразованные «Санкт-Петербургские ведомости» приобрели новый облик и направление. Либеральному духу газеты благоприятствовали общественный подъем в России второй половины 50-х годов и ожидание реформ. Рост читательского спроса и соответственно тиража газеты повысил доходность издания. Однако, несмотря на очевидные успехи газеты, вопреки всем ожиданиям, когда закончился срок аренды, Академия наук, которая получила за счет издания до 50 тыс. рублей ежегодного дохода, не продлила контракт с Краевским, а передала аренду в 1862 г. В. Ф. Коршу. Краевский из
этой истории вынес урок, что нельзя рассчитывать на казенное издание, нужно открывать собственное.
Помогли случай и поддержка министра народного просвещения А. В. Головнина. Когда стало известно, что Краевскому отказано в продлении аренды «Санкт-Петербургских ведомостей», которые он редактировал в течение десяти лет, Головнин предложил ему «учредить новую газету, которая предоставила бы отдел для Министерства просвещения, продавалась бы весьма дешево с целью распространять сведения о народном образовании, тогда министерство могло бы участвовать в расходах».
Разрешение на издание было получено с помощью Головнина очень быстро. Поначалу Краевский предполагал назвать газету «Голос народа», но это название было найдено слишком притязательным, и 1 января 1863 г. «явился „Голос", первый серьезный и независимый орган общественного мнения, в европейском смысле этого слова». «Голос» был заявлен как ежедневная политическая и литературная газета и вскоре становится ведущим общественно-политическим органом.
Готовясь к выпуску газеты и стремясь собрать как можно больше читателей не только в столицах, но и в провинции, Краевский еще в конце 1862 г. разослал читателям программу будущей газеты. «Я поставил одною из главных задач газеты, — писал редактор, — ознакомление читателей с внутреннею жизнью России посредством приведения в общую известность того, что до сих пор имело так называемый местный интерес... Нужно знать, что думает Россия о своих общественных интересах, что ей нравится, что ею отвергается. Мне кажется, что настала пора гласного проявления своих нужд и стремлений, своего горя и радости; а гласным органом служит нам пока только журналистика». Редактор просил читателей сообщать о ходе крестьянской реформы и волостных судах, о денежном рынке и акцизном управлении, об учебных заведениях и юридических процессах, о действиях администрации и духовенства, о состоянии дорог, хозяйства и многом другом. Зная о готовившейся цензурной реформе и об отмене предварительной цензуры для периодических изданий и книг, он призывает писать правду обо всем, что происходит в действительности.
Ориентация Краевского не только на столичного, но прежде всего на провинциального читателя, учет его интересов, постоянная обращенность к нему вскоре благоприятно отразились на тираже газеты и проявились в составе читательской аудитории: почти три четверти подписчиков «Голоса» проживали вне Петербурга.
Программа газеты была опубликована в передовой статье первого
номера: «Мы стоны за деятельную реформу, но не желаем скачкой и бесполезной ломки... Мы не хотим льстить правительству, не желаем льстить и народу, не намереваемся заискивать в той среде, которая известна под именем „юной России"». Таким образом, «Голос» четко определил свою приверженность реформам и размежевался с радикально настроенной частью общества. «Долг газеты,—писалось в статье, — говорить правдиво, служить делу и истине, а не людям, не партиям, не предвзятой теории». Редакция заявляла, что в условиях реформирования России «изучение явлений и беспристрастный рассказ о фактах принесут больше пользы, чем преждевременные выводы». Успех реформ, по мнению газеты, зависит от исполнения закона, ибо «дурное исполнение может исказить самую здравую идею». Высказывая поддержку правительству в преобразованиях всех сфер общественной и государственной жизни (суды, система податей и пошлин, уничтожение винных откупов, предоставление автономии университетам, учреждение народных школ грамотности, демократизация образования и многое другое), особое внимание газета обращает на освобождение личности, пишет, что крепостное право распространялось не только на поземельные отношения, но и проникало во все сферы жизни, вплоть до семейных.
В отделе «Вседневная жизнь», анализируя нравы в прессе, газета призывает к уважению общественного мнения, большей терпимости «всем партиям, существующим в русской журналистике». Принципы, заявленные газетой в первом номере, оставались программой практической деятельности «Голоса» на протяжении всего периода его существования.
