3. Экологические проблемы сельскохозяйственного природопользования

Экологические проблемы, возникающие при сельскохозяйственном использовании земель, имеют общий характер. Их различия обусловлены страновыми особенностями экономики и характером воздействия. В целом, можно выделить следующие основные проблемы [59]:

А. Под влиянием земледелия:

• уничтожение природной раститель­ности на больших площадях и замена ее полевыми или плантационными куль­турными растениями немногих видов;

• уничтожение природных местообитаний животных;

• деградация почвенного покрова при нерациональном использо­вании земель (водная и ветровая эрозия почвы, истощение почв, засоление и осолонцевание почв, заболачивание почв, загряз­нение почв избыточными дозами удоб­рений и пестицидов);

• изменение радиационного и водного баланса обширных территорий, ведущее к изменению климата;

• изменение гидрологического режима территорий (усиление поверхностного стока, истощение грунтовых вод и паде­ние их уровня, повышение уровня грун­товых вод при орошении, усиление се­диментации в руслах рек, что приводит к накоплению в водоеме органических и минеральных осадков);

• загрязнение поверхностных и грун­товых вод удобрениями, пестицидами, водорастворимыми солями, отходами производства;

• загрязнение атмосферы (при внесе­нии удобрений и пестицидов с помо­щью авиации, при выделении азотис­тых соединений удобрений из почвы в атмосферу путем денитрификации);

• образование бросовых земель; разви­тие процессов опустынивания.

Б. Под влиянием животно­водства:

• уничтожение природной растительности на больших пространствах и опустынивание вследствие перегрузки пастбищ;

• деградация природной растительно­сти на пастбищах;

• выбивание растительности и эрозия почвенного покрова вокруг колодцев, на трассах перегонов и т. п.;

• загрязнение поверхностных вод от­ходами животноводства близ боен и пе­рерабатывающих предприятий, при стойловом содержании скота, при водопое на природных водоемах и реках.

Специфика этих проблем в России заключается в том, что они наблюдаются на фоне общего кризиса в экономике и законодательной инициативы в данном вопросе и, как следствие - почти полного отсутствия каких-либо усилий для их решения. Следует учесть также историческую предопределенность общественного равнодушия к ценности природных ресурсов. Как говорилось в предыдущих главах, такое восприятие возникло в условиях длительной неопределенности отношений собственности на землю. В результате, вопреки распространенному мнению, сельское хозяйство России, даже находясь в состоянии стагнации, продолжает являться источником серьезных экологических (следовательно, и социальных) проблем.

Вторая сторона вопроса о специфике агроэкологических проблем в условиях кризиса сельского хозяйства России - это наличие больших массивов заброшенных земель и лесов на месте бывших сельхозугодий, а также сокращение площади сельхозугодий. Прежде всего, это касается областей Нечерноземья. Этот противоречивый процесс имеет как позитивные, так и негативные стороны. К первым относится восстановление биоразнообразия на залежах и почвенного плодородия деградированных земель. Ко вторым можно отнести: вырубку спелых лесов безработным населением; увеличение нагрузки на оставшиеся в пользовании сельхозландшафты; распространение сорных видов на залежах, часто угрожающих биоразнообразию окружающих территорий; потеря почвенного плодородия окультуренными землями.

С проблемой залежей напрямую связаны вспышки саранчи, начавшиеся в 1994 году и получившие наибольшее распространение в 1997-1999 гг. Благоприятные условия для размножения саранчовых связаны с тем, что значительно сократились площади посевов, стало больше залежей, где не проводятся механические обработки почвы [37]. В то же время, залежи - необходимый этап в восстановлении степной экосистемы и устранении угрозы. Дело в том, что на территории естественных степных участков слой дерна препятствует откладке яиц саранчи [2]. «Страх перед «рассадниками саранчи» может привести к ужесточению контроля за превратно понимаемым «надлежащим» использованием угодий» - отмечает И. Смелянский [61]. Таким образом, главная опасность вспышек саранчи - общественная реакция, угрожающая начавшемуся во многих местах процессу восстановления степи.

Главными агроэкологическими проблемами России в настоящий момент следует считать те, которые связаны с состоянием самого ресурса, то есть почв, поверхностных и грунтовых вод. В этом состоит коренное отличие российской ситуации, поскольку наиболее уязвимыми здесь являются компоненты биоразнообразия самих сельхозугодий.

