Лекция № 3. Суд и инквизиционный (розыскной, следственный) уголовный процесс Франции и Германии XVI - XVIII веков

Происхождение инквизиционного процесса. Учреждение

адвокатуры и прокуратуры во Франции

Переход от состязательного (обвинительного) уголовного процесса V-IX веков к инквизиционному (следственному, розыскному) процессу XVI-XVIII веков произошёл постепенно. Прежде всего, в определённых случаях уголовное преследование допускалось не только по жалобе потерпевшего от преступления.

В двух случаях допускались отступления от порядка состязательного процесса:

1. В случае поимки преступника на месте преступления с поличным суд был обязан судить его по своему судейскому долгу, обвинитель заменялся свидетелями - очевидцами, на показаниях которых суд основывал свой приговор.

2. При обличении подозреваемого общей молвой в совершении тяжкого преступления, согласно которой кого-либо в данном округе считали преступником. В этом случае и при отсутствии формального обвинения подозреваемый задерживался и в течение определённого срока (один год и один день) вызывали желающих выступить в качестве обвинителя посредством особых глашатаев на ярмарках и иных людных местах. Если к концу срока обвинитель не являлся, то задержанный освобождался. Подозреваемый и ранее этого срока мог просить о рассмотрении своего дела без обвинителя. В этом случае из местных жителей выбиралось по жребию определённое число самых лучших и почетных людей, которых обвиняемый мог отводить и им могли быть известны обстоятельства дела. Судья основывал приговор на их показаниях.

Переход к инквизиционному процессу происходил постепенно с изменением понятия преступления.

С усилением государственной власти состязательная (обвинительная) форма уголовного процесса становится недостаточной. При состязательном процессе уголовное преследование могло возбуждаться только по жалобе потерпевшего, так как преступление понималось как обида (деликт). Постепенно появился целый ряд преступлений, которые, не нарушая интересов отдельных лиц, составляли посягательства на права государственной власти (нарушение королевского мира) и по самому своему характеру не могли подлежать преследованию в порядке обвинительном. Например, преступления государственные, религиозные, должностные (например, взяточничество), против порядка управления (например, подделка монеты). Иначе всё тайно совершённые преступления оставались бы безнаказанными. Так, при подделке монеты не было конкретного потерпевшего, значит возбуждать уголовное преследование было некому, а от этого преступления страдала денежная система государства. Когда в деле отсутствовал обвинитель, преследование преступлений лежало на обязанности судьи.

В период феодальной раздробленности X-XII вв. во Франции существовали различные судебные органы: сеньориальные суды, манориальные суды сеньоров над зависимыми от них крестьянами, церковные суды, торговые (купеческие) суды, городские суды. Во Франции с усилением королевской власти в XIII - XV вв. судебная власть на местах принадлежала бальú на севере и сенешáлам на юге - областным правителям, назначаемым и смещаемым королём. Как чиновники короля они соединяли административную, военную и судебную власть. Над этими местными судами стояли суды парламентов в Париже и в других крупных городах из легистов, воспитанников университетов, в которых преподавалось римское право, - обычно сторонники монархии, главная опора короля в борьбе с дворянством и церковью. Парижский парламент - Верховный суд Франции постепенно вытеснял местные суды.

Сессии сеньориальных судов собирались обычно четыре раза в год. Причём сеньоры или их представители (бальи, превό) ограничивались председательством, а самый суд совершался лицами, принадлежавшими к той общественной группе, которой принадлежал и подсудимый, - это был суд «равных».

Среди способов доказывания особое значение получил судебный поединок. При этом допускалось так называемое оболживление приговора. Проигравшая дело сторона объявляла о лживости вынесенного судом приговора, тем самым она вызывала судью (или судей) на поединок. Право оболживления приговора было естественной привилегией дворян, которые любой спор решали войной. Этот вызов должен был следовать немедленно за произнесением приговора. Недовольный им заявлял, что приговор суда лжив («судишь зло, криво, бесчестно, как лжец») и вызывался путём поединка сделать судей «мёртвыми или покаявшимися». В этом «суде равных» сеньор лишь председательствовал, а решали дело его вассалы, равные по рангу со сторонами, поэтому недовольная их решением сторона вызывает на поединок именно судей. Побеждённый на поединке подвергался наказанию.

Королевская власть старалась облегчить условия оболживления и уже с XIII в. поединок заменяется формальным исследованием дела высшим королевским судом - Парижским парламентом. Стороны могли принести ходатайства в королевский суд против каждого приговора сеньориального суда в форме покорнейшей просьбы о пересмотре дела. Эти жалобы королевские суды принимали охотно, требовали к себе подлинное производство и постановляли решение, не налагая ни на жалобщика, ни на судей, приговор которых был обжалован, никаких взысканий. Эта мера оказалась весьма действенной, и уже в XIV в. королевские суды практиковали пересмотр решений сеньориальных судов в весьма широких размерах.

