ЭССЕ
.docxФедеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования
«ПОВОЛЖСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНАЯ АКАДЕМИЯ» (ПГСГА)
Факультет культуры и искусства
ЭССЕ к VIII Межрегиональному смотру-конкурсу письменных творческих работ по отечественной хоровой музыке «РОССИИ СЛАВНЫЕ СЫНЫ»
(к 215-летию А. С. Пушкина и 200-летию со дня рождения М. Ю. Лермонтова),посвященном ГОДУ КУЛЬТУРЫ в России
ЕСТЬ СИЛА БЛАГОДАТНАЯ В ЗВУЧАНЬЕ СЛОВ ЖИВЫХ!
Выполнила:
студентка 2 курса
специальности
«Музыкальное образование»
Краснова Ольга
Юрьевна
Преподаватель:
Профессор
Саркисян
Клара Борисовна.
Самара, 2014
Кто не знает в лицо знаменитых писателей наших? Во всю длину школьного коридора висят их портреты - от Ломоносова до Фадеева. Все тут есть: Крылов, Грибоедов, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Белинский… И всех можно долго-долго рассматривать и со всеми можно разговаривать, расспрашивать, пытаться понять: как все было? Как все было в их жизни на самом деле?
2014 год назван в России годом Культуры, а значит - годом осмысления и преображения всего, чем владеем, что храним и что желаем преумножить. А еще этот год значителен тем, что в нем Россия будет отмечать двухсотлетие со дня рождения Лермонтова.
Едва ли во всей мировой литературе можно вспомнить другого, столь же великого поэта, жизнь которого оборвалась так рано. Лермонтов не успел дожить до двадцати семи лет. Но этих лет хватило на то, чтобы поэзия его составила целый этап в развитии русской литературы. Мы все давно привыкли, что имя Лермонтова стоит вторым в ряду имен величайших русских поэтов XIX века: первое - Пушкин, а второе - всегда Лермонтов. Один из исследователей жизни и творчества Лермонтова, влюбленный в каждое слово поэта — Ираклий Луарсабович Андроников в своей работе как-то написал: судьба Лермонтова заставляет задумываться миллионы людей, наводя их на мысль, что, достигши в двадцать шесть лет величайших высот в поэзии лирической, эпической, драматической, философской, и не меньших высот в своей удивительной прозе, от которой пошел психологический русский роман и психологическая русская повесть, Лермонтов явился одним из величайших выражений человеческой гениальности.
Родился наш поэт в Москве в семье офицера Юрия Петровича Лермонтова (1787-1831) и Марии Михайловны Лермонтовой (1795-1817), урожденной Арсеньевой. Детство будущего поэта было омрачено ранней смертью матери и постоянной тяжбой между бабушкой и отцом. Воспитывала его бабушка. Тяжелые впечатления детства наложили отпечаток на характер юноши, способствовали формированию натуры с повышенными эмоциональными реакциями.
Лермонтов начал писать стихи четырнадцатилетним подростком. И очень скоро, освободившись от прямых подражаний старшим, научился воплощать свой собственный душевный и умственный опыт. Предметом его пристального внимания становится природа. В образах природы будущий поэт ищет и находит соответствия своим душевным переживаниям. Безмерная любовь бабушки к внуку и отличное домашнее образование - способствовали нравственному и духовному развитию будущего поэта.
Детские годы Михаила, с марта 1815 года, прошли в селе Тарханы Чем барского уезда Пензенской губернии (ныне с. Лермонтова Пензенской области) в имении бабушки Е.А. Арсеньевой. Здесь, среди русских просторов, прошли первые тринадцать лет его жизни. В Тарханах он слышал народные песни, неторопливые рассказы об Иване Грозном, о волжских разбойниках, об атамане Разине, о Емельяне Пугачеве. Лермонтов, можно сказать, был воспитан на песнях народных. С детских лет он слышал песни – протяжные и плясовые, колыбельные и хороводные, любовные и величальные, ямщицкие, солдатские, «разбойничьи». У народной песни учился он чистой русской речи. Надо ли удивляться тому, что именно Лермонтов написал потом единственную в своем роде «Песню про царя Ивана Васильевича…», колорит которой, по словам Белинского, «весь в русско-народном языке»?
