II.Медицинское лечение вич-инфекции и спида в соединенном королевстве и в Уганде
18.Согласно информации, полученной Европейским судом по собственной инициативе, ВИЧ-инфекция обычно лечится антиретровирусными препаратами. В Соединенном Королевстве, как и в большинстве развитых стран, эти лекарственные препараты применяют в виде комбинации нескольких препаратов, такая практика известна как "высокоактивная антиретровирусная терапия" (ВААРТ (HAART)). Для правильного введения антиретровирусных препаратов необходимо, чтобы больной находился под постоянным наблюдением, что включает в себя необходимость проведения анализа крови и наличие медицинского персонала для регулирования через частые интервалы дозировки и типа вводимых препаратов. Такое лечение, как правило, предоставляется бесплатно в рамках Государственной службы здравоохранения.
19.Власти Уганды предпринимают попытки уменьшить зависимость страны от импортируемых лекарственных препаратов, в том числе посредством производства дженериковых лекарственных средств на местном уровне. Однако, как и в большинстве стран Африки, расположенных к югу от Сахары, наличие антиретровирусных препаратов затруднено вследствие ограниченности финансовых ресурсов и недостатков в инфраструктуре здравоохранения, необходимых для эффективного их применения. В результате чего, согласно исследованию, проведенному Всемирной организацией здравоохранения (World Health Organisation), в Уганде антиретровирусную терапию получают лишь около половины нуждающихся в ней лиц (Всемирная организация здравоохранения, "Ход работы по обеспечению глобального доступа к антиретровирусной терапии против ВИЧ" (Progress on Global Access to HIV Antiretroviral Therapy), март 2006 года, pp. 9, 11 и 72). В своем анализе ситуации в странах за 2007 год в той части, которая посвящена Уганде, Объединенная программа Организации Объединенных Наций по ВИЧ/СПИДу (ЮНЭЙДС) (Joint United Nations Programme on HIV/AIDS (UNAIDS)) и Всемирная организация здравоохранения также указали на серьезные препятствия для профилактики, лечения, ухода и поддержки в связи с ВИЧ, включая ограниченное государственное инвестирование, ограниченный охват службами и отсутствие основ политики. Существуют также значительные несоответствия в обеспечении лекарственными средствами между городскими и сельскими районами (Данные по странам Всемирной организации здравоохранения по вопросу равномерного повышения уровня лечения против ВИЧ/СПИДа по Уганде (World Health Organization Country Profile for HIV/AIDS Treatment Scale-Up for Uganda), декабрь 2005 года). Кроме того, прогресс в сфере обеспечения медицинской помощью уравновешивается постоянно растущим числом людей, нуждающихся в лечении (Доклад о развитии эпидемии СПИДа (AIDS Epidemic Update), подготовленный ЮНЭЙДС/Всемирной организацией здравоохранения, 2006 год, p. 18), и с учетом быстрого роста населения в Уганде стабильный коэффициент заболеваемости ВИЧ в этой стране означает, что число ВИЧ-инфицированных лиц ежегодно увеличивается (Доклад о развитии эпидемии СПИДа (AIDS Epidemic Update), подготовленный ЮНЭЙДС/Всемирной организацией здравоохранения, 2007 год, p. 17).
ПРАВО
I.Приемлемость жалоб
20.Заявитель утверждала, что с учетом ее заболевания и отсутствия в Уганде бесплатного антиретровирусного или иного необходимого ей медицинского лечения, социальной поддержки или ухода за больными высылка ее в эту страну причинит ей в нарушение статьи 3 Конвенции сильные физические и душевные страдания, за которыми последует скорая смерть. Власти Соединенного Королевства не согласились с этим утверждением.
Статья 3 Конвенции гласит:
"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".
Статья 8 Конвенции гласит:
"1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. 2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц".
21.Европейский суд счел, что жалоба в целом поднимает серьезные вопросы права, которые требуют рассмотрения ее по существу, и не установил иных оснований для объявления ее неприемлемой. Таким образом, Европейский суд объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский суд незамедлительно рассмотрит данную жалобу по существу.
II.Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции
A.Доводы сторон
1.Власти Соединенного Королевства
22.Власти Соединенного Королевства утверждали, что из прецедентной практики Европейского суда ясно видно, что в делах, связанных с медицинскими вопросами, как настоящее дело, статья 3 Конвенции применяется только в "исключительных" или "особо исключительных" обстоятельствах. Такое ограничение в применении статьи 3 Конвенции являлось, в принципе, верным с учетом того, что источник риска находился не в высылающем государстве и что этот риск был обусловлен факторами, которые по своей природе не являлись таковыми, чтобы привести к наступлению ответственности публичных властей принимающего государства. Кроме того, из прецедентного права Европейского суда следовало, что "исключительные обстоятельства" имеют место только в том случае, когда заболевание заявителя достигло поздней или последней стадии и когда возможное отсутствие в принимающей стране медицинской помощи и поддержки, включая поддержку со стороны членов семьи, может лишить заявителя его "самых основ человеческого достоинства по мере того, как его болезнь идет своим неизбежно болезненным и смертельным курсом" (см. Доклад Европейской комиссии по делу "D. против Соединенного Королевства" (D. v. the United Kingdom) от 15 октября 1996 г., жалоба N 30240/96, § 60). Определяя наличие исключительных обстоятельств, Европейский суд в ранее рассмотренных делах, прежде всего, обращал основное внимание на то, насколько тяжелым являлось состояние здоровья заявителя на момент предполагаемой высылки, и до настоящего времени не провел детализированного анализа того, сможет ли заявитель на практике получить необходимое лечение и уход в стране назначения.
23.По мнению властей Соединенного Королевства, в настоящем деле критерий наличия "исключительных обстоятельств" не был соблюден. Хотя власти Соединенного Королевства и признавали, что без лечения антиретровирусными препаратами состояние заявителя будет быстро ухудшаться и заявитель будет испытывать боль, дискомфорт и умрет в течение одного-двух лет, они утверждали, что в настоящее время ее состояние стабилизировалось и что необходимое ей лечение она могла получить в Уганде, хотя и по высокой цене. Состояние ее здоровья позволяло ей совершать поездки, что она сможет делать и дальше, если и до тех пор, пока по возвращении в Уганду она будет получать необходимое ей лечение. У нее были родственники в этой стране, хотя она и утверждала, что в случае обнаружения у нее серьезной болезни ни один из них не захотел бы и не смог бы принять ее и позаботиться о ней. По этим причинам данное дело отличалось от дела "D. против Соединенного Королевства" и относилось к категории дел, связанных с медицинскими вопросами, в которых Европейский суд не устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции (см. ниже § 34 - 39).
24.Достижения в области лечении ВИЧ-инфекции и СПИДа, существующие в развитых странах, никак не влияли на вышеуказанный общий принцип, как отмечается в прецедентном праве Европейского суда, начиная с дела "D. против Соединенного Королевства", поскольку в этих делах Европейский суд делал акцент на обеспечении человеку достойной смерти, а не на продлении его жизни. Толкование положений Конвенции, как и любого иного международного договора, было ограничено с согласия государств-участников. Практическим результатом расширения сферы действия статьи 3 Конвенции на случай заявителя будет предоставление ей и бесчисленному числу других лиц, больных СПИДом и имеющих иные смертельные заболевания, право оставаться на территории государства-участника и продолжать получать там медицинское лечение. Невозможно представить, чтобы государства-участники согласились на этот шаг. Изначально целью Конвенции была защита гражданских и политических, а не экономических и социальных, прав. Защита, предоставляемая статьей 3 Конвенции, являлась абсолютной и основополагающей, тогда как положения об охране здоровья, содержащиеся в международных документах, таких, как Европейская социальная хартия и Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, являлись по своему характеру лишь желательными и не предоставляли отдельному лицу права, обеспеченные прямой правовой санкцией. Предоставление заявителю возможности требовать доступа к здравоохранению с "черного хода" статьи 3 Конвенции лишит государство всякой свободы усмотрения и, кроме того, будет мерой, абсолютно неосуществимой и противоречащей духу Конвенции.
2.Заявитель
25.Заявитель утверждала, что для наступления ответственности государства в деле о высылке необходимо, чтобы заявитель установил, во-первых, что государство могло обоснованно предвидеть, что действия или бездействие его властей причинят заявителю вред и, во-вторых, что этот вред достигнет минимальной степени жестокости, чтобы квалифицироваться по статье 3 Конвенции. Анализ, проведенный Европейским судом по делу о высылке лица, ничем не отличался от анализа по любому иному делу, касающемуся предполагаемого причинения вреда в будущем, подпадающего под действие статьи 3 Конвенции; а анализ по делу о высылке лица, больного СПИДом или имеющего иное тяжелое заболевание, ничем не отличалось от анализа дела, в котором риск жестокого обращения исходил от публичных властей принимающей страны. Более того, не было никакого принципиального различия между сильными страданиями, вызванными высылкой умирающего лица, которое было психологически готово к смерти, и страданиями лица, которое не было психологически к этому готово, едва избежав смерти вследствие лечения, которое предлагалось прекратить.
26.Элементы данного дела свидетельствовали о явном контрасте между нынешней ситуацией заявителя и тем, что ее ждет в случае выдворения из страны. Судья счел предсказуемым тот факт, что в случае выдворения заявителю будут причинены сильные физические и душевные страдания, которые приведут к скорой смерти. Такой вывод оставался неизменным на протяжении всего судебного разбирательства в национальных судах, и в своем заключении лорд Хоуп ясно пришел к такому же выводу (см. выше § 14 - 17).
