Очерк 3: Акционерные общества - самостоятельные субъекты права как участники отношений зависимости

Одним из традиционных признаков, характеризующих юридическое лицо в целом и акционерное общество в частности, является признак самостоятельности. Только формально самостоятельная организация может быть признана законодателем в качестве юридического лица. Этот признак имеет множество проявлений. Например, юридическое лицо несет самостоятельную ответственность по своим обязательствам, самостоятельно (от своего имени) приобретает и осуществляет имущественные и личные неимущественные права, может быть истцом и ответчиком в суде и т.д. (п. 1 ст. 48 ГК РФ). Однако в ряде случаев законодатель устанавливает нормы, согласно которым одно формально самостоятельное юридическое лицо приобретает право или получает возможность формировать волю иных формально самостоятельных юридических лиц, фактически зависимых от него по тем или иным основаниям. Такое положение вещей напрямую связано с развитием признака самостоятельности акционерного общества как юридического лица по отношению к своим участникам (акционерам) и третьим лицам. Самостоятельность акционерного общества - субъекта права по отношению к иным участникам гражданского оборота изначально не ставилась под сомнение. Что касается взаимоотношений между акционерами - участниками общества и самим обществом, то их квалификация в разное время была далеко не одинаковой.

В Великобритании вплоть до конца XIX в. акционерные общества отождествлялись с общими собраниями акционеров, а директора рассматривались в качестве представителей компании *(127). Лишь в 1906 г. решением Апелляционного суда по делу Automatic Self Cleansing Filter Syndicate V. Cuning hame было определено, что решения общего собрания акционеров не всегда могут быть признаны решениями самой компании (акционерного общества) *(128). Директора получили право не принимать к исполнению решения общих собраний акционеров, если они были приняты по вопросам, входящим в компетенцию совета директоров. Совет директоров перестал считаться простым объединением представителей акционерного общества и получил статус органа управления. Такой подход был продемонстрирован и в решении Апелляционного суда в 1908 г. по делу Grammophone and Typewriter Ltd. V. Stanley. Однако в том же году судья Невилл вновь вернулся к старой доктрине, указав в решении по делу Marshall's Valve Gear Co V. Manning Warble, что директора не могут ограничивать акционерное общество, иначе говоря, общее собрание акционеров, в подготовке решений и обязаны беспрекословно осуществлять уже принятые решения *(129).

Противоборство этих взглядов было достаточно продолжительным. В конечном счете признание получила доктрина, в которой общее собрание акционеров отграничивалось от самого общества. Известный английский юрист Л. Грир выразил ее следующим образом: "Акционерное общество как самостоятельное образование отлично от своих акционеров и директоров. Некоторые его полномочия могут осуществляться в соответствии с уставом директорами, а некоторые - акционерами на их общем собрании. Если согласно уставу директора облечены властью управления, то они, и только они, одни могут осуществлять свою власть" *(130).

Самостоятельными по отношению к своему учредителю стали признаваться даже компании одного лица. Впервые это произошло в 1897 г. при рассмотрении дела Salomon V. Salomon and Co Ltd *(131). Некто Соломон создал компанию одного лица и от ее имени оформил долговое обязательство на 10 000 фунтов стерлингов под залог всего имущества компании. В скором времени по причине неплатежеспособности она была ликвидирована. Кредиторы пытались доказать, что Соломон и его компания - одно лицо, в связи с чем долг ликвидированной компании можно взыскать с ее единственного члена. Апелляционный суд признал доводы кредиторов убедительными. Однако Палата Лордов отменила его решение. В своем выступлении по этому делу лорд Хэлсбери отметил, что компания существовала сама по себе и при этом неважной являлась даже цель ее образования, в качестве которой могло выступать стремление Соломона вести свои личные дела от чужого имени.

В законодательстве и правовой доктрине стран континентальной системы права факт самостоятельного существования организации, основанной на началах членства, по отношению к своим участникам долгое время рассматривался в качестве конститутивного признака юридического лица *(132). Согласно органической теории юридического лица О. Гирке юридическим лицом могла быть признана только обладающая собственной волей, самостоятельно существующая организация. В качестве примера приводилось акционерное общество. Независимое существование акционерного общества подчеркивалось даже тем, что в законодательстве многих стран романо-германской правовой семьи, например в нормативных правовых актах России, запрещалось включать в наименование общества имена акционеров *(133).

В скором времени несомненное влияние, оказываемое участниками акционерного общества на деятельность последнего, заставило исследователей усомниться в абсолютной самостоятельности юридического лица. Юристы стали говорить об относительной самостоятельности общества по отношению к акционерам. В этой связи возникла другая проблема, отмеченная В.Ю. Вольфом. Он писал, что выражение "относительная самостоятельность" лишено смысла с точки зрения права, поскольку невозможно найти критерий этой относительности *(134).

Правило о полной самостоятельности акционерных обществ достаточно долго находило свое закрепление в законодательстве развитых стран. Но теоретические исследования и практика применения нормативных актов заставили отойти от него. Во время первой мировой войны французский и английский парламенты приняли законы о секвестировании имущества, принадлежавшего германским подданным. С формальной точки зрения многие акционерные общества, в которых немцы владели контрольным пакетом акций, не подпадали под сферу действия принятых законов, так как общество признавалось независимым от своих участников и являлось полностью самостоятельным образованием. Тогда впервые появилось понятие контролируемого юридического лица *(135).