Особую «науку» Лермонтов освоил в своих поездках на Кавказ. Там его учителями были небо и горы. Так в шестнадцать лет Лермонтов писал:
Синие горы Кавказа, приветствую вас! Вы взлелеяли детство мое, Вы носили меня на своих одичалых хребтах; Облаками меня одевали; Вы к небу меня приучили, И я с той поры все мечтаю о Вас да, о небе...
В 1828 г. Лермонтов поселился вместе с бабушкой в Москве и поступает в пансион при Московском университете. Следует особо отметить, что в Благородном пансионе при Московском университете воспитанников обучали не только языкам и наукам, но и искусствам: стихосложению, декламации, рисованию, музыке, танцам. Лермонтов легко решал сложные математические задачи, слыл сильным шахматистом. Он был великолепно образован, начитан, владел несколькими иностранными языками. Пансион этот окончили многие юноши, принявшие потом участие в восстании 1825 года. Немало пансионеров втайне сочувствовали декабристам; им были известны подробности восстания, их волновали цели тайного общества. Уже в первых стихах Лермонтова, которые он начал писать в пансионе, громко зазвучали темы декабристской поэзии. Он не только славил героев, он мечтал уподобиться им. Его поэзия исполнена призывом к мужеству, к действию, к свершению героических подвигов во имя свободы и родины:
Мне нужно действовать, я каждый день
Бессмертным делать бы желал, как тень
Великого героя, и понять
Я не могу, что значит отдыхать.
Это уже будто и не стихи, а настоящий Манифест. То есть - закон, которому он желает следовать любой ценой.
После Пансиона Лермонтов поступает в Московский университет на нравственно-политическое отделение (1830 - 1832), где обучается вместе с В. Г. Белинским, А. И. Герценом, Н. П. Огаревым, будущим автором «Обломова» Гончаровым, Пироговым – будущим великим хирургом… Великие имена великой русской культуры — создают особый нравственный контекст, в котором кристаллизуются основные черты и свойства этого мира.
Напуганное событиями 14 декабря 1825 года, правительство Николая I пуще всего опасалось, как бы Московский университет не превратился в «рассадник возмутительных мыслей», и поэтому ставило целью не просвещать и не образовывать юношество, а воспитывать в университете верных престолу чиновников. Самостоятельно мыслившие студенты составляли дружеские объединения, читали запрещенную литературу, рассуждали о деспотизме, о подвигах, совершенных ради свободы. В 1832 году, по словам современника, обучавшегося в университете одновременно с Лермонтовым, поэт вместе с другими студентами-вольнодумцами «был выгнан из университета» за «нарушение университетского устава». Такими нарушениями назывались любые проявления вольномыслия. Месяц спустя за политическую неблагонадежность был исключен из Московского университета и Белинский. Оснований для получения «волчьего билета» было достаточно, тем самым для них закрывался доступ во все университеты России.
Теперь Лермонтову ничего не оставалось, как поступить в Петербурге в юнкерскую кавалерийскую школу. Из аудиторий Московского университета он попал в обстановку бессмысленных маршировок и бесконечных парадов, его окружал разгульный и грубый быт. Но по ночам, тайком, забираясь в пустые классы, Лермонтов зажигал свечу и писал – роман о горбатом Вадиме, поэму о Демоне, «восточную повесть «Хаджи Абрек»… В конце 1834 года офицер лейб-гвардии Гусарского полка (квартировавшего в Царском Селе), Михаил Лермонтов окунулся в полковую и светскую жизнь.