27.Заявитель утверждала, что из шести ее братьев и сестер пятеро умерли в Уганде от болезней, связанных с ВИЧ-инфекцией. Они умирали у нее на глазах, и она знала по собственному опыту, что все, что угандские врачи могли сделать, так это попытаться частично смягчить симптомы. Больница в ее родном городе была очень маленькой и не оснащена необходимым оборудованием для лечения СПИДа. Заявитель отметила, что была очень слаба, чтобы работать, и не смогла бы позаботиться о себе сама или платить за лечение по возвращении в Уганду, где условия ее жизни были бы ужасающими; очень скоро состояние ее здоровья сильно бы ухудшилось, а родственников, которые могли бы о ней позаботиться, у нее не осталось. За годы, проведенные в Соединенном Королевстве, она сформировала свою частную жизнь благодаря знакомствам и связям с людьми и организациями, которые помогли ей смириться со своей болезнью и оказывали ей медицинскую, социальную и психологическую помощь.
3.Третья сторона
28.Международная Хельсинская федерация по правам человека - неправительственная организация, расположенная в г. Варшаве (Warsaw), Польша, - утверждала, что установленные Европейским судом стандарты окажут влияние на большое число лиц, больных СПИДом, и считала, что Европейскому суду следует воспользоваться возможностью, чтобы определить факторы, которые необходимо принимать во внимание при вынесении решения о высылке лица, больного ВИЧ/СПИДом. В числе таких факторов должны быть приобретенные права лица, которому был разрешен въезд на территорию принимающего государства и который проходил там лечение антиретровирусными препаратами; состояние здоровья лица, которого собираются выслать, особенно степень зависимости его состояния от антиретровирусной терапии; наличие лекарственных средств в стране происхождения соответствующего лица.
B.Мнение Европейского суда
1.Общие принципы в отношении статьи 3 Конвенции и вопроса о высылке лица из страны
29.Согласно сложившемуся прецедентному праву Европейского суда для того, чтобы подходить под применение статьи 3 Конвенции, жестокое обращение должно достигать минимальной степени жестокости. Оценка этой минимальной степени жестокости относительна и зависит от всех обстоятельств дела, таких, как длительность жестокого обращения, его воздействие на физическое или психическое состояние здоровья потерпевшего, а в некоторых случаях - от пола, возраста и состояния здоровья потерпевшего (см., среди прочих прецедентов, Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Яллох против Германии" (Jalloh v. Germany), жалоба N 54810/00, § 67, ECHR 2006). Страдания, физические или душевные, которые связаны с болезнью, возникающей естественным путем, могут подпадать под действие статьи 3 Конвенции в тех случаях, когда состояние этой болезни ухудшается или может ухудшиться вследствие лечения, связанного с условиями содержания под стражей, высылкой или иными мерами, за которое публичные власти могут быть привлечены к ответственности (см. Постановление Европейского суда по делу "Претти против Соединенного Королевства" (Pretty v. the United Kingdom), жалоба N 2346/02, § 52, ECHR 2002-III; Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Кудла против Польши" (\{Kudla\} <*> v. Poland), жалоба N 30210/96, § 94, ECHR 2000-XI; Постановление Европейского суда по делу "Кинан против Соединенного Королевства" (Keenan v. the United Kingdom), жалоба N 27229/95, § 116, ECHR 2001-III; Постановление Европейского суда по делу "Прайс против Соединенного Королевства" (Price v. the United Kingdom), жалоба N 33394/96, § 30, ECHR 2001-VII).
30.Европейский суд отметил, что в соответствии с установленными принципами международного права и при соблюдении взятых на себя договорных обязательств государства-участники имеют право осуществлять контроль за въездом и проживанием на своей территории лиц, не являющихся гражданами этой страны. Однако высылка лица Договаривающейся Стороной может поднять определенные спорные вопросы на основании статьи 3 Конвенции и, таким образом, повлечь ответственность данного государства в соответствии с Конвенцией, если имеются достаточные основания полагать, что соответствующее лицо в случае депортации столкнется с реальным риском подвергнуться обращению, противоречащему статье 3 Конвенции. В таком случае статья 3 Конвенции предполагает обязательство не депортировать соответствующее лицо в данную страну (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Саади против Италии" (Saadi v. Italy), жалоба N 37201/06, § 124 - 125, ECHR 2008).
31.Статья 3 Конвенции, главным образом, применяется с целью предотвращения депортации или высылки лица в случае, когда риск того, что лицо подвергнется жестокому обращению в принимающей стране, исходит от преднамеренных действий публичных властей этой страны или преднамеренных действий негосударственных структур такой страны, когда власти не могут обеспечить заявителю надлежащую защиту (см. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "H.L.R. против Франции" (H.L.R. v. France) от 29 апреля 1997 г., Reports 1997-III, § 32; Постановление Европейского суда по делу "Ахмед против Австрии" (Ahmed v. Austria) от 17 декабря 1996 г., Reports 1996-IV, § 44).
2.Прецедентное право Европейского суда по статье 3 Конвенции и по вопросу высылки тяжело больных лиц
32.Кроме указанных ситуаций и с учетом основополагающей важности статьи 3 Конвенции в системе Конвенции в упоминавшемся выше деле "D. против Соединенного Королевства" (§ 49) Европейский суд оставил за собой достаточную гибкость в применении статьи 3 Конвенции в других возможных ситуациях, которые могут возникнуть, когда источником риска запрещенного обращения в принимающей стране являются факторы, которые не могут установить, ни прямо, ни косвенно, ответственность публичных властей указанной страны или которые сами по себе не нарушают стандартов, установленных статьей 3 Конвенции.
33.Заявителем в деле "D. против Соединенного Королевства" являлся гражданин государства Сент-Китс и Невис, осужденный и приговоренный к наказанию в Соединенном Королевстве за совершение преступления, связанного с незаконным оборотом наркотиков. Когда истек срок его наказания в виде лишения свободы, власти Соединенного Королевства попытались депортировать его на остров Сент-Китс. Однако к тому времени он находился на поздней стадии СПИДа. В тот период, когда Европейский суд рассматривал его дело, его уровень "CD4" был меньше 10, его иммунная система подвергалась серьезным и необратимым повреждениям, и прогноз его болезни был очень плохим; он фактически находился при смерти. Он обратился за психологической консультацией, чтобы понять смерть, и установил связи с лицами, осуществлявшими за ним уход. Европейскому суду было представлено доказательство, согласно которому медицинские центры на острове Сент-Китс не имели необходимого оборудования для его лечения и что на острове у него не было ни дома, ни родственников, которые могли бы о нем позаботиться. Европейский суд постановил (в § 53 - 54), что:
"С учетом этих исключительных обстоятельств и того факта, что неизлечимая болезнь заявителя достигла критической стадии, исполнение решения о высылке его на остров Сент-Китс составит бесчеловечное обращение со стороны государства-ответчика в нарушение статьи 3 Конвенции. ...Государство-ответчик взяло на себя ответственность за лечение заявителя с августа 1994 года. Он стал зависимым от медицинской помощи и паллиативной терапии, которую получает в настоящее время, и, несомненно, был психологически готов к смерти в знакомой обстановке и атмосфере сочувствия. Хотя нельзя утверждать, что условия, в которых он окажется в принимающей стране, сами по себе являются нарушением статьи 3 Конвенции, его высылка подвергнет его реальному риску умереть в особенно мучительных условиях и, тем самым, составит бесчеловечное обращение. /.../ В связи с этим Европейский суд подчеркнул, что иностранные граждане, которые отбыли свое наказание и подлежат высылке в страну своего происхождения, не могут, в принципе, требовать признания их права оставаться на территории Договаривающейся Стороны с тем, чтобы продолжить получение медицинской, социальной или иной помощи, предоставляемой им высылающим государством в период отбывания тюремного срока. Однако в особо исключительных обстоятельствах настоящего дела и с учетом рассматриваемых убедительных гуманитарных соображений следует прийти к выводу, что исполнение решения о выдворении заявителя за пределы территории государства-ответчика составляет нарушение статьи 3 Конвенции".
34.Со времени вынесения Постановления по делу "D. против Соединенного Королевства" Европейский суд никогда больше не приходил к выводу, что предполагаемая высылка иностранца с территории Договаривающейся Стороны является нарушением статьи 3 Конвенции на основании плохого состояния здоровья заявителя.
35.В деле "B.B. против Франции" (B.B. v. France) (см. Постановление Европейского суда, жалоба N 30930/96, Reports 1998-VI) заявитель, отбывающий наказание в виде лишения свободы во Франции, был заражен вирусом СПИДа с тяжелой иммуносупрессией. Он находился на поздней стадии болезни и нуждался в частом стационарном лечении, но его состояние стабилизировалось в результате антиретровирусного лечения, которое, по его словам, он не смог бы получить в своей родной стране - Демократической Республике Конго. В своем Докладе по этому делу Европейская комиссия сочла высоковероятным тот факт, что в случае депортации на родину заявитель не сможет получить лечение, направленное на подавление вируса, и что многочисленные эпидемии, охватившие его страну, увеличат риск инфекции. Европейская комиссия уточнила, что требовать от заявителя справиться со своей болезнью в одиночестве, без поддержки семьи, вероятно, означало бы лишить его возможности сохранять человеческое достоинство по мере развития болезни. Она пришла к выводу, что его депортация составит нарушение статьи 3 Конвенции. Дело было передано на рассмотрение в Европейский суд, но прежде чем Европейский суд смог его изучить, власти Франции взяли на себя обязательство не высылать заявителя и, таким образом, дело было исключено из списка подлежащих рассмотрению Европейским судом дел.