Во Франции рядом с парижским парламентом развивались два учреждения - адвокатура и прокуратура. Адвокатура во Франции появилась в XIII в., а прокуратура позже адвокатуры, в XIV в. Королевский ордонанс 1356 г. запретил прекращать уголовное дело из-за денежного удовлетворения (выкупа), то есть преступление окончательно перестало пониматься лишь как нарушение интересов частного лица. В XIII в. под влиянием католической церкви был запрещён судебный поединок, ордалии, очистительная присяга. Они заменялись признанием подсудимого, свидетельскими показаниями, письменными и вещественными доказательствами. Судебные поединки вытеснила апелляция, то есть обжалование приговоров сеньориальных судов королевскими судами. При усложнении и письменности судопроизводства появились на помощь частным лицам судебные защитники, адвокаты. Слово advocatus значит «призванный» защищать другого в суде. Практическая нужда в юридической помощи вызвала к жизни появление в королевских судах профессиональных юристов, адвокатов. Адвокатура образуется при парламентах, как особое самоуправляющееся сословие или объединение.

Для зачисления в это сословие требовалось принесение адвокатской присяги (клятвы о том, что они будут добросовестно, усердно, по возможности быстро исполнять свои обязанности, ведя только правые дела и отказываясь от защиты или подачи совета, как только убедятся в несправедливости или нечестности принятого дела, «не употреблять дерзостей в судебных бумагах, не прибегать злонамеренно к проволочкам и увёрткам»), юридическое образование (диплом лиценциáта прав) и внесение в список адвокатов достойных лиц (для этого наводили справки относительно религии и нравственности адвоката), практическая подготовка или стаж (2 года, затем была увеличена до 4 лет). Дисциплинарная власть над адвокатами принадлежала парламенту, так как адвокаты входили в состав «парламентского корпуса» и занимали в нём место, следующее за судьями и прокурорами. Парламент применял к провинившимся в несоблюдении правил и парламентских распоряжений следующие взыскания: денежный штраф, удаление из заседания, запрещение практики и арест. Дисциплинарная власть над адвокатами в дальнейшем перешла от парламента к адвокатскому совету.

Королевские указы ограничивались установлением максимума гонорара (вознаграждения), которое мог требовать и получать адвокат. Профессия адвоката оплачивалась хорошо, и многие адвокаты составляли себе огромные состояния. Желая доказать, что размер гонорара должен быть определяем в соответствии с достоинством адвоката, выдающийся юрист Бомануар писал: «неразумно давать одинаковую сумму адвокату, имеющему только одну лошадь, и адвокату, имеющему две, три или больше». Судьи парламента и других королевских судов, прокуроры назначались королями до XVII в. преимущественно из числа адвокатов.

В XIV-XV вв. адвокаты выступали в качестве защитников в уголовном процессе на стадии судебного разбирательства. Адвокатам предписывалось приходить на суд рано, так как заседания начинались с рассветом. За неявку к разбору дела без уважительной причины полагался штраф. В парламенте адвокаты должны были быть в профессиональном костюме. Начиная говорить речь, они вставали и надевали свои шляпы. Это считалось символическим выражением свободы защиты. Время прений не было ограничено, но указы предписывали адвокатам говорить кратко и не более двух раз. По общему правилу, они могли говорить всё, что относилось к делу, но при этом не должны были употреблять резких и обидных выражений по отношению к противникам и не смели критиковать парламентских распоряжений. Судья предписывалось не прерывать речей, а выслушивать их терпеливо. На практике влиятельные противники не только словесными угрозами, но и фактическим их осуществлением заставляли адвокатов быть крайне осторожными. Так, в XIV в. один военный грозил на суде адвокату противной стороны в случае проигрыша дела отрезать язык и вырвать по одиночке все зубы. Подобные угрозы не всегда оставались пустыми словами. Известно немало случаев физического насилия над адвокатами, начиная от оскорблений действием и кончая изувечением. С утверждением инквизиционного процесса ордонанс 1670 г. запретил участие адвоката в уголовном процессе. Такой порядок продолжался вплоть до революции 1789 г., так что деятельность адвокатов в течение целого столетия ограничивалась ведением гражданских дел, только отстаиванием имущественных интересов.

Король при отсутствии потерпевшего сам выступал истцом в делах уголовных. Короли, как и частные лица, имели и своих адвокатов, своих поверенных, «королевских людей». В 1302 г. король Филипп Красивый запретил своим людям вести дела частных лиц и постоянные королевские прокуроры при судах стали представлять исключительно короля. Первые прокуроры вышли из адвокатов. Обострённая забота об обеспечении интересов государственного преследования преступлений привели Францию к созданию института должностного обвинителя в лице прокурора. В 1302 г. во Франции учреждается прокуратура, особый институт преследования преступлений. В делах, в которых в первую очередь был заинтересован король, право возбуждения уголовного преследования было признано за прокурором, который защищал интересы короля путём выступления в суде в качестве обвинительной стороны, выступая вместо потерпевшего.