С самого начала отличительной чертой газеты стали не только разнообразие ее содержания, достоверность информации, благонамеренный тон, взвешенность суждений, но и постоянство и стабильность в оформлении газеты, местонахождении отделов, рубрик. Первая полоса обычно открывалась передовой статьей. Затем шли обзоры петербургской жизни, рассказы, рецензии, критические и библиографические статьи и заметки. Па второй полосе под рубрикой «Действия правительства» печатались официальные документы, постановления и распоряжения правительства. Под рубрикой «Русские новости» помещалась информация из городов России, которая поступала от собственных корреспондентов с мест. За внутренними новостями обычно следовали «Новости заграничные» и «Вседневная жизнь». Четвертую полосу занимали реклама и коммерческие объявления, под которые впоследствии стали отводиться еще пятая и шестая полосы. Солидность газеты вызывала доверие и уважение у
читателя, укрепляла деловую репутацию газеты, делала ее одним из самых авторитетных изданий для европейских газет: на нее ссылались, ей верили. На страницах «Голоса» международная полигика иностранных государств и их отношение к России получили серьезную и объективную оценку, и европейская дипломатия вскоре стала прислушиваться к мнениям «Голоса».
Выпуск газеты, благодаря субсидиям Министерства народного просвещения, сразу был поставлен на прочную основу. Министр А.В.Головнин, с самого начала принявший деятельное участие в создании газеты, на протяжении всего периода ее существования оказывал помощь Краевскому. Тот, в свою очередь, уделял в газете постоянное внимание вопросам образования. Финансовая поддержка, которую «Голос» получал в нервые годы существования (одновременно с появлением первого предостережения в 1865 г. была прекращена и выдача денежной субсидии), послужили поводом для нападок «Московских ведомостей». Катков, намекая на поддержку газеты со стороны Министерства народного просвещения, назвал «Голос» «официозом петербургских педагогов», «газетою официозной или иолуофициозной». Краевский, стремившийся, как правило, уйти от перебранки, решил вначале отмолчаться, но силой обстоятельств оказался втянутым в полемику. Уже в номере от 30 января 1863 г. была помещена первая заметка в рубрике «Ответы редакции». Краевский писал по поводу слухов, что «Голос» — газета полуофициальная: «Газета „Голос" никогда не имела, не имеет и не может иметь ни официального, ни полуофициального, ни официозного и никакого другого в этом роде характера; она вполне во всех отношениях — газета независимая». На обвинения «Московских ведомостей» «Голос» отвечал, что не видит ничего плохого в официозности, нехороша, на его взгляд, полуофициозность, столь свойственная «Московским ведомостям».
Состав редакции «Голоса» был немногочисленным. Кроме А. А. Краевского, который выполнял обязанности редактора и издателя, в нее входили его сын Евгений, руководивший вместе со своим помощником М. А. Загуляевым внешним, политическим отделом и иногда подписывавший газету за редактора; кроме того — литераторы и журналисты В. Р. Зотов, Е. П. Карпович, А. В. Старчевский и некоторые другие. В 1871 г. в газету приходит бывший ее киевский корреспондент В. А. Бильбасов, ставший зятем А. А. Краевского. Оставив кафедру и переселившись в Петербург, он становится соредактором Краевского и заведует внутренним отделом.
