2012-1blischenko

В данной работе рассматривается вопрос о юридической природе международного транспортного права, а точнее о его специфике. Не стоит забывать о том, что в рамках международного права используется как понятие «юридическая природа», так и понятие «правовая природа». По нашему мнению, применительно к тематике данной работы, не стоит проводить различие между вышеуказанными понятиями. Единственное, что хотелось бы отметить: исследование вопроса о различиях между данными понятиями, так или иначе, удел теоретиков. На наш взгляд, подобный термин используется и в международном и во внутригосударственном праве. Например, в работе известного ученого профессора И.И. Лукашука мы встречаем не просто несколько строк, посвященных «правовой природе», а целую главу под названием «Юридическая природа международного права»1. В данной главе рассматриваются вопросы, связанные с понятием международного публичного права, его предметом, методами, целями. Если обратиться еще к одному авторитетному исследователю в области международного публичного права, то мы наблюдаем следующее: в главе 10 учебника по международному публичному праву выделен раздел, посвященный вопросу правовой природы международных организаций2. В данном разделе также акцентируется внимание на понятии международных организаций, их основных целях, структуре.

Таким образом, термин «юридическая (правовая) природа» указывает на то какой отраслью, институтом регулируются изучаемые отношения между участниками международного сообщества. В связи с этим, мы считаем, что необходимо аккумулировать существующие мнения ученых по вопросу о целях, предмете и методах международного транспортного права, дать его определение. Все это, в свою очередь, поможет нам разобраться в главном: какова в действительности юридическая (правовая) природа между-

1См.: Лукашук И.И. Международное право. Общая часть: Учебник для студентов юридических факультетов и вузов. — Изд. 3-е, перераб. и доп.

— М.: Волтерс Клувер, 2005. — С. 11–64.

2См.: Кривчикова Э.С. Право международных организаций // Международное право: Учебник / Под ред. Ю.М. Колосова, Э.С. Кривчиковой. —

М. 2005. — С. 121.

181

народного транспортного права, а также в чем проявляется его специфика.

Итак, основными целями международного транспортного права являются:

–обслуживание внешнеэкономической деятельности;

–транспортное обеспечение (заключается в удовлетворении граждан в международных перевозках).

По мнению профессора В.Н. Гречухи, предметом регулирования международного транспортного права являются три группы отношений: международные частноправовые отношения; отноше-

ния, складывающиеся между государствами и отношения между- народно-административного характера1. Далее он подробно характеризует все виды отношений. В группу международных частноправовых отношений включаются:

–это отношения, вытекающие из транспортных условий договоров международной купли-продажи, они конкретизируются в отношениях, связанных непосредственно с международными перевозками, в частности, такими, как договорные отношения по перевозке грузов;

–отношения, обусловленные международными перевозками пассажиров и багажа;

–отношения по транспортно-экспедиционному обеспечению международных перевозок;

–отношения, связанные с транспортным страхованием при осуществлении перевозок.

Данные отношения не только профессор В.Н. Гречуха относит

квидам частноправовых, подобного мнения придерживаются и другие ученые2.

Группу отношений между государствами, а точнее сказать группу отношений публичного характера составляют: отношения по поводу установления международных сообщений, возможности

1Гречуха В.Н. Международное транспортное право: Учебник. — М.:

Юрайт, 2011. — С. 18–19.

2Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. — М.: Проспект, 2004. — С. 8; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. — М.: Юристъ, 2004. — С. 298.

182

свободного передвижения иностранных перевозчиков по территории суверенных государств, использования Мирового океана, международного воздушного пространства, международных рек и каналов. То есть профессор В.Н. Гречуха данный вид отношений относит к публично-правовым. Соответственно эти отношения регулируются источниками международного публичного права.

К группе отношений, которые возникают между участниками международных перевозок, профессор В.Н. Гречуха относит следующие:

–отношения по эксплуатации транспорта во время осуществления международных перевозок;

–отношения, связанные с соблюдением таможенного режима,

атакже финансовых расчетов при уплате налогов, сборов или пошлин при международных перевозках.

