Секс и гениталии

Еще в древности, вероятно с матриархата, у многих племен и народов женщина в силу своей функции в продолжении рода, способностью к оплодотворению, ассоциировалась с природой-матерью, обожествлялась. Вероятно, в этом кроется причина того, что во времена войн победители стремились насильственно надругаться над женщинами других племен. По мнению некоторых исследователей, это символизировало овладение божеством покоряемого народа, а, следовательно, его унижение и подчинение.

Некоторые мои соотечественники, анализируя страсть кавказских мужчин к русским (славянским) женщинам, объясняли это вышеназванным атавизмом. В доказательство они приводили то, что страсть эта всегда сопряжена с пренебрежением, а также то обстоятельство, что жены, например грузин, как будто спокойно относятся к стремлению их мужей попользоваться славянскими женщинами.

К этому можно добавить азербайджано-армянский сексуальный вандализм, свидетелями которого мы были в последнее десятилетие ХХ века, и аналогичные примеры в других региональных конфликтах, где женщины становились униженными жертвами «победителей».

Подсознательное ощущение зависимости от женщины вызывает подсознательную (то есть не осознаваемую и не замечаемую) ненависть к ней. Мужчина не может без женщины, он страстно ее хочет, он постоянно нуждается в удовлетворении желания размножаться, он раб этой страсти. Это создает иллюзию несвободы и толкает «раба» к порабощению той, которая делает его зависимым. Но чаще эту подсознательную злость вымещали на других женщинах, стоящих ниже в социальной иерархии: рабынях, служанках, крепостных, бедняках. Это безопаснее, безнаказанно или сопряжено с меньшей ответственностью. И еще один аспект отметил Фрейд: мужчина чувствует себя стесненным в половой жизни с женщиной, которую он уважает. Он «проявляет свою полную потенцию только тогда, когда имеет дело с низким половым объектом. ...К его половым стремлениям присоединяются компоненты извращенности, которые он не решается удовлетворить с женщиной, достойной уважения. Полное половое удовольствие он может испытать только... с униженным половым объектом... Перед такой женщиной он легче обнаруживает свою половую силу... Возможно, что частая склонность мужчин высших общественных классов выбирать себе любовницу или даже законную супругу из женщин низкого сословия является только следствием потребности в униженном половом объекте, с которым психологически связана возможность полного удовлетворения».

С. Браунмиллер считал, что «устройство половых органов мужчины сделало его природным хищником, а женщину его добычей». Многие исследователи связывают это с аналогиями половой жестокости в животном мире. Секс часто связан с садизмом. Он наблюдается, как у низших животных, так и у высших. При половом возбуждении самцы звереют. Насилие над женщиной (самкой) рассматривается, как фактор самоутверждения и господства не только над нею, а и над другими мужчинами (самцами), которым она может принадлежать. Это война мужчин за власть с трусливым выбором слабого противника.

Это чувствуют остальные мужчины и буквально понимают изнасилование, совершенное кем-то, как вызов себе, например уголовники, которые близки по атавизму к насильникам. Возможно, поэтому в тюрьмах осужденные за изнасилование подвергаются мести своих потенциальных «соперников».

Феноменально, что акт продолжения рода получает столь разную окраску в разных обстоятельствах: от вершины любви и счастья до бездны человеческого унижения и горя. Слишком часто сексуальные акты сопровождаются унижениями. То, что должно дать новую жизнь, часто приводит, наоборот, к смерти. Фрейд неоднократно указывал: «Сексуальность большинства мужчин содержит примесь агрессивности, склонности к насильственному преодолению... сопротивления сексуального объекта не только путем ухаживания. Садизм в этом случае соответствует... агрессивному компоненту сексуального влечения». «История культуры человечества, вне всякого сомнения, доказывает, что жестокость и половое влечение связаны самым тесным образом, но для объяснения этой связи не пошли дальше подчеркивания агрессивного момента либидо (похоти – А)». «Самое высокое и самое низкое всюду самым теснейшим образом связаны в сексуальности...». «Посредством этой связи жестокости с либидо совершается превращение любви в ненависть, нежных душевных движений во враждебные, характерные для большего числа невротических случаев и, как кажется, даже для всей паранойи».

Это стоит запомнить: в связи похоти с жестокостью Фрейд видит превращение нежных душевных движений во враждебные, характерные для паранойи. Это имеет отношение к власти.

