Сага о Ньяле. (Канцельсон и др)

Библиотека группы Асатру

Ньёрда и Торвальд, отец Хельги, одного из сыновей Дроплауг. Сестру Йорейд звали Халлькатла, она была матерью Торкеля, сына Гейтира, и Тидранди. У Халля был брат Торстейн, по прозвищу Пузатый. Он был отцом Коля, которого потом Кари убил в Уэльсе. Сыновьями Халля с Побережья были Торстейн, Эгиль, Торвард, Льот и Тидранди, про которого рассказывают, что его погубили дисы.

Жил человек по имени Торир, а по прозвищу Торир из Хольта. Его сыновьями были Торгейр Ущельный Гейр, Торлейв Ворон и Торгрим Большой.

XCVII

Теперь надо рассказать о том, что Ньяль сказал однажды Хёскульду:

— Хотелось бы мне женить тебя, сынок.

Тот сказал, что это ему по душе, попросил Ньяля взяться за сватовство и спросил, где он думает искать ему невесту. Ньяль ответил:

— У Старкада, сына Торда Годи Фрейра, есть дочь Хильдигунн. Это лучшая из всех невест, которых я знаю.

Хёскульд сказал:

—Решай, отец. Я поступлю так, как ты хочешь.

—На ней мы и остановимся, — сказал Ньяль. Вскоре после этого Ньяль пригласил поехать с ним сыновей Сигфуса, всех своих сыновей и Кари, сына Сёльмунда. Они поехали на восток, на Свиную Гору, и там их хорошо приняли. На следующий день Ньяль и Флоси начали разговор. Они поговорили о том и о сем, а потом Ньяль сказал:

—Привело меня сюда одно дело: мы приехали сватать твою племянницу Хильдигунн.

—Кому? — спросил Флоси.

—Хёскульду, сыну Траина, моему воспитаннику, — сказал Ньяль.

—Хорошая мысль, — сказал Флоси, — хотя и велика опасность, что между вашим и его родом разгорится вражда. А что ты можешь сказать о Хёскульде?

—О нем я могу сказать только хорошее, — сказал Ньяль. — А еще я дам столько денег, сколько вы сочтете нужным, если примете наше сватовство.

161

Библиотека группы Асатру

— Позовем ее, — предложил Флоси, — и узнаем, нравится ли ей жених.

Ее позвали, и она пришла. Флоси сказал ей, что к ней сватаются. Она сказала, что у нее большие помыслы, и прибавила:

—Я не знаю, как мне быть, ведь мне придется иметь дело с такими важными людьми, а у этого человека нет годорда. А ты мне говорил, что ты не выдашь меня замуж за человека без годорда.

—Достаточно и того, — сказал Флоси, — что ты не хочешь выходить за него замуж. Тогда я не буду пускаться с ними в разговоры и откажу им.

—Я не говорю, — сказал она, — что не выйду замуж за Хёскульда, если ему добудут годорд. Но иначе я не соглашусь.

Ньяль сказал:

— Тогда я прошу, чтобы мне дали три года сроку.

Флоси согласился:

— Я ставлю еще одно условие, — сказала Хильдигунн. — Если брак состоится, то мы будем жить здесь, на востоке.

Ньяль сказал, что пусть это решает Хёскульд. А Хёскульд сказал, что он верит многим, но никому он не верит так, как своему воспитателю. И они поехали домой, на запад.

Ньяль начал искать для Хёскульда годорд, но никто не хотел отдавать свой. Наступает лето, а затем и время альтинга. В это лето на тинге было много распрей. Многие по привычке ездили к Ньялю, но он давал такие советы, от которых нечего было ждать толку, и все иски и защиты оказались неправильными. И пошли большие раздоры оттого, что тяжбы не были решены, и люди разъехались с тинга по домам, не помирившись.

Приходит время следующего тинга. Ньяль поехал на тинг, и сначала тинг шел спокойно, пока Ньяль не сказал, что пора объявить о своих делах. Многие сказали, что от этого будет мало толку, потому что никто не может добиться решения своего дела, хотя ответчики и вызваны на тинг.

— Лучше мы попытаемся, — сказали они, — решить наши тяжбы копьем и мечом.