С 1838 по 1840 год Лермонтов находился в Петербурге - посещал литературные салоны семьи Карамзиных, В. Одоевского, бывал на балах и приемах у аристократии (Валуевы, Репнины, Смирнова-Россет). Однако смысл и цель его жизни по-прежнему составляли занятия поэзий.
Развивая многие художественные принципы Пушкина, Лермонтов выразил новый этап в развитии русского общественного сознания, и это определило глубокое своеобразие его поэзии, тонко отмеченное В.Г. Белинским: «Нигде нет пушкинского разгула на пиру жизни; но везде вопросы, которые мрачат душу, леденят сердце... Да, очевидно, что Лермонтов поэт совсем другой эпохи и что его поэзия — новое звено в цепи исторического развития нашего общества».
По сложности и богатству своих мотивов поэзия Лермонтова занимает исключительное место в русской литературе. Об этом много говорят и много пишут, но особенно ярко это выражено Виссарионом Белинским. Именно он дал определение основных свойств поэзии Лермонтова: несокрушимая мощь духа, смирение жалоб, благоухание молитвы, пламенное, бурное одушевление, тихая грусть, кроткая задумчивость, вопли гордого страдания, стоны отчаяния, таинственная нежность чувства, неукротимые порывы дерзких желаний, целомудренная чистота, недуги современного общества, картины мировой жизни, укоры совести, умилительное раскаяние, рыдание страсти и тихие слезы, льющиеся в полноте умиренного бурею жизни сердца, упоения любви, трепет разлуки, радость свидания, презрение к прозе жизни, безумная жажда восторгов, пламенная вера, мука душевной пустоты, стон отвращающегося от самого себя чувства замершей жизни, яд отрицания, холод сомнения, борьба полноты чувства с разрушающею силою рефлексии, падший дух неба, гордый демон и невинный младенец, буйная вакханка и чистая дева - всё, всё есть в этой поэзии: и небо, и земля, и рай, и ад.
Природа наделила Лермонтова разнообразными талантами. Она одарила его подлинным талантом живописца, рисовальщика. Его учителями были его любимые художники, благо нам известные эти имена: Рембрандт, Рафаэль, Пьетро Перуджино, Гвидо-Рени. Пусть рисунки Лермонтова и его картины – творения дилетанта, но от них веет духом лермонтовской поэзии.
Рисунки Лермонтова необычайно выразительны, динамичны. Ему принадлежат акварели, картины маслом, рисунки - пейзажи, жанровые сцены, портреты. Живописные полотна, созданные поэтом очень колоритны, полны динамики и страсти. Лучшие из его работ связаны с кавказской темой. Особое место в живописном наследии Лермонтова занимает автопортрет, где он в военной форме, почти мальчик и, кажется, впереди еще вся жизнь (см. ПРИЛОЖЕНИЕ рис. №1).
Поэт обладал редкой музыкальностью - играл на скрипке, фортепиано, пел арии из своих любимых опер, даже сочинял музыку. «Лермонтов имеет особенную склонность к музыке, живописи и поэзии, почему свободные у обоих нас часы проходили в сих занятиях», - свидетельствовал друг поэта Святослав Раевский. «Сел за фортепиано и пел презабавные русские и французские куплеты», - вспоминал родственник поэта М. Лонгинов. Ранние страсти и потрясающие душу впечатления от музыки были знакомы ему с раннего детства. «Когда я был трех лет, записывает шестнадцатилетний Лермонтов, - то была песня, от которой я плакал: я не могу теперь вспомнить, но уверен, что если б услыхал ее, она произвела бы прежнее действие. Ее певала мне покойная мать». Он любил слушать Россини, Паганини, Бетховена, Шуберта.
Самозабвенная любовь к звучащему миру — свойство нашего поэта. Волшебством для него является музыка, она примеряет его с жизнью, с вечным людским обманом от которого уйти так трудно.
Что за звуки! Неподвижно внемлю
Сладким звукам я;
Забываю вечность, небо, землю,
Самого себя.