Но теоретические конструкции зависимых юридических лиц еще долгое время не находили практического применения, что способствовало продолжению злоупотреблений. После окончания первой мировой войны Крупп, лишенный возможности производить оружие по Версальскому мирному договору, продал шведской военно-металлургической фирме "Бофорс" некоторые свои патенты и в обмен получил крупный пакет акций этого общества *(136). Крупп продолжал скупать акции "Бофорса", и к 1925 г. из 19 млн. крон акционерного капитала он стал обладателем пакета акций номинальной стоимостью 6 млн. крон. В 1929 г. Парламент Швеции начал расследование деятельности Круппа, обходными путями продолжавшего заниматься производством вооружения. Но и здесь Крупп вышел из положения, создав специальный холдинг и передав его председателю Морицу акции "Бофорса". Затем Мориц заложил эти акции у Круппа якобы в обеспечение долга последнему.

Относительно недавно конструкции зависимых юридических лиц получили закрепление в законодательствах ряда стран. В §15 закона ФРГ "Об акционерных обществах", например, употребляется термин "связанные предприятия" ("родственные предприятия"). Ими считаются юридически самостоятельные предприятия - одно из них имеет большинство долей в капитале другого или большинство голосов (§16), когда одно предприятие является зависимым, а другое - головным (§17), когда предприятие входит в состав концерна (§18), когда предприятия связаны взаимным участием (§19) или являются сторонами предпринимательского договора (§291, 292) *(137).

Закон Венгрии "О хозяйственных обществах" оперирует понятиями "значительное участие", "доминирующее" и "взаимное участие" *(138). Значительным участием признается приобретение акционерным обществом более 1/4 акций другого акционерного общества или обеспечение более 174 голосов на общем собрании, при условии, что данное участие не квалифицируется как обладание большей частью акций (§322). При доминирующем участии требуется приобретение более половины всех акций контролируемого акционерного общества либо обеспечение более половины голосов на его общем собрании (§323). Взаимное участие будет признано в тех случаях, если оба акционерных общества приобрели друг у друга более 1/4 уставного капитала либо если им принадлежит более 1/4 голосов на общем собрании акционеров другого акционерного общества (§330).

В гражданском законодательстве России для обозначения отношений зависимости между формально самостоятельными юридическими лицами используются такие понятия, как дочерние и зависимые хозяйственные общества.

Согласно п. 2 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах" общество признается дочерним, если другое (основное) хозяйственное общество (товарищество) в силу преобладающего участия в его уставном капитале, либо в соответствии с заключенным между ними договором, либо иным образом имеет возможность определять решения, принимаемые таким обществом. Сходное определение содержится в п. 1 ст. 105 ГК. Для закрепления за обществом статуса зависимого необходимо приобретение другим (преобладающим) обществом более 20% его голосующих акций (п. 4 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах"; п. 1 ст. 106 ГК). Отношения зависимости дочернего общества от основного и зависимого общества от преобладающего, каждое из которых формально является самостоятельным юридическим лицом, носят экономико-правовой характер. Наличие у одного из обществ возможности определять решения другого общества либо оказывать влияние на их принятие не делает правоотношения между ними субординационными. Дочерними и зависимыми обществами акционерного общества могут быть любые виды хозяйственных обществ, возможность создания которых предусмотрена действующим законодательством, а именно: открытые и закрытые акционерные общества, общества с ограниченной и дополнительной ответственностью.

Основное различие между дочерним и зависимым обществами заключается в том, что решения, принимаемые компетентными органами управления первого общества, могут определяться другим юридическим лицом (основным акционерным обществом). Для получения обществом статуса зависимого наличия такого влияния со стороны преобладающего общества не требуется, достаточно лишь факта приобретения более 20% голосующих акций первого общества, причем в данном случае отношения зависимости не обязательно должны возникать с момента перехода прав собственности на акции, определяемого согласно ст. 29 Федерального закона "О рынке ценных бумаг" от 22.04.96 N 39-ФЗ (в ред. Федерального закона от 07.03.05 N 16-ФЗ) *(139); они могут быть обусловлены дополнительными юридическими фактами, как, например, в случае с приобретением владельцами привилегированных акций права голоса согласно п. 4, 5 ст. 32 Федерального закона "Об акционерных обществах". Если же владение 20% голосующих акций зависимого общества позволяет преобладающему обществу определять решения, принимаемые первым обществом, то эти юридические лица должны рассматриваться как дочернее и основное общество.

Хозяйственные общества могут изначально создаваться как дочерние, а могут приобрести этот статус по различным основаниям в процессе своей деятельности. Например, согласно п. 3 Указа Президента РФ от 17.11.92 N 1403 "Об особенностях приватизации и преобразования в акционерные общества государственных предприятий, производственных и научно-производственных объединений нефтяной, нефтеперерабатывающей промышленности и нефтепродуктообеспечения" (в ред. Указа Президента от 25.09.00 N 1692) при преобразовании в акционерные общества объединений, указанных в приложениях N 1, 2 и 3 к Указу, предприятия, входящие в состав производственных и научно-производственных объединений, преобразуются в дочерние акционерные общества *(140).

Возможность определения решений одного хозяйственного общества другим как основной признак отношений основное - дочернее общество возникает по различным основаниям.