Причины деградации ресурсов сельского хозяйства заключаются не только в отсутствии необходимых агроэкологических мероприятий, но и в тенденции к смене деятельности сельского населения. Так, повсеместная истощительная (в поймах, с уничтожением подроста) вырубка лесов в тех районах Нечерноземья, где сельское хозяйство, по существу, прекратилось, приводит к негативным изменениям в ландшафтах - понижению уровня грунтовых вод и эрозии. Лесовосстановительные мероприятия проводятся в недостаточном объеме, а лесозащитные насаждения покрывают только 22% необходимой площади [67].

Все это позволяет утверждать: распространенное мнение о том, что экологическая ситуация в области сельскохозяйственного природопользования смягчилась в результате кризиса, является неверным по сути и теоретически необоснованным. Следует отметить, что в «Национальном плане действий по охране окружающей среды Российской Федерации на 1999-2001 годы» [44] прямо говорится об угрозе истощительного сельскохозяйственного землепользования в условиях экономического кризиса. «Особую опасность для экологического состояния сельскохозяйственных земель, - подчеркивается в документе, - представляет снижение общего уровня культуры земледелия и невыполнение обязательных почвозащитных и иных природоохранных мероприятий. Возрастающая антропогенная нагрузка и бессистемное природопользование усиливают процессы деградации сельскохозяйственных угодий».

По результатам анализа данных пяти Государственных (национальных) докладов о состоянии и использовании земель Российской Федерации за 1992-1996 гг., а также экспертных данных РосНИИземпроекта, Л.Н. Кулешов [32], делает вывод о том, что в настоящее время в России все земли сельскохозяйственного назначения подвержены процессам антропогенной деградации. Автор указывает на процессы водной и ветровой эрозии, разрушение структуры, слитизацию, уплотнение, дегумификацию, дефицит элементов питания растений, техногенное загрязнение земель, опустынивание, засоление, осолонцевание, подтопление. Причины этого - неоправданно высокая распаханность (при чрезвычайно низкой урожайности), недостаточная облесенность и обводненность пахотных земель, неухоженность сенокосов и пастбищ, низкая культура хозяйствования.

Динамика процесса засоления и дегумификации приобрела угрожающие масштабы. Ежегодно на площади до 0,8 млн. га происходит вторичное засо­ление, а до 0,5 млн. га - эрозия почвы.

По данным Росземкадастра на конец 2000 г. [47], в Российской Федерации 2/3 сельхозугодий (67,5%) являются эрозионноопасными. Всего эродировано 19,3% сельхозугодий, дефлировано 8,8%, совместному действию водной и ветровой эрозии подвержено 3%.

Каждый третий гектар кормовых угодий также представлен эрозионно-опасными и под­верженными эрозии пастбищами [32]. Среди средне- и сильноэродированных почв сельскохозяйственных угодий черно­земы занимают 49,6%, серые лесные почвы – 14,7%, каштановые – 15,3%, дерново-подзолистые – 9,0%, бурые лесные – 1,0%, дерно­во-карбонатные – 0,5%, прочие – 0,99%. Таким образом, более четверти всех сельхозугодий занимают эродированные высокогумусовые почвы, что говорит не только о невозобновимой потере ресурсов, но и влиянии продуктов эрозии на окружающий ландшафт.

Потери компонентов почвенного плодородия связаны не только с эрозионными процессами, но и с существенным сокращением мероприятий по внесению удобрений.

На преобладающей территории страны баланс гумуса в пахотном слое пашни отрицательный. За два последних десятилетия в среднем по Рос­сийской Федерации содержание гумуса в почве уменьшилось на чет­верть и достигло минимального уровня - 1,3% в Нечерноземной зоне и 5% в Центрально-Черноземной зоне [18]. При этом, по мнению Е. и С. Пономаренко с соавт. [50], содержание гумуса в пахотном слое 1,4-1,5% считается пороговым - при более низком уровне внесение минеральных удобрений становится неэффективным, так как они не удерживаются длительно в корнеобитаемом слое.

Оценка динамики внесения удобрений различна. По данным Л.Н. Кулешова [32], за период с 1991 по 1996 гг. внесение минеральных удобрений на 1 га сельхозугодий и 1 га пашни уменьшилось в 7 раз, а органических удобрений – в 5,5 раза. По данным А. Зельднера [18], за последние 10 лет внесение минеральных удобрений на гектар посе­вов сократилось в 5,8 раза, а органических - в 4 раза; в настоящее время удобряется лишь 27% посевной площади.

