Тема 5. Древнерусская агиография. Жанр жития и житийная икона.

Структура и семиотика жанра жития. Понятия «святости» и «жития» (кенозис – условие святости, блаженность – состояние святости, житие – пребывание на границе времени и вечности), «агиография» - письменное свидетельство о святом, подобное евангельской «вести». Житие и икона: изображение персонажа в его духовном совершенстве и образцовом бытии. Специфика житийной иконы. Историко-культурная обусловленность типа святых: страстотерпцы Борис и Глеб как строительная жертва в основании христианского космоса Руси («Сказание о Борисе и Глебе»); преподобный Феодосий Печерский - образец «иноческой» духовности, дуально противопоставленной языческой системе ценностей (мотив «борьбы с матерью» в “Житии Феодосия Печерского”); благоверный князь Александр Невский – святой воин, защитник отечества и веры («Житие Александра Невского»); преподобный Сергий Радонежский – воплощение нового духовного Начала (синтез всех идеальных потенций Предвозрождения, гармония созерцания и делания). Киево-Печерский патерик, назначение и структура жанра, семиотическая логика сюжетной основы: рост монастыря от “пещеры” до “лавры”. Киево-Печерская лавра – духовный Центр Киевской Руси, «врата» в «Царствие небесное».

Тема 6. Апокалиптический пафос литературы XIII века. Рязанский цикл повестей: осмысление национальной трагедии как искупительной жертвы

Летописные источники о междоусобицах и нашествии («Повесть о битве на Липице, «Рассказ о преступлении рязанских князей», «Повесть о битве на Калке, и о семидесяти богатырях», «Легенда о граде Китеже»), апокалиптическое восприятие татар как “неведомых народов”, нашествия как “возмездия”. Рязанский цикл повестей о татаро-монгольском нашествии: “Повесть о Николе Заразском”, “Повесть о разорении Рязани Батыем”, “Похвала роду рязанских князей”. Семиотическая логика цикла: “перемещение иконы” (= предназначенность жертвы) - “гибель Рязани” - житийная “похвала рязанским князьям”(святым мученикам за веру). Диссонанс данного и должного, факта (лояльность татар к вере и церкви) и смысла (агиографическая идеализация гибели Рязани как «коллективной жертвы», ср. раннехристианский вариант коллективной жертвы - «сорок савостийских мучеников» в мозаическом комплексе Софии Киевской). Эпический пафос эпизода о Евпатии Коловрате – свидетельство поздней вставки.

“Слово о погибели Русской земли” и “Шестоднев” Иоанна Экзарха Болгарского (концепция Д.С.Лихачева).

Тема 7. Литература эпохи Предвозрождения. Куликовский цикл повестей.

Социально-духовные изменения в культуре Руси конца XIV – XV веков, процессы, близкие европейскому Возрождению. Христианский ренессанс и реставрация ценностей Киевской эпохи. Второе южнославянское влияние (Болгария, Сербия). Идея нового начала (государственности и духовности) в основе сюжета «Жития Сергия Радонежского». Рост личностного самосознания и экспрессивно-эмоциональный стиль эпохи. Лирическая и агиографическая функции стиля «плетения словес». Семиотика «пения» и «писания» как «плетения», ее мифологические истоки и христианское переосмысление. «Житие Стефана Пермского» Епифания Премудрого: космизирующая, цивилизаторская роль христианского просветителя.

Памятники Куликовского цикла. Главное историческое событие эпохи в разных жанровых ракурсах (летописная повесть, поэма «Задонщина», «Сказание о Мамаевом побоище», «Слово о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича»). «Задонщина» - лироэпическая интерпретация Куликовской битвы. Функция заимствованной формы: перевернутость знаковой системы «Задонщины» по отношению к «Слову о полку Игореве», «изнаночный» мир «Слова» и «лицевой» мир «Задонщины»: Куликовская битва как реванш за поражение на Каяле и Калке. Историософский смысл Куликовской битвы в «Сказании о Мамаевом побоище»: Русь между Западом и Востоком (не победа, не поражение). Теократическая идея «Жития» Дмитрия Донского (Куликовская битва – условие священного царства) – свидетельство позднего происхождения памятника. Апокалиптические мотивы жития Дм. Донского. Трагедийный пафос цикла в целом.