Во-первых, акционерное общество приобретает такую возможность в силу преобладающего участия в уставном капитале другого хозяйственного общества. Понятие преобладающего участия является оценочным и не зависит от четко определенной величины доли участия в уставном капитале *(141). Чем меньше доли участия, чем ниже номинальная стоимость голосующих акций и чем больше степень их распыления среди владельцев, тем больше вероятность того, что даже владение незначительным в процентном соотношении пакетом голосующих акций (долей участия) может быть охарактеризовано в качестве преобладающего участия. Определяющим для установления отношений основное - дочернее общество является не количественный, а качественный критерий, заключающийся в возможности определения акционерным обществом решений, принимаемых другим хозяйственным обществом. Таким образом, в данном случае отношения основное - дочернее общество достаточно динамичны, и их наличие в случае возникновения спора должно устанавливаться судом применительно к конкретным обстоятельствам дела.

Во-вторых, акционерное общество может приобрести статус основного, заключив договор с другим хозяйственным обществом. Условия такого договора должны позволять акционерному обществу определять решения, принимаемые другой стороной, в результате чего она становится дочерним обществом. Это может быть специальный договор, целью которого является установление отношений основное - дочернее общество путем определения степени влияния основного общества, оказываемого на процесс управления дочерним обществом и на его производственную, хозяйственную, финансовую и иную деятельность. При выработке условий договора важно иметь в виду, что, несмотря на зависимость от основного общества, дочернее общество формально является самостоятельным субъектом права. Поэтому условия договора, порождающего экономико-правовую связь между основным и дочерним обществом, не должны ограничивать правоспособность последнего. Так, недопустимо включение в текст договора положения о том, что дочернее общество не вправе принимать решение о своей реорганизации и ликвидации, как это было сделано в договоре, заключенном между ЗАО "РОЭЛ ГРУПП" (основное общество) и АООТ "Росэл-транс" (дочернее общество) *(142).

Заключение специального договора об установлении отношений основное - дочернее общество происходит достаточно редко. Как правило, эти отношения возникают на основании гражданско-правовых договоров, цель которых не сводится к установлению зависимости между хозяйственными обществами. Это могут быть самые разные договоры, дающие возможность одной стороне определять решения, принимаемые другой стороной. Часто такая возможность предусматривается договорами о предоставлении целевого кредита, когда банк-кредитор получает право в той или иной форме определять решения заемщика-должника, связанные с целевым использованием суммы кредита. Установление отношений зависимости характерно и для договора коммерческой концессии, поскольку пользователь может принимать решения, связанные со способами и условиями использования комплекса исключительных прав, в строгом соответствии с указаниями правообладателя (абз. 4 ч. 1 ст. 1032 ГК).

Как уже отмечалось, экономико-правовая связь основное - дочернее общество достаточно динамична, поэтому взаимоотношения двух хозяйственных обществ могут рассматриваться как взаимоотношения основного и дочернего общества применительно к отдельной конкретной сделке *(143). Примером может служить договор купли-продажи недвижимости, приобретаемой покупателем за счет кредитных средств, предоставленных банком целевым назначением. На основании соответствующих условий договора о предоставлении целевого кредита банк имеет возможность давать обязательные для заемщика-покупателя указания по поводу заключения сделки купли-продажи недвижимости. Уточним, однако, что арбитражные суды далеко не всегда рассматривают возможность одного общества давать другому обществу отдельные указания во исполнение гражданско-правовых договоров в качестве необходимого и достаточного основания возникновения экономико-правовой связи основное общество - дочернее общество *(144).

Наконец, в-третьих, возможность акционерного общества определять решения, принимаемые другим хозяйственным обществом, может быть обусловлена любыми иными обстоятельствами. Так, в уставе дочернего общества может содержаться прямое указание на обязательность для него решений, принимаемых основным обществом.

Поскольку преобладающее общество не оказывает влияния на зависимое общество, достаточное для определения решений, принимаемых последним, постольку неблагоприятные последствия для него, связанные с деятельностью зависимого общества, ограничиваются риском убытков в пределах стоимости принадлежащих ему акций. По-иному строятся отношения между основным и дочерним обществами. В ряде случаев основное общество может нести ответственность по долгам дочернего общества.

Во-первых, основное общество, которое имеет право давать дочернему обществу обязательные для него указания, отвечает солидарно с ним по сделкам, заключенным дочерним обществом во исполнение таких указаний. Эта норма содержится в абз. 2 п. 2 ст. 105 ГК и абз. 2 п. 3 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах" *(145). Из сказанного следует, что на основное общество не может быть возложена ответственность по сделкам дочернего общества, если они были совершены последним до момента возникновения экономико-правовой связи основное общество - дочернее общество *(146). Отметим, что акционерный закон дополняет соответствующие положения ГК о солидарной ответственности приведением четкого перечня обстоятельств, при наличии которых основное общество считается имеющим право давать дочернему обществу обязательные указания. Это право возникает у основного общества лишь в случае, предусмотренном в договоре с дочерним обществом или в уставе последнего. В первом очерке уже отмечалось, что такой подход законодателя лишен здравого смысла. Так, основное общество, владеющее 100% уставного капитала дочернего общества и обусловившее заключение им сделки, при отсутствии указанной выше оговорки в уставе дочернего общества или в договоре, если таковой заключается между обществами, не может быть признано по этой сделке солидарным должником наряду с дочерним обществом. Налицо явное противоречие как с нормами абз. 2 п. 2 ст. 105 ГК, так и с положениями, содержащимися в абз. 2 п. 3 ст. 6 Федерального закона от 08.02.98 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (в ред. Федерального закона от 29.12.04 N 192-ФЗ) *(147), которыми также определяется правовой статус дочерних обществ. Напомним, что Высший Арбитражный Суд не усмотрел в данном случае никаких противоречий. В п. 28 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 18.11.03 N 19 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об акционерных обществах"" *(148) положения п. 2 ст. 105 ГК и п. 3 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах" рассматриваются если не как тождественные, то как сходные.

