- •Основные группы глобальных проблем, стоящие перед человечеством.
- •Характеристика современных геополитических реалий.
- •Характеристика немецкой и японской геополитических школ.
- •Японская
- •Характеристика американской и английской геополитических школ. Английская
- •Американская
- •Общее и особенное: советская и российская геополитические школы.
- •Россия на геополитической карте современного мира.
- •Ведущие направления российской внешней политики.
- •Основные геополитические противоречия между Россией, сша, Китаем, Турцией и Ираном на постсоветском пространстве.
- •Приоритетные направления и противоречия геополитического сотрудничества России и ес.
- •Роль международных региональных связей в отношениях между Россией и ес.
- •Приоритетные направления российско-европейского межрегионального сотрудничества.
- •Основные геополитические противоречия между сша, Россией и Европой.
- •Роль «перезагрузки» в российско-американских отношениях.
- •Россия, сша и Европа: поиск путей решения «энергетических проблем».
- •Основные геополитические противоречия между сша, Китаем, Японией и Россией в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
- •Геополитические сценарии в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
- •Охарактеризовать российско-китайские отношения в новой геополитической ситуации.
- •Основные направления деятельности шос и брикс.
- •Основные приоритеты мусульманской геополитики.
- •Основные геополитические противоречия между сша и исламским миром.
- •Приоритеты российской политики на Ближнем Востоке.
- •Военные конфликты в исламском мире. Борьба за нефтяные скважины.
- •Контроль сша за политической и экономической ситуацией в Латинской Америке.
- •Наиболее влиятельные региональные политические и экономические союзы в Латинской Америке являются.
- •Перспективы сотрудничества России со странами Латинской Америки.
- •Перспективы развития левых революций в Латинской Америке.
- •Новые геополитические векторы во внешнеполитической деятельности страны Латинской Америки.
- •Основные геополитические противоречия между сша и африканскими странами.
- •Новые векторы российской внешней политики на африканском континенте.
- •Основные геополитические центры современной Африки.
-
Основные приоритеты мусульманской геополитики.
В последнее время в мире все больший интерес вызывает феномен “исламского возрождения” в странах Ближнего и Среднего Востока Решающий толчок, выведший исламский фактор в ранг первостепенных проблем мировой политики, сделала антишахская революция 1979 г в Иране По таким показателям, как напряжение общественных сил, накал страстей в самом Иране и в мире, число жертв, принесенных в ходе борьбы против режима шахиншаха Мохаммеда Реза Пехлеви, она не имеет прецедентов в странах Третьего мира Велико влияние революции на все страны исламского мира.
Две параллели - конспирологическая и геополитическая как бы задают основания этой теме. Первая - выход на метачеловеческий, мистический план истории, связанный с древними царствами и тайными вероучениями, второй - план конкретных действий и сугубо прагматической мотивации.
Что реально стоит за картиной исламской геополитики?
Здесь присутствуют три радикально отличных типа традиции. Первая - общепрофанный суннизм, то есть религия масс, эгалитарный и агрессивный экзотеризм.
Социальный идеал - теократическая республика, на деле - крайне пластичная приспособленность практически к любым социальным условиям.
Два других типа - исмаилитский и джафаритский (то есть признающий цепь двенадцати имамов) шиизм.
Низаритский исмаилизм и ортодоксальный (иранский по преимуществу) шиизм - совершенно различные метафизические типы; при этом оба тяготеют к монархическому имперскому принципу. Ни в одной из традиций, аутентично сохраненных сегодня, не выражен с такой яркостью основной инстинкт индоевропейской мифологии - вера в возвращение последнего Императора. В этом сходятся буквально все индоевропейские традиции, но только в шиизме этот инстинкт достигает такой полноты, которая реально алхимически воспроизводится в перманентную революцию, во взрыв против направления истории.
Исмаилитский и классический шиизм отличает принцип отношения к территории.
Сам принцип подхода к территории (в натуральном политическом смысле) может много сказать о типе сознания традиции, которая эту территорию “осваивает”.
Для исмаилитов это был “принцип плацдарма” - пиратский, экстенсивный способ. Им было все равно, с какой территории начинать свою революцию - это вопрос случая. Они были, конечно, типичными “космополитами” в сегодняшнем понимании. Низаритские государства проводили свою геополитику, понимая ее исключительно как захват плацдармов для строительства крепостей. Туземцы в-общем рассматривались ими как историческое недоразумение.
Такое государство работает исключительно на то, чтобы “взорвать мир”. Ближайший аналог исмаилизму из современных политических гуру - один из основных теоретиков большевизма Троцкий (его теория перманентной революции). Государство здесь - бочка с бензином или ящик с динамитом, не больше. Единственная цель - взорвать мир.
Иранский шиизм был органично-национален. Здесь ясно видно архетипическое совпадение между религиозной идеологией и менталитетом нации, причем с самыми глубинными его пластами. При таком сочетании единственно могла возникнуть культура, то есть то, чего не оставил исмаилитский имамат.
Это различие примечательное, но не единственное, и, вернее всего, не основное.
Здесь можно коснуться алхимического отличия между ними. Это два разных принципа взаимодействия с Энергией. В шиизме классическом главный акцент делается на утрату, разрыв связи - но это алхимическая возможность для зеркального отражения этой экспоненты в кризисе, взрыве, революции. Исмаилизм, напротив, предполагает постоянную генеалогическую связь с Принципом - но это энергетическое равновесие (“прямая”), неспособное на взрыв. Исмаилитские радикалы пытались мистериально получить эту энергию через само-ограничение, “рисование круга”, строительство энергетических центров (даже их архитектурные изыскания предполагают такой поиск), уединение в горном Аламуте (“Монсегюр”).
Манихейство, религия, во многом повторяющая (а вернее, предваряющая) исмаилитские гностические максимы, также оказалось органически неспособно включиться в real politic на конспирологическом уровне, а тезис о “нестерпимом положении вещей”, доминирующий в манихейской апологетике, привел не к эсхатологическому взрыву, как ожидалось, а к перманентной революционной активности, несвязанной с национальным принципом.
Движение, заявившее о своем несогласии с миром, не может вообще выражать какую-либо национальную энергию. Неорганичные “ереси” могут в первые сто лет своего возникновения оказывать существенное влияние на ход истории, но, оставаясь неукорененными, они теряют импульс своей миссии и гаснут, превращаясь в тоталитарные псевдогосударства, незаметно для себя имитируя роль фантома, которой они наделили было весь остальной мир.