Кроме постоянных сотрудников основную творческую силу газе-
ты составляли авторы, которые совмещали работу в газете со службой в государственных и общественных учреждениях. Одной из важнейших фигур был профессор государственного права Петербургского университета А. Д. Градовский. Ему принадлежали почти все концептуальные статьи «Голоса» но вопросам внутренней политики, его взгляды фактически определяли собой программу редакции. Заметную роль в газете играли и другие ученые: Н. X. Бунге, Ф. Ф. Мартене, В. И. Модестов, А. П. Чебышев-Дмитриев, а также общественные деятели и публицисты: А. И. Кошелёв, Е. Л. Марков, Н. М. Ядринцев. Воскресные фельетоны в разные годы вели Л. К. Панютин, Г. К. Градовский, Б. М. Маркевич, В. О. Михневич, А. И. Эртель, Д. В. Аверкиев, Н. В. Латкин. Хорошо была налажена сеть специальных корреспондентов: в «Голосе» публиковались сообщения из 600 мест России и из 146 городов Европы, Америки и Азии. У редакции были широкие связи в высших слоях столичной аристократии. Наиболее прочными дружескими узами А. А. Краевский был связан со своим покровителем, министром народного просвещения А. В. Головниным. Через него издатель «Голоса» находился в близких отношениях с членами Государственного совета К. К. Гротом и А. П. Заблоцким-Десятовским, сенаторами В. А. Арцимовичем, К. И. Домонтовичем, М. Н. Любощинским. Давним знакомым Краев-ского был и военный министр Д. А. Милютин. Расположение газете высказывал также министр иностранных дел А. М. Горчаков и его помощники А. Ф. Гамбургер и А. Г. Жомин. Имея доступ к важной информации, газета слыла за границей рупором Министерства иностранных дел. Правительственные деятели прибегали к услугам газеты для обоснования своей политической программы, стремясь оказать влияние на общественное мнение. Во второй половине XIX в. российское правительство уже хорошо сознавало силу печатного слова, поэтому стремилось не только обуздать печать, но и использовать ее в своих целях. «Голос» не случайно считали органом «константи-новцев», имея в виду либеральную сановную аристократию, ратовавшую за реформы и приближенную к Великому князю Константину. Тесные отношения Краевский установил и с различными государственными учреждениями, и с влиятельными деловыми кругами, что помогало получать необходимую информацию и помощь. «Голос» печатался в типографии Краевского, которая была оборудована скоропечатными машинами, что позволяло печатать по 15 000 полных листов в час. Росли объем и тиражи газеты. Динамика тиражей подтверждает рост популярности и распространенности «Голоса». Если в 1865 г. число подписчиков составляло лишь 4420
'
человек (при розничной продаже 527 экземпляров), то в 1877 г. эти данные уже составляли 16 342 экземпляра по подписке и 6290 в розницу. Быстро росла читательская аудитория и в провинции — от 3161 человека в 1869 г. до 11 035 в 1881 г. В 1869 г. число номеров «Голоса», проданных на железных дорогах, превысило все остальные газеты и составило 25 000 экземпляров. Анализ читательской аудитории показывает, что «Голос» читали все слои образованного общества — от Александра II (и Александра III) до провинциальной земской интеллигенции. По своей влиятельности и информированности в 70-е годы газета не имела себе равных и оказывала мощное воздействие на формирование общественного мнения всей страны.
Успеху газеты в значительной степени способствовало основание в 1866 г. первого информационного агентства печати в России — Русского телеграфного агентства (РТА), одним из учредителей которого являлся Краевский. В 1872 г. он создает Международное телеграфное агентство, ставшее монополистом в обеспечении русской прессы информацией. Самые свежие новости появлялись прежде всего в «Голосе», а затем уже расходились по другим газетам. Намеренно задерживая иногда телеграммы для других газет, Краевский таким образом поднимал розничную цену своей газеты, первой сообщавшей важные новости.
Краевский к началу издания «Голоса» был уже состоятельным человеком: за 10-летнее руководство «Санкт-Петербургскими ведомостями» он сумел получить солидный доход, что помогало ему не только поддерживать «на плаву» «Отечественные записки», но и заложить основу будущему предприятию. Получаемая в первые годы (1863-1865) правительственная субсидия была ненадежным источником. Поэтому, имея за плечами опыт издания «Санкт-Петербургских ведомостей», Краевский со знанием дела начинает энергично укреплять газету, делать ее конкурентоспособной. Он первым в газете ввел «понедельничные» номера (до него газеты после праздничных дней не выходили), отдел «За и против», где авторы могли публиковать полемические заметки но 60 копеек за строку. Одной из самых доходных статей стала реклама. В «Голосе» впервые был применен прием помещения рекламы на первой полосе в открытие номера за двойную цену, рекламодателям самим было предоставлено право выбирать шрифты и типографские украшения за дополнительную плату. Краевский ввел много новшеств для повышения эффективности работы редакции и влияния газеты. В.П. Буренин отмечал его умение делать деньги: «Он у нас первым явился настоящим журнальным ан-■феиренером». А. В. Старчевский писал, что Краевский родился ре-
дактором и «в этом отношении не имел себе равного». «Биржевые ведомости» отмечали в числе главных заслуг Краевского то, что под его руководством родилась политическая газета, что он создал политическое направление.