С другой стороны, формулировка о праве основного общества давать дочернему обществу обязательные указания, взятая без каких бы то ни было уточнений, весьма абстрактна и предоставляет широкий простор для различного рода толкований. Например, профессор Е.А. Суханов полагает, что такое право наличествует у общества, имеющего преобладающее участие в уставном капитале другого общества, а также у общества, управляющего другим обществом по договору *(149). Представляется, что для создания конструкции солидарной ответственности основного и дочернего обществ законодатель вполне мог бы ограничиться одним только понятием дочернего общества, не прибегая к разного рода уточнениям с размытым содержанием. Целесообразно было бы ограничиться указанием на то, что основное общество, иными словами, общество, имеющее возможность определять решения другого (дочернего) общества, отвечает солидарно с дочерним обществом по его сделкам, решение о заключении которых было определено основным обществом.

Во-вторых, в случае несостоятельности (банкротства) дочернего общества по вине основного общества последнее несет субсидиарную ответственность по его долгам (абз. 3 п. 3 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах") *(150).

Помимо ответственности основного общества по обязательствам дочернего законодатель закрепил положение о возмещении по искам акционеров дочернего общества убытков, причиненных последнему основным обществом (абз. 4 п. 3 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах"). Следует отметить, что само дочернее общество не вправе обращаться к основному обществу с соответствующим иском *(151). Согласно п. 3 ст. 6 Закона возмещение убытков основным обществом по требованию акционеров дочернего общества и его субсидиарная ответственность в случае банкротства дочернего общества возможны лишь при наличии вины в форме умысла, что практически исключает возможность применения к основному обществу мер гражданско-правовой ответственности, при наличии в его действиях состава гражданского правонарушения, предусмотренного абз. 3, 4 п. 3 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах". При определении формы вины акционерный закон не состыкуется с абз. 3 п. 2 и п. 3 ст. 105 ГК, в которых форма вины не ограничивается одним только умыслом.

В публичном праве, так же как и в частном, учитываются отношения зависимости, существующие между основным и дочерним, преобладающим и зависимым обществами. По общему правилу налогоплательщик обязан самостоятельно исполнить обязанность по уплате налога (п. 1 ст. 45 Налогового кодекса). Однако при наличии ряда условий налоговые органы могут обращаться в арбитражный суд с исками о взыскании задолженности по налогам, сборам, пеням и штрафам в бюджеты (внебюджетные фонды), числящейся за дочерними (зависимыми) обществами с соответствующих основных (преобладающих) обществ. В подп. 16 п. 1 ст. 31 Налогового кодекса названы два таких условия.

Во-первых, срок такой задолженности должен превышать три месяца.

Во-вторых, на банковские счета основных (преобладающих) обществ должна поступать выручка от реализации товаров, работ и услуг, производимых или оказываемых дочерними (зависимыми) обществами. Возможна и прямо противоположная ситуация, когда при наличии все тех же условий взыскание задолженности за основные (преобладающие) общества производится с дочерних (зависимых) обществ.

Наличие у акционерного общества дочерних или зависимых обществ влияет и на порядок составления бухгалтерской отчетности. Как следует из п. 91 Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации, утвержденного приказом Минфина РФ от 29.07.98 N 34н (в ред. приказа Минфина РФ от 24.03.00 N 31н) *(152), в этом случае помимо собственного бухгалтерского отчета составляется также сводная бухгалтерская отчетность, включающая показатели отчетов дочерних и зависимых обществ, находящихся на территории России и за ее пределами, в порядке, устанавливаемом Минфином РФ *(153).

Приобретение одним обществом более 20% голосующих акций другого общества влечет за собой возникновение обязанностей информационного характера. Согласно абз. 2 п. 4 ст. 6 Федерального закона "Об акционерных обществах" общество, которое приобрело более 20% голосующих акций другого общества, обязано незамедлительно опубликовать сведения об этом в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти по рынку ценных бумаг и федеральным антимонопольным органом. В настоящее время такой порядок установлен положением "О порядке опубликования сведений о приобретении акционерным обществом более 20 процентов голосующих акций другого акционерного общества", утвержденным Постановлением Федеральной комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку от 14.05.96 N 10 *(154).

