§ 1. Действие уголовного закона во времени

_К

ак показывает анализ уголовного права современных стран, действие уголов­ного закона во времени определяется тремя основными принципами:

1. преступность и наказуемость деяния определяется в соответствии с законом, действовавшим во время совершения этого деяния;

2. Закон, исключающий наказуемость деяния, смягчающий наказание или иным образом улучшающий положение лица, имеет обратную силу, в т.ч. в отношении лиц, уже отбывающих наказание или имеющих судимость;

3. Закон, устанавливающий наказуемость деяния, усиливающий наказание или иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.

В той или иной форме указанные принципы нашли отражение в УК всех стран СНГ и Балтии, а также Австрии, Албании, Андорры, Аргентины, Болгарии, Брази­лии, Венгрии, Вьетнама, Германии, Греции, Дании, Испании, Италии, Коста-Рики, Кубы, Лаоса, Литвы, Монголии, Нидерландов, Никарагуа, Норвегии, Парагвая, Перу, Польши, Португалии, Румынии, Сальвадора, Турции, Швейцарии, Японии.

В некоторых странах мира принципы действия уголовного закона во времени за­креплены конституционно (Албания, Армения, Восточный Тимор, Греция, Грузия, Казахстан, Кипр, Куба, Молдова, Португалия, Россия, Турция, Украина, Финлян­дия, Эфиопия и др.).

Временем совершения преступления, по общему правилу, признается время со­вершения общественно опасного деяния (действия или бездействия) независи­мо от времени наступления последствий. Данное положение прямо закреплено в УК всех стран СНГ (кроме Киргизии), а также Бразилии, Колумбии, Монголии, Перу. По УК Литвы (ч. 1 ст. 3) временем совершения преступного деяния является «время действия (бездействия) или время наступления последствий, предусмот­ренных уголовным законом, если лицо желало, чтобы последствия наступили в иное время».

В УК Андорры, Беларуси, Боливии, Румынии предусмотрено применение более мяг­кого промежуточного закона. Так, согласно ч. 4 ст. 9 УК Беларуси, если действовавший во время совершения преступления уголовный закон был отменен или изменен уголовным законом, устраняющим преступность деяния, смягчающим наказание или иным образом улучшающим положение лица, совершившего преступление, но ко времени расследова­ния уголовного дела или рассмотрения дела в суде вступил в силу иной, более строгий уголовный закон, применению подлежит наиболее мягкий промежуточный закон¹⁹⁸.

Уголовное законодательство некоторых стран (Боливия, Бразилия, Германия, Греция, Испания, Италия, Коста-Рика, Парагвай, Перу, Румыния, Сальвадор) уста­навливает, что закон, действие которого ограничено определенным сроком, должен применяться к деяниям, совершенным во время его действий, даже тогда, когда он потерял силу. Речь идет о чрезвычайных уголовных законах, вводимых в военное время или в период иного общественного действия. В исключение из общего правила, при­нцип обратной силы более мягкого уголовного закона в подобных случаях не приме­няется, если в самом временном уголовном законе не установлено иное.

Аналогичного характера норма имеется в УК Дании (п. 1 §3): «если Закон отменен в силу внешних обстоятельств, не относящихся к вине, то деяние рассматривается в соответствии с более ранним законом»¹⁹⁹.

Другое ограничение обратной силы более мягкого уголовного закона установлено в ст. 112-4 УК Франции. Согласно этой статье применение нового, более мягкого, за­кона не затрагивает действительность актов, совершенных в соответствии с прежним законом (т.е. уже вынесенных приговоров). Однако исполнение наказания прекра­щается, если оно было назначено за деяние, которое по закону, введенному в дей­ствие после вынесения приговора, не имеет больше характера преступного деяния. Таким образом, если новый закон просто снизит наказание, это никак не отразится на судьбе осужденного.

Достаточно сложной является проблема обратной силы уголовного закона, уста­навливающего не наказания, а иные меры уголовно-правового характера. Формально такие меры, пусть даже весьма суровые, не подпадают под действие принципа запрета обратной силы уголовного закона, ухудшающего положения лица. Однако при этом они не должны являться наказанием по своей сути. Именно такую позицию занял Европейский Суд по правам человека. В своем постановлении «Уэлч (Welch) против Соединенного Королевства» от 09.02.1995 г. он указал, что приказ о конфискации предполагаемых доходов от наркобизнеса (мера, предусмотренная английским зако­ном 1986 г.) по совокупности своих карательных элементов может расцениваться как наказание, и поэтому применение данной меры в отношении деяний, совершенных до вступления вышеуказанного закона в силу, является неправомерным²⁰⁰.

В последние годы в мире все больше распространяется концепция, согласно кото­рой можно придавать обратную силу законам, устанавливающим ответственность за международные (и даже за обычные) преступления, если преступность соответству­ющих деяний в момент их совершения определялась международным правом.