Криминальные психологи Ю. Антонян и А. Ткаченко считают, что мотивы сексуального характера могут стимулировать совершение не только насильственных преступлений, но и краж, хищений, взяточничества, а также разбоев и грабежей. Насильственные преступники часто сами не знают истинных причин собственных поступков. Психиатры мало сделали для широкого объяснения насилия, чинимого власть предержащими, не только из страха, но и потому, что многие виновные в чудовищных преступлениях психически здоровы. Даже если у них имеются психические нарушения (в пределах вменяемости), их поступки не могут трактоваться только с психиатрических позиций. Логика их поступков формируется только отчасти природными истоками, наследственными факторами. Собственный жизненный опыт, как правило, вступает в противоречия с внешним общественным воздействием, на примерах несоответствия декларируемой морали и реальной жизни. Плюс многое другое, что определяет психологию личности. В числе немаловажных, способствующих формированию личности факторов, являются перенесенные ею обиды и унижения, а также сексуальный опыт, формирующие чаще других логику насилия.

Гомосексуальные акты среди преступников – это не только результат отсутствия женщин. При наличии таковых многие сильные личности стремятся к мужеложству. Не является ли это подсознательным или осознанным стремлением к личному превосходству и унижению других? Есть немало описаний садистской жестокости активных партнеров по отношению к своему «возлюбленному», проявляемые даже в подростковом возрасте.

Есть ли аналоги подобного поведения в природе?

Дарвин предположил наличие в каждом растении и животном наличие половых проявлений противоположного пола (хотя я лично убежден, что у меня такого нет – А). Многие ученые подтверждали наличие бисексуализма, как безусловно присущего признака животных, в том числе и человека.

В 1834 г. Кельх и в 1863 г. Перогалло опубликовали свои наблюдения гомосексуализма среди жуков. В 1883 г. А. Мачиоли описал гомосексуализм у почтовых голубей даже в присутствии самок, а также попугаев при отсутствии самок. В 1897 г. А. Молль дал описание того же у овец и коз. Сведения эти я взял из книги Антоняна Ю. М. и Ткаченко А. А. «Сексуальные преступления». М. 1993.

Ученые по-разному объясняли гомосексуализм и бисексуализм. Одни считали это признаком низших животных (Лидстон 1888 г.), другие объясняли это половой дегенерацией (Мачиоли). Ж. Шевалье в 1893 г. предположил, что сексуальные извращения есть результат эволюционных нарушений. П. Наке в 1992 г. предложил новую гипотезу о наличии в мозге человека сдвоенных мужских и женских центров половых чувств, которые могут при нормальном развитии утрачивать гомосексуальные признаки, а при ненормальном – гетеросексуальные, что приведет к гомосексуализации личности.

Последующие исследования давали иные толкования отклонений полового поведения: половая инверсия, нарушение развития, в том числе внешними воздействиями на утробу матери до рождения ребенка (парапсихология). Но вот к какому выводу все-таки пришли: «В основе гомосексуализма лежит биология доминирования и иерархии, регулирующая коммуникации у человека». Иными словами «биология доминирования и иерархии» не что иное, как биологическая жажда власти и подчинения слабого сильным. Антонян Ю. М., и Ткаченко А.А. сделали в книге «Сексуальные преступления» интересный анализ психобиологических аспектов для лучшего понимания преступлений Чикотило и других.

Всем, к сожалению, даже детям, известны многочисленные словосочетания угроз-ругательств со ссылками на половой акт. Возьмем в качестве синтетических примеров: «трахал я тебя в хвост и в гриву» и «хрен тебе в рыло». Варианты аналогов этих, к сожалению, «крылатых» выражений в ненормативной лексике вы легко вспомните. Откуда они взялись? Утверждение собственного превосходства в связи с половым актом и половым органом не придумано человеческой цивилизацией. Скорее наличие у человека таких выражений подтверждает (и с этой неожиданной стороны) его происхождение по Дарвину от обезьяны. Удивлены? Как слова человека могут подтверждать происхождение от бессловесных?

Гориллы, павианы и шимпанзе агрессивные намерения выражают демонстрацией эрегированного полового органа. Этот «жезл», как полицейская дубинка (символическое сходство), является недвусмысленным предостережением и возможному агрессору, и просто соплеменникам. Иерархическое положение особей в стае определяет, как отмечают Д. Плуг и П. Мак-Лейн, кто кому показывает половой член. По этой демонстрации вы видите положение (статус, ранг) отдельных животных в стае. Чем выше ранг, тем чаще он показывает эту штуку. Ну, умора! Речи у них нет, так они жестом выражают то, что мы говорим словами. Я прошу прощения у тех читателей, которые даже в мыслях не произносили этих слов.

Интересно, что самцы приматов используют этот прием устрашения и перед самками до того, как начинают приставать к ним с любовными притязаниями. Аналогичные ритуалы, предшествующие совокуплению, описаны исследователями первобытных племен. Но и это не все. Висящий пенис, обычно свидетельствующий об успокоительной реакции, тоже может использоваться в качестве средства устрашения, так же, как торчащий, при отсутствии способности к эрекции (часто временной).