162

Библиотека группы Асатру

— Так нельзя, — сказал Ньяль. — Ничего хорошего не получится, если в стране не будут соблюдаться законы. Но вы правы в своих жалобах, и это дело наше, людей, которые знают законы и исправляют их, и следует найти выход. По-моему, было бы хорошо нам, знатным людям, собраться и поговорить.

И они пошли в судилище. Ньяль сказал:

—Я обращаюсь к тебе, Скафти, сын Тородда, и к другим знатным людям! Мне думается, что сложилось безвыходное положение, когда дело разбирается в суде четверти и запутывается так, что его невозможно ни кончить, ни продолжать разбирать дальше. По-моему, было бы хорошо, если бы у нас был пятый суд, где бы разбирались дела, которые не смог решить суд четверти.

—Кого ж ты предложишь, — спросил Скафти, — в этот пятый суд? Ведь из прежних годордов образуются суды четвертей, по три дюжины судей в каждой четверти.

—По-моему, хорошим выходом было бы учредить новые годорды: из каждой четверти выбрать людей, которые больше всего подходят для того, чтобы быть годи, и позволить всем, кто хочет, войти к ним в годорд.

—Нам этот совет нравится, — говорит Скафти, — но какие же дела должны разбираться в этом суде?

—Здесь должны разбираться дела, — отвечает Ньяль, — о всяких непорядках на тинге, дела о лжесвидетельствах и неверных показаниях. Кроме того, здесь будут разбираться те нерешенные дела, по которым судьи в судах четвертей не смогли прийти к согласию. Все они будут направляться в пятый суд. Пятый суд станет также разбирать дела о тех, кто давал или брал взятки. На этом суде должны будут даваться самые сильные клятвы, и каждую клятву должны будут подкреплять двое, которые будут своею честью отвечать за верность клятвы. Также, если одна сторона ведет дело правильно, а другая неправильно, то дело должно решаться в пользу тех, кто действет правильно. Дела должны разбираться здесь, как и в судах четвертей, с той только разницей, что когда назначены четыре дюжины судей в пятый суд, то истец должен отвести из числа судей шестерых, а ответчик — еще шестерых. Если же ответчик не пожелает никого отвести, то истец должен отвести всю дюжину. Если же истец этого не сделает, то весь суд будет неправильным, потому что судить должны три дюжины судей.

После этого Скафти, сын Тородда, ввел закон о пятом суде и все остальное, что было сказано. Потом люди пошли к Скале Закона. Были учреждены новые годорды. Вот какие новые годорды были учреждены в северной четверти: годорд людей с Песков на Среднем Фьорде и годорд людей с Лиственного Кряжа на Островном Фьорде.

Тогда Ньяль попросил внимания и сказал:

163

Библиотека группы Асатру

— Многим известно, что произошло между моими сыновьями и людьми с Каменистой Реки. Люди знают, что мои сыновья убили Траина, сына Сигфуса. Но мы все же помирились, и я взял на воспитание Хёскульда. Я посватал его, а чтобы жениться, ему надо быть годи. Но никто не хочет отдавать свой годорд. Я хочу попросить вас, чтобы вы разрешили мне учредить новый годорд на Белом Мысу для Хёскульда.

Все согласились на это. После этого он учредил новый годорд для Хёскульда, и с тех пор того стали называть Хёскульд, годи Белого Мыса.

Затем люди стали разъезжаться с тинга по домам.

Ньяль пробыл дома недолго и вскоре вместе с сыновьями поехал на восток, на Свиную Гору. Он попросил Флоси отдать племянницу, и тот сказал, что сдержит свое обещание. Хильдигунн посватали за Хёскульда и договорились о свадьбе. На этом дело было кончено, и они поехали домой.

Потом они снова поехали, на этот раз на свадьбу. После празднества Флоси выделил Хильдигунн ее долю и выдал ей все сполна.

Хёскульд с Хильдигунн поехали на Бергторов Пригорок и пробыли там год. Хильдигунн и Бергтора ладили хорошо. А следующей весной Ньяль купил землю в Оссабёре и дал ее Хёскульду. Хёскульд переехал туда, и Ньяль набрал ему людей.

Они все жили так дружно, что никто из них ничего не решал, не посоветовавшись с другими. Хёскульд прожил долго в Оссабёре. Они заботились о чести друг друга, и сыновья Ньяля всегда ездили с ним. Их дружба была такой тесной, что каждую осень они приглашали друг друга к себе в гости и подносили друг другу богатые подарки.