Отношения зависимости часто используются недобросовестными участниками гражданского оборота в корыстных целях. Широкое распространение на практике получил способ перевода активов акционерных обществ создаваемым ими дочерним обществам, которые учреждаются, как правило, в форме закрытых акционерных обществ. Акционерное общество, стремящееся избежать денежных выплат по требованиям кредиторов, самостоятельно либо совместно с другими лицами, находящимися от него в зависимости, учреждает дочернее закрытое акционерное общество, передавая последнему в счет оплаты акций свои высоколиквидные активы. Вместо ликвидных активов основное общество приобретает и учитывает на своем балансе акции дочернего общества, не имеющие для кредиторов практически никакой ценности. Это обусловлено достаточно длительной процедурой обращения взыскания на ценные бумаги и их последующей реализации. Кроме того, следует учитывать, что поиск покупателя, в случае реализации ценных бумаг, будет весьма затруднительным. Очевидно, что найдется не много желающих приобрести акции неизвестного акционерного общества, последующее отчуждение которых к тому же может быть связано с дополнительными формальностями, обусловленными закрытым типом общества. Ценность этих акций понизится еще больше, если дочернее общество в свою очередь с соблюдением ограничений, установленных абз. 2 п. 6 ст. 98 ГК, выступит учредителем еще одного закрытого акционерного общества и передаст ему в качестве оплаты акций полученные от основного общества активы.

К сожалению, в рассматриваемой ситуации действующее законодательство предоставляет кредиторам акционерного общества весьма ограниченные возможности для защиты их прав. В качестве основного способа защиты, предусмотренного ст. 12 ГК, кредиторам можно использовать право на обращение в суд с требованием о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Кредиторы должны доказать, что сделка основного акционерного общества по приобретению акций дочернего общества была мнимой (ст. 170 ГК), т.е. совершенной лишь для вида, и целью этой сделки являлось не приобретение права собственности на указанные ценные бумаги, а сокрытие имущества от взыскания кредиторов путем внесения его в качестве оплаты уставного капитала дочернего общества. Судебная практика показывает, что шансы кредиторов доказать указанные обстоятельства ничтожны. В судебных решениях по делам такой категории прежде всего указывается на право акционерного общества создавать в соответствии с действующим законодательством дочерние и зависимые общества и передавать им свое имущество в счет оплаты уставного капитала. При анализе доводов о мнимости сделки обычно отмечается их несостоятельность, со ссылкой на тот факт, что при учреждении дочернего общества не произошло уменьшения размера активов основного общества. При этом остается без внимания полное изменение состава этих активов, представляющих собой неликвидные акции дочернего общества. Сложившаяся практика свидетельствует о том, что суды не склонны рассматривать создание дочерних обществ в качестве способа сокрытия основным обществом своего имущества. Для признания намерения скрыть имущество суды требуют от кредиторов предоставления доказательств фактического выделения из основного общества нового юридического лица, т.е. подтверждения проведения процедуры реорганизации за фасадом создания дочернего общества, что практически нереально *(155). Однако практике все же известны случаи, когда арбитражные суды рассматривали процесс создания дочернего общества со 100-процентным участием основного общества в качестве фактической реорганизации в форме выделения *(156). По одному из дел суд, правильно оценив создание дочернего общества как способ вывода активов, указал, что основное общество, учреждая дочернее общество в целях передачи ему всех своих ликвидных основных фондов и оборотных средств, фактически злоупотребило своим правом *(157).

На сегодняшний день, пожалуй, наиболее реальной возможностью для кредиторов защитить свои права является выявление нарушений, допущенных при учреждении дочернего общества. Прежде всего эти нарушения могут заключаться в принятии решения об учреждении дочернего общества неуполномоченным органом основного акционерного общества. Так, в качестве такого органа не может выступать общее собрание акционеров, если только решение вопроса об учреждении дочернего общества не является частью решения, принимаемого общим собранием акционеров в случае, предусмотренном в подп. 18 ст. 48 Федерального закона "Об акционерных обществах". Данный вывод является следствием общего запрета, согласно которому общее собрание акционеров не вправе принимать решения по вопросам, не отнесенным к его компетенции акционерным законом (п. 3 ст. 48 Федерального закона "Об акционерных обществах") *(158). До недавнего времени решение об учреждении дочернего общества могло быть принято только советом директоров акционерного общества (подп. 16 ч. 2 ст. 65 Федерального закона "Об акционерных обществах" (в ред. до внесения изменений Федеральным законом от 07.08.01 N 120-ФЗ) *(159). В настоящее время решение по данному вопросу не отнесено законодателем к исключительной компетенции совета директоров. Фактически решение об учреждении дочернего общества может быть принято единоличным исполнительным органом акционерного общества. Однако если совершаемая при этом сделка, направленная на приобретение доли в уставном капитале дочернего общества, по которой происходит отчуждение имущества акционерного общества в счет оплаты приобретаемой доли, соответствует критериям крупной сделки или сделки с заинтересованностью, то при ее совершении должны соблюдаться соответственно положения гл. 10 или 11 Федерального закона "Об акционерных обществах".

Посредством указанных выше мер кредиторы основного акционерного общества могут защитить свои права лишь в единичных случаях, поскольку при учреждении дочернего общества практически не допускается нарушений процедурного характера. Решение этой проблемы возможно только на законодательном уровне.

Одной из гарантий защиты прав кредиторов основного акционерного общества могло бы стать установление максимально допустимой величины в процентном соотношении от стоимости активов основного общества, в пределах которой была бы возможна передача основным обществом имущества в счет оплаты акций учреждаемых им дочерних обществ.

