- •Оглавление
- •Том 1. История русской литературы с древнейших времен до смерти достоевского (1881)
- •Глава I древнерусская литература (XI–XVII вв.)
- •1. Литературный язык
- •2. Литературная ситуация
- •3. Обзор переводных произведений
- •4. Киевский период
- •5. Летописи
- •6. Поход Игоря и его братьев
- •7. Между Киевом и Москвой
- •8. Московский период
- •9. Московские повести
- •10. Начало художественной литературы
- •11. Конец старой Московии: Аввакум
- •Глава II конец древней руси
- •1. Возрождение Юго-Запада
- •2. Переходное время в Москве и Петербурге
- •3. Первые литературные стихи
- •4. Драма
- •5. Художественная литература и книжки для народа
- •Глава III эпоха классицизма
- •1. Кантемир и Тредиаковский
- •2. Ломоносов
- •3. Повествовательная и лирическая поэзия после Ломоносова
- •4. Державин
- •5. Драма
- •6. Проза XVIII века
- •7. Карамзин
- •8. Современники Карамзина
- •9. Крылов
- •10. Роман
- •Глава IV золотой век поэзии
- •1. Общая характеристика
- •2. Жуковский
- •3. Другие поэты старшего поколения
- •4. Пушкин
- •5. Малые поэты
- •6. Баратынский
- •7. ЯЗыков
- •8. Поэты-метафизики
- •9. Театр
- •10. Грибоедов
- •11. Проза поэтов
- •12. Развитие романа
- •13. Проза Пушкина
- •14. Развитие журналистики
- •Глава V
- •Глава VI
- •Глава VII
- •Глава VIII
- •История русской литературы с древнейших времен по 1925 год
- •Современная русская литература (1881 – 1925)
- •Глава I
- •1. Конец великой эпохи
- •2. Толстой после 1880 г.
- •3. Лесков
- •4. Поэзия: Случевский
- •5. Лидеры интеллигенции: Михайловский
- •6. Консерваторы
- •7. Константин Леонтьев
- •Глава II
- •1. Восьмидесятые годы и начало девяностых
- •2. Гаршин
- •3. Второстепенные прозаики
- •4. Эмигранты
- •5. Короленко
- •6. Адвокаты-литераторы
- •7. Поэты
- •8. Владимир Соловьев
- •9. Чехов
- •Промежуточная глава I Первая революция (1905)
- •Глава III
- •1. Художественная проза после Чехова
- •2. Максим Горький
- •3. Художественная школа «Знания»
- •4. Куприн
- •5. Бунин
- •6. Леонид Андреев
- •7. Арцыбашев
- •8. Сергеев-Ценский
- •9. Второстепенные прозаики
- •10. Вне литературных группировок
- •11. Фельетонисты и юмористы
- •Глава IV
- •1. Новые движения девяностых годов
- •2. Эстетическое возрождение: Бенуа
- •3. Мережковский
- •4. Розанов
- •5. Шестов
- •6. Другие религиозные философы
- •7. «ВеХи» и после «Вех»
- •Глава V
- •1. Символисты
- •2. Бальмонт
- •3. Брюсов
- •4. Поэты-метафизики: Зинаида Гиппиус
- •5. Сологуб
- •6. Анненский
- •7. Вячеслав Иванов
- •8. Волошин
- •9. Блок
- •10. Андрей Белый
- •11. Малые символисты
- •12. «Стилизаторы»: Кузмин
- •13. Ходасевич
- •Промежуточная глава II Вторая революция
- •Глава VI
- •1. Гумилев и цех поэтов
- •2. Анна Ахматова
- •3. Мандельштам
- •4. Вульгаризаторы: Северянин
- •5. Марина Цветаева
- •6. «Крестьянские поэты» и имажинисты: Есенин
- •7. Начало футуризма
- •8. Маяковский
- •9. Другие поэты леФа
- •10. Пастернак
- •11. Пролетарские поэты
- •12. Младшие поэты Петербурга и Москвы
- •Глава VII
- •1. Ремизов
- •2. А. Н. Толстой
- •3. Пришвин
- •4. Замятин
- •5. Мемуары и исторические романы
- •6. Шкловский и Эренбург
- •7. Возрождение художественной прозы после 1921 г.
