Динамическая теория личности и группы к. Левина

Теория К. Левина, так же как и других гештальтпсихологов, сложилась под влиянием успехов точных наук – физики, математики. Свою теорию личности Левин называл “теория психологического поля”. Основные положения этой концепции изложены им в работах “Динамическая теория личности” (1935) и “Принципы топологической психологии” (1936), т.к. для объяснения он использовал понятия из топологии – науке о пространственных отношениях между объектами, а также математики и физики.

Он исходил из того, что личность живет и развивается в психологическом поле окружающих ее предметов, каждый из которых имеет определенный заряд (валентность). Его эксперименты доказывали, что для каждого человека эта валентность имеет свой знак, хотя в то же время существуют такие предметы, которые для всех имеют одинаково притягательную или отталкивающую силу. Воздействуя на человека, предметы вызывают в нем потребности, которые Левин рассматривал как своего рода энергетические заряды, вызывающие напряжение человека. В этом состоянии человек стремится к разрядке, т.е. к удовлетворению собственной потребности. Левин различает два рода потребностей – биологические и социальные (квазипотребности). Одно из наиболее известных уравнений Левина, которыми он описывал поведение человека в психологическом поле под влиянием различных потребностей, доказывает, что поведение является одновременно функцией и личности, и психологического поля.

Потребности в структуре личности не изолированы, но находятся в связи друг с другом, в определенной иерархии. При этом те квазипотребности, которые связаны между собой, могут обмениваться находящейся в них энергией, этот процесс Левин называет коммуникацией заряженных систем. Возможность коммуникации, с его точки зрения, ценна тем, что делает поведение человека более гибким, позволяет ему разрешать конфликты, преодолевать различные барьеры и находить удовлетворительный выход из сложных ситуаций. Эта гибкость достигается благодаря сложной системе замещающих действий, которые формируются на основе связанных, коммуницирующих между собой потребностей. Таким образом, человек не привязан к определенному действию или способу решения ситуации, но может менять их, разряжая возникшее у него напряжение, и это расширяет его адаптационные возможности.

Левин приходит к мнению, что не только неврозы, но и особенности когнитивных процессов, такие виды активности, как сохранение, забывание, волевое поведение, связаны с разрядкой или напряжением потребностей. В многочисленных экспериментах Левина и его учеников было доказано, что нереализованные потребности лучше запоминаются, чем реализованные, что состояние напряжения может вызвать агрессию или тревогу, исследовалась также связь между интеллектуальным уровнем человека и его способностью к замещению одного действия другим. При этом было показано, что умственно отсталые люди совершенно не способны к замещению.

Исследования Левина доказывали, что не только существующая в данный момент ситуация, но и ее предвосхищение, предметы, существующие только в сознании человека, могут определять его деятельность. Наличие таких идеальных мотивов поведения дает возможность людям преодолеть непосредственное влияние поля, окружающих предметов, “встать над полем”, как писал Левин. Такое поведение он называл волевым, в отличие от полевого, которое возникает под влиянием непосредственного сиюминутного окружения. В своей книге “Теория поля и обучение” (1942) Левин раскрывает содержание важного для него понятия временной перспективы, которая определяет поведение человека в жизненном пространстве и является основой целостного восприятия себя, своего прошлого и будущего. Появление временной перспективы дает возможность людям преодолеть давление окружающего поля, что особенно важно в тех случаях, когда они находятся в ситуации выбора.

В основу разработанной им теории конфликтов легло выявленные и описанные им три типа конфликтов: конфликт типа “стремление-стремление”; конфликт “избегание-избегание”; конфликт “стремление-избегание”. Эти работы Левина во многом стали фундаментом для разработки концепций когнитивного соответствия. В его экспериментах на вызванную агрессию было доказано, что искусственно созданная ситуация фрустрации способна вызвать конфликт, провоцирующий испытуемого на разные виды агрессии – против себя, других, ситуации.

Эксперименты Левина показали необходимость не только целостного, но и адекватного понимания себя.

Открытие им понятия уровня притязаний и “аффекта неадекватности”, который проявляется при попытках доказать человеку неадекватность, неправильность его представлений о себе, сыграли огромную роль в психологии личности, в понимании причин отклоняющегося поведения и его коррекции. При этом Левин подчеркивал, что отрицательное влияние на поведение имеет и завышенный и заниженный уровень притязаний, т.к. и в том и в другом случае нарушается возможность установления устойчивого равновесия со средой.

Все эти работы Левина дали возможность проанализировать факторы, лежащие в основе волевого, собственного личностного поведения человека, позволяющие ему преодолеть давление среды, других людей, обстоятельств. Ведущими факторами оказались интеллектуальная активность и адекватность представлений о себе, обеспечивающие не только возможность понять себя и ситуацию, но и встать над ней, реализовав свои квазипотребности.

Эти результаты сближают позицию Левина с идеями Адлера и с гуманистической психологией, которые также пришли к мысли о важности сохранения целостности личности, ее самости, о необходимости осознания человеком структуры своей личности. Сходство этих концепций, к которым пришли ученые разных школ и направлений, говорит об актуальности данной проблемы, о том, что, осознав влияние бессознательного на поведение, человечество приходит к мысли о необходимости провести границу между человеком и другими живыми существами, понять не только причины его агрессивности, жестокости, сладострастия, которые великолепно объяснил психоанализ, но и основы его нравственности, доброты, культуры. Большое значение имело и стремление в новом мире, после войны, показавшей ничтожность и хрупкость человека, преодолеть складывающееся ощущения типичности и взаимозаменяемости людей, доказать, что люди – целостные, уникальные системы, каждый из которых несет в себе свой внутренний мир, не похожий на мир других людей.