36.В деле "Карара против Финляндии" (Karara v. Finland) (см. Решение Европейской комиссии от 29 мая 1998 г., жалоба N 40900/98) заявитель, гражданин Уганды, с 1992 года проходил в Финляндии лечение от ВИЧ-инфекции. Европейская комиссия установила отличие данного дела от дел "D. против Соединенного Королевства" и "B.B. против Франции" на том основании, что болезнь заявителя еще не достигла такой поздней стадии, когда его депортация составила бы обращение, запрещенное статьей 3 Конвенции, и объявила жалобу неприемлемой для рассмотрения по существу.
37.Заявителем по делу "S.C.C. против Швеции" (S.C.C. v. Sweden) (см. Решение Европейского суда от 15 февраля 2000 г., жалоба N 46553/99) являлась гражданка Замбии, которой было отказано в разрешении на въезд на территорию Швеции, где она ранее проживала и где проходила лечение от ВИЧ-инфекции. Заявитель представила медицинские свидетельства того, что лечение с целью продления ее жизни было бы более успешным, если бы она могла продолжить его в Швеции, поскольку в Замбии уровень медицинского обслуживания и мониторинга был значительно ниже, чем в Швеции. Европейский суд объявил жалобу неприемлемой на том основании, что согласно докладу Посольства Швеции в Замбии в этой стране был доступен точно такой же тип лечения СПИДа, хотя стоимость такого лечения была высокой, и что в Замбии проживали дети заявителя и другие члены ее семьи. Европейский суд счел, что с учетом состояния здоровья заявителя в настоящее время ее высылка в Замбию не составит обращение, запрещенное статьей 3 Конвенции.
38.В следующем году Европейский суд вынес Постановление по делу "Бенсаид против Соединенного Королевства" (Bensaid v. the United Kingdom) (см. Постановление Европейского суда, жалоба N 44599/98, ECHR 2001-I). Заявитель, гражданин Алжира, страдал шизофренией и в течение нескольких лет лечился от этой болезни в Соединенном Королевстве. Европейский суд отклонил единогласно часть жалобы, касающуюся нарушения статьи 3 Конвенции, и постановил (в § 36 - 40):
"Заявитель по настоящему делу страдает продолжительным психическим заболеванием - шизофренией. В настоящее время он принимает лекарство оланзапин, которое помогает ему справиться с симптомами заболевания. Если он вернется в Алжир, то, не будучи стационарным пациентом больницы, он не сможет получать это лекарство бесплатно. Он не состоит ни в одном из фондов социального страхования и не может требовать возмещения расходов по оплате лекарства. Тем не менее, заявитель сможет получить это лекарство, если он будет стационарным пациентом больницы, и теоретически оно будет ему доступно на платной основе как амбулаторному пациенту больницы. Заявителю также могут быть предоставлены другие медикаменты, используемые при лечении психических заболеваний. Ближайшая больница находится в г. Блиде (Blida) примерно в 75 - 80 километрах от деревни, где проживает семья заявителя. Трудности в получении лекарства и стресс, связанный с возвращением в Алжир, где царят насилие и терроризм, могут, по словам заявителя, подвергнуть его здоровье серьезной опасности. Ухудшение в психической болезни заявителя может привести к рецидиву, выражающемуся в галлюцинациях и психических маниях, включая причинение вреда себе и другим, равно как и в ограничении социальной функции (например, отчужденность и отсутствие мотивации). Европейский суд счел, что страдания, связанные с рецидивом, в принципе, подпадают под сферу действия статьи 3 Конвенции. Однако Европейский суд отметил, что риск возникновения у заявителя рецидива возможен даже в случае, если он останется в Соединенном Королевстве, поскольку его заболевание является продолжительным и требует постоянного лечения. Сомнительно, что высылка, равно как и разница в предоставляемой поддержке и доступности лечения увеличат риск рецидива. Заявитель, в частности, утверждал, что другие лекарственные препараты вряд ли окажут положительное воздействие на его состояние и что возможность стать стационарным пациентом больницы должна рассматриваться лишь в крайнем случае. Тем не менее, заявителю доступно лечение в Алжире. Тот факт, что условия в Алжире менее благоприятны, чем в Соединенном Королевстве, не является решающим по смыслу статьи 3 Конвенции. Европейский суд счел, что вероятность того, что состояние заявителя ухудшится по возвращении в Алжир и что если это произойдет, то он не получит соответствующей помощи и ухода, в большой степени является умозрительной. Доводы, касающиеся отношения его семьи как правоверных мусульман, а также трудности, сопряженные с поездками в г. Блиду, и влияние подобных факторов на его здоровье, носят спекулятивный характер. В информации, представленной сторонами, нет указаний на то, что поездки в больницу могут быть серьезным образом осложнены вследствие ситуации в регионе. Заявитель сам по себе вряд ли может служить мишенью для террористов. Факт отсутствия машины у его семьи не исключает возможности изыскания других средств для поездок в больницу. Европейский суд отметил, что признает всю серьезность заболевания заявителя. Однако, принимая во внимание высокий порог, установленный статьей 3 Конвенции, особенно в случае, когда дело не затрагивает прямой ответственности государства-участника Конвенции за причинение вреда, Европейский суд не установил, что имеется реальная опасность того, что высылка заявителя в данных обстоятельствах будет противоречить положениям статьи 3 Конвенции. В настоящем деле отсутствуют исключительные обстоятельства, имевшиеся в деле "D. против Соединенного Королевства" (упоминавшемся выше), где заявитель находился на последней стадии смертельного заболевания - СПИДа - и в случае высылки на остров Сент-Китс ему бы не была оказана необходимая медицинская помощь или поддержка семьи".
39.В деле "Арсила Энао против Нидерландов" (Arcila Henao v. The Netherlands) (см. Решение Европейского суда от 24 июня 2003 г., жалоба N 13669/03) заявителем выступал гражданин Колумбии, который, как было установлено в период отбывания им тюремного срока за незаконный оборот наркотиков, был ВИЧ-инфицирован и поэтому ему было назначено лечение антиретровирусными препаратами. Европейский суд счел, что состояние здоровья заявителя на тот момент являлось удовлетворительным, но в случае прекращения лечения у него мог наступить рецидив. Европейский суд отметил, что необходимое лечение заявитель, "в принципе", мог получить в Колумбии, где проживал его отец и шесть его братьев и сестер, и указал на отличие этого дела от дел "D. против Соединенного Королевства" и "B.B. против Франции" (упоминавшихся выше) на том основании, что болезнь заявителя не достигла поздней или последней стадии и что заявителю могла быть оказана необходимая медицинская помощь или поддержка семьи в стране его происхождения. Таким образом, Европейский суд не счел, что ситуация заявителя носила настолько исключительный характер, чтобы его выдворение на родину составило обращение, запрещенное Конвенцией, и, соответственно, объявил жалобу неприемлемой для рассмотрения по существу.
40.Заявителем в деле "Ндангойя против Швеции" (Ndangoya v. Sweden) (см. Решение Европейского суда от 22 июня 2004 г., жалоба N 17868/03) был гражданин Танзании, проходивший лечение антиретровирусными препаратами, которое позволило снизить ВИЧ-инфекцию до необнаруживаемого уровня. Заявитель утверждал, что перспектив получить подобное лечение в Танзании практически не было и что прекращение этого лечения приведет к сравнительного быстрому ослаблению его иммунной системы, к развитию СПИДа в течение одного - двух лет и к смерти в течение трех - четырех лет. Европейский суд объявил жалобу неприемлемой на тех основаниях, что болезнь заявителя не достигла поздней или последней стадии; в Танзании было доступно адекватное лечение, хотя стоимость такого лечения была высокой и доступ к такому лечению был ограничен в сельской местности, откуда заявитель был родом; и что он поддерживал некоторые связи со своими родственниками, которые могли бы ему помочь.
41.К аналогичному выводу Европейский суд пришел в деле "Аменьиган против Нидерландов" (Amegnigan v. the Netherlands) (см. Решение Европейского суда от 25 ноября 2004 г., жалоба N 25629/04), в котором заявитель, приехавший из Тоголезской Республики, проходил в Нидерландах курс лечения антиретровирусными препаратами. Согласно медицинским свидетельствам, как только данное лечение будет прекращено, болезнь заявителя вернется в позднюю стадию, что, с учетом неизлечимого характера болезни, будет представлять собой прямую угрозу для его жизни. Отчет о ситуации в Того показал, что, хотя такое лечение там и доступно, без медицинской страховки его очень трудно себе позволить, если родственники не могут оказать финансовой поддержки. Европейский суд признал жалобу о нарушении статьи 3 Конвенции явно необоснованной на том основании, что у заявителя СПИД не достиг стадии развернутой клинической картины и что заявитель не страдал каким-либо иным заболеванием, связанным с ВИЧ-инфекцией. Хотя и признав заключение лечащего врача заявителя о том, что в случае прекращения лечения у заявителя наступит рецидив болезни, Европейский суд отметил, что надлежащее лечение было, в принципе, доступно в Тоголезской Республике, хотя и по высокой цене.
