Глава 2. Реальные экологические конфликты в России

2.1. Текущие экологические конфликты нэра подсчитало экологические конфликты в стране

Независимое экологическое рейтинговое агентство (НЭРА) подсчитало экологические конфликты, произошедшие в регионах страны с 2003 по 2008 годы.

В общей сложности по России за время мониторинга зафиксировано 1221 происшествие, в результате которых был причинен вред окружающей среде. Большая часть из них связана с деятельностью предприятий и организаций, работающих в сфере транспорта и нефтегазодобычи. На долю каждой из этих отраслей приходится по 13,4 процента общего числа экологических происшествий. Также много конфликтов возникает по вине предприятий коммунального хозяйства (8,9 процента), строительства (5,5 процента) и энергетики (5,2). Остальные отрасли менее экологически конфликтны.

В Башкортостане, по данным агентства, с начала мониторинга зафиксировано 20 сообщений об экологических конфликтах. Семь из них произошли в течение 2008 года. Большая часть нарушений связана с незаконной утилизацией промышленных отходов, загрязнением земель и водных ресурсов республики сточными водами. Таких конфликтов зафиксировано восемь. Немало экологических нарушений вызвано авариями на предприятиях - четыре за период наблюдения.

На фоне общероссийской статистики экологическая ситуация в республике складывается довольно благополучно. НЭРА относит Башкортостан ко второй группе регионов по степени экологической конфликтности. Всего таких групп пять. Во вторую входят субъекты России, в которых зафиксировано от 14 до 27 экологических конфликтов в течение шести лет. Наряду с нашей республикой здесь числятся Архангельская область, Республика Коми, Вологодская область, Хабаровский край, Красноярский край и другие - в общей сложности 19 регионов.

Больше всего экологических конфликтов зафиксировано у наших соседей - в Свердловской и Челябинской областях - там их случилось за время наблюдений более чем по 60. Около 50 конфликтов отмечено также в Иркутской области, Краснодарском крае, Ханты-Мансийском автономном округе, в Москве и Московской области.

Самые благополучные, по данным агентства, регионы - Республика Саха, Республика Бурятия, Алтайский край, Республика Калмыкия, Ставропольский край, Тверская, Псковская, Смоленская области и еще ряд регионов. В них зафиксировано до 14 экологических конфликтов.¹³

Экологические войны в России идут вокруг нефтяных проектов

Уже несколько лет российские экозащитники ведут судебный процесс против Министерства природных ресурсов Российской Федерации, давшего положительное заключение на экологическую экспертизу второй фазы нефте-газового проекта "Сахалин-2". Оператор проекта - Инвестиционная компания "Сахалинская Энергия", представленная тремя промышленными корпорациями: нидерландской Shell (более 50% акций), японскими Mitsui и Mitsubishi). Истец - коалиция неправительственных организаций, объединившая 50 правовых, экологических и прочих общественных структур, российских и зарубежных. Они считают, что из-за попустительства государства действия нефтяников угрожают экологической катастрофой на Сахалине и в прилегающей к нему морской акватории.¹⁴

Нельзя сказать, что государство занимает позицию «лишь бы нефть качать» и смотрит сквозь пальцы на экологические вопросы. В апреле 1999 года государственная экспертиза отклонила проект бурения на месторождении ЧАЙВО-6 (проект «Сахалин-1»), сочтя недопустимыми ту технологию нейтрализации бурового шлама и тот способ бурения, которые предложили нефтяники. Последовал громкий скандал, но, переработав проект, через год, операторы получили положительное заключение.

В другом случае экспертизу не удовлетворил проект, представленный Каспийским трубопроводным консорциумом, а именно, последнее звено маршрута - выход к Черному морю. В результате все было трассировано так, как рекомендовала экспертиза. Никто не спорит, что прокладка этого трубопровода не нанесла определенный ущерб окружающей среде. Но целесообразно было не отказываться от проекта, приносящего огромную экономическую выгоду, а свести к минимуму негативные экологические последствия. Что и было сделано.

