- •Вступление
- •Часть 1. Ева.
- •Глава I.
- •Глава II
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава V
- •Глава VI
- •Глава VII
- •Глава VIII
- •Глава IX
- •Глава X
- •Глава XI
- •Глава XII
- •Глава XIII
- •Глава XIV
- •Глава XV
- •Глава XVI
- •Глава XVII
- •Глава XVIII
- •Глава XIX
- •Глава XX
- •Часть II. Жизнь продолжается…
- •Глава XXI
- •Днем раньше…
- •Глава XXII
- •Глава XXIII
- •Глава XXIV
- •Глава XXV
- •Глава XXVI
- •Глава XXVII
- •Глава XXVIII
- •Глава XXIX
- •Глава XXX
- •Часть III Ждать и надеяться
- •Глава XXXI
- •Глава XXXII
- •Глава XXXIII
- •Глава XXXIV
- •Глава XXXV
- •Глава XXXVI
- •Глава XXXVII
- •Глава XXXVIII
- •Глава XXXIX
- •Глава xl
- •Глава xli
- •Глава xlii
- •Глава xliii
- •Глава xliv Последняя…
Глава XIII
Через черную лестницу Ева провела его на третий этаж, а затем на чердак. Тогда она закрыла дверь на шпингалет и открыла дверь балкона, который, скорее, был маленькой комнатушкой.
- Вот здесь, - сказала она Андрею, - тебя никто не найдет. Мама скоро уезжает на день рождения вместе с Тимофеем, останемся только мы с Дашкой. Придут они лишь завтра. Так что до завтра мама все забудет, ну, может и не все, однако, в любом случае, это будет уже не сегодня.
Андрей осмотрел балкон.
Это было любимое место Евы, и она уже обосновалась там. На окнах висели накрахмаленные занавесочки, на стене висела картина, стояли два плетеных кресла, а между ними – постель на ящике. Ящик был невысоким, но на нем лежал матрас, а сверху – простыня и подушка с одеялом, а сверху – старенькое, но очень симпатичное покрывало, привезенное Евой из старого дома.
А справа стоял невысокий круглый стол, сделанный под черный гранит или мрамор, а к нему – три стула, металлических, блестящих, с кожаными сиденьями, какие бывают в кафе. У окошка стояла тумбочка с вилками – ложками, а сверху – электроплитка. Ева иногда здесь ужинала, кипятила чай, не выходя в столовую.
- конечно, не пятизвездочный отель и не номер «люкс», но пожить можно – до завтра.
- Похоже на «Пентхаус» - тоже сказал Андрей, - ладно, Ева, ты спасла меня от смерти. Спасибо.
- Не стоит благодарности. Это я не подумав.
- Мне жутко нравится твой черный юмор.
- Просто ты моральный мазохист.
- Да. Но только моральный. Не бей меня больше.
- Я не расположена к шуткам
- А я на полном серьезе.
- Все-таки ты раньше казался мне лучше. Ну, зачем ты так поступил со мной?!
- Не знаю. Откровенно говоря – не знаю. Ты мне нравилась, а потом бросила меня, а я ведь к тогда как ненормальный увлекся тобой… - Андрей подошел сзади и обнял Еву за талию: сначала очень нежно и аккуратно, боясь, что она сбросит его руки, затем – увереннее и более страстно.
- Пожалуйста, - Ева задохнулась. Она повернула голову, чтобы попросить его оставить ее в покое, но встретила губами его губы, и не нашла в себе больше сил отвернуться.
Он снова ее целовал. Но на этот раз, поняв, что сопротивляться самой себе бесполезно, она почувствовала себя очень счастливой – еще больше, чем в первый раз. Тогда все произошло слишком неожиданно, а сейчас она могла полностью насладиться его поцелуем и отдаться во власть его сумасшедших объятий.
Когда он закончил ее целовать, она стояла, совсем обессиленная, прильнув к нему, а он, как и прежде, держал ее за талию.
- почему ты не можешь оставить меня в покое? – прошептала она счастливым тоном, улыбнулась и посмотрела на него.
Вечером Ева все рассказала Даше.
- Так ты же там, в саду, сказала, что не любишь его? – удивилась подруга, - да вроде же ты его и не любила? Или я ошибаюсь? Что-то я совсем запуталась.
- Я люблю его, - со вздохом ответила ей девушка, - несмотря на то, что я сказала.
И она рассказала всю историю сначала, а потом – все остальное, что произошло на чердаке.
- Ну ты даешь! – удивилась Дашка.