Всемогущий! Что за звуки! Жадно
Сердце ловит их,
Как в пустыне путник безотрадной
Каплю вод живых!
И в душе опять они рождают
Сны веселых лет
И в одежду жизни одевают
Всё, чего уж нет.
Принимают образ эти звуки,
Образ милый мне;
Мнится, слышу тихий плач разлуки,
И душа в огне.
И опять безумно упиваюсь
Ядом прежних дней,
И опять я в мыслях полагаюсь
На слова людей.
Это стихотворение «Звуки» написано в 1830 году под впечатлением игры гитариста С. Т. Высоцкого. И оно интересно, прежде всего, как автобиографический документ, свидетельствующий о том сколь сильно музыка потрясла Лермонтова, как он умел в нее вслушиваться.
Поэзия Лермонтова, именно в силу его исключительной музыкальности, являет собою высочайшее торжество музыки слова, мелодии стиха, музыкального движения речи. Музыкальный тон влияет на нас глубочайшим образом, а слово «музыкальное» имеет колоссальное воздействие. Вот его — мироощущение — оно все в этих словах:
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых
И дышит непонятная,
Святая прелесть их.
Кроме сочинения стихотворений, поэм, рассказов, повестей, Лермонтов переводил стихи зарубежных поэтов. Стихи, датируемые 1829 — 1831 гг., свидетельствуют о том, что он был достаточно хорошо знаком с творчеством Гете. Скажем сразу: лермонтовские переводы особенные. Поэт никогда не ставил задачи простого изложения содержания, копирования образов и перенесения в русский текст ритма немецкого оригинала. Переводы Лермонтова, наверное, можно назвать перепевами, или стихотворениями, созданными на мотив стихотворений немецких поэтов.
Иоганн Вольфганг Гете - признанный в Европе создатель «Новейшей литературы». Переводы его произведений начали появляться в России в 1795. Почти каждый поэт того времени считал непременной для себя обязанностью перевести хотя что-нибудь из Гете... Обращаясь к списку переводчиков, мы находим тут десятки имен, среди которых Жуковский, Грибоедов, Тургенев, Тютчев, Брюсов, в том числе Лермонтов. Приведем для сравнения некоторые из этих переводов:
Брюсов
На всех вершинах Покой; В листве, в долинах Ни одной Не дрогнет черты; Птицы спят в молчании бора. Подожди только: скоро Уснешь и ты.
Анненский
Над высью горной Тишь. В листве уж черной Не ощутишь Ни дуновенья. В чаще затих полет... О, подожди!.. Мгновенье – Тишь и тебя... возьмет.
Пастернак
Мирно высятся горы. В полусон Каждый листик средь бора На краю косогора Погружен. Птичек замерли хоры. Погоди: будет скоро И тебе угомон.
Нужно иметь особый дар, для передачи неподражаемой прелести и лиризма немецкой миниатюры. Этот дар у Лермонтова был, несомненно. В книге Макса Волошина «Лики творчества» прекрасно сказано о лермонтовских переводах: « Хороший же стихотворный перевод – чудо, неизъяснимое для самого переводчика. От переводчика стихов я требую, прежде всего, органической способности к чуду. Стихотворный перевод не есть точное изложение и передача художественного произведения на другом языке, а приобщение самому творческому чуду, создавшему это произведение. Ни одного стихотворения нельзя перевести, но можно создать еще раз на своем языке. Таковы лермонтовские переводы гетевских «Горных вершин» и гейневской «Сосны». Тут раскрывается область безграничного произвола, находящего оправдание только в сопричастии творчества». Например, «Ночная песня странника» у Гете, а у Лермонтова это «Горные вершины». Более того, по воспоминаниям Струговщикова, другого поэта-переводчика стихотворений немецкого поэта на русский, Лермонтов перевел не все стихотворение, а только вторую часть. При этом он существенно изменил ритмику немецкого стихотворения, удлинил строку, сделал стихотворение напевным.
