Средневековье / _ЗАПАДНАЯ ЕВРОПА / ЛЕ ДЮК ЖИЗНЬ И РАЗВЛЕЧЕНИЯ В СРЕДНИЕ ВЕКА / leduc103_city

ГОРОД, ЖИЗНЬ И НРАВЫ ЗАЖИТОЧНЫХ

ГОРОЖАН

С XIII по XVI вв. роскошь была в расцвете и у дворян, и у зажиточных горожан. Представляется, что политические бед ствия XIV–XV вв. сказались на том, что в городских жилищах мебели прибавилось, и она стала несравненно лучше, да и дороже по с тоимости. Сказалось ослабление дворянства, с которым зажиточ- ные горожане начали соперничать в богатстве и пышности жилищ и одежды. Войны не разоряли горожан, как это происходил о с рыцарями1. Они свободно покупали, брали в залог землю, и хотя жаловались на жизнь, но постоянно приобретали новые приви легии, навязывая сеньорам, которые нуждались в деньгах, кабальные условия договоров. При этом разбогатевшие простолюдины еще и насмехались над дворянством, видя, как оно нищает.

Бравые торговцы, лихо обиравшие сеньоров, не имели возможности выставить приобретенное богатство напоказ и на ходили удовлетворение в том, что владели добротными домами с надежными запорами, прекрасно обставленными, набитыми красивой посудой, роскошной одеждой. Разумеется, не один барон в XIV в. был бы счастлив стать обладателем мебели, столового се -

1 С 1346 по 1425 г. Франция постоянно терпела поражения в Столетней войне, а за временную стабилизацию при Карле V (1360–1380) пришлось отдать английскому королю значительную территорию. Тяжесть этого поражения легла на французское дворянство в большей степени, чем на города; французские рыцари теряли доходы со своих л енов, дворянские роды разорялись, лишаясь своих «кормильцев», погибших в бою (прим. ред.).

104	ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

ребра, запасов полотна, сукна, тканей, которыми владел толстый бюргер из соседнего города. Все письменные памятники, сох ранившиеся с того времени и содержащие подробности частной жизни зажиточного городского сословия, пронизаны любовью к домашнему очагу, свидетельствуют об уюте, упорядоченной жизни, достатке и об эгоистической роскоши, которую принято называть комфортом. На рис. 1 представлен фасад дома в Витто, принадлежащего зажиточному горожанину (вторая половина XIII в.) На рис. 2 — лавка.

Как свидетельство той эпохи, сохранилась весьма интересн ая книга, из которой читатель получит полное представление об обы- чаях богатых горожан в XIV в. во Франции — это «Парижский хозяин» [71], наставление, с которым парижанин обращается к своей жене. Автор входит во все детали частной жизни. Он дае т понять, что при Карле V и Карле VI роскошь распространилась повсюду и что тогда, — может быть, в большей степени, чем сей- час — жизнь обременяли нескончаемые заботы, которые порождает привычка к достатку, и мелочи, свойственные обществу с утонченными вкусами. Попытаемся вкратце изложить страни цы этого трактата, которые относятся к нашей теме.

Автор рекомендует жене заботиться о своем муже, чтобы он не покинул ее. По его мнению, мужчины должны заниматься делом; забота же о доме — занятие женщины. Муж не побоится ни холода, ни дождя, ни града, если знает, что вернется в уютный дом, «где его разуют у жаркого очага, омоют ноги, подадут новые штаны и башмаки, хорошо накормят, хорошо напоят, хорошо обслужат, обойдутся с ним по-хозяйски, уложат на чистое белье, наденут чистый колпак, хорошо укроют добрыми мехами...» Автор рассуждает: «Три вещи гонят хорошего человека из жилища: з акрытый дом, дымный камин и ехидная жена... Следите, чтобы зимой (в камине) был хороший огонь без дыма; уложите мужа меж ваших грудей, хорошо укройте, и вы его обворожите. Летом же старайтесь, чтобы ни в вашей комнате, ни в вашей постели не было блох, от коих можно избавиться шестью способами...»