3.Принципы, вытекающие из прецедентного права
Европейского суда
42.Таким образом, Европейский суд отметил, что после вынесения Постановления по делу "D. против Соединенного Королевства" он неизменно применял следующие принципы.
Иностранцы, подлежащие высылке в страну своего происхождения, не могут, в принципе, требовать признания их права остаться на территории государства-участника Конвенции с тем, чтобы продолжить получение медицинской, социальной или иной помощи, предоставляемой им высылающим государством. Одного того факта, что в случае высылки из государства-участника Конвенции положение заявителя существенно ухудшится, включая сокращение продолжительности его жизни, самого по себе недостаточно для того, чтобы привести к нарушению статьи 3 Конвенции. Решение о высылке иностранца, страдающего серьезным психическим или физическим заболеванием, в страну, где условия для лечения этого заболевания хуже, чем в государстве-участнике Конвенции, может поднять вопрос о нарушении статьи 3 Конвенции, но только в особо исключительных обстоятельствах, когда имеются убедительные гуманитарные соображения против высылки этого лица. В деле "D. против Соединенного Королевства" особо исключительные обстоятельства заключались в том, что болезнь заявителя достигла критической стадии и заявитель практически находился при смерти, что он не мог быть уверен в получении медицинского или сестринского ухода в стране своего происхождения и что у него там не было никаких родственников, которые захотели бы или смогли бы позаботиться о нем или обеспечить ему хотя бы минимальное питание, жилище или социальную поддержку.
43.Европейский суд не исключает возможности существования других дел с особо исключительными обстоятельствами, когда гуманитарные соображения будут такими же убедительными. Тем не менее, он счел, что должен сохранять высокий порог, установленный в деле "D. против Соединенного Королевства" и применяемый в последующих решениях, который Европейский суд считает, в принципе, правильным с учетом того, что в таких делах предполагаемый будущий вред будет исходить не от преднамеренных действий или бездействия органов государственной власти или преднамеренных действий негосударственных структур такой страны, а от возникающей естественным образом болезни и отсутствия в принимающей стране достаточных ресурсов для лечения такой болезни.
44.Хотя многие из прав, содержащихся в Конвенции, имеют черты и ведут к последствиям социально-экономического характера, Конвенция, главным образом, направлена на защиту гражданских и политических прав (см. Постановление Европейского суда по делу "Эйри против Ирландии" (Airey v. Ireland) от 9 октября 1979 г., Series A, N 32, § 26). Кроме того, для всей Конвенции характерен поиск справедливого баланса между требованиями обеспечения общих интересов общества и защиты основных прав отдельного человека (см. Постановление Европейского суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства" (Soering v. the United Kingdom) от 7 июля 1989 г., Series A, N 161, § 89). Достижения в области медицины вместе с социальными и экономическими различиями между странами приводят к тому, что уровень лечения в государстве-участнике Конвенции и в стране происхождения того или иного лица может существенно отличаться. Хотя и принимая во внимание основополагающую важность статьи 3 Конвенции в системе Конвенции, Европейский суд должен сохранять некоторую гибкость для предотвращения высылки лица в особо исключительных обстоятельствах, статья 3 Конвенции не возлагает на Договаривающиеся Стороны обязательство смягчать такие несоответствия посредством предоставления бесплатной и неограниченной медицинской помощи всем иностранцам, не имеющим право оставаться под их юрисдикцией. Вывод об обратном возложит слишком большое бремя на Договаривающиеся Стороны.
45.Наконец, Европейский суд счел, что, хотя настоящая жалоба, как и большинство упомянутых выше жалоб, касается высылки лица, имеющего ВИЧ-инфекцию и СПИД-ассоциированное заболевание, такие же принципы должны применяться и в отношении высылки лица, страдающего любым серьезным, естественно возникшим физическим или психическим заболеванием, которое может причинить ему страдания и боль и сократить продолжительность его жизни и которое требует специального медицинского лечения, могущее не быть легко доступно в стране происхождения заявителя или быть доступно только по высокой цене.
4.Применение вышеуказанных принципов к настоящему делу
46.Прежде всего, Европейский суд отметил, что, хотя заявитель обращалась к властям Соединенного Королевства с ходатайством о предоставлении ей убежища, в котором ей было отказано, в Европейском суде она не утверждала, что ее высылка в Уганду подвергнет ее риску умышленного, носящего политический характер жестокого обращения. Ее жалоба о нарушении положений статьи 3 Конвенции основана исключительно на ее тяжелом состоянии здоровья и отсутствии возможности получить необходимое ей медицинское лечение в стране ее происхождения.
47.В 1998 году у заявителя были выявлены два СПИД-индикаторных заболевания и очень тяжелая иммуносупрессия. В результате курса медицинского лечения, который она прошла в Соединенном Королевстве, ее состояние стабилизировалось. Состояние ее здоровья позволяет ей совершать поездки, что она сможет делать и дальше, в случае и на период получения ею необходимого лечения. Однако представленные национальным судам доказательства показали, что если заявитель прекратит принимать лекарственные средства, которые принимает в настоящее время, состояние ее здоровья резко ухудшится и она будет страдать от плохого самочувствия, дискомфорта и боли и через несколько лет умрет (см. выше § 14 - 17).
48.Согласно информации, предоставленной Всемирной организацией здравоохранения (см. выше § 19), антиретровирусная терапия доступна в Уганде, хотя вследствие недостатка ресурсов ее получает только половина нуждающихся в ней лиц. Заявитель утверждала, что у нее не будет средств для приобретения необходимых ей лекарственных препаратов и что в сельской местности, откуда она родом, она не сможет найти такие препараты. Предположительно, в Уганде у нее есть родственники, хотя она и утверждает, что в случае обнаружения у нее серьезной болезни они не захотели бы и не смогли бы принять ее и позаботиться о ней.
49.Власти Соединенного Королевства оказывали заявителю медицинскую и социальную помощь за государственный счет в течение девятилетнего периода, который потребовался для рассмотрения ее ходатайства о предоставлении убежища и жалоб о нарушении статей 3 и 8 Конвенции национальными органами и Европейским судом. Однако само по себе это не влечет обязанность государства-ответчика продолжать оказывать ей подобную помощь.
50.Европейский суд признал, что после возвращения в Уганду качество жизни заявителя ухудшится, а средняя продолжительность ее жизни сократится. Тем не менее, в настоящее время состояние здоровья заявителя не является критическим. Оценка скорости, с которой ее состояние будет ухудшаться, и того, в какой степени она сможет получить доступ к медицинскому лечению, поддержке и уходу, включая помощь родственников, неизбежно содержит определенную степень умозрительности, особенно ввиду постоянно меняющейся ситуации в области лечения ВИЧ-инфекции и СПИДа в мире.
51.Европейский суд счел, что дело заявителя не может отличаться от дел, указанных выше в § 36 - 41. В данном деле отсутствуют особо исключительные обстоятельства, такие, как в деле "D. против Соединенного Королевства" (упоминавшемся выше), и, таким образом, исполнение решения о высылке заявителя в Уганду не приведет к нарушению статьи 3 Конвенции.
III.Предполагаемое нарушение статьи 8 Конвенции
52.Ссылаясь на статью 8 Конвенции, заявитель утверждала, что условия, с которыми она столкнется по возвращении в Уганду, приведут к нарушению ее права на уважение частной жизни.
53.Европейский суд не счел, что на основании статьи 8 Конвенции возникают какие-либо отдельные вопросы и что, таким образом, нет необходимости рассматривать данную часть жалобы.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД:
1)единогласно объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;
2)постановил четырнадцатью голосами против трех, что в случае высылки заявителя в Уганду не будет иметь место нарушение статьи 3 Конвенции;
3)постановил четырнадцатью голосами против трех, что нет необходимости рассматривать жалобу в свете статьи 8 Конвенции.
Совершено на английском и французском языках и оглашено на открытом слушании во Дворце прав человека в г. Страсбурге 27 мая 2008 г.
Председатель Палаты
Жан-Поль КОСТА
Заместитель Секретаря-Канцлера Суда
Майкл О'БОЙЛ
В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Европейского суда к настоящему Постановлению прилагается совместное особое мнение судей Франсуазы Тюлькенс, Джованни Бонелло и Дина Шпильманна.
Ж.-П. К.
М.О'Б.
СОВМЕСТНОЕ ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЕЙ ФРАНСУАЗЫ ТЮЛЬКЕНС,
ДЖОВАННИ БОНЕЛЛО И ДИНА ШПИЛЬМАННА
1.Мы не согласны с выводом Европейского суда о том, что в случае высылки заявителя в Уганду не будет иметь место нарушение статьи 3 Конвенции.
2.При таких обстоятельствах мы не можем согласиться также и с тем, что нет необходимости рассматривать жалобу в свете статьи 8 Конвенции.
I.Статья 3 Конвенции
3.Тщательный анализ решений национальных судов приводит нас к выводу о том, что имеются существенные основания полагать, что заявителю грозит реальная опасность подвергнуться запрещенному обращению в стране ее происхождения. Более того, данное дело, действительно, имеет исключительную важность, вследствие чего удовлетворяет критерию наличия "особо исключительных обстоятельств", установленному в деле "D. против Соединенного Королевства" <*>.
