2. Теория психосоматических профилей (концепция констелляции личностных черт)

Данбар ввела понятие личностного профиля, то есть определенной констелляции личностных характеристик, свойственных человеку.

3. Гипотеза специфичности

В 1934 году Александер (Alexander F.) сформулировал принципы, получившие название «гипотеза специфичности». Вот ее основные положения.

1. Психологические факторы, ведущие к соматической болезни, имеют специфическую природу; 2. Сознательные психические процессы играют подчиненную роль в возникновении соматических симптомов, так как они могут быть свободно выражены и реализованы через произвольную систему; 3. Актуальная жизненная ситуация имеет только ускоряющее влияние на болезнь. Понимание причинных факторов должно быть основано на знании развития личности больного.

В 1950 году Александер определил «специфичность» как «физиологический ответ на эмоциональные стимулы, нормальные и патогенные, который варьирует в зависимости от качества эмоций» (цит. по: Pollock, 1978. С. 233).

Каждое эмоциональное состояние имеет свой физиологический синдром. Специфичными для болезни Александер считал не отдельные психологические факторы, а их психодинамические констелляции.

4. Гипотеза специфического отношения к конфликтам

Grace W.J., Graham D. T. (1952) рассматривают влияние сознательных установок на стресс и начало болезни.

Происходящие жизненные события по-разному воспринимаются и оцениваются психосоматическими больными и здоровыми людьми. Стрессовые психосоциальные события, взаимодействуя с другими факторами – наследственность, особенности поведения, создают предпосылки к болезни.

6. Психология телесности Психология телесности — одно из направлений клинической психологии, находящееся на стыке психологической, культурологической и семиотической проблематики и предполагающее расширение закономерностей психического до области телесного. В процессе онтогенеза телесность, не переставая обладать своей природной сущностью, становится первым универсальным знаком и орудием человека. Свое субъективное существование телесность получает в системе интерацептивной категоризации, языка тела. Тело не является абсолютно "прозрачным" инструментом, полностью подчиненным сознанию, не всегда ограничивается ролью своеобразного "зонда" сознания, существуя для него (осознаваясь) лишь на уровне своих границ, отделяющих мир от субъекта. Тело характеризуется активностью и в онтогенезе требует своего освоения, постоянного приспособления к нему. В случае патологии нарушается его нормальное функционирование, оно начинает выступать для личности как объективированная реальность, имеющая определенное чувственное содержание, "чувственную ткань". На первых этапах телесного восприятия используются преимущественно эмоционально-оценочные координаты, категории самочувствия (ощущения зыбки, неопределенны, лабильны, плохо локализованы). Благодаря первичному означению телесные ощущения превращаются в перцептивный образ, ядром которого является схема тела (телесные ощущения становятся конкретными, стабильными, локализованными, сравнимыми по степени интенсивности, модальности, могут быть вербализованы и соотнесены с культурными перцептивными и яыковыми эталонами). Специфические субъективные особенности категориальной сети налагают на интрацептивное восприятие соответствующие ограничения, что может служить источником искажений. Вторичное означение чувственная ткань получает через создание "концепции болезни": ощущения становятся симптомами, означающими болезнь и означенными ею. Значение болезни для заболевшего формируется через преломление ее субъективной картины в структуре его потребностей, мотивов, приобретая тем самым личностный смысл. Личностный смысл болезни (например, "неприемлемость" болезни или, напротив, ее "условная желательность" и приносимые ею вторичные выгоды) также может приводить к искажению интрацептивного восприятия. Объективная (подчиняется физическим закономерностям) и субъективная (подчиняется психологическим закономерностям) стороны заболевания и лечения совпадают лишь в предельной абстракции. Телесное интрацептивное ощущение следует рассматривать как сложную знаково-символическую структуру, а не как рефлекторное отражение натурального состояния, простое возбуждение интерорецепторов. По мнению экспертов ВОЗ одной из самых важных медицинских проблем ближайших десятилетий является невозможность эффективного лечения большого числа больных, обращающихся в учреждения медико-санитарной помощи с постоянными жалобами, которые трудно соотнести с тем или иным органическим поражением (Н. Сарториус, 1983). Традиционные методы лечения должны быть дополнены мероприятиями по повышению субъективной ценности здорового образа жизни, ответственности за свое здоровье, учетом личностного смысла здоровья и болезни, коррекцией неадекватных мифов, пр.

7. Психологический онтогенез телесных функций (телесности).

Младенчество. Человек рождается как индивид, ему ещё предстоит путь развития. Каждый этап пути – переход от многообразия возможных форм развития к одному определенному пути, выбранному для него ближайшим взрослым.

Основной фактор развития младенца – это ближайший взрослый с его опытом, его личностью, которые фиксированы в культурном опыте всего человечества. Эта включенность через взрослого и способствует реорганизации телесных процессом младенца.

Взаимодействие со взрослым организуется вокруг потребностей ребенка, в процессе ухода за которым взрослый осмысливает и оценивает телесное состояние дитя. Ребенок прививает (интериоризирует) позицию матери к своим проявлениям. Потребности выступают в роли языка общения младенца с матерью. На этом этапе формируется первая знаковая система – язык тела!