По данным Госкомстата [56], в 1998 г. сельскохозяйственные предприятия вносили всего 16 кг минеральных (в пересчете на действующее вещество) и 0,9 т. органических удобрений на 1 га посевов. Следует учесть, что потребность почв нечерноземной зоны для поддержания бездефицитного баланса гумуса составляет, по разным оценкам, 13-15 т органических удобрений на 1 га. Всего на посевы сельхозпредприятий в 1998 г. было внесено 72, 1 млн. т органических удобрений. Как видно в таблице, удельный вес удобренной органическими удобрениями посевной площади сельскохозяйственных предприятий сократился к 1998 г. до 2,4 % [56]. Сильнее всего это проявилось в южных районах, где на фоне климатических колебаний падение урожайности за счет истощения почвы не так заметно [50]. Эти данные дают представление о масштабах потерь дефицита органических удобрений, поскольку площадь сельхозпредприятий составляла 163,5 млн. га - 83,7% от площади земель сельскохозяйственного назначения [56].

Укажем также на то, что ориентировочные данные по внесению органических удобрений по регионам можно рассчитать, используя общедоступные данные Госкомстата по валовому сбору некоторых видов сельскохозяйственной продукции в регионах, удельный вес сельхозпредприятий в производстве данного вида продукции и данные приведенной нами из того же сборника таблицы 3.

Е. и С. Пономаренко с соавт. [50] указывают на то, что основной экономической причиной дефицита органических удобрений сейчас является высокая цена на горючее, что делает вывоз навоза на поля недоступно дорогим мероприятием. Отсутствие наличных средств у хозяйств не позволяет покупать и торф. Ранее, как отмечают авторы, вывоз навоза производился специализированными подразделениями Райсельхозхимии по заказам колхозов за счет бюджета. Сейчас товарный государственный кредит предусматривает выделение горючего на проведение основного цикла полевых работ, не включающего вывоз навоза. Это мнение можно дополнить информацией, полученной уже в 2000 г. - причиной невнесения органических удобрений может быть отсутствие техники. Даже в Центральном Черноземье в относительно «крепком» хозяйстве нет погрузчика для этих целей (личное сообщение директора колхоза в Малоархангельском районе Орловской области И.Ф. Шепилова).

 

Таблица 3. Внесение органических удобрений под посевы сельскохозяйственными предприятиями [56].

 

	1970	1975	1980	1985	1990	1993	1994	1995	1996	1997	1998
Внесено органических удобрений
всего, млн. т	203,7	304,8	380,7	417,9	389,5	241,2	164,2	127,4	107,8	86,1	72,1
на 1 га посевов, т	1,7	2	3,1	3,6	3,5	2,6	1,8	1,4	1,2	1	0,9
в т.ч. под зерновые (без кукурузы)	1	1	1,8	3	3,3	2,6	2	1,5	1,3	1,1	1
сахарную свеклу	5	7	8,2	7	5,3	3,8	4,4	4,3	3,1	2,4	1,6
подсолне-чник		0,6	1,1	0,6	0,5	0,2	0,3	0,2	0,1	0,1	0,1
овоще-бахчевые	14	16	19	18	13	13	12	10	8	7	7
картофель	23	36	38	34	34	36	33	34	29	26	26
кормовые		1	3,6	3,2	2,8	1,9	1,3	1	0,9	0,7	0,6
удельный вес удобренной органическими удобрениями площади во всей посевной площади, %
			9	8	7,4	5,2	3,9	3,2	2,9	2,4	2,4

 

Данные Госкомстата свидетельствуют о том, что за последнее десятилетие количество ежегодно вносимой известковой муки и фосфора сельхозпредприятиями в пересчете на 1 га осталось примерно на прежнем уровне (сильно уменьшилось абсолютное количество). При этом, по данным Л.Н. Кулешова, за период 1990-1996 гг. увели­чилась доля пашни с кислыми почвами на 14%, а также с низким содержанием фосфора. Отсюда можно сделать вывод о некорректности данных Госкомстата и, отчасти, о масштабах утаивания средств, выделяемых на химическую мелиорацию.