Так прошло немало времени.

XCVIII

Жил человек по имени Лютинг. Его двор назывался Самов Двор. Он был женат на Стейнвёр, дочери Сигфуса, сестре Траина, Лютинг был высок ростом, силен, богат и крут нравом.

Однажды случилось, что у Лютинга на Самовом Дворе были гости: он пригласил к себе Хёскульда и сыновей Сигфуса, и они все приехали. Еще там были Грани, сын Гуннара, Гуннар, сын Ламби, и Ламби, сын Сигурда.

У Хёскульда, сына Ньяля, и его матери был двор Холм, и он всегда ездил туда с Бергторова Пригорка через Самов Двор. У Хёскульда был сын по имени Амунди. Он родился слепым, но был высок ростом и силен. У Лютинга было два брата. Одного

164

Библиотека группы Асатру

звали Халльстейн, другого — Халльгрим. Они всегда и везде затевали ссоры и постоянно жили у своего брата, потому что никто больше не мог с ними ладить.

Однажды Лютинг был на дворе, но время от времени заходил в дом. Только он вошел у дом, как следом со двора вошла женщина. Она сказала:

—Жаль, что вы не видели, как сейчас через двор проехала одна важная птица.

—О какой это важной птице, — спросил Лютинг, — ты говоришь?

—Хёскульд, сын Ньяля, проехал через двор, — сказала она. Лютинг сказал:

—Он часто проезжает через наш двор, и мне это не очень нравится. Поезжай-ка, Хёскульд, со мной, если хочешь отомстить за своего отца и убить Хёскульда, сына Ньяля.

—Не хочу я этого, — сказал Хёскульд, годи Белого Мыса, — я отплатил бы тогда Ньялю, моему воспитателю, черной неблагодарностью. Пусть твое приглашение принесет тебе несчастье!

Он выскочил из-за стола, велел подвести своих лошадей и поехал домой.

Тогда Лютинг сказал Грани, сыну Гуннара:

—Ты был при том, как убили Траина, и помнишь убийство, и ты также, Гуннар, сын Ламби, и ты, Ламби, сын Сигурда. Я предлагаю, чтобы мы сегодня же вечером напали на него и убили.

—Нет, — сказал Грани, — я не пойду против сыновей Ньяля и не нарушу договора, который был заключен при посредничестве достойных людей.

То же самое сказали и сыновья Сигфуса, и все другие, и они решили уехать. Когда они уехали, Лютинг сказал:

— Все знают, что я не получил никакой виры за своего шурина Траина. И я не примирюсь с тем, что он не отомщен.

Он велел обоим своим братьям и трем работникам поехать с ним. Они пустились по дороге, по которой должен был ехать Хёскульд, и стали поджидать его в засаде, к северу от двора, в одной лощине. Они ждали до вечера. Наконец Хёскульд подъехал к ним. Они выскочили с оружием в руках и набросились на него. Хёскульд защищался так смело, что им никак было не одолеть его. Он ранил Лютинга в руку и убил двоих из

165

Библиотека группы Асатру

его людей, но в конце концов его убили. Они нанесли Хёскульду шестнадцать ран, но голову ему не отрубили. Затем они поехали в леса, к востоку от Кривой Реки, и спрятались там.

В этот же вечер пастух Хродню нашел Хёскульда мертвым, поехал домой и сказал Хродню об убийстве ее сына. Она сказала:

—Не может быть, что его нет в живых. Разве голова отрублена?

—Нет, — сказал он.

—Поверю лишь, если сама увижу, — сказала она, — приведи мою лошадь и повозку.

Он так и сделал и собрал все, что было нужно в дорогу, и затем они поехали туда, где лежал Хёскульд. Она осмотрела его раны и сказала:

— Я так и думала: он еще жив, а Ньяль может лечить раны и потяжелее этих.

Они взяли тело, положили его на повозку и поехали к Бергторову Пригорку. Там они внесли Хёскульда в овчарню и посадили, прислонив к стене. Затем оба пошли к дому и постучали в дверь. На стук вышел работник, и Хродню прошла мимо него прямо в каморку, где спал Ньяль. Она спросила, не спит ли он. Он сказал, что спал, но сейчас проснулся, и спросил:

— Зачем ты пришла так рано?