После переезда в США Левин занимался проблемами групповой дифференциации, типологией стиля общения.

Он предположил, что группа также может быть рассмотрена как динамическая система, формирующая социальное поле, по аналогии с системой психологического поля личности. Социальное поведение людей в группе определяется взаимоотношениями внутри нее, конкурирующими тенденциями, стремлениями отдельных членов группы, каналами общения. То есть групповое поведение является функцией общего состояния социального поля, как поведение человека является функцией потребностей и психологического поля. Изучение групповой динамики и работы Левина по снижению межгрупповых конфликтов и повышению потенциала каждого члена группы проложило дорогу и различным приложениям социальной психологии в практику, как Т-группы, тренинг сензитивности, институт лидерства.

Ему также принадлежит описание наиболее распространенных стилей общения – демократического, авторитарного, попустительского, а также исследование условий, способствующих выделению лидеров, звезд и отверженных в группах. Эти исследования Левина стали основой целого направления в социальной психологии и получили название процессов групповой динамики. Социальная ситуация в Германии, а также некоторые факты в американской действительности, послужили толчком для работ, посвященных совместному проживанию людей разной национальности и разного цвета кожи, а также по предотвращению расовых предрассудков у детей.

Исследования Левина помогли создать экспериментальные методы исследования в социальной психологии, так же как и в психологии личности. Таким образом, он является создателем новых направлений в обеих этих областях, хотя его последние работы получили более широкое распространение, чем работы по исследованию мотивации. Социально-психологические эксперименты также помогли Левину, единственному из всех гештальт-психологов, создать новую научную школу в США.

* * *

Работы гештальтпсихологов заложили новые подходы к разнообразным проблемам – от творческого мышления до активности личности. Многообразные исследования психики дали возможность понять закономерности развития восприятия, мышления и личности, сформировать принципиально отличные от прежних экспериментальные методики. В то же время надо отметить, что не все описанные в трудах гештальтпсихологов результаты одинаково значимы для современной науки, иногда более интересны их эксперименты и открытые ими факты, чем их интерпретация, особенно при изучении проблемы изоморфизма или роли феноменологической редукции.

Анализируя научную деятельность гештальтпсихологического направления, необходимо подчеркнуть, что творческий потенциал этой школы не был полностью исчерпан, что доказывается последними работами и Левина, и Вертгеймера. Однако это единственная школа, которая распалась в 30-е годы, не сохранившись, хотя и в модифицированном виде до настоящего времени, как психоанализ и бихевиоризм. Но процесс распада гештальтпсихологии не был естественным, связанным с исчерпанностью ее программы, это был результат тех социальных изменений, которые произошли в Европе, в Германии в те годы и вынудили ученых уехать из страны.

Несмотря на то, что и Левин, и Вертгеймер, и Келер продолжили в США и научную, и преподавательскую работу, наиболее плодотворный период их деятельности связан с Берлинским университетом. Попав в небольшие, часто провинциальные по духу (особенно по сравнению с берлинским) американские университеты, ученые не сразу, по-видимому, смогли адаптироваться к новым условиям. Повлияло и отсутствие хорошо оснащенных лабораторий, и невозможность снова работать вместе, и малочисленность учеников, с которыми сложно было возрождать исследовательскую работу. Возможно поэтому Левин, который наиболее полно реализовался в новых условиях, значительно изменил проблематику своих работ.

Малочисленность последователей гештальтпсихологии в США была связана с тем, что идеи этого направления не были приняты и широко распространены в американском научном мире. Знакомство с работами гештальтпсихологов произошло в основном благодаря

Коффке, который первым поехал с циклом лекций в США и перевел некоторые статьи свои и своих коллег. Хотя они и были приняты с благожелательным интересом, но господствовавший бихевиоральный подход был абсолютно чужд гештальтпсихологии, а проблемы познания, творчества, надситуативной активности, которые развивали немецкие ученые, не были в центре внимания их американских коллег. В 30 – 40-е годы, как было показано выше, даже идеи Томлена казались слишком усложненными и недостаточно результативными для психологии, в которой ведущими стали положения теории научения Халла. Поэтом естественно, что принципы гештальтпсихологии, отрицавшие возможность механической редукции и управления поведением человека, не были актуальны, а их значение осозналось позднее, почти через 30 лет.

Хотя история, в том числе и история науки, не знает сослагательного наклонения, можно предположить, что если бы развитие гештальтпсихологии шло естественным путем, ее становление и модификация продолжались бы и до настоящего времени, обогатив психологию новыми значительными открытиями. Ведь даже сейчас можно говорить о влиянии этой школы на многие современные концепции не только в теории, но и в прикладной области (например, в гештальттерапии Ф. Перлза). Общеизвестно и то, что именно ореол личности Вертгеймера повлиял на молодого ученого А. Маслоу, который начал изучение проблемы самоактуализированной личности, одним из образцов которой стал Вертгеймер.