21.Государство и церковь: 1917-1928 гг.

В первые годы после прихода большевиковк власти в 1917 году их религиозная политика несколько раз меняла своё направление. Устойчивым оставалось желание покончить в первую очередь с Русской православной церковью, как главенствующей на моментреволюциирелигиозной организации в стране. Для достижения этой цели большевики пытались, в числе прочего, использовать и другие религиозные конфессии.

Однако в целом религиозная политика была последовательно направлена на искоренение религии, как несовместимой с марксистской идеологией. Как отметила историк Татьяна Никольская, «в СССР фактически отсутствовало равноправие вероисповеданий, поскольку атеизм стал подобием государственной религии, наделенной множеством привилегий, тогда как остальные вероисповедания подвергались преследованиям и дискриминации. По сути, Советский Союз никогда не был светским государством, хотя и декларировал это в своих правовых документах»^[1].

1917—1920 годы

Принятые сразу после революции законодательные акты имели двойственный характер. С одной стороны, ряд законодательных актов соответствовал модели светского европейского государства^[2]. Так,«Декларация прав народов России»предусматривала отмену «всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений»^[3]. Позднее эта норма была закреплена в первой советскойКонституции 1918 года. Также был узаконен институт гражданского (нецерковного) брака,РПЦотделена от школы.

С другой стороны, большевики с самого начала не скрывали своего враждебного отношения к религии вообще и к РПЦ, — в частности. Так, в ст. 65 той же Конституции 1918 года, исходя из принципа разделения общества на «близкие» и «чуждые» классы, «монахи и духовные служители церквей и культов» лишались избирательных прав.

Группа колхозников коммуны «Обобществлённый труд» — участников антирелигиозного движения

По мнению историка Дмитрия Поспеловского, первоначальноЛенин«находясь в плену марксистских представлений, согласно которым религия есть не более чем надстройка над неким материальным базисом», надеялся покончить с РПЦ, просто отняв у неё собственность^[4]. Так,Декретом «О земле»1917 года были национализированы монастырские и церковные земли.

Большевики не приняли определения Поместного Собора РПЦот 2 декабря 1917 года, устанавливающего привилегии РПЦ перед другими конфессиями (первенствующее публично-правовое положение, сохранение ряда государственных постов только за православными, освобождение от повинностей священников и монахов и т. д.)^[5], что ещё более усилило взаимный антагонизм. Однако не все православные поддерживали идею продолжения привилегированного положения РПЦ в новом государстве — были те, кто надеялся на духовное обновление церкви в условиях равноправия.

Вскоре после выхода определения Поместного собора РПЦ (от 2 декабря 1917 года) большевики приняли Декрет об отделении церкви от государства и школы от церкви(23 января (5 февраля) 1918 года), закреплявший светский характер государства. В то же время этот Декрет лишал религиозные организации права юридического лица и права собственности. Все здания, ранее принадлежавшие религиозным организациям, перешли в собственность государства, а сами организации с этого времени стали пользоваться ими на правах бесплатной аренды. Таким образом, религиозные организации лишились юридической и экономической самостоятельности, а государство получило мощный рычаг для давления на них. Такая модель экономических взаимоотношений церкви и государства существовала до самогопадения Советского строя.

Однако в самые первые годы своей власти, принимая во внимание Гражданскую войну и религиозность населения, большевики не вели активной кампании по отъему зданий у религиозных организаций.

Кампания по вскрытию мощей

Вскрытие мощей Александра Невскогои изъятие драгоценной раки (май 1922 года)

Кампания по вскрытию мощей имела пропагандистский характер и началась осенью 1918 г. со вскрытия в Олонецкой губернии мощей св. Александра Свирского. Пик кампании пришёлся на 1919—1920 годы^[6], хотя отдельные эпизоды имели место и в 1930-е годы.

16 февраля 1919 года коллегия Наркомата юстицииприняла постановление об организации вскрытия мощей святых на территории России, был определён «порядок их инспекции и конфискации государственными органами»^[7]. Вскрытие мощей (снятие с них покровов и облачений) должны были осуществлять священнослужители в присутствии представителей местных органовсоветской власти,ВЧКи медицинских экспертов. По итогам вскрытия предписывалось составлять акт.

Вскрытие мощей сопровождалось фото и киносъёмкой, в ряде случаев имело место грубое кощунствосо стороны членов комиссий (при вскрытии мощей преподобногоСаввы Звенигородскогоодин из членов комиссии несколько раз плюнул на череп святого)^[8]. Некоторые ковчежцы и раки после освидетельствования с участием представителей церкви попали в государственные музеи, о судьбе многих, изготовленных из драгоценных металлов, больше ничего не было известно (например, 29 марта 1922 года из Донского монастыря была разобрана иизъятамногопудовая серебряная рака святителяАлексия Московского^[9]). Мощи, какартефакты, затем помещались под стеклянные витрины различных музеев, как правило, музеев атеизма или местных краеведческих музеев.

Протестанты

Что касается российских протестантов, то их уравнивание в правах с РПЦ полностью устраивало, тем более, что принцип отделения церкви от государства являетсяодним из ключевыхдля баптистов и родственных им евангельских христиан. Собственности, пригодной для большевистских экспроприаций, у них было немного. А опыт выживания и развития в атмосфере гонений и дискриминации, приобретённый до свержения монархии, в новых условиях давал им определённые преимущества перед РПЦ.