Существует также блок проблем, оставшихся в наследство от советской эпохи. Это наиболее серьезные проблемы, связанные с необратимой потерей ландшафтов в результате экологических катастроф. В первую очередь, это последствия Чернобыльской аварии, после которой радиоактивному заражению подверглись сельскохозяйственные угодья 14 субъектов Российской Федерации. В целом по состоянию на 1 января 1997 года 11,8% (3603,6 тыс.га) сельхозугодий загрязнено цезием-137.

Проблемы загрязнений от самой сельскохозяйственной деятельности также остаются чрезвычайно актуальными - меняется лишь география этих проблем и, отчасти, характер загрязнителей. Известно, что в настоящее время существенно сократились объемы применяемых на полях минеральных удобрений и ядохимикатов. Как уже говорилось [18, 32], минеральных удобрений сейчас вносится в 6-7 раз меньше, чем в 80-е годы. В табл. 4 показана статистика внесения сельскохозяйственными предприятиями минеральных удобрений под посевы различных культур.

Если исходить из наиболее общих экологических ограничений, (предусматривающих, например, максимальное допустимое значение дозы минеральных удобрений в 200 кг/га по азоту [1]) при рассмотрении данных таблиц 3 и 4 можно сделать вывод о том, что даже для наиболее требовательных культур дозы удобрений далеки от пороговых. Вопрос, как интерпретировать эти данные. Процитируем мнение А. Мартынова с соавт., проводившего аналогичный анализ [39]:

«Сложившаяся ситуация положительно сказалась на природной среде сельскохозяйственных регионов, особенно, на состоянии водоемов. По нашим наблюдениям в Центральной России темпы антропогенной эвтрофикации водоемов здесь резко снизились. Помимо снижения объемов внесенных на полях удобрений, сказалось и то, что теперь удобрения никто не бросает - они дороги и крестьяне активно используют их в личном хозяйстве. Важную роль сыграло и то, что прекратилось накопление навоза у ферм с его последующим смывом в водоемы - навоз теперь является ценным товаром и продается дачникам или используется самими крестьянами для нужд приусадебных хозяйств.

 

Таблица 4. Внесение минеральных удобрений под посевы сельскохозяйственными предприятиями [56].

 

	1970	1975	1980	1985	1990	1993	1994	1995	1996	1997	1998
Внесено минеральных удобрений (в пересчете на 100% питательных веществ)
всего, млн. т	3,3	6,0	7,5	9,8	9,9	4,3	2,1	1,5	1,5	1,5	1,3
на 1 га посевов, т	28	49	62	85	88	46	24	17	17	18	16
в т.ч. под зерновые (без кукурузы)	24	37	45	69	81	44	23	16	17	19	17
сахарную свеклу	191	347	413	426	431	247	150	120	127	125	112
лен-долгунец	137	176	186	190	172	86	46	29	27	32	30
подсолне-чник		42	43	65	85	27	9	9	5	5	5
овоще-бахчевые	144	204	260	275	163	120	94	79	74	74	88
картофель	155	251	275	295	265	176	119	113	105	126	133
кормовые		37		84	78	37	19	14	13	13	12
удельный вес удобренной минеральными удобрениями площади во всей посевной площади, %
	36	48	58	71	66	45	29	25	25	27	24

 

В результате в Центральной России идет рост численности многих птиц водного комплекса, селящихся на малых водоемах (кряква, чирок-трескунок и т.п.). Наблюдаемые в последнее десятилетие устойчивые тенденции роста таких видов как тетерев, серая куропатка и т.п., безусловно, связаны не только с процессами зарастания полей, но и прекращением протравления семян и исчезновением скоплений химических веществ (особенно, гранулированных) в прилежащих к полям лесопосадкам.»

Однако эта картина требует существенных дополнений.

Во-первых, уже упомянутая тенденция к переключению сельского населения на истощительную эксплуатацию других ресурсов. Типичная картина, наблюдаемая сейчас в Нечерноземье (данные 2001 года) - пилорама, как единственное работающее хозяйственное подразделение. Одно из негативных последствий спада сельхозпроизводства и распространения хозяйств населения в черноземной зоне, Европейском Севере и южной Сибири – уничтожение природных экосистем в результате выкашивания сохранившихся луговых и степных участков, распашки под огороды неудобий [63]. Отметим, что экономическая причина этой экспансии населения все та же – депрессивное состояние основных субъектов сельского хозяйства.