Со временем обновлялся состав редакции. С 1863 но 1874 г. один из наиболее популярных жанров в то время — воскресный фельетон вел в «Голосе» Л. К. Панютин, выступавший под псевдонимом Нил Ад-мирари в отделе «Вседневная жизнь», где публиковал свои «социальные тины», которые были обозначены в самом названии его фельетонов: «Человек-тряпка», «Золотая молодежь», «Бедные макары русской литературы». Летом 1874 г. Панютин тяжело заболел, и на его место В. А. Бильбасов пригласил молодого журналиста Г. К. Гра-довского (однофамильца проф. А. Д. Градовского), с которым был знаком по совместной работе в газете «Киевлянин» в конце 1860-х годов. Его сотрудничество в «Голосе» оказалось очень удачным. По предложению Бильбасова характер фельетона был изменен. Теперь он должен был стать «популярным подспорьем общему направлению газеты и статьям по важнейшим вопросам общественной и политической жизни». С декабря 1875 г. он также стал вести новую субботнюю рубрику «Жизнь и закон», в которой выступал с комментариями судебных процессов, разнообразных случаев из провинциальной жизни, связанных с нарушениями закона. Политические взгляды Г. К. Градовского не выходили за рамки либерального стремления к обеспечению прав личности, свободы печати и вероисповедания. В апреле 1878 г. он выступил со ставшим сенсацией материалом о процессе Веры Засулич. Градовский восторженно встретил оправдательный приговор террористки, выразив надежду, что это дело — «тот кризис, тот перелом, которые так обычны в тяжких болезнях, это та желанная, хоть и тяжелая минута, с которой начинается выздоровление общества». «Московские ведомости» назвали фельетон Градовского «апофеозом Веры Засулич», а сам автор получил такую репутацию в глазах властей, что редакция вынуждена была впредь помещать его статьи без подписи во избежание придирок цензуры. Реакция властей на публикацию была незамедлительной. На следующий день без обычного в таких случаях предварительного рассмотрения дела в низших цензурных инстанциях газете было объявлено предостережение.
Война 1877-1878 гг. с Турцией отодвинула на второй план проблемы внутренней жизни России и стала одной из ведущих тем на страницах «Голоса». Эта война стала первой относительно широко освещавшейся русской прессой. Возник новый тип журналиста —
военный корреспондент. Летом 1877 г. «Голос» имел двух специальных корреспондентов в Малой Азии и грех в Румынии. В октябре 1877 г., когда главнокомандующий Дунайской армией Великий князь Николай Николаевич, раздраженный газетчиками, выслал из Болгарии всех корреспондентов «Голоса», исключение было сделано лишь для Г. К. Градовского.
Во второй половине XIX в. сотрудничество женщин в изданиях было редкостью; далеко не все издания признавали это нормой. «Голос» в этом смысле был значительно прогрессивнее других. На его страницах со статьями о политических событиях на Востоке выступала Н. В. Каирова, которая была корреспондентом газеты с Балканского полуострова, из Вены и Берлина во время константинопольской конференции 1877 г., с критическими, педагогическими статьями выступали М. К. Цебрикова, 3. А. Агренева.
За двадцатилетний период своего существования «Голос» претерпел определенную эволюцию, которая явилась отражением процессов, происходивших во внутренней и внешней политике России. По существу, путь, который проделала газета с 60-х до начала 80-х годов, — от безусловной поддержки правительства к оппозиции — свидетельствует о разочарованиях в среде либералов в реформаторском потенциале самодержавия и поиске новых решений. Газета, созданная реформой и служившая реформе в разработке мер путем гласного обсуждения, информирования общества в «положительном духе», создавала благоприятное общественное мнение, ратовала за соблюдение прав личности и правового порядка. Ход реформ в 70-е годы, когда их движение затормозилось, и в 80-е, когда они обернулись контрреформами, «движением вспять», не мог удовлетворить либеральную часть общества. К началу 1880-х годов «Голос» проделал типичную для русского либерализма эволюцию но отношению к самодержавию, уже не рассматривая его как единственную преобразующую силу общества. Критические высказывания газеты по разным поводам были замечены цензором Н. Е. Лебедевым и позволили ему сделать вывод о том, что «Голос» «недоволен настоящим политическим строем государства и хотя не высказывается категорически, но желает изменения его в другую сторону, при которой личность каждого была бы более обеспечена и участие общества в политических делах было допущено».
Одной из центральных тем с первых дней существования «Голоса» стала защита гласности и свободы слова. Уже 2 февраля 1863 г. под заголовком «Петербургские заметки» нубликуется статья в защиту
гласности, о ее пользе для общества. С марта периодически ведется рубрика «Обозрение газет и журналов».