К тому же часть большевистских руководителей во главе с В. И. Лениными главным большевистским «экспертом по сектантам»В. Д. Бонч-Бруевичемпо выражению советско-российского религиоведаЛ. Н. Митрохина«заигрывала»^[10]с протестантами, стараясь использовать их в своих целях.

«В первые годы главной была задача удержания власти, достижения победы в разгоревшейся гражданской войне.— отмечал Митрохин. —Поэтому мишенью номер один оставалась Русская православная церковь, открыто осудившая Октябрьскую революцию и жестокость Советской власти.<…> Соответственно, официальные публикации о православии были пронизаны непримиримой враждой и классовой ненавистью. В них особый упор делался на „контрреволюционной“ деятельности церкви — часто весьма тенденциозно. Такой тон сохранился и после того, как церковь объявила о своей лояльности. По иному выглядели статьи о сектантах. Хотя попытки привлечь „возмущённых сектантов“ на сторону социал-демократии серьезных результатов не дали, в обстановке жесточайшей борьбы за выживание большевистское руководство не могло пренебречь «элементами демократического протеста» и старалось их использовать, особенно в кооперативном строительстве"^[11].

На этой волне даже был принят Декрет «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям» от 4 января 1919 года, согласно которому верующий-пацифист по решению суда имел право военную службу заменить альтернативной «санитарной службой, преимущественно в заразных госпиталях, или иной общеполезной работой по выбору самого призываемого»(п. 1) Правда, на практике реализовать эту возможность удавалось далеко не всем, — на местах органы власти часто не знали об этом Декрете или не признавали его, наказывая «дезертиров» вплоть до расстрела^[12].

В то же время, как отмечал историк Андрей Савин^[13],"лояльное отношение к евангельским церквям никогда не было единственной доминирующей линией в большевистской политике. Значительная часть членов партии и органы политической полиции априори бескомпромиссно выступали против «сект». Они рассматривали деятельность «сектантства» как «попытку приспособления религии к новым условиям», «очередную форму антисоветского движения кулаческих элементов в деревне»"^[14].

Мусульмане

По мнению Дмитрия Поспеловского, в своей борьбе с РПЦ большевики искали поддержку (или хотя бы нейтралитет) также у мусульман и евреев. С этой целью в 1918 году был создан Комиссариат по делам мусульманских народностей, который возглавил мулла Hyp Вахитов^[15].

Евреи

Для евреев был создана «еврейская секция» в ВКП(б). Правда, эта секция представляла не иудаизм, как религию, а евреев, как национальность. Более того, эта секция должна была бороться с иудаизмом и поспособствовать секуляризации евреев. Однако если вопросы закрытия храмов, мечетей и молитвенных домов власти могли решать на местах самостоятельно, то закрыть синагогу можно было только с одобрения еврейской секции ВКП(б)^[16].

1921—1928 годы

В октябре 1922 года состоялось первое заседание Комиссии по проведению отделения церкви от государства при ЦК РКП(б), более известной как Антирелигиозная комиссия при ЦК РКП(б)^[17]. Возглавил комиссию чекистЕвгений Тучков. На протяжении 1920-х годов эта комиссия фактически несла единоличную ответственность перед Политбюро ЦК за выработку и осуществление «церковной» политики, за эффективную борьбу с религиозными организациями и их «вредной» идеологией, за координацию деятельности в этой сфере различных партийных и советских органов.

Кампания по изъятию церковных ценностей

Плакат помощи голодающим регионам РСФСР «Голод паук душит крестьянство России». Чёрным отмечены наиболее голодающие регионы (Нижний Урал, Поволжье, Крым, юг Украины). Аллегорические потоки, исходящие от различных культовых учреждений (православных,католическихимусульманских), поражают тело «голода-паука»

В 1921—1922 годах вследствие неурожая, урона, понесенного в результате Гражданской войны, а также продовольственной политики большевиков в годы военного коммунизмав стране разразился голод. Русская православная церковь с самого начала пыталась организовать благотворительную помощь голодающим. В июле 1921 года патриарх Тихон совместно с писателемМаксимом Горькимобратились с воззванием к американскому народу с просьбой помочь нуждающимся. Воззвание было опубликовано в "Нью-Йорк таймс" и других иностранных газетах, а также распространялось советскими дипломатами по дипломатическим каналам. Церковью был предпринят ещё ряд шагов по смягчению последствий голода.

Несмотря на позицию Церкви, под предлогом борьбы с голодом большевики развернули широкомасштабную кампанию по изъятию церковных ценностей. Позднее Иосиф Сталиноткровенно восхищался умелым сталкиванием Церкви и голодающих:

«Нам удалось противопоставить религиозным стремлениям попов нужды рабочего населения. Вот имеются драгоценности в церкви, нужно их изъять, продать и купить хлеба. Чувства голода, интересы голода противопоставили религиозным стремлениям попов. Это была ловкая постановка вопроса. Это не против по теоретическим соображениям на попов пошли, а на основе голода, недорода, неурожая в стране. Драгоценности в церкви, дайте их, накормим людей, и против этого крыть нечем, возражать нечего, даже самому верующему человеку, — голод».