Во-вторых, минеральные удобрения и пестициды являются обязательным элементом любых противоэрозионных обработок. Поскольку одной из главных современных проблем российских агроландшафтов является эрозия почв, то отсутствие средств на агрохимикаты приводит к ситуации, когда применение почвозащитных систем земледелия становится невозможным или ограниченным [27].

В третьих, локальные превышения доз удобрений при производстве пользующихся спросом культур (например, овоще-бахчевых или сахарной свеклы) могут существенно превышать экологические нормативы. Сейчас, при появлении сколько-нибудь достоверного прогноза о спросе на продукцию (а на указанные виды спрос достаточно стабилен) и практически полном отсутствии экологического контроля даже за качеством продукции, не говоря уже о технологиях, минеральные (особенно азотные) удобрения очень часто применяются в повышенных дозах.

В четвертых, в связи с сокращением внесения органических удобрений и нарушении оптимальных соотношений их с минеральными, даже при небольших дозах внесения минеральных удобрений, в малогумусных почвах большая часть их уходит за пределы корнеобитаемого слоя, загрязняя поверхностные и грунтовые воды. Подчеркнем, что особенно актуальной эта проблема становится в хозяйствах Нечерноземья, располагающихся на землях с преобладанием почв с малой емкостью поглощения, например, на песках.

Наконец, мнение о полном использовании навоза, накапливаемого хозяйствами, частично неверно, частично - неправильно толкуется. Проблема утилизации отходов крупных животноводческих комплексов отнюдь не решена, а экологические последствия деятельности даже единичных совхозов-гигантов эпохи 70-х годов весьма опасны. О.А. Соколов [1, С. 508] приводит пример свинокомплекса «Новый свет» Ленинградской области, с поголовьем 156 тыс. свиней, на котором скопилось 15 млн. м³навозной жижи. «И такого рода примерам нет числа» - подчеркивает автор.

Причины такого положения, как минимум, следующие:

1. При наличии спроса на животноводческую продукцию никто, как правило, не задумывается об экологических проблемах накопления и утилизации органических отходов.

2. Ограниченный спрос населения на органические удобрения не способен решить проблему утилизации отходов животноводческих комплексов.

3. У хозяйств чаще всего нет техники, ГСМ или рабочих рук для того, чтобы вывезти органические отходы на поля.

Существенную роль сельскохозяйственных стоков в общем объеме загрязненных сточных вод подтверждает рис. 17. Как видно на рисунке, среди различных отраслей экономики - загрязнителей поверхностных вод, сельское хозяйство продолжает удерживать 2-е место (после жилищно-коммунального хозяйства), оставляя позади даже химическую промышленность.

Потери ландшафтов вызваны в настоящее время также процессами подтопления, засоления и опустынивания. На территории Российской Федерации подтоплены около 1300 городов и площади подтопленных земель увеличиваются от года к году. Общая площадь земель различного назначения, подто­пленных водохранилищами, составляет 866,1 тыс. га, в том числе сельхозугодий – 522,7 тыс. га.

Рисунок 17. Важнейшие загрязнители поверхностных водных объектов, млн. м³, 1996 год [56].

 

К числу затронутых в разной степени процессом опустынивания относятся 17 субъектов Российской Федерации. В Республиках Кал­мыкия и Дагестан, Астраханской, Волгоградской и Ростовской об­ластях (Сальские степи) опустыниванием охвачено более 50% терри­тории [32]. В Калмыкии сухие степи сохранились лишь на юго-западе республики [6]. В информационном письме Роскомзема [47] обращается внимание на то, что опустынивание, рассматривавшееся ранее на территории России как узкорегиональная проблема, связанная с деградацией Черных земель Республики Калмыкия и Кизлярских пастбищ северной части Республики Дагестан, в настоящее время затронуло 27 субъектов Федерации. Что касается Калмыкии, то здесь возникла первая и единственная в Европе антропогенная пустыня площадью около 1 млн. га [52].

Засоление почв в России наблюдается на 8,9% сельскохозяй­ственных угодий, в том числе 4,5% пашни, 17% сенокосов и 20,3% пастбищ.