WanderersNachtliedII ÜberallenGipfeln IstRuh, In allenWipfeln Spürest du KaumeinenHauch; Die VögeleinschweigenimWalde. Wartenur, balde Ruhestduauch.<1780> Горные вершины Горные вершины Спят во тьме ночной; Тихие долины Полны свежей мглой; Не пылит дорога, Не дрожат листы... Подожди немного, Отдохнешь и ты. <1840>
В русском прозаическом переводе этому соответствует:
Над всеми вершинами Тишина (покой) Во всех макушках (вершинах деревьев)
Не ощутишь (едва ощутишь)
Почти никакого дуновенья. Птички молчат в лесу. Подожди только (лишь), скоро Отдохнешь (успокоишься) и ты.
Перевод текстов Гейне «Сосна» и Гёте «Горные вершины» стали любимыми в России. История музыкальных интерпретаций лермонтовского творчества — неотъемлемая часть истории русской и мировой культуры. О музыкальных способностях Лермонтова мы уже выше упомянули, а музыкальность его лирики и поэм подтверждается еще и тем, что его творения вдохновили музыкантов на создание более чем трех с половиной тысяч сочинений. Более 40 (!) русских композиторов написали музыку на эти стихи. Назовем только некоторых из них: Александр Варламов (дуэт), Антон Рубинштейн (дуэт), Михаил Ипполитов-Иванов, Сергей Танеев (дуэт), Сергей Ляпунова, Николай Метнер, Георгий Свиридов, Петр Чайковский, Сергей Рахманинов....
Каждое вокально-хоровое произведение впоследствии имеет свою жизнь: долго ли, коротко ли оно живет, и кто его любит, кто исполняет, кто помнит... В повести А. Гайдара «Судьба барабанщика» есть эпизод, когда сын просит отца спеть солдатскую песню: - Хорошо,- сказал он. – Положил вёсла, зачерпнул пригоршней воды, выпил, вытер руки о колени и запел:
Горные вершины
Спят во тьме ночной;
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнешь и ты.
- Папа! - сказал я, когда последний отзвук его голоса тихо замер над прекрасной рекой Истрой. – Это хорошая песня, но ведь она же не солдатская. Он нахмурился:- Как не солдатская? Очень даже солдатская. Ну вот: это горы. Сумерки. Идет отряд. Он устал, идти трудно. За плечами выкладка шестьдесят фунтов… винтовки, патроны. А на перевале белые.
- Погодите, - говорит командир, - еще немного, дойдем, собьём… тогда и отдохнем. Кто до утра, а кто и на веки...
Поздний вечер в Ялте. Симфонический концерт закончился. Публика расходится - разъезжается по домам. – Эвелина Антоновна, Вам, не страшно ли в такую темень одной спускаться с трассы в свой Гурзуф? – Нет, - отвечает мне она, - я ведь не просто иду, я пою на всё небо любимого Рубинштейна: « Горные вершины спят во тьме ночной...» Пою сначала первый голос, а потом - второй.
Гете, Лермонтов, Гайдар, Эвелина Антоновна — разделены не только временем. Но как много в них общего. Почему? А потому, что для настоящей поэзии не существует границ, связанных со временем, местожительством, национальностью. Людей всегда соединяла и соединяет вечная и нетленная красота. И счастлив тот, кто это видит, кто это ценит и этим дорожит.
«Горные вершины» Антона Рубинштейна – один из шедевров русской вокально-хоровой музыки. Восемь простых строк - неповторимый, образцовый, уникальный текст, в котором всего 22 простых слова. И в них, кажется, заключен целый космос: и бездна тишины и огромное зримое пространство...
Известно, что каждый композитор выбирает стихи, в которых для него кроется не только смысл, но и музыка. Ее просто нужно услышать. Рубинштейн «услышал» – романс. И у этого романса счастливая жизнь. Уже более 100 лет его поют и его любят. Такое впечатление, что этот романс создан исключительно для того, чтобы мы учились петь и слушать, петь и думать.
