Проект Интенсивная Терапия

Интенсивная терапия. Жадность.

Не надо себя обманывать, деньги не портят людей. Зависть? Конечно. Гордыня? Несомненно. Но деньги? Не надо приписывать сверхъестественные свойства этим листочкам бумаги, кусочкам металла и цифрам на банковском счету, ведь в конечном итоге, они не стоят ничего.

Нормально ли завидовать человеку, который богаче вас? Разумеется, при условии, что в конечном итоге, деньги являют собой что-то материальное. Сайты, журналы и газеты интригуют читателей заголовками о миллионерах, которые скромно живут, как обычные люди, но, тем не менее, имеет гигантские числа на своих банковских счетах. Деньги на этих счетах всё хранятся, приумножаются, но их конечная цель – это извещение родственникам покойного, о наследстве, которое осталось после его кончины.

Деньги надо тратить. Собственно, для этого они и были созданы. Стремление набрать рекордную сумму на банковском счёте всё равно приводит к концу, к смерти. Но что, если деньги тратятся, но тратятся, без чувства меры? Те же самые сайты, газеты и журналы рассказывают нам о счастливых победителях лотерей, сынках богатых чиновников и просто девушек, с богатыми покровителями, которые становятся участниками различных скандалов, организовывают праздники и вечеринки такого масштаба, что Иисус со своими пятью тысячами человек, нервно курит в сторонке.

Всё дело в том, что эти люди не умудрились понять ценность денег. Да да, кто бы что ни говорил, но в нашем мире деньге – это ценность. Не столько ценны они, сколько ценен труд, усилия, которые были приложены в процессе. И зачастую, когда человек тратит деньги, теряет, или его обкрадывают, он жалеет не сами деньги, а труд, который был потрачен на их получение. Свой труд, или чужой, неважно. Копил целый год на машину, купил, а её украли. Жалко ли деньги, которые были затрачены? Несомненно. Но ещё жальче год, с утра до вечера, пять дней в неделю, которые человек потратил. А этот год просто взяли, и вырвали из жизни, как будто его и не было. Именно поэтому, обеспеченные люди, хоть и предоставляют своим отрокам и пассиям крупные суммы, сами, зачастую, живут роскошно, но отнюдь не расточительно. Элитный ресторан? Конечно. Костюм от «Бриони»? Почему нет. Порше? Имеет право. Участок на луне? Глупости, вот на Мальдивах – другое дело. В конечном итоге, главное, эту ценность денег не потерять.

Но вот беда, люди забывают, что деньги – это инструмент, который позволяет перевести труд человека, даже никак не связанный со своей мечтой, в её исполнение. Воистину, нет более универсального инструмента, который позволит воплотить все самые сокровенные желания. И, зачастую, чем больше денег человек имеет, тем больше своих желаний он сможет воплотить. Не надо быть портным, чтобы ходить в красивом и удобном костюме, достаточно лишь иметь возможность позволить себе этого, обменять заработанные собой деньги, чтобы портной, наконец, смог купить себе новый автомобиль.

Однако не стоит забывать, что не всё можно купить за деньги. Далеко не всё…

***

Жан сделал последний глоток кофе и с досадой посмотрел в пустую кружку. Последнюю банку кофе он сегодня уже допил, а ночь предстояла быть длинной. Жан встал из-за стола и поставил чайник кипятиться. Обследовав свои запасы, Жан обнаружил, что остался только фруктовый чай с какими-то добавками. Не видя альтернативы, Жан достал пакетик и бросил его в кружку.

Чайник закипел быстро, и щёлкнув, выключился. Жан залил кипяток в кружку и вернулся за компьютер. Часы в правом углу монитора показывали половину второго ночи. Видимо, и сегодня всю ночь придётся провести на работе.

Жан являлся владельцем доволько крупной сети общественного питания. Это не было семейным бизнесом, где семейный рецепт передаётся от отца к сыну, и в конечном итоге, захватывает сердца людей и становится брендом и фишкой, из-за которой бизнес растёт и процветает. Нет, отец Жана эмигрировал во Францию, не имея ничего за душой, и, собственно, с чем приехал, с тем и оставил Жана после своей кончины. С детства имея острый ум и деловую хватку, даже с пустым карманом, Жану удалось добиться всего, о чём может мечтать человек. Он присматривался к людям, оценивал их потенциал, просчитывал все вероятности исхода, и в итоге – стал тем, кем является сейчас.