Взросление: ребенок начинает овладевать своим телом (способность к подражанию, имитации, усвоению телесных стереотипов регуляции ближайших взрослых – подуть на ожог и др.). Возникает заимствование телесных симптомов ближайших взрослых; усваиваются поведенческие стереотипы переживания эмоций (мимика, интонации, жесты и т.п.). Пр.: приёмные дети, которые похожи на приёмных родителей.

Важно: чем больше телесная функция вынесена в план внешнего поведения, тем больше она регулируется социальными нормами и тем выше степень психосоматичности данной функции.

Этап овладения языком. Ребенок получает возможность когнитивной оценки своих первоначальных телесных проявлений. Ребенок сам начинает осуществлять означение своих телесных состояний. Ребенок получает возможность относиться к своему телесному самочувствию через призму языковых значений. Постепенно происходит дифференциация представления о теле и его частях, которая выражается в расширении словаря описания, начинают различаться собственно телесные и эмоциональные категории.

Формирование рефлексивного плана сознания. Возникает возможность произвольной и сознательной регуляции телесных процессов. После дифференциации происходит интеграция представлений о собственном теле – формируется категория целостного тела, не сводимого к сумме отдельных частей, т.е. формируется телесное Я.

Важно: отклонения в общении со взрослым на ранних этапах развития могут выражаться в соматических нарушениях. Пр.: госпитализм.

Таким образом, психосоматическое развитие человека осуществляется наряду с физическим и др. развитием.

Закономерное становление в онтогенезе механизмов психологического опосредования и регуляции телесных функций. Оно проявляется в двух аспектах:

Внешний план психосоматического развития. Процесс прижизненной социализации телесности. Он заключается в освоении человеком в онтогенезе культурных навыков отправления телесных функций.

Внутренний план психосоматического развития Развитие психологических механизмов регуляции телесных процессов

Итог психосоматического развития: или становление психосоматического единства в норме (психосоматический феномен), или формирование психосоматического симптома в патологии. Психосоматический симптом – способ выражения на языке тела неблагополучия (отклонения) в коммуникации с другим человеком или с самим собой.

Выводы: Если в ходе онтогенеза совершаются психологические изменения телесных функций, если формируется психологические средства регуляции телесных процессов, следовательно, в любом телесном процессе имеет место психологический компоненти, следовательно, в соматической патологии, в любом телесном симптоме этот психологический компонент должен присутствовать.

Если   мы полагаем, что существует некая   психологическая норма развития телесных   функций, то, следовательно, можно   говорить и о дизонтогенезе психосоматического   развития человека.

8. Особенности психосоматической семьи.

В пользу концепции психосоматогенной семьи высказывались Э.Г. Эйдемиллер и В.В. Юстицкас [23]. Они в качестве источника психической травматизации личности, приводящего к психосоматическим заболеваниям, видят нарушения основных сфер жизнедеятельности семьи, где растет и развивается ребенок.

Разработанная H. Stierlin (1978) классификация механизмов развития психосоматогенных семей включает: 1) «Связывание» - семья с жесткими стереотипами коммуникации; дети в такой семье становятся инфантильными, отстают в эмоциональном развитии. Формула общения в такой семье: «Делай, как я тебе сказал»; 2) «Отказ (отвержение)» - ребенок как бы «отказывается от себя, от своей личности; у него развивается аутизм и тенденция к автономности; 3) «Делегирование» - у родителей потеряно реалистическое восприятие достижений своих детей; они воспринимают своих детей как продолжение себя, возлагают на них надежды на осуществление своих несбывшихся планов [23].

Как правило, выделяют пять характеристик психосоматогенных семей: 1) сверхвключенность родителей в жизненные проблемы ребенка, которая мешает развитию самостоятельности, следовательно, защитные механизмы более слабые и способствуют развитию внутреннего конфликта; 2) сверхчувствительность каждого члена семьи к дистрессам другого; 3) низкая способность менять правила взаимодействия при меняющихся обстоятельствах, при которой взаимоотношения в семье ригидные; 4) тенденция избегать выражения несогласия и открытого обсуждения конфликтов; риск возникновения внутренних конфликтов; 5) ребенок и его заболевание часто играют роль стабилизатора в скрытом супружеском конфликте.

Для психосоматогенной семьи характерно не поощрение свободного выражения чувств и свободного отреагирования отрицательных эмоций, вследствие чего ребенок присваивает стереотипы подавления отрицательных эмоций, что приводит к их соматизации. Подавление отрицательных эмоций может быть связано с тем, что в семье не принято открыто реагировать на боль - стереотип терпения, отношения к болезни, как к состоянию, в котором человек сам виноват.

В опыте психосоматогенной семьи могут быть некоторые патогенные особенности: неспособность, неготовность, необученность родителей (прежде всего, матери) к раннему распознаванию телесных состояний ребенка и означиванию их (ненаблюдательная и невнимательная мать или просто не имеющая времени); неспособность семьи, как целостного организма к вербальному или иному конструктивному разрешению конфликта и включение ребенка в семейный конфликт. Телесный симптом ребенка часто и рождается в ситуации семейного конфликта, как неудачный способ его разрешения.