Для обозначения отношений зависимости действующее законодательство использует также термин "аффилированные лица". Примером могут служить положения ст. 80-83, 89, 93 Федерального закона "Об акционерных обществах". Критерии аффилированности установлены иными законодательными актами, к которым, в частности, делается отсылка в п. 1 ст. 93 Федерального закона "Об акционерных обществах". Сам термин "аффилированный" имеет английское происхождение (to affiliate, affiliation) и используется для обозначения отношений зависимости, существующих между субъектами права. Подобная зависимость находит свое выражение в том, что один субъект права в силу определенных обстоятельств получает возможность так или иначе влиять на процесс принятия решений другим субъектом права, а иногда даже определять их. У акционерного общества могут возникать отношения зависимости как с физическими, так и с юридическими лицами. Факт зависимости сам по себе может служить основанием для запрета на совершение аффилированными лицами юридически значимых действий только в исключительных случаях, прямо предусмотренных нормативными правовыми актами. В качестве примера можно сослаться на ст. 14 Федерального закона от 23.06.99 N 117-ФЗ "О защите конкуренции на рынке финансовых услуг" (в ред. Федерального закона от 30.12.01 N 196-ФЗ) *(160), содержащую положения относительно порядка проведения открытого конкурса в целях определения финансовых организаций, привлекаемых для осуществления отдельных операций со средствами бюджета. Организаторы открытого конкурса и сотрудники организаторов открытого конкурса не могут быть участниками этого конкурса или аффилированными лицами по отношению к любому из участников такого конкурса. Участники открытого конкурса, являющиеся аффилированными лицами, рассматриваются как один участник. Таким образом, отношения аффилированности могут послужить препятствием для конкретного лица при приобретении им статуса организатора конкурса либо при признании его участником конкурса. Наибольшее число примеров подобного рода связано с совершением сделок аффилированными лицами. Как следует из п. 2 ст. 12 Федерального закона от 19.07.98 N 114-ФЗ "О военно-техническом сотрудничестве Российской Федерации с иностранными государствами" *(161), право на осуществление внешнеторговой деятельности в отношении продукции военного назначения имеют организации - разработчики и производители продукции военного назначения при условии закрепления не менее 51% их акций (долей) в федеральной собственности и размещения остальных акций (долей) среди российских физических и юридических лиц. При этом продажа и иные способы отчуждения акций (долей) этих организаций, а также передача их в залог и доверительное управление иностранным государствам, международным организациям, иностранным физическим лицам, иностранным юридическим лицам, а равно российским физическим лицам и российским юридическим лицам, в отношении которых перечисленные субъекты являются их аффилированными лицами, не допускаются. До недавнего времени примером такого рода могла служить также ст. 3 Федерального закона от 07.05.98 N 74-ФЗ "Об особенностях распоряжения акциями Российского акционерного общества энергетики и электрификации "Единая энергетическая система России" и акциями других акционерных обществ электроэнергетики, находящимися в федеральной собственности" *(162). В ней устанавливается правило, согласно которому в собственности иностранных государств, международных организаций, иностранных юридических лиц, а равно их аффилированных российских юридических лиц, иностранных физических лиц может находиться до 25% всех видов акций Российского акционерного общества энергетики и электрификации "Единая энергетическая система России".

В подавляющем большинстве случаев законодатель допускает возможность совершения сделок при наличии отношений аффилированности, однако устанавливает особые требования к порядку их совершения. Таким образом, основанием для признания таких сделок недействительными не может служить наличие отношений аффилированности. Чаще всего эти сделки признаются недействительными в связи с нарушением особого порядка их совершения, например правил, установленных для сделок с заинтересованностью *(163).

В литературе справедливо отмечается, что в ряде случаев при наличии отношений аффилированности невозможно совмещение определенных должностей в акционерном обществе и его аффилированных лицах *(164). Например, согласно ч. 3 ст. 11.1 Федерального закона от 02.12.90 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (в ред. Федерального закона от 30.12.04 N 219-ФЗ) единоличный исполнительный орган, его заместители, члены коллегиального исполнительного органа, главный бухгалтер кредитной организации, руководитель ее филиала не вправе занимать должности в других организациях, являющихся аффилированными лицами по отношению к кредитной организации, в которой работают ее руководитель, главный бухгалтер, руководитель ее филиала *(165).

Согласно ст. 4 Закона РСФСР от 22.03.91 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" (в ред. Федерального закона от 07.03.05 N 13-ФЗ) *(166) аффилированными лицами признаются физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность. Таким образом, по буквальному толкованию нормы закона аффилированными лицами акционерного общества являются субъекты, имеющие возможность оказывать на него влияние. Вместе с тем, определяя виды отношений аффилированности, законодатель характеризует в качестве аффилированных лиц акционерного общества и тех субъектов, на деятельность которых само общество способно оказывать влияние. Из содержания ст. 4 Закона РСФСР "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" следует, что аффилированным лицом акционерного общества является юридическое лицо, в котором данное общество имеет право распоряжаться более чем 20% общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица. В научной литературе такая противоречивая позиция законодателя уже подвергалась критике *(167).

Порядок признания отношений аффилированности прямо не определен действующим законодательством, поэтому суды при решении вопроса о признании тех или иных субъектов права аффилированными лицами должны исходить из обстоятельств конкретного дела *(168).