Необходимо отметить, что данный вид отношений следует отнести к международно-административному типу. Такого рода отношения регулируются и нормами международного публичного права, и нормами национального финансового и административного права. На наш взгляд, к подобного рода отношений следует относиться с осторожностью. Не все ученые, как западной, так и отечественной правовых доктрин выделяют международные административные отношения. Связано это с тем, что в целом для международного публичного права не характерны отношения подчинения, так как, прежде всего, публичное право строится на равенстве суверенных субъектов. В поддержку данной точки зрения следует упомянуть теорию «согласования воль государств», согласно которой отношения строятся на основе опять же суверенного равенства, то есть отсутствует подчинение одного субъекта

другому. Данная теория подробно раскрыта известным отечественным ученым Г.И. Тункиным1.

Таким образом, вследствие того, что основой международного транспортного права являются непосредственно международные перевозки пассажиров и грузов, а также то, что регулирование по-

добного рода вопросов предопределяет разработку массивной

1 См.: Тункин Г.И. Теория международного права / Под общ. ред. Л.Н. Шестакова. — М.: Зерцало, 2006.

183

нормативно-правовой базы, все это указывает на специфичность предмета правового регулирования международного транспортного права.

Теперь переходим к рассмотрению вопроса о методе правого регулирования международного транспортного права. На наш взгляд, на основании доктрины международного публичного права, исходя из предмета регулирования транспортных отношений, можно условно выделить несколько методов регулирования этих отношений:

–способы и приемы, используемые международными частноправовыми отношениями, к ним относятся: метод юридического равенства сторон; диспозитивный метод; метод, заключающийся в совокупности конкретных приемов, способов, средств юридического воздействия, направленных на преодоление коллизий разных государств;

–способы и средства, относящиеся к отношениям публичного характера: преимущественно в отечественной доктрине международного права 70-80-х гг. XX в. выдвигалась концепция о согласованной воле государств при создании норм международного публичного права; на сегодняшний день — метод согласительной процедуры между государствами;

–способы и средства, относящиеся к отношениям административного характера: преобладает императивный, властнораспорядительный метод.

Что касается вопроса о том, к какой отрасли мы можем относить международное транспортное право, то ситуация следующая: выделяют два подхода — группа ученых, которые относят международное транспортное право к международному публичному праву (далее — МПП); группа ученых, которые относят его к международному частному праву (далее — МЧП).

При этом следует отметить, что как в первой группе, так и во второй есть свои определенные подходы. Представители первой группы либо рассматривают международное транспортное право как отдельную, самостоятельную отрасль МПП, либо определяют

вкачестве части некоторых отраслей МПП. Например, в учебнике по МПП под редакцией профессора К.А. Бекяшева, международ-

184

ное транспортное право рассматривается как самостоятельная отрасль МПП — «ряд отраслей международного права находятся в процессе активного становления, например, международное трудовое право, международное аграрное право, международное энергетическое право, международное транспортное право». Есть точка зрения, согласно которой «международное транспортное право рассматривают в качестве подотрасли международного экономического права»1, или оно представляет собой часть международного торгового права.

Представители второй группы относят международное транспортное право к МЧП: они рассматривают международное транспортное право в качестве института или подотрасли МЧП2. Например, во многих учебниках по МЧП в основном используется термин не международное транспортное право, а «международные перевозки» или «транспортные операции».

Существует еще одна точка зрения, согласно которой международное транспортное право вообще не представляет собой отрасли как таковой, его следует рассматривать только в качестве изучаемой дисциплины. Объясняется такая точка зрения тем, что если разобрать международное транспортное право на составляющие, то получается следующее: вопросы, касающиеся непосредственно автомобильных и железнодорожных перевозок относятся исключительно к международному экономическому праву; вопросы морских перевозок — к международному морскому праву; вопросы воздушных перевозок — к международному воздушному праву. Хотя следует при этом не забывать, что в результате специфичности субъектного состава, предмета и метода правового регулирования международные частноправовые отношения являются составной частью международного транспортного права.

1Международное публичное право: Учебник / Под ред. К.А. Бекяшева.

— М.: ТК Велби, 2005. — С. 434.

2Международное частное право: Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. — М.: Проспект, 2004; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. — М.: Юристъ, 2004; Гречуха В.Н. Международное транспортное право: Учебник. — М.: Юрайт, 2011.

185

Вообще следует выделить три основные сферы в международном транспортном праве: это отношения публичные (между государствами), частноправовые и внутреннее законодательство конкретных государств, играющее важную роль в МТП.

