Явление XIII
TЕ ЖЕ и КАПИТАН
КАПИТАН. А, молодец уж здесь! Здравствуй, царский оружейный мастер! А где же господин бас Брандт?
ПИТЕР. Вот он, полковник.
КАПИТАН. Вы господин Карстен Брандт?
БРАНДТ. Я… Я… Карстен Брандт.
КАПИТАН. Его царское величество просит вас пожаловать к нему и прислал за вами карету свою царскую.
БРАНДТ. Одеться…
КАПИТАН. Некогда! Поспешите – Его величество ждет вас там на поле…
БРАНДТ. Шляпу, Корнелия…
ПИТЕР. Дедушка Брандт! не сробей!
КОРНЕЛИЯ. А я как же останусь?
БРАНДТ. Питер останется с тобою.
КАПИТАН. Поспешите! Царь вас нетерпеливо ждет.
БРАНДТ. Господи! благослови!
Идут он и полковник
Явление XIV
ПИТЕР, КОРНЕЛИЯ
ПИТЕР. Уехали! Откуда у него бодрость взялась!
КОРНЕЛИЯ. Ах, милый Питер! я боюсь…
ПИТЕР. Чего бояться, милая!
КОРНЕЛИЯ. Я в Библии читала, что сердце царево в руке Божьей.
ПИТЕР. Перед Бога да перед царя предстать не страшно! Вот как давеча схватили меня…
КОРНЕЛИЯ. Ах, как я испугалась!.. И тут только увидела я, как сильно я люблю тебя!
ПИТЕР. Я не отчаивался, верил в милость Божью… А такая награда, как ты…
КОРНЕЛИЯ. Но согласится ли дедушка?
ПИТЕР. Разве ты думаешь, он не согласится?.. Оружейный царский мастер… Да что и за ружьецо! Как царь зарядил его…
КОРНЕЛИЯ. Сам зарядил?
Явление XV
ТЕ ЖЕ и ФОМА ГРООМДУМ, несет огромный сыр и изумляется, увидя Питера.
ПИТЕР. Не только сам зарядил, но вот этак приложился – бух!..
Сшибает с ног Фому, тот падает и кричит
ФОМА. Ох! зарезал, убил!
ПИТЕР. А! это Вы, герр Гроомдум! Извините, не попадайтесь под руку…
ФОМА. Ты здесь зачем?
ПИТЕР. Я пришел к моей невесте.
ФОМА. Какой невесте?
ПИТЕР. Корнелии Брандт. (Берет ее за руку.)
ФОМА. Как ты смеешь брать ее за руку? Знаешь ли ты, что она моя невеста?
ПИТЕР. Право? Так хоть поздравить ее позвольте с таким женихом. Поздравляю, Корнелия! (Он целует ее.)
ФОМА. Он ее целует! Разбой!
КОРНЕЛИЯ. Благодарю тебя, любезный Питер, и не хочу у тебя в долгу оставаться. (Целует его.)
ФОМА. Режут! Кум, кум!
ПИТЕР. Как ты счастлива будешь, милая Корнелия!
ФОМА. Обнимает ее! Кум, кум, господин Брандт, старый глухарь… (С трудом подымается.) Как ты смеешь?
ПИТЕР. А почему же мне не сметь?
ФОМА. Она моя невеста! Вот я и подарки принес: куму сыр, а Корнелии сережки и колечко…
ПИТЕР. Отнеси их назад.
ФОМА. Я тебя…
ПИТЕР. Тише! Я тебе такого сыру задам, что ты не проглотишь его до скончания века…
ФОМА. Я тебя упеку!.. Под суд!.. На виселицу!.. Не пожалею ста рублей, тысячи рублей… У меня везде есть приятели…
ПИТЕР. У меня один приятель, да стоит всех твоих.
ФОМА. Какой у тебя приятель?
ПИТЕР. Царь Петр Алексеевич.
ФОМА. Как?.. Ах! ты сумасшедший!.. Да ведь за это тебя… Да я и кума-то в тюрьму: ведь он мне должен – вот и расписка!
ПИТЕР (кидая кошелек на стол). На, считай твой долг!
ФОМА. Что это? Черепья битые… Червонцы, и светленькие какие… Ты украл? Ты, ты…
Слышен стук кареты.
КОРНЕЛИЯ. Дедушка!
ПИТЕР. Он!
Бегут навстречу к Брандту.