Однажды, увидев объявление о продаже бистро недалеко от своего дома, частным посетителем которого он был, он поинтересовался у владельца/шеф-повара причиной продажи. Как и следовало ожидать, бистро было нерентабельно, а причина была проста – выбор места, где было открыто бистро. Gare du Nord - Район Парижа, расположенный около Северного и Восточного вокзалов, один из самых неблагоприятных районов, а учитывая, что бистро само по себе не пользовалось особым спросом среди жителей района (преимущественно индийцев, африканцев и арабов), так и особой популярностью у туристов район тоже не пользовался, популярностью, доходы владельца были сильно ограничены. Жана посетила идея, и он поделился ею со своей женой Ребеккой. Ребекка оказалась надёжной опорой для своего супруга, и поддержала Жана в его начинаниях. Жан влез в долги где только мог, занял деньги где только можно, в банке, у друзей и знакомых, но в итоге, выкупил бистро, при условии, что первое время шеф останется на своём месте, если Жану удастся наладить поток клиентов.

Решил проблему Жан очень просто, так как Париж является крупным туристическим городом, отелей вокруг было полно, даже в их районе. Отели, из-за своего расположения, тоже испытывали проблемы с туристами. Как известно, в отелях имеются лишь полноценные завтраки, а дополнительные услуги платные. Жан же предложил отелю очень простой вариант: всем постояльцам отеля при предоставлении карты отеля, в заведении предоставлялась скидка, процент от посетителей отдавался отелю, в качестве компенсации услуг. Таким образом, туристы, возвращаясь после насыщенного дня изучения истории Парижа, уже точно знали, где проведут свою последнюю трапезу перед сном.

Вечернее и ночное время работы бистро было заполнено, однако, чтобы заполнить дневное время, Жан решил ввести в меню национальные блюда (индийские, арабские, африканские). Были организованы дни национальной кухни, где в дневные часы собирались целые национальные общины, но уже к вечеру, жители района расходились по домам, и освобождали места для уставших после целого дня экскурсий туристов.

Бистро не только начало приносить прибыль, прибыль, собственно, как и нагрузка на бистро, оказалась такой высокой, что пришлось нанимать дополнительный персонал, что так же положительно сказалось на авторитете бистро.

Название Жан менять не стал, всё-таки, бистро было мечтой шеф-повара/бывшего владельца Али ибн Иса, и бистро «Магриб» всегда было готово обслужить голодающих и нуждающихся.

Жан раздал все свои долги, и очень был благодарен своей жене, которая поддержала его. Жизнь Жана и Ребекки стала налаживаться и больше не была от зарплаты до зарплаты. Спустя некоторое время у них родился сын. Накопив достаточную сумму, семья переехала со съёмной квартиры в новую приобретенную, правда, в том же Северном районе. Деньги Жан копил на расширение своего дела.

Не став придумывать ничего нового, Жан выбрал подходящее место и по старой схеме организовал приток посетителей.

Денег становилось больше, но с ростом доходов и точек, увеличивалось количество бумажной работы, которую Жан не доверял никому, кроме себя. Лишь мелки обязательства на себя брали бухгалтера и юристы, но основной документооборот проходил через Жана. Но, к его чести, справлялся он с этим отлично, а непосредственное участие в процессе, позволяла его сети бистро находить новые решения и увеличивать прибыли.

Это обеспечивало Жана и его семью не только средствами для существования, но и давала возможность для роскошной жизни. Чем они и пользовались.

Свой дом, автомобиль, квартира, всё это было у семейства Жана. В такой обстановке у него родился ещё один сын.

Но росли доходы, росла и ответственность, и Жан с каждым годом всё сильнее и сильнее погружался в работу, стремясь обеспечить его семью всем, чем только возможно. И с каждым годом он всё чаще и чаще задерживался на работе, и всё больше и больше отдалялся от семьи.

Телефон на рабочем столе завибрировал и засветился. Жан перевёл взгляд с монитора на телефон, потёр глаза и вгляделся в дисплей. «Бекки» - гласила надпись на дисплее. Жан не спешил поднимать трубку. Он некоторое время подождал, в надежде, что Ребекка перестанет звонить, однако, она продолжала упорно названивать. Жан неуверенно снял трубку и ответил:

- Да. Ты чего ещё не спишь?

