Андре Боннар и чудо греческой цивилизации

Обратимся к эпохе Перикла. Одна из глав книги названа «Перикл Олимпиец». Следуя за древнегреческим историком Фукидидом, А. Боннар дает высокую оценку Периклу. Вот из чего она слагается: именем Перикла назван V век до христианской эры, Перикл осуществил афинскую демократию и управлял ей, он ее вождь. Но А. Боннар, не склонен во всем соглашаться с Фукидидом. У него зарождаются сомнения: «Великолепный образ Перикла, набросанный Фукидидом,— говорит он,— нам кажется слишком прекрасным, настолько, что он начинает нас тревожить как лицо сфинкса. Он содержит противоречия, хотя и объяснимые той эпохой, в которую жил этот человек, но все же снижающие для нас его ценность. Он вместе с тем кажется, чересчур совершенным, настолько, что мы не можем не заподозрить идеализацию». Еще раньше А. Боннар сформулировал вопрос, ответ на который важен для оценки Перикла: «Какова же доля Перикла в этом бурном расцвете афинского гения во всех областях, и особенно в пластическом искусстве? Какую цену заплатили граждане и союзники Афин, какую цену заплатила вся Греция и ее цивилизация за эти плоды века Перикла? Вот что нам важно знать».

Выясняя этот вопрос, А. Боннар приходит к выводу, что Перикл продолжил демократизацию афинского государственного строя и создал такую политическую систему, которая «представляла наиболее полное осуществление демократии, какое когда-либо знал античный мир». Но далее оказывается, что «Перикл, завершая демократию, служа ей одновременно и противовесом и тормозом ее действиям, если можно так выразиться, «закрывает ее». Здесь имеется в виду, во-первых, то обстоятельство, что при Перикле в Афинах существовала «управляемая демократия». При полной демократии Перикл сосредоточил в своих руках высшую власть в государстве на много лет. А. Боннар говорит даже о «царствовании» Перикла. А «закрыл» афинскую демократию Перикл тем, что провел закон, по которому афинскими гражданами могли быть только коренные афиняне. В этом А. Боннар видит одну из основных причин последующего упадка афинского государства.

Еще больше упреков высказывается по адресу внешней политики Перикла. Афины в эпоху Перикла стояли во главе большого союза греческих государств, который вначале назывался Делосским союзом, а потом Афинским морским союзом. Афины занимали здесь господствующее положение, а их союзники — подчиненное. Афины открыто проводили великодержавную политику, не считаясь с союзниками, вмешиваясь в их внутренние дела и присваивая деньги из союзной казны. Поэтому А. Боннар вполне обоснованно говорит о «чудовище империалистической демократии» и ответственность за такой внешнеполитический курс возлагал на Перикла. Эта политика породила бесчисленные войны, которые привели греческий мир к упадку. В главе «День угасает» в адрес Перикла высказано обвинение и в ослаблении афинской демократии: «... с Периклом, и отчасти благодаря Периклу, демократические завоевания приостанавливаются и даже начинают сходить на нет». Таким образом, А. Боннар развенчивает этого знаменитого политического деятеля античной Греции.

Нужно сказать, что швейцарский ученый был далеко не первым из тех, кто критиковал деятельность Перикла. Вождь афинской демократии всегда привлекал внимание историков, но единогласия в оценках Перикла не было и нет. Еще в конце прошлого века возникла полемика между ниспровергателями Перикла и его защитниками. Тогда русский ученый В. П. Бузескул написал монографию «Перикл» /1889/, в которой решительно выступил на защиту великого афинянина против его критиков. Его правоту можно видеть прежде всего в том, что к афинской демократии он подошел исторически, рассматривая ее как результат длительного развития афинского общества, а не творение выдающейся личности. Он писал: «Что касается афинской демократии, то вряд ли историк вправе становиться по отношению к ней в положение защитника или обвинителя: ведь эта демократия со всеми ее неизбежными недостатками и светлыми сторонами сложилась исторически, была национальным созданием афинского народа, плодом работы целых поколений. А Перикловы реформы — лишь один из моментов, эпизодов в последовательном и, так сказать органическом развитии государственного строя Афин; они — естественное и вполне логическое следствие предыдущего хода афинской истории». /«Перикл», С. 238/. Бузескул защищает Перикла и от обвинений в том, что он придал демократии чересчур радикальную форму, и от обвинений в установлении личной диктатуры: «Перикл только совладал с демократическим движением, урегулировал его мощною рукою, направив его в известные, определенные границы и дав окончательную организацию демократии. Свободу и равенство он стремился соединить с царством закона и порядка». И в самом деле, насколько нам известно, власть Перикла основывалась исключительно на его огромном авторитете среди граждан. Перикла ежегодно избирали на высшую государственную должность первого стратега. Никаких недозволенных методов для сохранения своей власти Перикл не использовал. Русский ученый стремится оправдать и политику Перикла по отношению к афинским союзникам. Он считает установление афинской гегемонии над союзниками делом естественным, совершившимся постепенно и незаметно. Союзники сами в этом виноваты. Они поставили свои интересы выше общегреческих, перестали заниматься военным делом, предоставив его афинянам, и в результате попали к ним в зависимость. О характере этой независимости Бузескул говорит: «Если это и была тирания, то тирания в древнем греческом смысле слова, а не в нынешнем. Не гнет мы тут видим, а лишь строгую централизацию». Тут мы вправе упрекнуть нашего историка в пристрастии к Афинам.

Общая оценка Перикла Бузескулом такова: «Перикл является для нас одним из величественнейших образов в истории — правда, не военным гением, но опытным и благоразумным полководцем, талантливым и многосторонним государственным деятелем. Он не был тем реформатором, который пролагает совершенно новые пути; но он был достойным завершителем дела Солона, Клисфена, Фемистокла».

Кто же прав в оценке Перикла? Однозначно ответить на этот вопрос невозможно. Споры о Перикле продолжатся и в будущем. Определенно можно сказать, что расцвет, а затем упадок афинской демократии зависели не столько от деятельности ее вождей, сколько от процессов развития афинского общества. Историки называют период в истории афинского государства после Перикла эпохой кризиса. Кризис наступил не потому, что Перикл допустил те или иные ошибки в своей политике, а потому что произошли изменения внутри гражданской общины, составлявшей основу Афинского государства. Она раскололась на бедных и богатых. Полисная организация не смогла обеспечить интересы тех и других. В результате обострились социальные противоречия, начались гражданские распри. Так было не только в Афинах, но и в других полисах Греции. А. Боннар безусловно прав, считая гражданские войны — бесплодные и разрушительные — одной из важнейших причин политического упадка Греции и постепенного угасания ее цивилизации.

Однако, все, о чем мы здесь говорили, составляет только исторический фон, на котором автор создает увлекательный рассказ о греческой цивилизации и ее людях. Чудо греческой цивилизации, уже более двух тысяч лет волнует умы тех, кто живет интересами не только сегодняшнего дня. Для них написал Андре Боннар свою книгу.