Большое число публикаций о положении печати появилось в «Голосе» накануне и после издания закона 6 апреля 1865 г. Доказывая необходимость предоставить свободу слова, газета обращает внимание на законы о книгопечатании в других странах, особенно во Франции. За освобождение от предварительной цензуры «Голос» выражал «почтительную благодарность» правительству, которое сделало этот шаг добровольно, в отличие от западных стран, где «независимость прессы... была плодом народного напора на власть». Газета отмечала, что освобождение печати не представляет никакой опасности, так как между правительством и обществом существует взаимное доверие. Несмотря на все несовершенство закона его положения признавались значительным событием.
Однако наряду с достоинствами нового закона были замечены его несовершенства и скрытая для изданий опасность в системе предостережений. Первые предостережения, объявленные изданиям после введения нового закона, были встречены в печати общим недоумением и недовольством. «Голос» в 1865 г. опубликовал по этому поводу ряд статей, посвященных французской системе предостережений. В статье «Перемена в положении французской печати» газета писала: «Предупреждение — это господство произвола одного министра и нарушение прав судебной власти». Еще более резко она высказалась в статье «По поводу последних административных мер во Франции относительно печати»: «Это право жизни и смерти над журналом, право бесконтрольное, ничем не ограниченное, право в три дня, без всякого суда, лишить человека его собственности!» Либеральная пресса, ценя превыше всего законность, предлагала отказаться от системы административных предостережений и передать дело о проступках печати в ведение суда.
Убеждая правительство в необходимости предоставить большую свободу, газета видит в ней непременное условие успешного развития правительственных реформ, «которых ожидала бы бог знает какая участь без гласной поддержки печатного слова». При этом газета отрицает какую-либо оппозицию в лице печати. Свобода слова для «Голоса» — это не оружие против власти, а могучая союзная сила правительства, призванная укрепить существующий самодержавный строй. Выступления «Голоса» против административных мер за судебное преследование предполагали свободу от цензуры, расширение круга тех прав, которые были предоставлены печати «Временными правилами» 6 апреля. Это, но мнению газеты, должно было
привести к падению влияния революционных теорий. Свобода печати, таким образом, объявлялась средством спасения общества от нигилизма.
Выступления «Голоса» в защиту нрав печати показывают, насколько последовательной и взвешенной была его позиция по этому вопросу. В соответствии с общим умеренно-либеральным направлением газеты заявлялось и ее отношение к проводимым правительством преобразованиям в области печати.
В условиях усиливавшейся реакции газете все труднее становилось выражать независимое мнение. Стремление к независимости суждений часто навлекало на газету санкции цензуры. Газета Краевского была лидером по числу полученных административных взысканий. В течение первых пятнадцати лет издания «Голос» получил одиннадцать предостережений. С 1866 по 1879 г. он подвергался четырем приостановкам в общем на 13 месяцев. С 1870 но 1879 г. его четырнадцать раз лишали права розничной продажи (закон 1868 г. о лишении права розничной продажи начал действовать лишь с 1870 г.). Временные приостановки газеты были особенно болезненны для Краевского. В 1872 г., когда издание вновь было приостановлено на 4 месяца, он даже решает продать газету. Однако сделка тогда не состоялась. Когда в 1879 г. выход «Голоса» в очередной раз был приостановлен уже на 5 месяцев, Краевский вынужден был искать заступничества на самом высоком уровне. Благодаря вмешательству наследника престола газета после почти пяти месяцев молчания вышла раньше установленного срока. На досрочное возобновление «Голоса» очень негативно отреагировал К. П. Победоносцев. В письме к будущему наследнику престола Александру III он писал: «Внезапное разрешение газеты „Голос", ранее срока от положенного на нее запрещения, произвело на меня тяжелое впечатление. <...> Ваше высочество! Знаете ли Вы, за кого Вы заступились! Ведь это люди без чести, без убеждения, продажные проповедники чего угодно. Из пб. газет ни одна не внушает уважения, но самая презренная из них и самая вредная — „Голос"». Впоследствии Александр III не забыл этого случая, и в 1881 г., когда после очередной приостановки Краевский обратился с прошением о возобновлении газеты, он написал: «К сожалению, я был так наивен, что раз ходатайствовал о помиловании Краевского, и хорошо же он ответил!»