- Ты ведь обещал, что сегодня придёшь домой. - Ты помнишь? – Как я могу спать, когда тебя нет рядом?

- Бекки, я же говорил, у меня много работы.

- Так переложи её на кого-нибудь! – недовольно вскрикнула Ребекка. – Ты сутками не появляешься дома! – Неужели, нет никого, кто мог быть взять хоть часть твоей работы?!

Жан злился. Они уже неоднократно обсуждали эту тему, и неоднократно объяснял, что в таких серьёзных вещах он может доверять только себе. И, как результат, не напрасно, доходы бизнеса действительно были значительно выше только благодаря деловому гению Жана.

Ребекка попыталась успокоиться, но голос её всё равно иногда подрагивал. За последний год Жана она практически не видела дома. Всё время он проводил на работе, там он ел и там он спал. Даже не смотря на то, что работа была так близко, человек находился так далеко от неё…

- Дети тебя совсем не видят…

Жан ничего не ответил. Молчание продолжилось секунд десять, после чего Ребекка продолжила:

- В любом случае, я не хочу сейчас ругаться по телефону, поговорим, когда вернёшься домой…

Бекки положила трубку. Жан негодовал. Неужели, она не понимает, что всё, что он делает – на благо семьи, всё для неё и детей?! Что они будут делать, если с ним что-то случится? Кто их обеспечит? Доля от бизнеса? Без него этот бизнес бы загнулся, даже не начавшись, а он единственный, благодаря кому бизнес жив и процветает. Или она забыла, как они жили до того, в съёмной квартире, на аренду которой уходила вся зарплата Ребекки, а жили они на скромную зарплату Жана, да на продукты, которые он списывал в магазине.

Выходцам из других стран и так непросто, а африканцам тем более. Но Жан и Ребекка сумели преодолеть эту пропасть и выбились в люди. А сейчас она хочет, чтобы он от всего этого отказался?! От труда всей его жизни?!

Зная, что дома его ожидает разговор с женой, Жану всё меньше хотелось возвращаться сегодня домой. От мыслей и волнения, в горле у Жана пересохло. Он заглянул в свою кружку, но заметил, что уже осушил её. Жан взял чайник и отхлебнул воды с носика. Поставив чайник на его подставку, Жан задумался: если ему сегодня всю ночь придётся провести на работе, необходимо купить кофе. Да, сейчас было бы неплохо прогуляться до круглосуточного супермаркета, вдобавок, проветрить голову и развеять дурные мысли Жану сейчас как раз бы не помешало.

Жан взял висящий на спинке кресла пиджак и покинул свой кабинет. В офисе уже давно никого не было, и Жан, не решившись нарушать эту безмятежность, пробирался к выходу лишь в лунном свете.

Жан открыл дверь и покинул офис. Лицо тут же обдало прохладным ветерком, который медленно, но настойчиво прогонял сонливость. Жан поёжился, застегнул пиджак, поставил офис на сигнализацию, и направился в сторону круглосуточного магазина.

Когда Жан не думал о работе, он думал о семье, и сейчас его мысли были переполнены недавним разговором с Ребеккой. Он и правда уже несколько дней проводил на работе, и сам уже соскучился по жене, по детям… Но что он может сделать? Работа сама по себе выполнится. Он ведь и сам не рад проводить столько времени в офисе, пялясь сутки напролёт в монитор его компьютера, да только, иного выхода нет. Если он перестанет всё это делать, где его семья будет брать деньги, на что они будут жить?

Погружённый в свои мысли, Жан подошёл к круглосуточному магазину. Не обращая внимания ни на что, Жан едва не врезался в двери магазина, но к счастью, они были автоматические. Двери практически беззвучно разъехались в разные стороны, и только смена обстановки вывела Жана из раздумья и напомнила ему зачем он здесь.

Жан прошёлся вдоль рядов с продуктами, выискивая полку с кофе и напитками. Наконец, его поиски увенчались успехом. На полке стояли упаковки кофе всех возможных видов и размеров. Он начал обследовать полку своим уставшим взглядом, в поисках единственного кофе, который он мог пить. Жан простоял так достаточно долго, минут пять, пока окончательно не убедился, что сегодня ему придётся обойтись без кофе.