Хродню сказала:

— Вставай с постели, оставь мою соперницу и выйди на двор. Пусть выйдет и она, и твои сыновья.

Они встали и вышли из дома. Скарпхедин сказал:

— Возьмем с собой оружие.

Ньяль ничего на это не сказал, и они вернулись в дом и вышли с оружием. Хродню шла впереди и привела их к овчарне. Она вошла внутрь и попросила их пройти за ней. Она подняла светильник и сказала:

— Вот твой сын Хёскульд, Ньяль! Он весь изранен, и ему нужна помощь.

166

Библиотека группы Асатру

Ньяль сказал:

—Признаки смерти вижу я на его лице, а не признаки жизни. Почему ты не закрыла ему ноздри?

—Я хотела, чтобы это сделал Скарпхедин16, — сказала она. Скарпхедин подошел к Хёскульду и закрыл ему ноздри. Затем он спросил отца:

—Кто, по-твоему, убил его?

Ньяль ответил:

— Наверно, его убили Лютинг из Самова Двора и его братья.

Хродню сказала:

— Я поручаю тебе, Скарпхедин, отомстить за брата, и я жду, что хотя он и не рожден в браке, ты поступишь как должно и отдашь этому все силы.

Бергтора сказала:

— Странные вы люди! Убиваете людей, когда у вас на то нет причин, а сейчас будете жевать жвачку, пока дело так ничем и не кончится: ведь эта весть сейчас же дойдет до Хёскульда, годи Белого Мыса, он предложит вам виру и помириться, и вам придется согласиться. Если вы вообще хотите действовать, то действуйте сейчас же.

Скарпхедин сказал:

— Вот и мать подстрекает нас законным подстрекательством17.

И они выбежали из овчарни. Хродню пошла домой с Ньялем и осталась там на ночь.

XCIX

Теперь надо рассказать о Скарпхедине и его братьях. Они направились к Кривой Реке. Скарпхедин сказал:

— Постоим и послушаем. Затем он сказал:

167

Библиотека группы Асатру

— Тише! Я слышу там, у реки, голоса. Кого вы берете на себя — Лютинга или двух его братьев?

Они сказали, что предпочитают взять на себя одного Лютинга.

—Для нас он всего важнее, — сказал Скарпхедин. — Плохо будет, если он уйдет от нас. И думаю, он скорее всего не уйдет, если я возьму его на себя.

—Когда подберемся к нему поближе, постараемся прицелиться так, чтоб ему не уйти от нас, — сказал Хельги.

Затем они пошли туда, где Скарпхедин слышал человеческие голоса, и увидели, что у ручья стоят Лютинг и его братья. Скарпхедин перепрыгивает на другой берег, покрытый галькой. Там стоит Халльгрим с братьями. Скарпхедип ударяет мечом Халльгрима по бедру так, что сразу же отсекает ногу, а другой рукой хватает Халлькеля. Лютинг хочет ударить Скарпхедина копьем, но тут подоспел Хельги и подставил щит, и копье застряло в нем. Лютинг поднял камень и кинул его в Скарпхедина, так что тот отпустил Халлькеля. Халлькель хочет взбежать на склон, покрытый галькой, но при этом падает на колени. Скарпхедин кидает в него секиру и разрубает ему спину. Лютинг пускается наутек, но Грим и Хельги бросаются следом и оба наносят ему раны. Лютинг кидается от них в реку, добирается до своих лошадей и скачет в Оссабёр.

Хёскульд был дома и сразу же вышел к нему. Лютинг рассказал ему, что случилось.

—От тебя можно было этого ожидать, — говорит Хёскульд. — Безрассудный ты совершил поступок. Правильно говорится, что недолго радуется рука удару. Не знаю, уцелеешь ли ты.

—Верно, — говорит Лютинг, — я едва спасся, я все же хочу, чтобы ты помирил меня с Ньялем и его сыновьями и чтобы я сохранил свое добро.

—Пусть будет по-твоему, — говорит Хёскульд. Затем Хёскульд велел оседлать своего коня и поехал на Бергторов Пригорок с пятью спутниками. Сыновья Ньяля уже вернулись и легли спать. Хёскульд разыскал Ньяля, и они начали разговор. Хёскульд сказал Ньялю:

—Я приехал сюда просить за моего родича Лютинга. Он совершил тяжкое преступление против вас: нарушил мир и убил твоего сына.