- Да. Только никто этого не знает.
- Конечно, конечно, разумеется! А он .значит, так и сидит а чердаке весь день?
Ева улыбнулась:
- Да. И пусть сидит. Отнесу я ему чего поесть.
…Она открыла дверь и вошла на балкончик. В руках у нее была пицца.
- Смотри, что я тебе принесла. А то тут тебе нечего поесть.
- Спасибо, - Андрей лежал на ящике, укрывшись покрывалом, как пледом.
Ева сунула пиццу ему в руки.
- А тебе тут не надоело? – поинтересовалась она.
- Мне тут хорошо. Если с тобой.
Несмотря на все усилия, Ева улыбнулась.
- Я же не задержусь. Там Дашка, она ждет меня.
- Ты променяешь меня на нее?
Она чуть было не ответила – нет, ни за что на свете, но вдруг вспомнила Дашкины слова том, как Андрей обходится с девушками. Неужели она теперь его жертва?
- А разве я не говорила, что не хочу иметь ничего общего с тобой? – холодно спросила она, - ты, кажется, забыл, что было сегодня днем?
- Да уж, забыл! Такое забудешь! Так врезала мне, что у меня в глазах потемнело.
На этот раз Ева расхохоталась.
- знаешь, я в интернате всех лупила, так что опыт у меня есть. Как все воспитатели были рады от меня отделаться!
- В интернате?
- Да, - Ева сразу помрачнела, - я тебе не рассказывала. Десять лет я жила в доме-интернате.
- Как же так? При живых родителях и бабушке?
- Да.
- Постой, я не понимаю.
- Долгая история.
- Не хочешь рассказать?
- Как-нибудь расскажу. Не сейчас!
- Ева, а ведь Ника впервые замужем.
- И что?
- У тебя был другой отец, не Тимофей?
- Да.
- Настораживает
- Я ничего об этом не знаю.
- И ты не спрашивала? И бабушка тебе ничего не говорила?
- Отец бросил маму. Это все, что я знаю. Все, пока. Я и так задержалась.
Она направилась к двери. Он оказался быстрее ее.
- Один поцелуй! - горячим шепотом произнес он, - мне будет так тоскливо ночью без тебя.
Я не верю, что он лжет, простонало ее сердце, а разум приказал бежать…
- Нет, - как можно тверже сказала Ева.
Но он сам обнял ее и страстно поцеловал. Третий раз за всю ее жизнь.
- Мне пора идти. – Тихо сказала она.
- Я буду скучать.
- Я тоже… приснись мне сегодня ночью.
- И ты мне… приснись так, как не может быть в реальности… как ты хочешь, чтобы было в мечтах – ты и я.
- Ладно, - все так же тихо ответила Ева и выскользнула за дверь.
Ночью ей приснилась бабушка. Как будто бы Ева идет по темной свалке и что-то ищет среди гор мусора. Но на улице ночь, и она никак не может найти то, что ищет. Она идет почти вслепую, наощупь, и ее пальцы то и дело нащупывают какую-то вонючую слизь. Сердце ее замирает от предчувствия чего-то ужасного. И вдруг видит свою бабушку, которая сидит на горе мусора.
- Не копайся в этом, - говорит она, - сядь, посиди со мной.
«Она мертвая! – с ужасом проносится в голове у Евы, - я же на кладбищенской свалке!»
Ева хочет убежать, но назад дороги нет – она застряла среди мусора.
- Это все Ника, - продолжает бабушка, - тут было чисто. Это она сделала. Смотри, не провались в грязь – не выберешься. Там где-то твой папа гниет…
- Мой папа? – она хотела спросить, но губы лишь беззвучно шевелились.
- Тайна… которую ты хотела знать…
Ева оглянулась. Ночь, а вокруг кладбище, белеют кресты. Ей вдруг стало страшно, и она поползла на четвереньках с того места. И вдруг почувствовала, что тонет, проваливается в грязь.
- Бабушка, помоги, вытащи меня! – истошно закричала она. Бабушка повернулась, сделала страшное лицо и сказала:
- Тише, не кричи так!
Ева открыла глаза. Над ней висела Даша.
- Ты так кричала, что я со своей комнаты услышала! Какая тайна? Откуда тебя вытащить? Что тебе снилось?
- Кошмарный сон, - Ева села. – Было так страшно. Я видела бабушку. На кладбище. Я тонула в грязи, а бабушка меня предупредила… боже мой. В жизни так не пугаешься. Все, уже не страшно… но этот сон просто ужас!