Далее он советует жене спасаться от комаров, используя кисейные занавески, а от мух — обращаясь к некоторым мерам, которые применяются и в наши дни. Автор говорит и о комнатах,

ГОРОД

105

окна которых должны быть хорошо закрыты «клеенкой (провощенным холстом) либо иным холстом, либо пергаментом, либо чем еще». Судя по этой фразе, можно подумать, что в XIV в. оконные рамы в городе закрывались только клеенкой, пергаментом либо промасленной бумагой; однако к тому времени уже известны оконные стекла; это видно по самим постройкам XIV и XV вв., а также по миниатюрам из рукописей. Клеенка, пергамент и т. п. скорее всего натягивались на ставни, которые иногда днем оставляли открытыми. Такая предосторожность для защиты от холо да, солнца и мух понятна, потому что тогда оконные стекла были не более чем boudines — стеклянными кружочками, соединенными свинцовой сеткой. Через них свободно мог проникать воздух, а солнечные лучи, пройдя сквозь такие линзы, могли стать невыносимы, если жару не умерить, обтянув рамы холстом или пергаментом.

Городские богатеи не располагали, как владельцы замков, барщинными крестьянами, которых можно было бы заставить выполнять роль прислуги, и им приходилось использовать наем ных слуг. В XIII в. жилища горожан были невелики: в доме на каждом этаже две-три скромно обставленные комнаты, что ограничивало количество прислуги. Слуга бюргера одновременно был поваром, конюхом, кучером, мажордомом, швейцаром и чернорабо- чим. Однако каждый бюргер являлся либо ремесленником, имевшим одного или несколько подмастерьев, либо купцом, имевшим несколько приказчиков; на этих младших членов цеховой организации и перекладывалась часть работы по дому мастера. Пос тепенно растущая привычка к роскоши потребовала увеличения домашней прислуги. Сеньоры, живущие на своих землях, относ и- тельно легко решали эту проблему, поручая в качестве барщины новые тяжелые работы по замку своим крестьянам; но горожане не могли иметь много постоянных слуг, и им — по мере надобности — приходилось временно нанимать людей со стороны.

Автор «Парижского хозяина» [71. V. 2. Р. 53] пишет: «Слуги бывают трех видов. Одних нанимают как подручных на несколько часов, когда возникает острая необходимость: это — носильщики с подушкой1, носильщики с тачкой, носильщики, которые перетаскивают тюки и прочие грузы подобного вида. Иногда работников

106 ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

нанимают на день-два, на неделю или на целый сезон в каких-то сложных случаях или для выполнения тяжелой работы: это ткачи по шелку, косцы, работники для обмолота зерна, сборщики винограда, сапожники, сукновалы, бочары и т. п. Слуг второго вида берут на время для определенных услуг: это портные, скорняки, пекари, мясники, обувщики и прочие, кто работает сдельно, полу - чая плату за то, что ими произведено. Третьих же нанимают в качестве домашних слуг, чтобы работали в течение года и жили в доме. И из всех перечисленных нет никого, кто любил бы свою работу и хозяев...»

Далее автор «Парижского хозяина» дает характеристику каждого из видов слуг и говорит, что первые из названных (временные наемные работники, грузчики и т. д.) «обыкновенно неприятны», грубы, наглы, готовы к брани, когда речь заходит об оплате; им следует платить аванс; что до слуг второго вида — то с ними необходимо рассчитываться чаще и полностью, чтобы избежа ть всяческих перебранок. Наиболее подробно автор наставлен ий говорит о наемной домашней прислуге; он требует, чтобы жена знала не только «из какой страны и из какого народа они (слуги) происходят», но и все о их прежней жизни, как зарекомендовали себя и почему оставили прежних хозяев. Автор подразумевает, что у наемных слуг должно быть на руках рекомендательное письмо, содержащее сведения о месте рождения, родителях, поруч и- телях и прежней службе.