Бывает, что некоторые экологические конфликты умеряются путем взаимных договоренностей. Например, экологи потребовали от операторов проекта «Сахалин-2» сместить новую нефтяную платформу на 12 миль от берега (а не на проектные 10), поскольку она находится в опасной близости от места обитания редкой популяции серых китов. Нефтяники частично пошли навстречу, согласившись отвести в сторону трассу подводного трубопровода. Но экологи требовали большего, а это уже било по интересам инвесторов. Не отступать же от месторождения, суммарные запасы которого равны 600 млн тонн нефти и 700 куб. газа? Не отказываться от грандиозного международного проекта, уже поглотившего $6 млрд? Экологи не успокаиваются – нефтяники держат оборону. Экономическая мощь проекта, потребность в энергоресурсах, международные обязательства, конечно, не дают делу стоять на месте. С «Сахалина-1» и «Сахалина-2» уже начались энергопоставки в Японию.

Новая экологическая «горячая точка» разгорается около уникального озера Байкал. Компания «Транснефть», взявшаяся за самый длинный в мире нефтепровод (4 тыс. км) «Восточная Сибирь - Тихий океан», уже ведет изыскательские работы близ байкальского берега, в то время как оговоренный маршрут должен пройти на 140 километров севернее. Ссылаясь на то, что в этих отдаленных местах работать невозможно из-за плохого ландшафта, владельцы «Транснефти» действуют по своему усмотрению, выбрав более удобную и менее затратную территорию. Росприроднадзор требует выполнения закона об охранной зоне Байкала и угрожает судом. Гринпис называет проект «чрезвычайно опасным для всего байкальского региона», поскольку трубы пролягут через сейсмоопасные районы, затронут несколько природных заповедников.

И снова нет выхода из ситуации. Если «Транснефть» начнет пробивать тоннели через горные сопки в том месте, где ей указано, - нефть станет «золотой». Экономически же проект очень привлекателен, важен и политически. Японский Банк Международного сотрудничества пообещал стройке $12 миллиардов инвестиций. Японцы, страдающие от энергетического голода, очень надеются на сибирскую нефть.¹⁵

«Безвредных с экологической стороны проектов экономической деятельности просто не существует, поэтому понятие «чистое производство» используется не совсем корректно, - считает член-корреспондент Российской академии наук, экономист и эколог Виктор Данилов-Данильян. – Совсем нетрудно придраться к любому экономическому проекту, найти в нем кучу изъянов и начать дискуссию». По мнению ученого, выход неизбежного конфликта между природой и хозяйственной деятельностью человека состоит в том, чтобы соизмерять экологические потери и возможность их компенсации за счет экономической выгоды, которая позволит залечивать травмы, нанесенные окружающей среде.

«Как и всякая другая благая идея, идея защиты природы может принимать чрезмерные и даже уродливые формы, эксплуатироваться с определенной целью, а подчас входить в фазу чьих-то личных интересов, - подчеркивает Данилов-Данильян. - Однако чаще всего экологический протест возникает сам собой, на основе эмоционального ощущения». Эту точку зрения разделяет и другой ученый - эколог Михаил Флинт, доктор биологических наук, заместитель директора Института океанологии РАН: «Чрезмерная экологическая ориентированность, может быть следствием политического подогрева. Сейчас повсюду существуют партии зеленых. Именно это и есть та точка, в которой сомкнулась экология и политика, - говорит он. – Но посадите этих людей за стол и спросите, чего именно они хотят, 99% из них не сформулируют позиции. Обостренное экологическое мировоззрение без соответствующего экологического знания создает замкнутый круг», - уверен Михаил Флинт.¹⁶

Главный научный сотрудник Института востоковедения Российской академии наук, доктор экономических наук Юрий Александров утверждает, что если собрать все «против» в отношении всех систем и проектов транспортировки и экспорта нефти, то окажется, что действующие трубопроводы надо закрыть, а строительство новых – не разрешать. «Необходимость экологической экспертизы всех проектов, реалистического плана всех экологических мероприятий и учета обязательных расходов на экологическую безопасность несомненна, - подчеркивает ученый. - Однако есть и еще одна сторона проблемы – «экологический экстремизм». Если встать на его позицию, то придется признавать, что в отечественной нефтяной отрасли экономические и экологические требования взаимно антагонистичны. Выиграет ли от этого Россия?» ¹⁷