4.Но прежде чем обратиться к фактам данного дела, мы хотели бы сделать четыре замечания в отношении общих принципов прецедентного права Европейского суда, которые, по нашему мнению, были неверно оценены большинством. После чего мы бы хотели предложить изложение нашей альтернативной несовпадающей точки зрения.
A.Что касается общих принципов
5.Во-первых, мы хотели бы подчеркнуть, что не можем разделить мнение, выраженное большинством, о том, что Европейский суд должен сохранять установленный им высокий порог "с учетом того, что в таких делах предполагаемый будущий вред будет исходить не от преднамеренных действий или бездействия органов государственной власти или преднамеренных действий негосударственных структур такой страны, а от возникающей естественным образом болезни и отсутствия в принимающей стране достаточных ресурсов для лечения такой болезни" (§ 43 Постановления).
Как Европейский суд подчеркивал еще в 1997 году в своем Постановлении по делу "H.L.R. против Франции" <*> по поводу потенциальной опасности, исходящей от негосударственных органов:
"40. На основании абсолютного характера гарантированного права Европейский суд не исключает, что статья 3 Конвенции применима также в том случае, если опасность исходит от лица или группы лиц, которые не имеют отношения к государственной службе. Также следует доказать, что существует реальная опасность и что власти государства назначения не в состоянии ее предотвратить, предоставив соответствующую защиту".
Что касается, в частности, страданий, которые являются следствием возникшей естественным путем болезни, физических или душевных, Европейский суд разработал так называемый "порог дела Претти" <*>:
"52. Что касается видов "обращения", которое подпадает под действие статьи 3 Конвенции, прецедентное право Европейского суда говорит о "жестоком обращении", которое достигает минимальной степени жестокости и включает в себя причинение телесных повреждений или сильных физических или душевных страданий (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Ирландия против Соединенного Королевства" (Ireland v. the United Kingdom), p. 66, § 167; Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "V. против Соединенного Королевства" (V. v. the United Kingdom), жалоба N 24888/94, § 71, ECHR 1999-IX). В том случае, если обращение оскорбляет или унижает человека, свидетельствует об отсутствии уважения к его человеческому достоинству или об умалении его человеческого достоинства или вызывает чувство страха, тревоги и неполноценности, способные снизить его способности к физическому или моральному сопротивлению, оно может квалифицироваться как унижающее достоинство обращение и также подпадает под запрет статьи 3 Конвенции (см., среди недавних прецедентов, Постановление Европейского суда по делу "Прайс против Соединенного Королевства" (Price v. the United Kingdom), жалоба N 33394/96, § 24 - 30, ECHR 2001-VII; и Постановление Европейского суда по делу "Валашинас против Литвы" (\{Valasinas\} v. Lithuania), жалоба N 44558/98, § 117, ECHR 2001-VIII). [[Страдания, физические или душевные, связанные с болезнью, возникающей естественным путем, могут подпадать под действие статьи 3 Конвенции]] <*> в тех случаях, когда эти страдания усиливаются или могут усилиться вследствие обращения, связанного с условиями содержания под стражей, высылкой или иными мерами, за которое публичные власти могут нести ответственность (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "D. против Соединенного Королевства"; упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Кинан против Соединенного Королевства"; а также Постановление Европейского суда по делу "Бенсаид против Соединенного Королевства" (Bensaid v. the United Kingdom), жалоба N 44599/98, ECHR 2000-I)" (выделено нами).
Таким образом, этот принцип должен быть равным образом применим и в тех случаях, когда вред является следствием возникшего естественным путем заболевания и отсутствия в принимающей стране достаточных ресурсов для лечения такого заболевания, если при обстоятельствах дела достигнут минимальный уровень жестокости. В том случае, если тщательный анализ по делу выявляет существенные основания полагать, что высылка лица в страну его происхождения подвергнет его реальному риску стать жертвой бесчеловечного или унижающего достоинство обращения, такая высылка лица приведет к возникновению ответственности высылающего государства в рамках статьи 3 Конвенции.
6.Во-вторых, и что вызывает самое большое сожаление, в параграфе 44 Европейский суд добавил тревожные соображения политики, основанные на неполном утверждении о том, что Конвенция, главным образом, направлена на защиту гражданских и политических прав, тем самым, игнорируя социальный аспект комплексного подхода, избранного Европейским судом, в частности, в деле "Эйри против Ирландии" (Airey v. Ireland) <*> и в более поздних прецедентах <**>.
<**> Для анализа этого Постановления и "проницаемости" норм по правам человека см. Вирджиния Мантувалу (Virginia Mantouvalou), (2005) 30 European Law Review, 573 - 585. Для анализа нравственного оправдания защиты социально-экономических прав см. статью Дж. Уолдрон, "Либеральные права: обе стороны монеты" (J. Waldron, Liberal Rights: Two Sides of the Coin) в книге Уолдрон "Либеральные права - избранные сочинения 1981 - 1991 гг." (Liberal Rights - Collected Papers 1981 - 1991), Кембридж, издательство "Кембридж Юниверсити Пресс" (Cambridge University Press), 1993 год, p. 1 at 4 - 17, которую цитировала Вирджиния Мантувалу, op. cit.
В деле "Эйри против Ирландии" Европейский суд постановил:
"26. Европейский суд сознает, что дальнейшее осуществление социально-экономических прав в значительной степени зависит от положения - особенно финансового - в государствах, о которых идет речь. Вместе с тем Конвенция должна толковаться в свете сегодняшних условий (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Маркс против Бельгии" (Marckx v. Belgium), p. 19, § 41), и она нацелена на реальную и практическую защиту человека в тех областях, где она действует (см. выше § 24). Хотя Конвенция говорит, главным образом, о гражданских и политических правах, [[многие из них в процессе реализации приобретают черты и ведут к последствиям социально-экономического характера. Поэтому Европейский суд, как и Европейская комиссия, счел, что тот факт, что толкование Конвенции может затронуть и социально-экономическую сферу, не должен сам по себе быть решающим фактором против такого толкования; жесткой границы между этой сферой и содержанием Конвенции не существует]]" <*> (выделено нами).
Мы хотим обратить внимание на неполное и, тем самым, вводящее в заблуждение извлечение из Постановления Европейского суда по делу "Эйри против Ирландии", приведенное большинством в параграфе 44 настоящего Постановления, ради ясности и полноты, а не потому, что мы считаем, что данное дело касается социальных и экономических прав. Это дело касается одного из основополагающих гражданских прав, гарантированных Конвенцией, а именно статьей 3 Конвенции. 7. В-третьих, мы также категорически не согласны с крайне противоречивым заявлением, сделанным большинством в параграфе 44 настоящего Постановления в контексте неотъемлемого права, закрепленного статьей 3 Конвенции, о том, что "для всей Конвенции характерен поиск справедливого баланса между требованиями обеспечения общих интересов общества и защиты основных прав отдельного человека".
Даже несмотря на то, что определенные "пропорционалистские соблазны", резко критикуемые в юридических трудах, одно время существовали, особенно в прецедентном праве бывшей Европейской комиссии <*>, установление баланса в контексте статьи 3 Конвенции было прямо отклонено Европейским судом в недавно вынесенном Постановлении Большой палаты по делу "Саади против Италии" (Saadi v. Italy) от 28 февраля 2008 г. <**>, подтверждающем Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства" (Chahal v. the United Kingdom) от 15 ноября 1996 г. <***>:
<**> См. Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "Саади против Италии" от 28 февраля 2008 г., жалоба N 37201/06.
<***> См. Постановление Европейского суда по делу "Чахал против Соединенного Королевства" (Chahal v. the United Kingdom) от 15 ноября 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-V.
"130. Чтобы определить, существует ли риск жестокого обращения, Европейский суд должен рассмотреть предвидимые последствия высылки заявителя в принимающую страну с учетом общей ситуации в этой стране и личных обстоятельств заявителя...
/.../
138....[[В связи с тем, что защита от обращения, запрещенного статьей 3 Конвенции, является абсолютной, это положение обязывает... не высылать лицо, которое подвергнется реальному риску такого обращения в принимающей стране. Поскольку Европейский суд неоднократно признавал, что из этого правила нет исключений]] <*>..." <**> (выделено нами).
<**> Аналогичного подхода придерживался лорд Хоуп (Lord Hope) в деле "Лимбуэлы" (Limbuela), касающегося вопроса о нищете, по которому Палата лордов 5 ноября 2005 г. вынесла Постановление (см. дело "Обвинение против Министра внутренних дел, ex parte Лимбуэла (Regina v. Secretary of State for the Home Department, ex parte Limbuela), [2005] UKHL 66):
"55. Значит, для того, чтобы определить, достигло ли обращение или наказание в том или ином деле необходимого уровня жестокости, требуется исполнение судебного решения. Именно в этом случае суд может установить, был ли, с учетом всех обстоятельств дела, соблюден данный критерий. Однако было бы неправильно поощрять идею о том, что этот критерий является более строгим в тех случаях, когда обращение или наказание, которое в противном случае было бы признано бесчеловечным или унижающим достоинство, является результатом того, что лорд-судья Лоз (Laws) называет законной политикой правительства. Это будет означать введение, с черного входа, соображений соразмерности в абсолютный запрет. Они уместны, когда обязанность совершить какое-либо действие содержится в Конвенции. В таком случае обязанность государства не является ни абсолютной, ни безусловной. Но соразмерность, которая предоставляет государствам определенную свободу усмотрения, не имеет места, когда поведение, за которое они несут прямую ответственность, приводит к бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию. Обязанность воздержаться от такого поведения является абсолютной".