Таким образом, на основе проведенного анализа, мы считаем необходимым остановиться на следующих важных выводах: 1) с использованием подходов различных ученых, на наш взгляд, на современном этапе развития в целом международного права, под международном транспортном правом следует подразумевать совокупность норм и принципов международно-публичного и частноправового характера, регулирующих транспортную деятельность, связанную с международными перевозками; 2) относительно специфики «юридической (правовой) природы» международного транспортного права, то она состоит в следующем: до сих пор в научных кругах, как отечественной, так и зарубежной правовых доктрин не утихают серьезные дебаты по вопросу о том, следует ли рассматривать международное транспортное право в качестве самостоятельной отрасли МПП или МЧП или подотрасли международного экономического права; 3) несмотря на дискуссионность данного вопроса, на наш взгляд, международное транспортное право следует рассматривать в качестве самостоятельной отрасли, находящейся на стыке двух отраслей и МПП и МЧП.

186

КАРЛ ШМИТТ: УРОКИ ИСТОРИИ И ПРАВА ДЛЯ БУДУЩИХ ПОКОЛЕНИЙ

Алина Олеговна Дмитриева

студентка юридического факультета Российский университет дружбы народов

Карл Шмитт родился в 1888 г. в Плеттенберге. Получив блестящее юридическое образование, он стал также известен как ученый и публицист. На закате Веймарской Республики он пытался, вместе с генералом Куртом фон Шляйхером, помешать захвату власти национал-социалистами. В этот период вышла его работа «Основание политического», в которой любая политика рассматривается с позиций «друг — враг»1.

Когда к власти в 1933 г. приходят нацисты, Карл Шмитт чествует разрушение федерального порядка и оправдывает политические убийства в связи с так называемым путчем Рема («Фюрер защищает право»2). Он также стал яростным антисемитом и получил известность как «Кронюрист» Третьего Рейха3. Но в 1936 г. необоснованное обвинение в оппортунизме лишило его всех представительных должностей. После разгрома фашистов он попал в

1См.: Шмитт К. Диктатура: от истоков современной идеи суверенитета до пролетарской классовой борьбы / Пер. с нем. Ю. Ю. Коринца; под ред. Д.В. Кузницына. — СПб.: Наука, 2005. — С. 15.

2См.: Hugo Eduardo Herrera. Carl Schmitt als politischer Philosoph. Versuch einer Bestimmung seiner Stellung bezüglich der Tradition der praktischen Philosophie. — Duncker & Humblot, Berlin 2010. — S. 145.

3См.: Blumenberg H., Schmitt C. L’enigma della modernità. Epistolario 1971– 1978 e altri materiali / a cura di A. Schmitze е M. Lepper. — Bari: Laterza, 2012. — S. 36.

187

плен к американцам в 1945 г., но на следующий год его отпустили. Он вернулся в родной Плеттенберг, где закончил свои дни, сохраняя связь в переписке со многими влиятельными политиками и учеными своего времени.

Наследие К. Шмитта позволяет считать его одним из самых интересных и, в то же самое время, самых спорных политических мыслителей ХХ в. Его идеи получили второе рождение в новом тысячелетии, после терактов 11 сентября 2001 г., когда президент США Дж. Буш провозгласил «войну против террора»1, а в западных странах стала распространяться доктрина государственной политики, основанной на разделении «друзей» и «врагов»2.

Что касается взглядов Карла Шмитта, то он оценивал право как некую закрытую и автономную систему, справедливо указывая на его связь с политической ситуацией и ставя вопрос о самих основах права и его исторической эволюции3.

И уже в новом тысячелетии, начиная с 11 сентября 2001 г., идеи Карла Шмитта приобретают новый оборот. В Европе, как и в США, особое внимание уделяется вопросу о том, что политика базируется на отличии друга от врага. Возникает вопрос, который следует задать, перефразировав Карла Шмитта: а может ли государство нарушать конституцию? Конечно нет. Тогда зачем нужна конституция, если государство будет ее нарушать?

С этого времени Президент США мобилизовал всех своих «друзей» против нового «врага»: международного терроризма. Однако такая доктрина государственной политики возможна только при условии «размывания» границ устоявшегося в современном мире правопорядка. Возможно ли отказать американскому президенту в праве на войну с терроризмом, если он использует незаконные методы: тайные тюрьмы ЦРУ по всему миру, пытки, содержание подозреваемых в причастности к терроризме в правовом

1См.: Thomas Darnstädt Der Mann der Stunde // Der Spiegel. — 2008. — №39, S. 160-161.