- •Paralipomena
- •1. Драма
- •2. Литературная критика
- •Геннадий прашкевич еще раз об авторе этой книги
- •Дмитрий Петрович Святополк-Мирский
11. Малые символисты
Одним из основных результатов символистского движения стало то, что количество поэтов увеличилось чуть не в сто раз и почти во столько же раз вырос средний уровень их мастерства, а также их положение в обществе и котировка у издателей. Примерно с 1905 г. все новые люди в русской поэзии были в большей или меньшей степени учениками символистов и примерно с того же времени все, кроме разве неграмотных, писали стихи на таком техническом уровне, который, скажем, в 1890 г. был доступен только самым великим. Влияние символизма распространилось в нескольких направлениях; возникли всевозможные школы – школа мистически-метафизическая; школа ритма и словесной зрелищности; академическая школа, имитировавшая стиль зрелого Брюсова; «оргиастическая» школа, рвущаяся из оков формы к спонтанному выражению «стихийной» души; школа прославления порока и школа чистой технической акробатики.
Метафизическая поэзия старших символистов представлена, например, строгими, неброскими стихами Юргиса Балтрушайтиса (р. 1873), литовца, усердно переводившего на русский язык скандинавов и Д’Аннунцио (мы обязаны ему великолепным переводом байроновского Видения суда), который в настоящее время является послом Литвы в Советском Союзе. Сергей Соловьев (р. 1886), рано созревший блестящий мистик, о котором я несколько раз упоминал, говоря о Блоке и Белом, в своих стихах оказался всего лишь послушным учеником Брюсова (его академической манеры). Несмотря на его мистицизм, несмотря на его истинное православие (в 1915 г. он стал священником), стихи его античны, в самом языческом смысле этого слова. Однако написанная им жизнь его знаменитого дяди Владимира – одна из самых прелестных биографий, написанных на русском языке.
У символистов читателям нравился больше всего словесный блеск и ласкающие мелодии. Пышность символистов в опошленном виде можно встретить в стихах Тэффи, известнейшей юмористической писательницы; бальмонтовское опьянение мелодичными ритмами – в стихах Виктора Гоффмана (1884-1911), которого можно считать типичным «малым символистом», с его сентиментальной красивостью и тоской, со всеми его прекрасными дамами и верными пажами, так опошленными впоследствии.
Более обещающим, чем все эти поэты, показался Сергей Городецкий (род.1884) со своими веселыми первыми стихами. В первой своей книге Ярь (1907) он проявил прекрасный дар ритма и удивительную способность создавать им самим сочиненную квазирусскую мифологию. Некоторое время литераторские круги и обычные читатели видели в нем величайшую надежду русской поэзии, но следующие его книги показали, какое у него короткое дыхание; он очень быстро выродился в ловкого и незначительного версификатора. Однако Ярь останется как самый интересный памятник своего времени, времени, когда в воздухе был мистический анархизм, когда Вячеслав Иванов верил в возможность новой мифологической эпохи и когда широко распространилась вера в то, что жизненные силы стихийной природы человека разорвут оковы цивилизации и мирового порядка. Эта вера нашла свою формулу в трех строках Городецкого:
Мы поднимем древний Хаос,
Древний Хаос потревожим
Мы ведь можем, можем, можем!
Любопытной и совершенно изолированной фигурой был граф Василий Алексеевич Комаровский (1881–1914). Почти всю жизнь он был на грани безумия и не раз эту грань переходил. Именно это придает особый привкус его писаниям – а их очень немного. Его стихи, большая часть которых вошла в его единственную книжку Первая пристань (1913), чрезвычайно оригинальны, причудливы и витиеваты. В них есть ощущение страшной бездны, над которой он беспечно ткет освещенные солнцем паутинки своего блистательного языка и странного юмора. Может быть, ни один поэт не сумел так естественно придать своим стихам совершенно неопределимый отпечаток своей личности. Проза его еще более неописуема и ни на кого не похожа. Большая часть ее осталась ненапечатанной. Тут бушует его капризное своеволие, и он словно подмигивает лукаво, как существо, обладающее более чем человеческой свободой, свободой от всех законов причинности. Я не знаю ни на одном языке ничего подобного прозе Комаровского, но для того, чтобы ее оценить, читатель должен быть лишен педантизма и открыт для совершенно неожиданных ощущений. Комаровский был связан с символизмом, особенно с Анненским и с Анри де Ренье, но сам он не был символистом, ибо не был «истом» вообще.