Свободная двухчастная форма, в которой отражаются все смыслы гениально простого стихотворения Лермонтова. Основная тональность D-dur. Она остаётся неизменной в течение всего произведения. Темп – Andantino. Движение мелодии волнообразное. Размер – 4/4, что придаёт мелодии широту дыхания, прозрачность. Сопрано звучат в среднем и верхнем регистрах, альты используют практически весь диапазон. Партия сопрано требует широкого дыхания, красивого объёмного тембра в верхнем регистре. Во всем произведении динамика разнообразная – от p до f, это всегда эмоционально, ярко. При исполнении для хора трудности составляют: пение альтов в унисон в первой части романса, чёткие вступления альтов после пауз во второй части, где имеется внезапное появление Es-dur (II пониженной). Поразительна простота, мелодичность, прозрачность и ясность гармонического языка во всем произведении. Первая часть, назовем ее – «экспозиция», в которой все строки, все мотивы прошли и всё рассказано: Горные вершины спят во тьме ночной, тихие долины полны свежей мглой. Не пылит дорога, не дрожат листы, подожди немного — отдохнешь и ты... И вот теперь хочется об этом обо всем думать, но текст уже весь «прошел»... И тогда наступает время второй части, назовем ее «разработкой» — это подголосочная полифония, диалог, дуэт... и почти на тех же мотивах с прекрасным рисунком двух линий, двух мотивов, которые перетекают друг в друга, взаимодополняют, вторят, будто подтверждая всё ту же мысль, то же настроение, где и покой и вечное струение жизни. Это можно назвать «пластикой смысла» во всей гармонической красоте. Романс может звучать и a capello, но у автора написано фортепианное сопровождение, в котором тот же прозрачный ясный язык и «много воздуха». Ничто не мешает голосам быть.
Вариантов исполнения этого произведения великое множество: и детский хор, чьи прозрачные ангельские тембры пробуждают в душе слушающих трепет и волнение, и женский хор — учебные хоры всех музыкальных колледжей, училищ России поют это сочинение и открывают для себя великие и простые мудрости жизни. Романс исполняется и сольно и дуэтом, и с гитарой в бардовском стиле. На мой взгляд, вполне возможен вариант исполнения смешанным хором. «Горные вершины» пели и Сергей Лемешев и Иван Козловский, сестры Лисициан, Муслим Магомаев …
Раз за разом слушая «Горные вершины» в разных исполнениях, проникаясь изысканной простотой романса, понимаешь, что истинное имя этого сочинения — совершенство, и что это подлинный музыкально-поэтический шедевр, который никто и никогда не сможет превзойти.
Антон Григорьевич Рубинштейн вошел в историю русской культуры как многосторонний музыкально-общественный деятель, один из величайших пианистов мира, композитор, педагог. Его кипучая творческая жизнь явилась примером патриотического служения отечественному искусству.
Рубинштейн — основоположник профессионального музыкального образования в России. Общественная деятельность его была смелой, размашистой, широкой. Так его усилиями было учреждено императорское Русское музыкально общество и в 1862 году первая русская консерватория в Петербурге, а спустя четыре года его же настояниями открылась под управлением Николая Рубинштейна вторая, Московская, консерватория. Благодаря их деятельности общий уровень музыки в России поднялся. С Петербургской консерваторией Антон Григорьевич был связан многие годы и как директор, и как педагог по классам фортепиано, композиции, истории фортепианной литературы, камерного ансамбля и оркестрового.
Музыкальному просвещению русского общества содействовали концертные выступления Рубинштейна в качестве симфонического дирижера и пианиста. Рубинштейн принадлежал не нам одним, русским, а всему цивилизованному миру. Как пианист Рубинштейн стоит в ряду величайших представителей фортепианного исполнительства всех времен. Среди своих современников он может быть сопоставлен лишь с одним Листом.