Чаще всего процесс подтопления, опустынивания и засоления связан с мелиоративными и гидротехническими работами, проводившимися в советское время. В то же время, по суще­ству, все мелиоративные системы России за годы реформ оказались на грани полного развала. Районные службы мелиорации, имеющие достаточное количество техники, были в свое время акционированы, и мелио­рация из прежде государственного объекта собственности и управле­ния перешла в разряд частноколлективных. Поскольку ни хозяйства, ни бюджет средств на мелиорацию не выделяют, то созданные во всех регионах акционерные общества данного профиля утрачивают специ­ализацию и занимаются не мелиорацией, а той работой, которая может быть оплачена, - от торговли до строительства дорог, жилья и т.п. [18].

Оценка этого явления далеко не однозначна - следует учесть невиданные масштабы мелиоративных работ, проведенных за годы Советской власти, особенно в 60-70-е годы, и огромный экологический и экономический ущерб, нанесенный этими работами. Автор далек от призывов к «уничтожению машин»: в условиях устойчивых ландшафтов (гл. обр. в Нечерноземье), в действующих хозяйствах, при наличии высококвалифицированных руководителей, агроэкологическом контроле, налаженном финансовом обеспечении необходимых работ мелиорация, как дополнительный прием, может применяться. Даже в сухостепной зоне применение орошения на ограниченных площадях необходимо для поддержания пастбищного скотоводства [43]. Но в целом следует признать несомненный позитивный результат экономических ограничений на мелиоративные работы в России.

Проиллюстрируем это на примере орошения. Ввод в действие орошаемых земель сократился в среднем со 195,5 тыс. га в 1986-1990 гг. до 27,6 тыс. га в 1991-1995 гг. и до 6,6 тыс. га в 1996-1999 гг. Орошение - один из наиболее сложных агромелиоративных приемов, требующий тщательного расчета норм полива, строжайшего контроля за состоянием почв (включая сложные методы, например, минералого-кристаллохимические) и уровнем грунтовых вод, обязательной системы дренажа, построенной с учетом почвенно-гидрологической специфики. Даже страны, где культура орошаемого земледелия уходит корнями в глубокую древность, не в состоянии часто решить оптимизационную проблему этого вида природопользования [68]. В условиях кризисного состояния нашей страны и отсутствия какой-либо культуры земледелия в сухостепных районах (вспомним исторические ссылки в 3-й главе), этот опасный прием следует отложить до лучших времен и искать иные способы землепользования.

Следует еще раз подчеркнуть, что сказанное в отношении орошаемого земледелия нельзя относить ко всем технологическим аспектам земледелия. Процитируем мнение В.И. Кирюшина:

«Обвал аграрного производства из-за резкого ограничения обеспеченности ресурсами усугубил экологические проблемы вопреки упрощенному представлению о том, что сокращение применения минеральных удобрений и пестицидов послужит экологической безопасности сельского хозяйства. Дело в том, что без удобрений и пестицидов невозможно практиковать почвозащитные системы земледелия» [27].

То же относится и к вопросу о применении трансгенных культур, которые не только являются реальной альтернативой пестицидам, но и позволяют сократить земельные площади под посевами благодаря более высокой продуктивности. Бороться против трансгенных культур бессмысленно – необходимо вести серьезную работу по изучению возможных рисков и внедрению систем их контроля.

Серьезную опасность представляет также пастбищная дигрессия степных территорий. По оценке А.А. Чибилева, особенно остро эта проблема стояла в 80-х годах, в хозяй­ствах областей Заволжья, Южной Сибири и Северного Казахста­на. После 1992 г. в этих районах антропогенная нагрузка снизилась, во-пер­вых, в связи с резким сокращением поголовья скота (в некото­рых районах Казахстана в 2,5–3,0 раза, в Заволжье и на Южном Урале в 1,5–1,8 раза), во-вторых, с уменьшением площади па­хотных земель и появлением залежей, которые стали использо­ваться для выпаса скота [73]. Однако пастбищная дигрессия остается серьезной проблемой в густонаселенных районах Юга России, особенно на территории депрессивных хозяйств, где доля хозяйств населения увеличивается, а основным занятием становится пастбищное животноводство. Аналогичные проблемы возникли и на тундровых территориях, 20% которых являют пример деградации пастбищ в результате перевыпаса северного оленя (по данным отчета Межправительственной Конференции “Биоразнообразие в Европе”, март, 2000 [40]).

 

Даже этот короткий обзор агроэкологических проблем России дает основание для вывода о необходимости поиска путей их решения. Рассмотрим эти пути в последней главе.