2См.: Шмитт К. Государство и политическая форма / Пер. с нем. О.

Кильдюшова. — М., 2010. — С. 70.

3См.: Ален де Бенуа Актуальность Карла Шмитта // Sezession. — 2011. —

№ 42. С. 8–13.

188

вакууме, без предъявления каких-либо официальных обвинений, в специальном лагере Гуантанамо на территории Кубы? Разве война с новым врагом автоматически упразднила положения Устава ООН о защите прав и свобод человека?

Еще сложнее дело обстоит с теорией «друг — враг», представленной в новой американской интерпретации. Министр внутренних дел Германии Г.П. Фридрих видит в этой доктрине стирание границ между состоянием войны и мира, использованием армии и работой полиции, между «врагами» и преступниками. Подтверждение тому — война с террористами в Афганистане: то, что там признается законным, не может быть признанно таковым в самой Германии. Императив защиты прав человека и гражданина, по мнению министра, в борьбе против нового «врага» становится весьма условным.

По мнению К. Шмита старое международное право (ius publicum europaeum) каждой стороне вооруженного конфликта давало особое право. Для войны было важно наличие «законного противника» (justus hostis), что позволяло удерживать войну в определенных рамках так называемого «права на войне» (jus in bello)1. Сейчас все переменилось. Теперь враг — это больше не противник, который мог бы при других обстоятельствах быть и союзником. Он стал абсолютным врагом, который может быть представлен как дьявол, как преступник, как воплощение зла, он — враг человечества, которого необходимо не только разбить, но и стереть с лица земли. В связи с этим можно применить все доступные средства: экономические санкции, бомбардировки гражданского населения и т.д., предполагается, что мирные переговоры с ним невозможны, разве только наосновании безусловной капитуляции.

Не менее важную роль играет чрезвычайное положение. «Суверен — это тот, кто решает вопрос чрезвычайного положения»2. И не только терроризм несет в себе угрозу, но и нарушение данного положения. Интересное значение приобретает данное положе-

1См.: Ален де Бенуа Актуальность Карла Шмитта // Sezession. — 2011. —

№ 42. — С. 8–13.

2Vittorio Hösle Die Irrtümer der Denker // Der Spiegel. — 2001. — № 29. — S. 136–139.

189

ние, если учитывать, что во многих конституциях закреплено, что государственная власть исходит от народа, имеет народ как источник своей легитимности. И если суверен государства — это народ, но ему нет никакой причины вводить чрезвычайное положение, потому что правоотношения регулируются конституциями и иными нормативно-правовыми актами. Соответственно во главе государства должен быть сильный суверен или, иначе говоря, диктатор. Действительно, как пишет Шмитт, «право есть средство для достижения цели, каковая состоит в существовании общества; когда выясняется, что правовыми средствами общество спасти нельзя, происходит вмешательство силы, которая исполняет то, что нужно, и тогда это называется «спасительным деянием государственной власти» и становится тем пунктом, где право вливается в политику и в историю»1. Если говорить точнее, это, скорее, пункт, где право раскрывает свою истинную природу и где проявляется его чисто целевой характер, который прежде был ослаблен, возможно, тоже из соображений целесообразности. Тогда войну с внешним врагом и подавление мятежа внутри страны надо было бы считать не исключительными ситуациями, а идеальным случаем нормы, когда право и государство с непосредственной силой обнаруживают свой внутренний целевой характер.

Карл Шмитт стремился разработать новую теорию международного права на основе «конкретного организующего мышления»2. Он выступает за «пространственную организацию» политических конфликтов, в духе старого принципа cujus regio, ejus religio («чья земля, того и вера»). Из этого с 1938 г. преобразовалась его теория «больших пространств», которую достаточно резко критиковали представители СС, а именно, Вернер Бест и Райнхард Хён3. Шмитт отмечал, что Европу непременно следует объединить

1Шмитт К. Теория партизана: промежуточное замечание к понятию политического / Пер. с нем. Ю.Ю. Коринца, под ред. Б.М. Скуратова. —

М.: Праксис, 2007. — С. 77.

2Thomas Darnstädt Mephisto als Untertan // Der Spiegel. — 2008. — № 1. — S. 30–35.

3Thomas Darnstädt Der Mann der Stunde // Der Spiegel. — 2008. — № 39.

— S. 160–161.

190