Данная концепция нашла четкое выражение в ст. 7 Европейской конвенции о за­щите прав человека и основных свобод 1950 года:

«1. Никто не может быть осужден за какое-либо уголовное преступление на осно­вании совершения какого-либо действия или за бездействие, которое согласно действовавшему в момент его совершения национальному или международному праву не являлось уголовным преступлением. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления. 2. Настоящая статья не препятствует преданию суду и наказанию любого лица на основании совершения какого-либо действия или за бездействие, которое в мо­мент его совершения являлось уголовным преступлением в соответствии с общими принципами права, признанными цивилизованными странами»²⁰¹. Исходя из этой идеи, в отдельных странах (Латвия, Литва, Эстония) законодатель установил в УК прямое исключение из принципа запрета обратной силы закона, ус­танавливающего наказуемость деяния или иным образом ухудшающего положение лица, для ряда особо тяжкий деяний.

Согласно ч. 4 ст. 5 УК Латвии лицо, совершившее преступление против челове­чества, преступление против мира, военное преступление и участвовавшее в геноци­де, подлежит наказанию независимо от времени совершения этих преступлений. По УК Литвы (ч. 3 ст. 3) исключение составляют нормы, устанавливающие ответствен­ность за геноцид (ст. 99), за запрещаемое международным правом обращение с людь­ми (ст. 100), за убийство людей, охраняемых международным гуманитарным правом (ст. 101), за депортацию гражданских лиц оккупированного государства (ст. 102), за причинение вреда здоровью, пытки или иное бесчеловечное обращение с лицами, охраняемыми международным гуманитарным правом (ст. 103), за принудительное использование гражданских лиц или военнопленных в вооруженных силах против­ника (ст. 105), за запрещенную военную атаку (ст. 111). По УК Эстонии (ч. 4 ст. 5) виновные деяния против человечности и военные виновные деяния являются нака­зуемыми независимо от времени их совершения.

На основе вышеуказанных положений УК прибалтийских республик в этих государствах уже были осуждены несколько бывших советских партизан, воен­нослужащих и сотрудников госбезопасности за «преступления», совершенные в период войны и первые послевоенные годы.

В Португалии, согласно Конституции (ст. 29), принцип запрета обратной силы закона, устанавливающего наказуемость, «не препятствует наказанию в рамках, предусмотренных внутренним законодательством, за действия или бездействие, которые в момент их совершения признавались бы преступными согласно обще­признанным нормам международного права»²⁰².

Хотя в национальном уголовном и конституционном законодательстве вышеука­занные оговорки встречаются довольно-таки редко, в международном праве такое понимание принципа «nullum crimen cine lege» и допустимости ретроактивности дав­но стало общепризнанным. Во Всеобщей декларации прав человека записано (ч. 2 ст. И): «Никто не может быть осужден за преступление на основании совершения какого-либо деяния или за бездействие, которые во время их совершения не состав­ляли преступления по национальным законам или по международному праву (выделено автором)»²⁰³. Поэтому любое государство не только вправе, но и обязано придавать нормам о международных преступлениях обратную силу.

Помимо вышеуказанных исключений, в мировой практике можно встретить и примеры прямого игнорирования правоприменителем и законодателем принципа за­прета обратного действия уголовного закона, ухудшающего положение лица.

Так, в 1995 году судьи штата Калифорния заявили, что, вопреки закону, они бу­дут судить как взрослых трех 15-летних преступников, убивших 19-летнего студента. Главный виновный был осужден к пожизненному заключению без права апелляции, а два его соучастника — к 30 годам тюремного заключения. Только после этого Гене­ральная Ассамблея штата внесла соответствующую поправку в законодательство²⁰⁴.

В Туркменистане 30 декабря 2002 г. парламент принял специальную резолюцию о применении пожизненного заключения к участникам покушения на президента страны С.Ниязова, хотя к моменту совершения вменяемого деяния указанный вид наказания не был предусмотрен уголовным законом страны.

Важно отметить, что все изложенные выше основные принципы действия уголовного закона во времени применяются только в отношении уголовных наказаний и не затрагива­ют, как правило, применения мер безопасности. Последние назначаются в соответствии с законодательством, действующим на момент рассмотрения дела в суде. Прямое указание на это имеется в УК Германии, Греции, Грузии, Коста-Рики, Кубы, Литвы.

Так, согласно ч. 4 ст. 3 УК Грузии, принудительная мера воспитательного воздей­ствия и принудительная мера медицинского характера применяются только на осно­вании закона, действующего во время разрешения дела в суде.

В Германии Конституционный Суд в феврале 2004 г. признал, что придание обр- таной силы Закону 1998 года, отменившему предел в 10 лет для сроков превентивного заключения, не нарушает конституционного принципа, поскольку Конституция за­прещается налагать наказания, имеющие обратную силу, однако превентивное заклю­чение — это не наказание. Оно нацелено исключительно на профилактику будущих правонарушений и поэтому является чисто превентивным инструментом²⁰⁵.

Напротив, в УК Сальвадора прямо указано, что меры безопасности применяются в соответствии с законом, действовавшим на момент совершения уголовно наказуе­мого деяний.