1 «Удивление— мать философии».
Родоначальник же греческой философии и науки Фалес удивлялся движению светил и звездному небу, наблюдая за которыми он, согласно анекдоту, упал в колодец. (Опираясь на эти наблюдения и астрономические знания вавилонян, Фалес, как известно, предсказал солнечное затмение.) Удивляясь течению вод, он попытался объяснить разливы Нила. Равенство углов у основания равнобедренного треугольника, по-видимому, поражало его не меньше, чем притягательная сила янтаря или магнита. Установление математической зависимости между длиной струны и высотой тона ее звучания поразило Пифагора, пожалуй, не меньше, чем доказательство приписываемой ему теоремы. Звук, который до того казался неуловимым и непостижимым, был сведен к длине струны, т. е. пространственному (математическому) измерению. Согласно легенде, Пифагор за доказательство теоремы, носящей его имя, принес богам в жертву сто быков («гекатомбу»). Свойства чисел (например, установление того, что квадратные числа образуются при последовательном сложении нечетных чисел, или того, что число 4 является средним арифметическим между 5 и 3, а также средним геометрическим между 8 и 2) настолько поразили Пифагора и его учеников, что их воображение не удержалось от мистики числа и числовых отношений. Одним из удивительных фактов для ранних (да и последующих) греческих философов явилось наблюдаемое ими единство, гармония противоположностей, определяющая существование того или иного предмета. На этом основании они стали говорить о мире как космосе, как универсальной, «божественной», «чудесной» (удивительной) гармонии. А Пифагор, впервые назвавший мир «космосом» («строй», «порядок», «украшение») в смысле высшего порядка и всеобщего гармонического строя вещей, представил его себе в виде огромного музыкального инструмента.
Психологические, гносеологические и социальные корни философии.
В субъективно-психологическом плане греческая философия и наука зародились тогда, когда Фалес попытался все многообразие удивительных (чудесных, «божественных») повседневно наблюдаемых явлений объяснить из единого начала. Высказав мысль, что «все есть вода», он сделал первый шаг на пути философского познания мира и диалектического понимания действительности как единства противоположностей (единого первоначала и многообразия вещей). В теоретико-познавательном плане возникновение греческой философии является процессом перехода от мифологического отождествления (образа и вещи, человека и природы, субъективного и объективного) к установлению различия между образом вещи и самой вещью, между идеальным и материальным, субъективным и объективным. Этот переход совершили первые греческие натурфилософы. Сделав предметом своих наблюдений явления природы, они совершили скачок от мифа к логосу, от чувственного образа — к отвлеченному понятию, от религиозно-мифологической веры — к философскому разуму. Вместе с тем, они стали на путь научного познания явлений природы. Но разрыв с мифологией (теокосмогонией) и поэзией (теокосмогоническим эпосом) у них был неполным. Религиозно-мифологическое и художественно-эстетическое в их мировоззрении— это гилозоизм, то есть представление об одушевленности первоначала вещей (вода, алейрон, воздух); пантеизм, то есть представление о мире как живом («божественном») существе и «божественном» строе вещей; социоморфизм, то есть представление о мире-космосе к а к универсальном полисе, который зиждется на законе (с последним связано проведение Анаксимандром аналогий между нравственно-правовыми нормами в полисе и космическим порядком, проведение параллелей между обществом и природой).
В учениях первых греческих мыслителей переплетаются религиозно-мифологические, художественно-эстетические, нравственно-правовые и научно-философские представления и взгляды, причем в этом переплетении научно-технические или, точнее, натурфилософские взгляды заняли доминирующее положение, стали играть ведущую роль. Первые эллинские натурфилософы открыли новую картину мира, выдвинули идею о мире как гармоничном строе вещей, идею, которая разделяется и современной наукой.