Ньяль сказал:

168

Библиотека группы Асатру

— По-моему, Лютинг уже поплатился за это смертью своих братьев. Если я и веду разговоры о мире, то только из дружбы к тебе. И ставлю условием мира, чтобы за убийство братьев Лютинга вира не платилась. Лютинг не получит также виры за свои раны, но заплатит полную виру за Хёскульда.

Хёскульд сказал:

— Я бы хотел, чтобы ты один рассудил это дело.

Ньяль ответил:

—Быть по-твоему.

—Может, ты хочешь, чтобы при этом были твои сыновья? — спросил Хёскульд. Ньяль ответил:

—Это нас к миру не приблизит. Но мир, который я заключу, они будут соблюдать.

Тогда Хёскульд сказал:

—Так и порешим, а ты обещай Лютингу, что твои сыновья не будут мстить ему.

—Хорошо, — сказал Ньяль. — Я хочу, чтобы он заплатил две сотни серебра за убийство Хёскульда. Жить он может оставаться на Самовом Дворе, но я думаю, что ему было бы лучше продать свою землю и уехать. Ни я, ни мои сыновья мира не нарушим, но может статься, что найдется в этих местах кто-нибудь другой, кого ему следует остерегаться. Если же тебе кажется, будто я изгоняю его из этих мест, то пусть он остается здесь, но тогда ему грозит большая опасность.

Хёскульд уехал домой. Сыновья Ньяля проснулись и спросили отца, кто это приезжал, а он ответил им, что это был Хёскульд, его воспитанник.

—Он, верно, просил за Лютинга, — сказал Скарпхедин.

—Да, — сказал Ньяль.

—Это плохо, — сказал Грим.

—Хёскульд не просил бы за него, — сказал Ньяль, — если б ты его убил, как собирался.

169

Библиотека группы Асатру

— Не будем упрекать отца, — сказал Скарпхедии. Теперь надо сказать о том, что этот мир между ними не был нарушен.

C

ВНорвегии произошла смена правителей: ярла Хакона не стало, и его место занял Олав, сын Трюггви. А конец ярлу Хакону пришел оттого, что раб Карк перерезал ему горло в Римуле, в Гаулардале.

Вто же время пришла весть о том, что в Норвегии сменилась вера. Народ оставил старую веру, и конунг крестил западные страны — Шетландские, Оркнейские и Фарерские острова.

Многие говорили в присутствии Ньяля, что оставить старую веру — это большое святотатство. Ньяль сказал тогда:

— Мне представляется, что новая вера гораздо лучше, и благо тому, кто обратится к ней. И если люди, которые учат этой вере, приедут сюда, то я горячо поддержу их.

Он часто ходил один, сторонясь людей, и что-то бормотал про себя.

В ту же самую осень на востоке страны, в том месте Медведицына Фьорда, что зовется Заливом Гаути, пристал корабль. Хозяина корабля звали Тангбрандом. Он был сыном графа Вильбальдуса из Саксонии. Тангбранд был послан в Исландию конунгом Олавом, сыном Трюггви, чтобы проповедовать новую веру. Его сопровождал исландец по имени Гудлейв. Он был сыном Ари, внуком Мара, правнуком Атли, праправнуком Ульва Косого. А Ульв Косой был сыном Хёгни Белого, внуком Отрюгга, правнуком Облауда, праправнуком Хьёрлейва Женолюба, конунга Хёрдаланда. Гудлейв убил на своем веку немало народу, был бесстрашен и решителен.

На Медведицыном Мысу жили два брата. Одного из них звали Торлейвом, а другого Кетилем. Их отцом был Хольмстейн, сын Эцура из Широкой Долины. Они созвали народ и запретили людям торговать с пришельцами. Об этом узнал Халль с Побережья. Он жил у Купальной Реки, на Лебедином Фьорде. С тремя десятками своих людей он поехал к кораблю, сразу разыскал Тангбранда и спросил его:

— Что, плохо торгуете?

Тот согласился.

— Вот зачем я к тебе приехал, — говорит Халль. — Я хочу вас всех пригласить к себе и постараться наладить ваш торг.

170