Явление XVI
ТЕ ЖЕ и БРАНДТ
БРАНДТ (обнимая их). О, дети мои!..
ПИТЕР И КОРНЕЛИЯ. Что сделалось? Ты дрожишь! Сядь, сядь, дедушка!
БРАНДТ (на коленях). Боже! Благодарю тебя, благодарю за радостную минуту! Так для того-то хранил ты меня, старика, чтобы моею слабою, дрожащею рукою основать великое дело, начало флота в Русской земле, раскинуть стаю белокрылых лебедей на морях Русских, запенить ими там волны морские, где еще не веял флаг Русский… (Плачет и может говорить.)
ПИТЕР. Дедушка!
БРАНДТ. Русская земля! Гордись и торжествуй – велик твой Царь! А с великим Царем чего ты не сделаешь, Русская земля!
КОРНЕЛИЯ. Но расскажи!
БРАНДТ. Нет сил, нет слов… Царь встретил меня – обнял!
ВСЕ. Обнял!
БРАНДТ. Поцеловал!
ВСЕ. Поцеловал!
БРАНДТ. Поднес мне водки, начал говорить о милостях, о золоте, о кораблях, о флоте… Из уст его, казалось мне, текут в душу мою роса небесная и благодать Божья. Меня узнали тут и бояре, и многие жали мне руки, да мне уж было не до того… А как Царь сказал: «Пойдем повидаться с твоим старым знакомым», и как привёл меня к ботику, и сказал: «Вот он, Дедушка русского флота – так ему будет имя отныне и до века!» – я уж не вспомнился – упал на ботик мой, обнял его, целовал, приговаривал: «Голубчик мой, миленький, золотой!» И Царь заплакал… Дети! Есть счастье на земле…
ПИТЕР. Что же потом, дедушка?
БРАНДТ. Ах! Да, надобно поторопиться – ведь Царь приказал к завтраму изготовить ботик; он хочет плавать в нем – его везут сюда… Питер! пособи-ка мне вынести мое сокровище…
ФОМА. Сокровище!
БРАНДТ. Царскому оружейному мастеру Питеру Гродекеру не стыдно пособить старому басу Карстену Брандту… Ведь и о тебе Царь изволил говорить… Пойдем!
ПИТЕР. Дедушка! что тебе угодно! Пусть я буду хоть генералом…
Уходят.
ФОМА. Что это? Наяву или во сне? Госпажа Корнелия Брандт, скажите, что это такое?
КОРНЕЛИЯ. Вы слышали.
ФОМА. Господин Карстен Брандт будет…
КОРНЕЛИЯ. Корабельным мастером Его Царского Величества.
ФОМА. А господин Питер Гродекер…
КОРНЕЛИЯ. Оружейным мастером царским.
Брандт и Питер несут сундук и ставят его посредине. Фома подбегает то к одному, то к другому, говоря: «Кум…господин Брандт…господин Гродекер… Герр! Я…» Его никто не слушает.
БРАНДТ. Ну, милое мое сокровище! Пятнадцать лет, как я спрятал тебя, и с тех пор не трогала тебя рука моя – и ключ-то заржавел… Хотел было я велеть из этого сундука сделать себе гроб, а теперь привел Бог… (Отпирает сундук.) Вот они: рисунки, планы корабельные, линейка, топор, пила. Вот и диплом мой на звание мастера… Вот и похвальные листы мои… Выходите, други мои! выходите из тюрьмы, где пятнадцать лет вы скрывались!
ФОМА. Позвольте поздравить вас, господин Брандт!
БРАНДТ. А, кум! Бог тебя суди – не по-дружески было поступил ты со мной…
ФОМА. Грешен – любовь!
БРАНДТ. А теперь ты уж не станешь спорить против свадьбы Питера и Корнелии? Не станешь называть его, этого славного мастера…
ФОМА. Избави Бог, избави Бог!
БРАНДТ. Дети! Благослови вас Бог! Питер! люби мою Корнелию, и сделай ее счастливою, чтобы я, и умирая, благословил тебя так, как теперь! (Он обнимает их.)
ФОМА. Позвольте (подносит принесённый им сыр), позвольте на новоселье вам хлеба-соли… И не глядят!..
Слышны крики: Ура! Ура!
БРАНДТ. Вот везут и его – Дедушку русского флота, как сам Его Царское Величество изволил назвать… Здравствуй, дитя мое. Здравствуй, мой бесценный!