Законодатель не только дает понятие аффилированного лица, он еще и выделяет группы аффилированных лиц. Возможность обособления отдельных групп аффилированных лиц обусловлена различными способами контроля и формами зависимости. Так, зависимость акционерного общества от иных лиц (аффилированных) может быть обусловлена фактом их членства в органах управления или осуществления ими функций органа управления акционерного общества. Такие аффилированные лица оказывают влияние на акционерное общество посредством участия в процессе управления им. К ним относятся члены совета директоров, члены коллегиального исполнительного органа (правления) акционерного общества, а также лицо, осуществляющее полномочия его единоличного исполнительного органа, которым может быть как генеральный директор, так и управляющая организация или управляющий (абз. 3 п. 1 ст. 69 Федерального закона "Об акционерных обществах"). Аффилированными лицами акционерного общества могут быть лица, занимающие должности в органах управления иных юридических лиц. Так, если акционерное общество является участником финансово-промышленной группы, то его аффилированными лицами признаются члены советов директоров или иных коллегиальных органов управления, коллегиальных исполнительных органов участников финансово-промышленной группы, а также лица, осуществляющие полномочия единоличных исполнительных органов участников финансово-промышленной группы. Отметим, что финансово-промышленная группа представляет собой совокупность юридических лиц, действующих как основное и дочерние общества либо полностью или частично объединивших свои материальные и нематериальные активы на основе договора о создании финансово-промышленной группы в целях реализации инвестиционных и иных проектов (ст. 2 Федерального закона от 30.11.95 N 190-ФЗ "О финансово-промышленных группах") *(169).

В основе возникновения отношений зависимости, помимо управленческих, могут лежать и имущественные факторы. Например, аффилированными лицами акционерного общества будут являться лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20% общего количества голосов, приходящихся на акции общества, а также, как уже отмечалось выше, юридическое лицо, в котором общество имеет право распоряжаться более чем 20% общего количества голосов, приходящихся на акции (вклады, доли), составляющие уставный (складочный) капитал данного юридического лица. В данном случае для установления отношений аффилированности необязательно осуществлять приобретение долей участия в уставных (складочных) капиталах юридических лиц, становясь их участником (членом). Право распоряжаться голосами может возникнуть по иным основаниям, и не только у участника организации. В качестве примера можно привести доверительного управляющего, у которого указанное право возникает в силу заключения договора доверительного управления акциями. Вообще, перечень оснований возникновения права распоряжения голосами, приходящимися на акции (вклады, доли), достаточно широк. Среди них можно назвать договоры поручения, договоры простого товарищества и т.д. Подчеркнем, что такое право может осуществляться как непосредственно самими аффилированными лицами, так и третьими лицами, специально привлеченными для этих целей. Косвенное распоряжение голосами (посредством действий третьих лиц), так же как и прямое (непосредственное) распоряжение ими, служит доказательством установления отношений аффилированности.

Наконец, основания возникновения отношений зависимости могут носить смешанный характер. Так, аффилированными лицами акционерного общества будут признаны все лица, принадлежащие к той группе лиц, к которой принадлежит само общество. Признаки, необходимые и достаточные для установления факта существования группы лиц, зафиксированы в ст. 4 Закона РСФСР "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках". Эти признаки могут обусловливаться управленческими, имущественными, договорными и даже родственными факторами. Таким образом, наличие группы лиц предполагает существование в ее рамках отношений аффилированности. Напротив, исходя только из одного факта отношений аффилированности между субъектами права, нельзя делать вывод об их вхождении в группу лиц *(170).

При наличии хотя бы одного из оснований, установленных законом для признания за субъектом права статуса аффилированного лица акционерного общества, на него возлагаются обязанности информационного характера. Аффилированные лица акционерного общества обязаны в письменной форме уведомить общество о принадлежащих им акциях общества с указанием их количества и категорий (типов) не позднее 10 дней с даты приобретения акций. Под датой приобретения акций следует понимать день возникновения у аффилированного лица общества права собственности на акции. Момент перехода права собственности на акции определяется по правилам ст. 29 Федерального закона "О рынке ценных бумаг".

Осуществляя процедуру уведомления акционерного общества о приобретении акций, аффилированное лицо должно позаботиться о доказательствах факта такого уведомления. Исходя из этого, наиболее приемлемыми способами информирования общества являются передача письменных уведомлений в канцелярию общества с получением расписки уполномоченного лица общества, принявшего документ, или отправление сообщений заказными письмами с уведомлением о вручении в порядке, предусмотренном Правилами оказания услуг почтовой связи *(171).

Законодатель не установил четких требований к содержанию письменного уведомления. В обязательном порядке оно должно содержать информацию о количестве, категориях (типах) приобретенных акций. Однако следует иметь в виду, что указание одних лишь этих сведений явно недостаточно. В любом случае в письменное уведомление нужно включать данные, необходимые для составления обществом в соответствии с требованиями нормативных правовых актов списка аффилированных лиц. В противном случае общество не сможет своевременно исполнять лежащие на нем обязанности по ведению указанного списка, что в свою очередь может повлечь за собой причинение обществу имущественного ущерба.

Имущественный ущерб, причиненный обществу непредоставлением или несвоевременным предоставлением по вине аффилированного лица информации в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 93 Федерального закона "Об акционерных обществах", должен быть возмещен обществу этим лицом. Для применения по отношению к аффилированному лицу государственных мер принудительного характера прежде всего необходимо доказать наличие причинной связи между причиненным обществу имущественным ущербом и фактом нарушения аффилированным лицом своих информационных обязанностей по отношению к обществу. Как правило, общество несет имущественные потери в случаях, когда, несмотря на требования закона, оно не в состоянии предоставить информацию о своих аффилированных лицах из-за нарушения ими указанных выше информационных обязанностей.