Ученые пришли к выводу, что эрекция полового члена, таким образом, не только является проявлением похотливого желания, но и ярости. Запомним связь похоти и ярости в их столь одинаковом выражении. Тут же ученые нашли и удивительное сходство в поведении младенцев обезьян и детенышей... людей. Обезьяны уже двух дней отроду демонстрировали эрекцию при отлучении их от матери, а человечьи грудные дети, лишенные грудного молока, тоже с гневом и криком «угрожали» обидчикам эрекцией. Исследователи сочли это строгим доказательством существования врожденной связи между сексуальными и властными чувствами.

Причем не только натуральные органы использовались древними народами для устрашения врагов, но и их изображения. Племя майя выдалбливало из камня огромные фаллосы и устанавливало их вертикально на полях. Возможно, идолы острова Пасхи – это тоже пенисы, увеличенные до ошеломляющих размеров и наделенные человеческими чертами. И. С. Кон установил, что древние народы, так же, как обезьяны, считали, что эрегированный пенис служит устрашающим средством и охраняет их от врагов, отпугивая их. Удивительно, что этот так называемый фаллический культ был широко распространен почти у всех народов на разных континентах. Известны тотемы (предметы культа в виде животных или растений, считающихся родоначальником племени, объекты религиозного почитания) Явы и Новой Гвинеи с эрегированным половым членом, располагаемые вокруг жилищ. В древнем Риме у входа в храмы и жилища устанавливали гермы – статуи с мужской головой и торчащим пенисом. Этим «охранникам» поклонялись, как идолам.

Пенис был талисманом, защищающим от опасности. Амулеты, изображающие мужской половой орган, носили дети в древнем Риме, а в далекой от Рима Японии – даже женщины.

Племена Новой Гвинеи изобрели усовершенствование своей «доблести»: они надевали на пенис длинные высушенные плоды тыквы, похожие на огурец. Таким образом они увеличивали предмет устрашения и не зависели от наличия эрекции. Миролюбивые аборигены Австралии, наоборот, демонстрировали гостям изображение маленького вялого пениса в знак доброжелательности и отсутствия агрессивных намерений. Все это говорит о том, что половой орган был символом власти, устрашения и насилия.

Позже, когда изобретения власти дали возможность быть правителями и немощным старикам, они придумали скрывать свое дряхлое тело за красивыми пышными одеждами и запретили более молодым мужчинам демонстрацию своих обнаженных гениталий, превосходящих стариковские. Взамен своих хилых естественных фаллосов владыки взяли в руки их символы в виде скипетра – жезла с драгоценными камнями и художественной резьбой, или булавы – жезла с утолщением на конце, служившим и оружием. Постепенно естественная символика доблести была забыта. Поэтому сейчас на дверях миролюбивых жителей нет изображений вялого пениса, нет их на гербах городов и знаменах государств, как нет и торчащих фаллосов на боевых хоругвях. Их заменили мечами. А может быть, где-то ещё и сохранились, да просто мне не известно.

Считается, что женщины более склонны к эксгибиции (демонстрации обнаженного тела), чем мужчины. Чем это объяснить? Может быть, тем, что мужчины не могли всегда демонстрировать торчащий фаллос, а женщины тоже хотели отпугивать врагов, подражая мужчинам? Во всяком случае, об использовании женских половых органов как знаков устрашения нам не известно.

Однако насилие и секс, связанные уходящими в глубь природы причинами, не обязательно подтверждают закономерность власти самцов. И все же женщины-владыки скорее исключения из правила. Но известные случаи, например, царицы Тамары и Клеопатры с убийствами одноразовых любовников тоже примечательны сексуальной жестокостью.

Пока еще Фрейд остается авторитетом в области психоанализа сексуальных отношений и его книга «Три главы к теории полового влечения», несмотря на развитие науки, печатается большими тиражами, чем новейшие изыскания. Третью главу Фрейд назвал «Об унижении любовной жизни». Примерно в середине ее он написал: «Гениталии не проделали вместе со всем человеческим телом развития в сторону эстетического совершенствования, они остались животными, и поэтому и любовь в основе своей и теперь настолько же животна, какой она была испокон веков. Любовные влечения с трудом поддаются воспитанию, их воспитание дает то слишком много, то слишком мало. То, что стремится из них сделать культура, недостижимо...» Здесь и далее культуру нам следует понимать не как достижения искусств, а как уровень общественных человеческих отношений, включая в первую очередь условности и запреты, установленные в общениях между людьми.