Предположительно, авторитетное мнение лорда Хоупа в деле "Лимбуэлы" касалось вопроса о том, "правильно ли считать государство ответственным за причинение вреда". См. анализ Элли Палмер, Судебный надзор, Социальные и экономические права и Закон о правах человека" (Ellie Palmer, Judicial Review, Socio-Economic Rights and the Human Rights Act), Оксфорд (Oxford), издательство "Харт" (Hart Publishing), 2007 год, p. 266.
8.В-четвертых, и в отличие от мнения большинства судей, мы хотели бы добавить, что в данном деле никоим образом не утверждалось, что статья 3 Конвенции "не возлагает на Договаривающиеся Стороны обязательство смягчать такие несоответствия посредством предоставления бесплатной и неограниченной медицинской помощи всем иностранцам, не имеющим право оставаться под их юрисдикцией" (§ 44 Постановления).
Однако мнение, выраженное большинством, о том, что такой вывод "слишком большое бремя на Договаривающиеся Стороны" (§ 44 in fine Постановления), отражает серьезную обеспокоенность, которую они имели в виду: если бы заявителю было разрешено остаться в Соединенном Королевстве для того, чтобы продолжить лечение, необходимое ей, чтобы выжить, то это нанесло бы большой удар по ресурсам этой страны. Такое рассуждение противоречит абсолютной природе статьи 3 Конвенции и самой природе прав, гарантированных Конвенцией, которые будут полностью сведены на нет, если их осуществление должно будет подлежать ограничению по политическим соображениям, как, например, на основании ограничений бюджета. Также дело обстоит и с косвенным признанием большинством утверждения о том, что вывод о нарушении статьи 3 Конвенции в данном деле откроет ворота иммиграции с целью получения медицинской помощи, вследствие чего Европа рискует стать "лазаретом" мира. Достаточно лишь взглянуть на статистику по применению правила 39 Регламента Суда касательно Соединенного Королевства и сравнить общее количество полученных ходатайств о применении этого правила (а также число отклоненных и удовлетворенных ходатайств) с количеством дел, связанных с заболеванием заявителей ВИЧ-инфекцией, чтобы понять, что аргумент о так называемых "открытых воротах" абсолютно неверен <*>.
за 2006 год - 88 ходатайств: 83 отклонено, пять удовлетворено (два дела из пяти являлись делами по ВИЧ-инфекции);
за 2007 год - 951 ходатайство, из которых 217 отклонено, 182 удовлетворено (19 - по делам по ВИЧ-инфекции: 14 - удовлетворено, 0 - отклонено; в одном из дел указание на правило 39 Регламента Суда было отменено, и заявитель отозвала свою жалобу вследствие возобновления производства по ее делу в национальных судах);
с 1 января 2007 г. по 22 апреля 2008 г. подано 969 ходатайств, из которых 174 отклонены, 176 удовлетворены (19 - по делам по ВИЧ-инфекции: 13 - удовлетворено, 0 - отклонено).
Эти статистические данные требуют следующего пояснения. В настоящее время в системе регистрируются все дела, в которых подается ходатайство о принятии обеспечительных мер, независимо от того, принято ли судьей решение или нет. Это объясняет, почему существует такое большое несоответствие между количеством зарегистрированных ходатайств за период январь - апрель 2008 года - 969 и количеством случаев, в которых применение правила 39 Регламента Суда было удовлетворено - 176 и числом отказов - 174. Остальные дела либо не подпадали под сферу действия этого правила, либо не были переданы на рассмотрение по причине отсутствия документов.
Что касается дел по ВИЧ-инфекции, существует несколько причин, которые могут объяснить тот факт, что за последние два года было зарегистрировано по 19 ходатайств, но в каждом году было принято только 14 и 13 решений о применении правила 39 Регламента Суда. Например, в некоторых делах власти страны предоставляли гарантии, а в других - заявители, возможно, отзывали свои жалобы по причине того, что получали разрешение на то, чтобы остаться на территории страны на других основаниях.
B.Что касается фактов по делу
9.Не вызывающие сомнения факты красноречиво изложены в параграфе 73 Постановления Палаты лордов. Мы бы хотели привести их здесь, так как они указывают на наличие веских оснований полагать, что лицо подвергается риску стать жертвой запрещенного обращения в стране, в которую его собираются выслать. Именно это делает данное дело особо исключительным.
Параграф 73 Постановления Палаты лордов содержит следующее:
"73. Дело данного заявителя, гражданки Уганды, очень показательно. Семь лет назад в возрасте 23 лет она прилетела из г. Энтеббе (Entebbe), и на следующий день, тяжело больная, была помещена в больницу "Гайз хоспитал" (Guy's Hospital), где у нее было обнаружено заболевание, вызванное вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекция), сопровождаемое тяжелой иммуносупрессией (с уровнем CD4-клеток - 10) и диссеминированной инфекцией, вызванной микробактериями туберкулеза. После продолжительного пребывания в больнице у нее развилось второе СПИД-индикаторное заболевание - саркома Капоши - особенно опасная форма рака. Она была вновь госпитализирована, где ей был назначен длительный курс химиотерапии. К 2002 году после нескольких лет лечения антиретровирусными препаратами и многократных рецидивов уровень ее CD4-лимфоцитов поднялся до 414, и она чувствовала себя хорошо. В октябре 2002 года, которым датировано последнее медицинское заключение по делу, доктор Мидуэй (Meadway) описала состояние ее здоровья как "стабильное и не обнаруживающее никаких признаков тяжелого заболевания", и в том случае, если она останется в Соединенном Королевстве, "вероятно, будет чувствовать себя хорошо в течение нескольких десятков лет". Но если она, тем не менее, будет выслана в Уганду, ее состояние значительно ухудшится. В такой ситуации доктор Мидуэй считала, что "антиретровирусных препаратов, которые в настоящее время принимает мисс N., в Уганде нет. ВИЧ-инфекция мисс N. уже приобрела некоторую устойчивость, и в будущем ей потребуется изменение антиретровирусной терапии, которая, вероятно, будет включать в себя другие лекарственные средства, которых в Уганде нет. В том случае, если она вернется в Уганду, хотя в некоторых частях этой страны и можно найти антиретровирусные препараты, она не сможет пройти полный курс необходимого ей лечения и будет плохо себя чувствовать, испытывать боль, дискомфорт, в результате чего наступит скорая смерть".
Под "скорой смертью" доктор Мидуэй, как представляется, подразумевала смерть в течение одного года, максимум двух лет. Доктор Ларбалестье (Larbalestier), врач-специалист больницы "Гайз хоспитал", в своем заключении, датируемым также октябрем 2002 года, отметил: "У меня нет никаких сомнений в том, что в случае вынужденного возвращения в Уганду продолжительность ее жизни существенным образом сократится, и вместо возможных нескольких десятков лет хорошей жизни она проживет, практически точно, менее двух лет".
10.Гарантии Конвенции не должны восприниматься вне конкретных реалий, составляющих контекст дела. Эти реалии описаны в извлечениях из выступлений членов Палаты лордов и судей, представленных ниже.
Лорд Хоуп Крейгхедский (Hope of Craighead):
"20. Решение, которое Палата лордов должна принять по настоящему делу, будет иметь серьезные последствия для заявителя. [[Шансы на то, что после возвращения в Уганду она проживет больше года или двух, малы.]] <*> Весьма вероятно, что она больше не сможет получать прогрессивную медицинскую помощь, которая стабилизировала ее состояние, подавив вирус ВИЧ-инфекции, и поддерживала бы ее здоровье в хорошем состоянии на протяжении десятков лет, если бы она оставалась в этой стране. В том случае, если она будет лишена такой помощи, болезнь, вероятно, рецидивирует, и ее состояние быстро ухудшится. Нет никаких сомнений в том, что в таком случае смерть наступит в короткий срок после периода сильных физических и душевных страданий..." (выделено нами).
Баронесса Хейл Ричмондская:
"59....Вопрос заключается в том, когда допустимо высылать лицо, которое страдает каким-либо заболеванием и которое может получить необходимое лечение здесь, но у которого практически нет никаких шансов получить такое лечение в родной стране.
/.../
67....Никто из нас не желает отправлять молодую женщину, которая уже так много страдала, но в настоящее время получает необходимый уход и у которой впереди есть будущее, [[домой, где она, вероятно, встретит преждевременную смерть]] <*> в значительно менее благоприятных условиях..." (выделено нами).
Лорд Браун Итон-андер-Хейвудский:
"73....Если [заявитель], тем не менее, будет отправлена в Уганду, [[ее перспективы значительно ухудшатся]] <*>" (выделено нами).
-------------------------------- <*> В тексте документа вместо жирного шрифта использовано выделение двойными квадратными скобками.