Раздел этот заканчивается следующими словами: «И невзира я на все, не забудьте реченого философом по имени Бертран Старый: ежели вы берете горничную или служанку гордую и кичливую, знайте, что, уходя, она вам надерзит, если сможет; но пусть она вовсе не такова, но льстива и сладкоречива, — не доверяйте ей ни в чем, ибо она за глаза обманет вас. Но ежели она краснеет, молчит и стыдится, когда вы ее попрекаете, то отнеситесь к ней как к родной дочери».

В доме автора «Парижского хозяина» есть управляющий Жанказначей и домоправительница Агнесса-бегинка; это свидетель-

1 Носильщики с подбитой войлоком подушкой, которая кладется под груз на голову или плечи (прим. авт.).

ГОРОД

107

1.

108	ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

ствует о множестве работающих там слуг. «Примите к сведению,

—наставляет он жену, — и скажите Агнессе-бегинке, чтобы она соизволила взяться за то, что вы сердечно желаете видеть с деланным в ближайшее время, и, во-вторых, пусть она прикажет горничным, чтобы рано утром подметали у каждого входа в дом, т. е.

—в зал и другие места, куда входят люди, останавливаются для разговора, и чтобы содержалось все в чистоте, и ступени у ск амеек также; обивка, подушки, ковры на скамьях чтобы были выбиты, чтобы в них не было пыли; и далее — чтобы и прочие комнаты, где не бывают посетители, тоже убирали и содержали в чистоте, — и так изо дня в день, как подобает в доме при нашем положении. Далее: особо, и тщательно, и настоятельно велите Агнессе по заботиться о ваших домашних животных, то есть собачках и птичках; и бегинке и вам следует печься и о прочих домашних птицах, и бо они говорить не могут, стало быть, вы должны заботиться и думать о них, ежели держите таковых». Затем следуют пространные рекомендации, как заботиться о скоте и птице в деревне, в загородной усадьбе, — о баранах, быках, курах, гусях, лошадях, в каком состоянии и как надо содержать их и приплод. Важно, чтобы хо - зяйка вникала во все детали, требовала рассказывать ей об о всем, — от этого слуги будут старательней работать. Автор считает нужным перечислить способы истребления волков, крыс; дать советы, как заботиться о сохранении меха, сукна, как выводи ть пятна на тканях, хранить вина.

Еще — о еде для слуг, которая должна быть обильной, но непродолжительной, ибо «говорят простые люди»: «Ежели слуга проповедует за столом и лошадь пасется на речном броде, по ра прогнать их оттуда, с них довольно». О том, как запирать на ночь дом и гасить огни: «И уведомьте прежде всего, дабы каждый (и з слуг) имел при своей постели подсвечник на широком блюде, в который свеча ставится, и объясните им толково, чтобы, ложась в постель, гасили свечу, дунув, либо рукой, а отнюдь не рубахой»1. Автор советует хозяйке горничных от пятнадцати до двадца ти лет («ибо в этом возрасте они глупы и почти не имеют опыта») укладывать их неподалеку от себя, в гардеробной либо в комнате, где нет ни слуховых, ни низко расположенных окон. Это поучение заканчивается словами: «Ежели же случилось так, что один из ва-

ГОРОД

109

2.

110	ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

ших слуг заболел, отложите прочие заботы, пекитесь сами о н ем с любовью и милосердием, и навещайте его, и озаботьтесь выда ть ему жалование вперед».

Этих цитат вполне достаточно, чтобы убедиться: в конце XIV в. домашняя жизнь богатого бюргерства почти не отличалась от дворянской. Но главы этой любопытной книги, посвященные столу, удивляют роскошью и утонченностью, которые проникли в обычаи бюргерства, если говорить обо всем, относящемся к п риему гостей и к повседневной жизни. В домах, где жили представители высшего бюргерства и судейские, не было залов, настолько просторных, что в них можно было бы разместить много госте й. Потому для некоторых семейных праздников, — например, свадеб, — приходилось снимать меблированный дворцовый зал у кого-нибудь из сеньоров. О таком обычае рассказывается в «Парижском хозяине»: «...снятый... дворец Бове2 обошелся Жану из Шена в четыре франка; столы, помосты, скамьи и прочее — в пять франков. Венки3 же ему обошлись в пятнадцать франков...»