Раздосадованный Жан направился к холодильнику с газированными напитками. У холодильника стоял высокий худой мужчина в светлом плаще и внимательно изучал содержимое холодильника, не менее тщательно, чем Жан изучал полку с кофе. Наконец, мужчина раздосадовано вздохнул, достал из холодильника банку с напитком, положил её в корзину с продуктами, и поспешил на кассу. Теперь настала очередь Жана. Он прильнул взглядом к содержимому холодильника, однако, выбор у него был невелик, и он извлёк оттуда последнюю банку с энергетиком. Надписи на банке были написаны иероглифами, которые Жан не понимал, да ему это было не нужно – злоупотреблять такими напитками всё равно он не собирался, вредно для здоровья.

Он прошёл на кассу и рассчитался за напиток с фактически погрузившейся от ночной смены в сон, продавщицей. Продавщица отдала Жану сдачу, и едва прикрыв глаза, снова погрузилась в приятную дремоту. Одно только взгляда на неё хватило Жану для того, что захотеть смачно зевнуть, что, собственно, он и сделал. Глаза начали слипаться и Жан решил не мучить себя и сразу выпить энергетик.

Вкус был типичный для энергетиков, которыми он не брезговал, когда работы было невпроворот, а кофе больше не помогал. Кофеином в таблетках Жан не пользовался, резонно полагая, что как таковой проблемы у него нет. Лишь редкие потребности в суточной бодрости, которые, которые можно удовлетворить подручными средствами, не прибегая к серьёзной помощи.

Уже отточенным движением Жан бросил пустую банку в стоящую у входа урну. Бросок был произведён чисто. Небольшая победа немного приподняла Жану настроение после прошедшего разговора с женой, и на этой ноте он решил отправиться в офис.

Начал накрапывать дождь и Жан ускорил шаг. Буквально через минуты небольшой дождь перешёл в ливень и Жан окончательно смирился с тем, что промокнет насквозь. Ну и ладно, в офисе есть запасная одежда.

На самом деле, была ещё одна причина, по которой Жан решил всё-таки отдаться на поруки стихии. То ли энергетик был просроченный то, ли усталость Жана была настолько запредельной, но его одолевала сонливость. Глаза так и норовили сомкнуться, и Жан резонно решил, что ничего так не бодрит, как контрастный душ. И оказался прав. Поток холодной воды смывал усталость и сонливость, по крайней мере, Жану так казалось.

Дождь закончился, а Жан всё также тяжёлой поступью двигался в сторону офиса. Он вымок до нитки, и вода стекала с него ручьём, который, достигнув тротуара, сливался с общим водным потоком.

Слабость снова брала верх над Жаном, в глазах начало темнеть. «Не хватало ещё упасть в обморок на улице! Что мне сейчас надо, так это добраться на работу, и отдохнуть часок.»

Неимоверным усилием воли Жан добрёл до своего офиса. Он нащупал в кармане пиджака ключ, достал его и попытался открыть дверь. Перед глазами всё плыло, лишь с седьмой попытки ему удалось вставить ключ в замочную скважину.

Жан отворил дверь и медленно побрёл в свой кабинет, опираясь то на стены, то на столы его сотрудников. Он открыл дверь своего кабинета, но это всё, на что его хватило. Силы окончательно покинули его. Ноги стали ватными, мышцы одолела сладость, а сознание стало заполняться пустотой.

Ноги подкосились, и Жан, не в силах больше двигаться, погрузился во мрак. Тело рухнуло на пол, и лишь голова упала на подушку…

***

Жану снился прошлогодний пикник с его семьёй. Вся Франция отмечала День освобождения от фашизма, и Жан, решил не отставать, и тоже предоставить себе выходной. Когда он сообщил Ребекке, что планирует провести время с семьёй, её радости не было границ. Дети тоже были вне себя от счастья, они носились по квартире и радовались предстоящему событию, ведь не часто им с родителями удавалось выбраться в свой загородный дом.

Залог счастья был известен давно, поэтому Жан с семьёй решили не изощряться, а провести время на природе в своём загородном домике, который Жан держал как раз для таких вот уикэндов. По-крайней мере, это было раньше.

Ребекка с самого утра готовила блюда, которыми хотела порадовать своих близких, Жану же было поручено придумать, как занять детей. Задачу Жан решил тривиально – радиоуправляемый вертолёт способен занять мужчину любого возраста на долгое время.

Дети тоже не сидели на месте и готовили Баркаса – красивого испанского мастиффа, который был куплен к рождению Майка – старшего сына Жана, к предстоящему путешествию.