Законодатель возлагает на акционерное общество обязанность по ведению учета аффилированных лиц и предоставлению отчетности о них. Порядок такого учета и предоставления отчетности об аффилированных лицах определяется подзаконными нормативными правовыми актами. Так, ФКЦБ РФ приняло постановление от 01.04.03 N 03-19/пс "О раскрытии информации об аффилированных лицах открытых акционерных обществ" *(172). Из данного акта следует, что акционерное общество обязано вести учет аффилированных лиц путем составления и ведения особого списка, который должен содержать сведения, предусмотренные этим актом. Указанным актом регулируется также порядок представления списка аффилированных лиц в регистрирующий орган. Одновременно с представлением списка аффилированных лиц в регистрирующий орган представляется магнитный носитель, содержащий текст списка в определенном формате и в соответствии с требованиями, утвержденными распоряжением ФКЦБ РФ от 15.08.03 N 03-1729/р "Об утверждении временных требований к магнитным носителям и формату текстов документов, представляемых эмитентами эмиссионных ценных бумаг" *(173).

Существенные особенности предоставления информации об аффилированных лицах установлены в отношении кредитных организаций, созданных в форме акционерных обществ (см. положение "О порядке ведения учета и представления информации об аффилированных лицах кредитных организаций", утвержденное ЦБ РФ 14.05.03 N 227-п (в ред. Указания ЦБ РФ от 29.03.04 N 1409-У)) *(174).

Помимо регистрирующего органа знакомиться со списком аффилированных лиц акционерного общества могут и иные лица, в частности его акционеры (п. 1 ст. 89, п. 1 ст. 91 Федерального закона "Об акционерных обществах"). Копия списка аффилированных лиц акционерного общества должна предоставляться по письменному требованию его акционера за плату. При этом размер платы за предоставление копии списка не может превышать стоимость расходов на изготовление такой копии и оплаты расходов, связанных с ее направлением акционеру по почте. В случае неисполнения обществом указанной обязанности акционер вправе обратиться за защитой своего права в суд *(175).

Существуют также требования относительно порядка раскрытия информации об аффилированных лицах в бухгалтерской отчетности акционерных обществ. Они установлены в положении Минфина РФ "По бухгалтерскому учету "Информация об аффилированных лицах" ПБУ 11/2000" от 13.01.2000 N 5н (в ред. Приказа Минфина РФ от 30.03.01 N 27н) *(176).

Для обозначения отношений зависимости помимо перечисленных выше используются и иные термины. Их использование в тех или иных отраслях законодательства обусловлено целями и задачами, поставленными законодателем перед этими отраслями. Например, в целях предупреждения и пресечения монополистической деятельности и недобросовестной конкуренции на товарных рынках в Российской Федерации антимонопольным законодательством была разработана и используется правовая конструкция группы лиц, содержание которой раскрыто в ст. 4 Закона РСФСР "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках".

Налоговое законодательство для решения своих задач употребляет термин "взаимозависимые лица". Согласно п. 1 ст. 20 Налогового кодекса взаимозависимыми лицами для целей налогообложения признаются физические лица и (или) организации, отношения между которыми могут оказывать влияние на условия или экономические результаты их деятельности или деятельности представляемых ими лиц. Критерии установления такого влияния также зафиксированы в названной статье.

Наибольшее число терминов, обозначающих отношения зависимости, содержится в банковском законодательстве. В ст. 4 Федерального закона "О банках и банковской деятельности" дается определение банковской группы и банковского холдинга. Так, банковской группой признается не являющееся юридическим лицом объединение кредитных организаций, в котором одна кредитная организация оказывает прямо или косвенно существенное влияние на решения, принимаемые органами управления другой кредитной организации. В свою очередь банковским холдингом признается не являющееся юридическим лицом объединение юридических лиц с участием кредитной организации, в котором юридическое лицо, не являющееся кредитной организацией, имеет возможность прямо или косвенно оказывать существенное влияние на решения, принимаемые органами управления кредитной организации. Банковскому холдингу противостоит консолидированная группа, представляющая собой объединение юридических лиц, в котором одна кредитная организация оказывает прямо или косвенно существенное влияние на решения, принимаемые органами управления другого юридического лица - некредитной организации *(177). Таким образом, если в банковском холдинге зависимым лицом является кредитная организация, то в консолидированной группе, наоборот, иное юридическое лицо (некредитная организация) находится в зависимости от кредитной организации. Особое значение отношения зависимости имеют при кредитовании. Наличие таких отношений определяется с помощью категории связанных лиц, под которыми понимаются физические и юридические лица, которые обладают реальными возможностями воздействовать на характер принимаемых кредитной организацией решений о выдаче кредитов и об условиях кредитования, а также лица, на принятие решения которыми может оказывать влияние кредитная организация *(178).

Несмотря на лексические различия и использование различными отраслями законодательства, все приведенные в настоящем очерке термины имеют одно общее назначение: они, как лакмусовая бумажка, обозначают особые правоотношения зависимости, в которых воля формально самостоятельных юридических лиц, в том числе и акционерных обществ, формируется иными субъектами права - физическими и юридическими лицами.