Значителен вклад, внесенный в русскую музыку Рубинштейном-композитором. Творческое наследие А. Рубинштейна, насчитывающее 119 опусов, охватывает почти все музыкальные жанры. Как известно, нет области музыки, в которой он не попытался бы писать; среди его сочинений мы найдем все виды композиций, начиная с романса и мелкой фортепианной вещи, продолжая камерной, симфонической и концертной музыкой и кончая ораторией и оперой. Ряд созданных им произведений (таких, как опера «Демон», многие романсы и фортепианные пьесы) занял почетное место среди классических образцов русского музыкального наследия и пользуется любовью слушателей до наших дней. Некоторые произведения Рубинштейна явились ступенями к высочайшим шедеврам, созданным его младшими современниками и композиторами последующих поколений. Так, например, Рубинштейн предвосхитил развитие русского симфонизма, будучи первым русским музыкантом, обратившимся к жанру четырехчастной симфонии, а его «Демон» стал первой русской лирической оперой и оказал непосредственное влияние на «Евгения Онегина» Чайковского. Неутомимая энергия, идейная целеустремленность сближают Рубинштейна с другими выдающимися музыкантами эпохи.
Грандиознейшим предприятием Рубинштейна-исполнителя явился проведенный им в середине 80-х годов цикл «Исторических концертов». Цикл этот состоял из семи концертов, демонстрировавших развитие фортепианной музыки от ее истоков в конце XVI — начале XVII века до современности. Программа последнего концерта включала произведения русских композиторов — Глинки, кучкистов, Чайковского, Лядова и самого Рубинштейна. Серия «Исторических концертов», проведенная параллельно в Петербурге и в Москве, была затем повторена в ряде крупнейших западноевропейских городов (Берлин, Вена, Париж, Лейпциг, Лондон), при этом дважды — с входной платой для обычной публики и бесплатно для учащейся молодежи. Знаменитые «исторические концерты» и бесплатное повторение каждого из них для музыкантов, неимущих и учащихся – это беспримерное приношение на алтарь музыкального развития России. 7 апреля 1883 года Рубинштейн дал блестящий концерт, сбор с которого (5000 рублей) поступил на основании фонда для сооружения памятника русскому композитору — Михаилу Ивановичу Глинке.
С исполнительской деятельностью Рубинштейна связана также организация в 1890 году международного конкурса пианистов и композиторов и их субсидирование средствами композитора. Конкурсы его имени проводились каждые пять лет, сначала в Берлине и Париже, затем в Петербурге. Большой интерес представляет оценка стиля музыки Рубинштейна Ференцем Листом, с большим уважением относящемся к нему как к музыканту. С. В. Рахманинов, замечательнейший продолжатель традиций Рубинштейна в русском пианизме, слышавший его в юности, писал: «По моему мнению, ни один современный пианист даже не приближается к великому Рубинштейну». Исполнению произведений предшествовали словесные пояснения самого Рубинштейна, содержавшие много метких и глубоких наблюдений и мыслей.
Из литературного наследия А. Рубинштейна следует упомянуть его «Автобиографические рассказы», «Музыка и ее представители. Разговор о музыке», курс его лекций по истории фортепианной литературы, под названием «История литературы фортепианной музыки. Курс А. Г. Рубинштейна».
Наряду с фортепианными концертами большое значение имели и его выступления как дирижера симфонических концертов. Рубинштейн-дирижер – это эпоха в концертной деятельности Русского музыкального общества. Он выступал и за рубежом. В основе его стиля - стремление к целостной передаче музыкального образа, широкий штрих, большая мелодическая выразительность. Мы можем увидеть Рубинштейна - дирижера на роскошных полотнах Ильи Репина. Львиная грива волос, руки, лицо – во всех движениях выражается воля и энергия. Кажется, что это человек может заставить звучать весь мир!