Наконец, наступил долгожданный для всех рабочих людей день. Погода, как будто подстраиваясь под настроение людей, радовала туристов и жителей Парижа.

Жан загрузил в багажник своего вольво всё необходимое: термосумку с едой, покрывало, спрятал подальше от глаз детей вертолёт. Но самое главное, Жан взял с собой в дорого свою семью, чего не случалось уже достаточно давно.

Автомобиль был непривычно полон людьми. За столь продолжительное время, Жан уже привык разъезжать по рабочим делам один, стоя в парижских пробках под голос диктора, начитывающего очередную слушаемую аудиокнигу, которые разбавляли его рабочие будни запоминающимися историями.

В десять часов утра, они покинули свою квартиру в Северном районе и отправились в поездку, однако, едва отъехав от дома, тут же встали в пробку.

В честь праздника власти Парижа устраивают ежегодный парад, и сегодня, центральные улицы были перекрыты. И вот уже, который год Жан забывал про это.

Прошло около часа, а они едва сдвинулись с места. Дети начали уставать, их былой задор и энтузиазм улетучился. Они уже не прыгали на заднем сиденье автомобиля, а сидели, отстраненно уставив взгляд в окно.

Ребекка, которая тоже до этого была несказанно рада их семейному уикэнду поумерила свой пыл, и сидела, уткнувшись взглядом в свой смартфон.

Не было в их семье такой атмосферы, которая царила по телевизору в ситкомах. Никто ни пел песни, ни играл в «города», в машине царила тишина. Поговорить тоже было не о чем. Рассказать интересный случай на работе? Но таких просто нет, Жан старался припомнить, но попытки его оказались тщетны. Жан проявил инициативу и поинтересовался, что нового у Ребекки и детей, однако, не получил вразумительного ответа. Всё нормально. Как будто рутинная жизнь Жана въелась в жизни его близких.

Жан вспомнил, почему он не любил такие семейные мероприятия. Ведь именно они открывали ему глаза на то, как именно обстоят дела у него в семье.

Он ощущал, что дети его практически не видят, и он становится для них чужим. Что Ребекка отстраняется от него, как за ней начинают ухаживать различные мужчины, польстившиеся на её неописуемую красоту и её прекрасный характер, ухаживания которых она отклоняет. Пока отклоняет.

Жану хотелось поскорее вернуться к своей работе, погрузиться в неё, чтобы эти неприятные мысли наконец бы ушли и освободили бы пространство для деловых размышлений. «Потерпите ещё немного, мне осталось всего лишь чуть-чуть. Даже если вы меня бросите и покинете, я не буду сожалеть, зная, что обеспечил вам будущее. А если нет… Мы решим эту проблему вместе. Конечно если она к тому моменту не решится сама собой…»

- Проснитесь и пойте, мистер Люмьер… Проснитесь и пойте… Нет я не хочу сказать, что вы спите на работе… Никто не заслуживает отдыха больше вашего. И все ваши усилия пропали бы даром пока…пока… ммм… Скажем просто, что теперь ваш час пробил. Нужный человек не в том месте может перевернуть свой мир. Так проснитесь же, мистер Люмьер… Проснитесь, вас ждут великие решения.

Жан проснулся с криком. Руки Жана дёрнулись, однако, положения своего не изменили. Сонными, слипающимися глазами Жан попытался оглядеться, но ничего не видел, вокруг была темнота. На мгновение ему даже показалось, что голос ему почудился, но последние воспоминания, наконец, прояснились в его голове.

Жан помнил, что он упал, но сейчас обратил внимание, что сидит. Он попытался пошевелить сначала руками, потом ногами, но попытки оказались тщетны. Сердце Жана начало бешено колотиться, прогоняя остатки сна.

Вокруг царила тишина, и как бы Жан не прислушивался, он не мог услышать ни звука машин, ни шума улиц.

- Есть здесь кто-нибудь?! На помошь! – кричал Жан. Лишь эхо многократно разносилось по округе.

«Судя по эхо, я в каком-то просторном пустом помещении, - решил Жан.»

Он с силой попытался освободить свои руки, но путы крепко сковывали его запястья и голени. Крепко вцепившись кистями в деревянный подлокотник стула, к которому он был привязан, Жан попытался привстать. Боль растеклась по связанным суставам, оставляя в местах крепления натёртые следы.