Прокурор сам возбуждал дело, в том числе, в силу известной дурной славы, согласно которой кого-либо считали в данном округе убийцей или разбойником. Преследование преступления могло начинаться без всякого обвинителя, прокурором, который принимал от частных лиц сообщения о преступлениях (доносы). Он также имел право требовать от судьи возбуждения уголовного преследования, следил за тем, чтобы судья при наличии хотя бы минимальных доказательств не прекращал преследования, проверял его действия и в различные моменты процесса давал заключения о мерах, которые надлежит принять судье. Деятельность прокурора всё более вытесняла из процесса потерпевшего как сторону. Основным методом получения отсутствующих доказательств в случаях преследования обвиняемого на основании общей молвы становится допрос обвиняемого с применением пытки.

Канонический процесс. Инквизиция

На развитие светского уголовного процесса огромное влияние имел канонический процесс в церковных судах. Католическая церковь не допускала в делах о преступлениях духовных лиц обвинителей из мирян (верующих, не являющихся служителями церкви), а между тем настоятельно требовалось преследование служебных проступков духовенства. Равным образом обвинительная форма преследования оказывалась бессильной по делам о религиозных преступлениях мирян, не нарушавших ничьих частных интересов.

В самом деле, мыслимо ли было допускать, чтобы еретики развивали свою преступную деятельность без всякой помехи, пока против них не выступит какой-либо добрый католик с частной жалобой? Так как религиозным преступлением наносился вред не частному лицу, а оскорбление Богу, то преследование таких преступлений осуществлялось через должностных лиц, епископов, которые должны были сами отыскивать скрывающихся в обществе нарушителей Божеских законов. Вследствие этого каноническое право стало допускать преследование по доносу и по народной молве. На всех возложена была обязанность доносить начальствующим духовным лицам о грехах и проступках своих сограждан. При этом доноситель не обязан был поддерживать своё обвинение перед судом.

С другой стороны, во время ежегодных объездов епископом своей паствы (верующих мирян) в каждой общине избиралось семь уважаемых местных жителей, приносящих присягу в том, что они дадут правдивые и точные ответы. Им прочитывались вопросы о всевозможных грехах и преступлениях и если они указывали на определённое лицо, то против него возбуждалось преследование. Эта процедура называлась местным расследованием.

Духовный судья производил секретное расследование для выяснения степени основательности народной молвы, затем вызывал подозреваемого и предъявлял ему обвинение. При этом подозреваемый должен был присягнуть в том, что он даст верные ответы. Ему прочитывались записанные судьёй свидетельские показания и сообщались имена свидетелей, против которых он мог заявить обоснованный отвод. Выслушав объяснения подозреваемого в своё оправдание, судья решал дело, приговаривая виновного к церковным наказаниям.

Устность постепенно сменилась письменностью, доносителю предоставлено было принимать деятельное участие в процессе, предоставляя имеющиеся у него доказательства. Исходя из взгляда на подсудимого как на грешника и на судью как на духовного отца, канонический процесс стремился привести виновного к сознанию и раскаянию. При этом интересы обвиняемого считались достаточно ограждёнными личностью судьи. Тем самым в XIII в. укрепляется определённый процессуальный принцип, в силу которого преследование преступных деяний лежит на обязанности судьи и не зависит от наличия или отсутствия обвинителя. Судье в этом преследовании придавалось активная роль и происходило постепенное поглощение официальными функциями судьи функций сторон - обвинителя и обвиняемого.

Дела о ересях изымаются из юрисдикции епископов и передаются римскими папами в 1232 г. чрезвычайным судам - инквизиции .

Церковные суды, руководствовавшиеся каноническим правом, основывались на более сложной судебной процедуре, чем обычные феодальные суды. В 1215 г. Латеранским собором было запрещено священнослужителям принимать участие в судебных испытаниях - ордалиях, поединке. Канонический процесс вытеснил судебный поединок, ордалии, очистительную присягу, заменяя их признанием подсудимого, свидетельскими показаниями, письменными и вещественными доказательствами. По ордонансу французского короля Людовика IX Святого 1260 г. в королевских доменах (землях) был запрещён судебный поединок. Вместо него предписывалось использовать свидетельские показания. Постепенно этот порядок был распространён на всю территорию Франции.

С другой стороны, канонический процесс всецело устранял состязательность разбирательства, делал его розыскным, письменным, негласным и совершенно устранял народное участие в суде. Процесс носил письменный характер. И подача жалобы, и возражения ответчика должны были быть обязательно письменными. Стороны задавали друг другу вопросы в ходе слушания по письменным запискам. Решение суда также письменно фиксировалось. Обязательно записанными были показания свидетелей. В процессе вводились показания свидетелей под присягой правдиво отвечать на заданные вопросы. Ранее в состязательном процессе присяга (клятва) очищала от обвинений.

Суд должен был не установить правоту одной стороны и осудить другую, суд должен был выяснить истину по делу, подвергнуть виновного наказанию, а не дать истцу возможность победить в споре. Судье полагалось самому допрашивать стороны по собственному разуму и совести, ему полагалось быть внутренне убеждённым в обоснованности и справедливости своего решения по делу. Канонистами были разработаны строгие требования к наличию доказательств, что затягивало разбор дела. Когда средневековое общество Европы, утомлённое слабостью государственной власти, раздорами, войнами, преступлениями, стало искать новых, более сильных и более пригодных для борьбы с преступлениями судебных способов, оно нашло их в готовом виде в каноническом праве церкви.