11.В своем Решении от 3 июля 2002 г. судья П.Х. Норрис (P.H. Norris) отметил:
"10....Я признаю, что [заявитель] прибыла в Соединенное Королевство с тем, чтобы сбежать от тех, кто ее преследовал и плохо с ней обращался. Я также констатирую, что, когда она приехала в Соединенное Королевство, она не знала о своем опасном для жизни заболевании и что она не приехала в эту страну с целью получить медицинскую помощь. Я констатирую, что заболеванием, которым она в настоящее время страдает, действительно является СПИД и что без усовершенствованного лечения, которое она сейчас получает, она может умереть в течение нескольких месяцев. Я констатирую, что в Уганде она не сможет получить необходимое ей лечение. Чтобы прийти к таким выводам о состоянии ее здоровья, я принял во внимание и признал медицинские свидетельства, содержащиеся в материалах дела заявителя. Я не считаю необходимым ссылаться на какое-то конкретное медицинское заключение: по моему мнению, все заключения соответствуют друг другу. Тем не менее, я нахожу три заключения доктора Джанетт Мидуэй (Jeanette Meadway), главного врача больницы "Майлдмэй хоспитал" (Mildmay Hospital),...особенно впечатляющими. Я отмечаю, что больница "Майлдмэй хоспитал" располагает, по меньшей мере, одной больницей для безнадежно больных людей в Уганде, и я не вижу никаких причин не согласиться с медицинскими заключениями доктора Мидуэй. Один из ее выводов состоит в том,...[[что принуждение заявителя вернуться в Уганду причинит ей страдания, вызовет скорую смерть и будет являться бесчеловечным и унижающим достоинство обращением]] <*>. Я соглашаюсь с этим выводом на основании доказательств, которые я видел и слышал" (выделено нами).
12.Что касается ситуации в Уганде - стране с так называемым "высоким уровнем распространения заболеваний", мы хотели бы добавить, что прогресс в области здравоохранения уравновешивается распространением эпидемии (появляется больше лекарственных средств, но число людей, нуждающихся в лечении этими лекарственными средствами, постоянно растет) <*>. Что касается медицинского лечения, и в частности высокоактивной антиретровирусной терапии (ВААРТ (HAART)), качество медицинской помощи будет зависеть не только от наличия лекарственных средств, но и от наличия врачей, которые бы контролировали и регулировали дозировку лекарств, так как основой ВААРТ является введение комбинации препаратов, требующее постоянного мониторинга. Медицинские заключения, представленные национальным судам в ходе производства по делу, показывают, что в случае прекращения лечения, которое заявитель получает в Соединенном Королевстве, она проживет еще два года. Проблема оценки того, какую медицинскую помощь она будет получать по возвращении домой, состоит в том, что, если она прекратит прием антиретровирусной терапии, она может умереть от так называемых "оппортунистических инфекций" (с которыми организм не может справиться вследствие ослабленности иммунной системы, что и является причиной оставшегося срока жизни в два года).
13.Именно на основании этих обстоятельств и этих конкретных реалий Большой палате следовало решить данное дело.
C.Относительно возможного нарушения статьи 3 Конвенции
14.Лорд Хоуп прямо попросил наш Европейский суд дать ясный ответ, отметив:
"Не [Палата лордов] должна искать решение проблемы [заявителя], которое нельзя найти в страсбургском прецедентном праве. [[Это Страсбургский суд, а не мы, должен решить]] <*>, оторвано ли его прецедентное право от реалий современной жизни, и определить, нужно ли дальнейшее расширение прав, гарантированных Конвенцией, и если да, то какое. Мы должны принимать его прецедентное право таким, каким оно является, а не таким, каким мы бы хотели его видеть" (выделено нами) <**>.
<**> См. для сравнения заявление баронессы Хейл по делу "Обвинение (по ходатайству организации "Международные защитники животных") против Министра культуры, массовых коммуникаций и спорта" (R (on the application of Animal Defenders International) v. Secretary of State for Culture, Media and Sport), [2008] UKHL 15, § [53]: "Я не думаю, что, когда Парламент дал нам эти новые и важные полномочия, это означало, что он дал нам право обгонять Страсбургский суд в толковании гарантированных Конвенцией прав. Но также я не считаю, что он предполагал, что мы будем отставать...".
15.Общепризнано, что Европейский суд не установил нарушение ни в одном из дел, рассмотренных после дела "D. против Соединенного Королевства". Однако по всем этим делам Европейский суд выносил решение на основании фактов, отличных от фактов дела "D. против Соединенного Королевства", а также отличных и от фактов настоящего дела. В связи с этим мы ссылаемся на очень точные краткие выводы по прецедентам, приведенным в § 34 - 41 Постановления <*>.
16.Однако мы хотели бы подчеркнуть, что в деле "B.B. против Франции" <*>, урегулированном и впоследствии исключенном из списка рассматриваемых Европейским судом дел, Европейская комиссия по правам человека в своем мнении, изложенном в Докладе на основании статьи 31 Конвенции от 9 марта 1998 г., пришла к выводу 29 голосами против двух, что депортация заявителя в Демократическую Республику Конго составит нарушение статьи 3 Конвенции. Европейская комиссия мотивировала свое мнение следующим образом:
"53. По мнению Европейской комиссии, признание наличия такого риска необязательно предполагает, что принимающее государство или публичные власти этого государства несут за это ответственность. Принимая во внимание основополагающую важность статьи 3 Конвенции в системе Конвенции, Европейская комиссия и Европейский суд уже признавали, что ничто не препятствовало рассмотрению ими жалобы заявителя о нарушении статьи 3 Конвенции в том случае, когда источником риска запрещенного обращения в принимающей стране являются факторы, которые не могут установить, ни прямо, ни косвенно, ответственность публичных властей указанной страны или которые сами по себе не нарушают стандартов, установленных статьей 3 Конвенции. Таким образом, важно рассматривать применение статьи 3 Конвенции в свете всех обстоятельств, которые могут привести к ее нарушению (см. Постановление Европейского суда по делу "Ахмед против Австрии" (Ahmed v. Austria) от 17 декабря 1996 г., Reports 1996-VI, мнение Европейской комиссии, p. 2207, § 44; Постановление Большой палаты Европейского суда по делу "H.L.R против Франции" (H.L.R v. France) от 29 апреля 1997 г., Reports 1997-III, мнение Европейской комиссии, p. 792, § 49).
54.Принимая во внимание, что предмет и цель Конвенции как правового акта, обеспечивающего защиту прав человека, требуют, чтобы ее нормы толковались и применялись таким образом, чтобы сделать ее гарантии реальными и эффективными (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Серинг против Соединенного Королевства", op. cit., p. 34, § 87), Европейская комиссия сочла, что представление лица реальному и существенному риску для его здоровья, который является настолько серьезным, что может составить нарушение статьи 3 Конвенции на основании иных факторов в принимающей стране, как, например, отсутствие медицинского обслуживания, а также социальных факторов и факторов, связанных с условиями жизни, может вызвать ответственность государства, намеревающегося выслать это лицо (см., inter alia, Решение Европейской комиссии от 19 мая 1994 г., жалоба N 23634/94, Decisions and Reports 77-A, p. 133; Постановление Европейского суда по правам человека по делу "Насри против Франции" (Nasri v. France) от 13 июля 1995 г., Series A N 320-B, мнение Европейской комиссии, p. 36, § 61; а также упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "D. против Соединенного Королевства", pp. 792 - 93, § 49 et seq.).
55.Европейская комиссия сочла, что в том случае, если заявитель будет выслан в страну своего происхождения, весьма вероятно, что он не получит доступ к лечению, направленному на подавление вируса и замедляющему появление оппортунистических инфекций, которым особенно подвержены больные СПИДом. Многочисленные эпидемии, охватившие его страну, увеличат риск инфекции. Кроме того, Европейская комиссия сочла, что, исходя из обстоятельств дела, ожидать, что заявитель справится с такой болезнью как СПИД на последней стадии в одиночестве, без поддержки семьи, вероятно, лишит его возможности сохранять человеческое достоинство по мере развития болезни - неизбежно приносящей боль и неизлечимой" <*>.
"...В том случае если заявитель вынужден добираться до больницы для прохождения лечения и нуждается в тишине и спокойствии, чтобы "справиться" со своей тяжелой болезнью, обрекать его на положение нелегала до конца его жизни само по себе составляет обращение, противоречащее статье 3 Конвенции.
/.../
Со своей стороны, я считаю, что тяжело больной иностранец, который живет в стране как нелегал и который не может в полной мере и по праву пользоваться системой социального страхования, находится в ситуации, которая не отвечает требованиям статьи 3 Конвенции.
Наконец, учитывая важность этого фактора, я считаю, что Европейская комиссия должна была прямо упомянуть его в своем Докладе".
Это дальновидное особое мнение более чем на семь лет опередило Постановление Палаты лордов по делу "Обвинение против Министра внутренних дел, ex parte Лимбуэлы" от 5 ноября 2005 г. ([2005] UKHL 66).
17.В сравнении с этим гуманным и разумным подходом Постановление Большой палаты представляет собой явный шаг назад.
18.Приглашая Европейский суд расширить (или сузить) радиус действия критерия "особо исключительных обстоятельств", лорд Хоуп, как представляется, исходил из принципа, согласно которому данное дело отличается от дела "D. против Соединенного Королевства".