Численность наемного обслуживающего персонала в таких случаях была значительна. По мнению автора этой книги: «Нужно, во-первых, найти клерка либо слугу, который возьмет на себя покупку зеленой травы, фиалок, венков, молока, сыров, яиц, дров, угля, соли, чанов и ушатов как для залов, так и для кладовых, кислого вина, уксуса, щавеля, шалфея, петрушки, свежего чеснока, д вух метел, сковороды и прочей подобной мелочи; во-вторых, повара и его слуг, каковые будут наняты за два франка, без прочих издержек, но повар оплатит слуг и переноску по принципу: чем боль ше мисок, тем больше плата; в-третьих, два разносчика хлеба, од ин из коих будет надевать венки на хлеб, делать хлебные солонки1 и траншуары2, и будут они разносить по столам хлеб и соль, и траншуары, а в конце пройдут по залу с двумя-тремя цедилками3, куда будут бросать крупные объедки, такие как ломтики хлеба в буль-

1 Спать ложились обнаженными; вероятно, слуги имели обыкновение гасить свечу, набрасывая на нее рубаху (прим. авт.).

2 Дворец епископа Бове (прим. авт.).

3 Речь идет о «chappellerie» — цветочных венках, которые надевали на головы пирующих (прим. авт.).

ГОРОД

111

оне (souppes), резаный и крошеный хлеб, мясо и прочее, и с двумя ведрами, чтобы сливать похлебку, соусы и прочие жидкости; в- четвертых, требуется один или два водоноса; в-пятых, высокие и сильные стражники, дабы охранять входы; в-шестых, два кухме й- стера, один из коих будет отвечать за кухню, кондитерскую и столовое белье на шесть столов; здесь требуется два больших медных котелка на двадцать мисок, два котла, четыре цедилки, ступка и пест, шесть грубых скатертей на кухню, три больших глиняных кувшина для вина, большой глиняный горшок для супа, четыре миски и четыре деревянных ложки, железная сковорода, четыре больших сковороды с черенками, два тагана и одна железная ложка. Он же купит и оловянную посуду: десять дюжин мисок, шесть дюжин малых блюдец, две с половиной дюжины больших блюд, восемь кружек по кварте, две дюжины кружек по пинте, два горшка для милостыни1.

Второй кухмейстер либо его помощник вместе с поваром пойдет к мяснику, к торговцу птицей, бакалейщику и т. д., где будут торговаться, выбирать и заказывать доставку, и оплачивать носиль-

1 Соль клали в куски специально испеченного хлеба, вырезанн ые в форме ковша — salliиres en pain (прим. авт.).

2Каждому сотрапезнику мясо подавалось на траншуарах (tranchoirs)

—на кусках черствого хлеба, испеченного специально для э того. Стольники, нарезавшие мясо, каждый кусок укладывали на траншуары , лежащие на блюде; их подавали пирующим, которые и выбирали кусок по своему вкусу; мясо на траншуаре клали перед гостем на скат ерть либо (у вельмож) на серебряную тарелку. Каждый резал мясо на хлебе, чтобы не повредить скатерть и не скрести ножом по тарелке. В дома х незнатных людей ели без вилок и ножа, — руками. Суп, похлебку подавали в мисках или глубоких тарелках — по одной на двух сотрапезников; отсюда выражение «а pot et а cuiller» («с горшком и ложкой»), означающее близость с кем-либо. Обычай есть вдвоем из одной миски и одной ложкой просуществовал до XVII в., но уже в XIV в. во время роскошных трапез миска с супом иногда ставилась перед каждым пирующим (прим. авт.).

3 Цедилки (couloueres) — сосуды с отверстиями, наподобие наших дуршлагов; вероятно, цедилки ставились на ведра, и когда в них бросали остатки твердой и жидкой пищи, то жидкость стекала в ведра, а остальное оставалось (прим. авт.).

112	ЧАСТНАЯ ЖИЗНЬ

3.