Соматизация аффекта, эмоций выступает как стиль семейной адаптации к трудностям, проблемам, как стереотип, как фактор избегания неудач или ухода от ответственности. Использование симптома для извлечения выгоды начинает активно включаться в жизнь ребенка как реакция на любые трудности.

Психосоматогенным семьям свойственна бедность психологического языка и склонность отрицать наличие психологических проблем. Родители могут не поощ­рять или запрещать выражение ряда психологически обусловленных эмоций, считая это неприемлемым. Так ребенок приучается к тому, что внимание, любовь и поддержку родителя можно получить лишь используя «поведение больного». Роль больного оказывается привлекательной в том числе благодаря освобождению от обычных обязанностей без возложения вины за это. Болезнь ребенка может приносить вторичную выгоду и родителям: видоизменять взаимоот­ношения между ними, уводя в сторону от конфликта, который они не желают признавать, и тем самым стабилизируя ситуацию в семье.

Ведущая роль на ранних этапах развития принадлежит матери, которая формирует у ребенка язык тела. M. Mahler (1965) впервые описала психосоматическую мать, как авторитарную, сверхвключенную, доминирующую, открыто тревожную и латентно враждебную, требовательную и навязчивую. Отец, как правило, в такой семье слабая личность, не умеющий противостоять доминирующей и авторитарной матери, находится в отдалении от материнско-детской диады. Любые попытки сепарироваться, то есть отделиться от матери, со стороны ребенка матерью отвергаются [4, 5]. К качествам матерей, которые особенно значимы для формирования психосоматической патологии, можно отнести: высокую личностную тревожность матери; внутреннюю конфликтность матери, то есть дисгармонический склад личности (невротическая мать); тенденцию к подавлению, сдерживанию негативных чувств, преобладание чувства вины в психике матери, противоречивое эмоциональное отношение к близким в семье; сильное эмоциональное реагирование на проблемные ситуации с дезорганизацией  деятельности  (стрессонеустойчивость), а также неспособность  к конструктивному разрешению конфликтов, что приводит к хронизации, а, следовательно, и соматизации аффекта у матери;  дезорганизацию собственной активности при болезни ребенка за счет высокой тревожности, страхов, неспособность принять радикальное решение; собственный телесный опыт матери негативно окрашен, наблюдаются феномены отвержения собственного тела или его частей, связанные с ранним опытом прародительской семьи; нарушенные взаимодействия матери с ребенком на раннем этапе его развития.

Возможно, два типа отношения матери к ребенку: 1) скрытое, неосознаваемое отвержение - при этом ребенок использует язык тела для привлечения внимания матери (мать как бы стимулирует у ребенка более массивное использование этого языка); 2) симбиоз - мать как бы консервирует телесный контакт, тормозя становление более поздних форм взаимодействия.

Таким образом, психосоматогенный тип семьи является первым фракталом в формировании психосоматических заболеваний.

9. Особенности психологической реабилитации психосоматических больных.

Психологическая реабилитация при психосоматической патологии должна основываться на активных психологических и физических методиках, ориентированных на формирование и рост здоровой личности. Суггестивные методики, в том числе гипнотерапия, имеют весьма ограниченное значение, поскольку большинство больных, находящихся в субдепрессивном состоянии, и без того внушаемы и зависимы. Только применение методик, предполагающих активное участие пациента в психологическом тренинге и физическом развитии, позволяет избавить его от психической зависимости и соматического страдания, восстановить полноценную личность со здоровыми интересами и критическим отношением к своим болезням. Программы психологической реабилитации должны основываться на применении методик индивидуальной и групповой психотерапии, тренинга общения, игровой терапии, участии в творчестве (конструирование, рисование, лепка, вышивание и т.п.). Радость творчества, внимание, признание являются мощнейшими целебными факторами.

Обязательным условием успешной реабилитации является формирование у пациента установки на активное восстановление своего здоровья, уверенности в эффективности реабилитационных программ. И эта работа должна начинаться еще до поступления в реабилитационное отделение, т.е. в территориальных ЛПУ (лечебно-профилактическое учреждение).

— дети и взрослые заинтересованы в прохождении реабилитации после ознакомления с ее целями и методиками;

— коррекция стрессовых и невротических расстройств психотерапевтическими методами приводит к значительному улучшению соматического состояния взрослых и редуцированию симптоматики функциональных расстройств у детей;

— психотерапевтические, культурологические и педагогические методики высокоэффективны в коррекции личностных расстройств;

Медико-психологическая реабилитация строится на постулате первичности психологических факторов в сохранении здоровья, их ведущей роли в развитии психосоматической патологии и возможности восстановления здоровья преимущественно через воздействие на психологическое состояние человека. Исходя из этого, в данной специальности практическая работа проводится с личностью пациента и направлена на формирование здорового образа его жизни. Завершающий этап медико-психологической реабилитации — научно обоснованные индивидуальные рекомендации пациенту относительно характера, объема и интенсивности переносимых психических и физических нагрузок, оптимальных видов деятельности и реальных жизненных целей.