19.Мы считаем, что это не так. Мы не убеждены, что факты по данному делу отличаются от фактов по делу "D. против Соединенного Королевства" до такой степени, чтобы потребовалось принимать иное решение. Как известно, верно то, что в деле "D. против Соединенного Королевства" неизлечимая болезнь заявителя уже достигла критической стадии <*>. И также верно, что Европейский суд в своем Постановлении от 2 мая 1997 г. сделал вполне правильный вывод, что с учетом "исключительных обстоятельств" этого дела высылка заявителя на остров Сент-Китс составит бесчеловечное обращение со стороны государства-ответчика в нарушение статьи 3 Конвенции <**>. В параграфе 42 Постановления Большой палаты по настоящему делу большинство судей, делая особое ударение на этот конкретный элемент, отметило:
Недавний и ясный комментарий относительно ограничительного мнения Палаты лордов в вынесенном ею Постановлении по делу N. гласит: "...Палата лордов пришла к выводу, что заключение, которое необходимо сделать из прецедентного права Страсбургского суда, состоит в том, что высылка больного СПИДом необязательно является нарушением статьи 3 Конвенции, кроме случаев, когда обстоятельства дела аналогичны обстоятельствам дела "D. против Соединенного Королевства" (то есть если заболевание заявителя достигло поздней или последней стадии) или обстоятельствам дел, связанных с ВИЧ/СПИДом, признанных приемлемыми (то есть в случае полного отсутствия паллиативной терапии или поддержки со стороны семьи после депортации)". См. Элли Палмер, Судебный надзор, социальные и экономические права и Закон о правах человека (Ellie Palmer, Judicial Review, Socio-Economic Rights and the Human Rights Act), Оксфорд, издательство "Харт" 2007 год, p. 273.
<**> См. Постановление Европейского суда по делу "D. против Соединенного Королевства" от 2 мая 1997 г., Reports of Judgments and Decisions 1997-III, § 53: "Учитывая эти исключительные обстоятельства и тот факт, что неизлечимая болезнь заявителя достигла критической стадии, исполнение решения о выдворении его на остров Сент-Китс составит бесчеловечное обращение со стороны государства-ответчика в нарушение статьи 3 Конвенции".
"...В деле "D. против Соединенного Королевства" особо исключительные обстоятельства заключались в том, что болезнь заявителя достигла критической стадии и заявитель практически находился при смерти, что он не мог быть уверен в получении медицинского или сестринского ухода в стране своего происхождения и что у него там не было никаких родственников, которые захотели бы или смогли бы позаботиться о нем или обеспечить ему хотя бы минимальное питание, жилище или социальную поддержку".
Однако в следующем параграфе большинство судей пояснило, что оно:
"...не исключает возможности существования других дел с особо исключительными обстоятельствами, когда гуманитарные соображения будут такими же убедительными".
20.Действительно, сама по себе депортация "заявителя, находящегося при смерти", будет несовместима с абсолютным правом, гарантированным статьей 3 Конвенции. Или, иными словами, и как правильно подчеркнул лорд Браун, "самого лишь факта, согласно которому заявитель в состоянии совершать поездки, тем не менее, недостаточно, чтобы его высылка не квалифицировалась как жестокое обращение, противоречащее статье 3 Конвенции" (параграф [80] Постановления Палаты лордов).
21.Однако мы понимаем, что дополнительные основания, представленные Европейским судом в деле "D. против Соединенного Королевства" и связанные с отсутствием в стране происхождения заявителя медицинской и паллиативной помощи, а также психологической поддержки, могут в равной степени относиться и к выводу о возможном отдельном нарушении статьи 3 Конвенции <*>.
22.Исходя из этого принципа и, прежде всего, на основании фактов, Европейский суд также должен был установить в данном деле возможное нарушение статьи 3 Конвенции именно потому, что имеются существенные основания полагать, что заявитель подвергается риску стать жертвой запрещенного обращения в стране предполагаемой высылки <*>.
Продолжение терапии
Если лицо, инфицированное ВИЧ/СПИДом, получило официальное разрешение для въезда в принимающую страну для того, чтобы начать антиретровирусную терапию, должно предполагаться, что данное лицо будет иметь шанс продолжить такую терапию.
-Состояние здоровья инфицированного ВИЧ/СПИДом
Если прекращение терапии влечет за собой практически немедленный результат (смерть в очень короткий срок), данный фактор должен рассматриваться как веский.
-Наличие в стране происхождения лекарственных средств, позволяющих продолжить терапию в этой стране и
-Возможность продолжить лечение за границей, но при финансовой поддержке высылающей страны
В данном деле применимы все три фактора, что делает его "особо исключительным".
23.Нет никаких сомнений в том, что в случае высылки в Уганду заявителю грозит скорая смерть после периода сильных физических и душевных страданий. Мы убеждены, что в данном деле имеют место такие исключительные обстоятельства с такими же вескими гуманитарными соображениями. В конечном счете, высшие судебные инстанции Соединенного Королевства почти единогласно пришли к выводу, что в случае возвращения в Уганду заявителю грозит скорая смерть. Принимая во внимание наличие существенных оснований полагать, что в Уганде заявитель практически точно подвергнется риску стать жертвой запрещенного обращения, возникает ответственность высылающего государства.
24.Не давая толкование объему статьи 3 Конвенции, отличное от толкования, которое ему дал Европейский суд в деле "D. против Соединенного Королевства", он, таким образом, мог бы установить нарушение в свете особо исключительных фактов по настоящему делу <*>. Иными словами, признание возможного нарушения статьи 3 Конвенции в данном деле не стало бы расширением категории исключительных дел, которая представлена делом "D. против Соединенного Королевства".
25.Таким образом, мы считаем неправильным проводить различие между настоящим делом и делом "D. против Соединенного Королевства".
II.Статья 8 Конвенции
26.Хотя понятно, что Европейский суд в своем прецедентном праве воздерживался от рассмотрения второй части жалобы - касающейся тех же фактов - когда первая приводила к установлению нарушения, безусловно, странно, что, придя к выводу о том, что не имело место нарушение статьи 3 Конвенции, Европейский суд использовал такую лаконичную формулировку, как "нет необходимости рассматривать жалобу в свете статьи 8 Конвенции". Хотя Европейский суд счел, что в настоящем деле отсутствовали особо исключительные обстоятельства и что уровень жестокости по смыслу статьи 3 Конвенции не был, таким образом, достигнут, тем не менее, мы полагаем, что Европейский суд должен был внимательно и детально рассмотреть положение заявителя и ситуацию, связанную с ее болезнью, в свете статьи 8 Конвенции, которая, в частности, гарантирует право на уважение физической и психической целостности. Рассматривая ситуацию лица, которое, без сомнений, будет отправлено на верную смерть, мы считаем, что Европейский суд ни с юридической <*>, ни с моральной точки зрения не мог ограничиваться словами, что он не счел, "что на основании статьи 8 Конвенции возникают какие-либо отдельные вопросы".
"47. "Частная жизнь" является широким понятием, не имеющим исчерпывающего определения. Европейский суд уже отмечал, что такие элементы, как гендерная идентификация, имя, сексуальная ориентация и сексуальная жизнь являются важными элементами сферы частной жизни, которую охраняет статья 8 Конвенции (см., например, Постановление Европейского суда по делу "Даджен против Соединенного Королевства" (Dudgeon v. the United Kingdom) от 22 октября 1981 г., Series A, N 45, pp. 18 - 19, § 41; Постановление Европейского суда по делу "B. против Франции" (B. v. France) от 25 марта 1992 г., Series A, N 232-C, pp. 53 - 54, § 63; Постановление Европейского суда по делу "Бургхартц против Швейцарии" (Burghartz v. Switzerland) от 22 февраля 1994 г., Series A, N 280-B, p. 28, § 24; и Постановление Европейского суда по делу "Ласки, Джаггард и Браун против Соединенного Королевства" (Laskey, Jaggard and Brown v. the United Kingdom) от 19 февраля 1997 г., Reports 1997-I, p. 131, § 36). Психическое здоровье также необходимо считать важным элементом частной жизни, связанной с аспектом психической целостности. Статья 8 Конвенции защищает право на индивидуальность и личное развитие и право устанавливать и развивать отношения с другими людьми и внешним миром (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу "Бургхартц против Швейцарии", мнение Европейской комиссии, p. 37, § 47; и Постановление Европейского суда по делу "Фридль против Австрии" (Friedl v. Austria) от 31 января 1995 г., Series A, N 305-B, p. 20, § 45). Сохранение психической стабильности является в этом контексте необходимым условием эффективного использования права на уважение частной жизни.
48.Что касается обстоятельств настоящего дела, Европейский суд напомнил, что, как он установил выше, риск причинения вреда здоровью заявителя вследствие возвращения в страну своего происхождения был основан, главным образом, на гипотетических факторах, а также что не было подтверждено, что он подвергнется бесчеловечному и унижающему достоинство обращению. Кроме того, при данных обстоятельствах не было установлено, что на его психическую целостность будет оказано большое воздействие, достаточное, чтобы подпадать под сферу действия статьи 8 Конвенции. Даже если предположить, что расстройство заявителя, которое было вызвано высылкой из Соединенного Королевства, где он жил последние 11 лет, следует рассматривать как затрагивающее его частную жизнь с учетом взаимоотношений и поддержки, которые он имел в этой стране, Европейский суд пришел к выводу, что можно считать, что такое вмешательство удовлетворяло требованиям пункта 2 статьи 8 Конвенции, а именно являлось мерой, "предусмотренной законом", преследующей в качестве цели защиту экономического благосостояния страны и предотвращение беспорядков и преступлений, а также "необходимой в демократическом обществе" для достижения этих целей".