Путы, по-видимому, были кожаными ремнями. Узник попытался перегрызть их, но тщетно. Он даже не смог дотянуться до них – руки были слишком низко. Жан попробовал раскачать стул, чтобы перевернуться на бок и попробовать, каким-нибудь чудом выбраться или найти что угодно, чем можно освободиться, но и эта затея не увенчалась успехом – стул был закреплён намертво.

Жан старался не терять самообладание, однако, это у него получалось с трудом. Однажды он уже находился в похожей ситуации, ещё во времена своего карьерного взлёта. Тогда от него хотели, чтобы он переписал на похитителей всё имущество, в противном случае, сначала бы навредили ему, а потом и его семье.

После дня избиений и пыток, Жана оставили одного на пустующем складе, пристегнув наручниками к куску арматуры, торчавшему из стены. Оставшись один, Жан попытался выломать кусок арматуры, но попытки его не увенчались успехом. Тогда ему пришлось воспользоваться приёмом, который он увидел в одном из многочисленных сериалов про полицию.

Наручники были старые, и Жан попытался ослабить их ударами о стену. Ему показалось, что его затея удалась, но освободить руку Жан так и не мог. Следы от ударов начали кровоточить. Кровь растеклась по запястья, пачкая и без того грязную от крови рубаху. Хорошо, так запястье будет проще вытащить

Жан вдавил большой палец на левой руке настолько, насколько это было возможным. Он даже был готов сломать его, а если бы ситуация была ещё хуже – отрезать. Всё равно это слишком малая плата по сравнению с тем, что ему было уготовлено. Но к счастью для него, наручники действительно ослабли, и Жану удалось освободить левую руку.

Он ободрал кожу на всём запястье, но это была наименьшая из его проблем. Но тогда, та маленькая победа помогла ему обрести в себе уверенность, и выбраться относительно невредимым из той передряги, а сейчас…

Жан был в безвыходном положении. Разум творил с ним дурные шутки. Придя в сознание, Жан просидел так более часа: испуганный, ослабевший, тщетно пытающийся найти выход из той ситуации, в которой он оказался.

Голос Жана от хрип от всех его криков и зовов на помощь, к которым он прибег, ни найдя ни единого шанса освободиться самостоятельно. Порой, ему чудилось, что кто-то идёт, приближается, преступник или гражданский – ему было всё равно, его пугала неопределённость.

Сейчас ему казалось, что он слышит чьи-то голоса, он пытался разобрать речь, определить язык, на котором говорили. Ему, то чудились французские слова, то арабская речь, то английская речь, но ничего из этого не было правдой. Ветер тихонько завывал снаружи, давай разуму Жана всё новую и новую пищу для образов.

Ветер умолк и на мгновение Жан полностью погрузился в тишину и во тьму, лишь стук сердца обозначал его присутствие здесь.

Внезапно, яркий свет ослепил глаза Жана, а звук телевизорного шипения рассыпался по помещению. Расширенные от полной тьмы зрачки с трудом фокусировались на источнике света. Жан присмотрелся к объекту.

На стене висел плоский телевизор, приблизительно с тридцати дюймовой диагональю, однако, ничего кроме помех он не показывал.

- Эй! Есть здесь кто?! – снова крикнул Жан, и в очередной раз, ответа не последовало.

Жан несколько смутился произошедшим, но решил воспользоваться текущей ситуацией себе на пользу. Для начала, Жан решил осмотреться.

Как он и предполагал, он находился в каком-то заброшенном пустом помещении. Стены были серые и обшарпанные, и очень были похожи на стены склада, в котором Жан находился в прошлый раз. В тот раз, он успел на них насмотреться.

Возможно даже, это был тот же самый склад, что и в прошлый раз, возможно, в этот раз и мотивы были те же. Но Жана смущало другое. Как он сюда попал?

Когда его похищали в первый раз, время было позднее. Жан возвращался с работы домой, когда его машину заблокировали другой машиной, а его самого вытащили с водительского места, угрожая пистолетом. Машину заложника похитители поставили на стоянку рядом с офисом.

Жана обездвижили, завязали глаза и рот и погрузили в багажник, не особо беспокоясь о его комфорте. Машина по ночному городу ехала медленно, не нарушая никаких правил движения. И вот, спустя пол часа, автомобиль остановился, а двигатель заглох. «Приехали», - понял Жан.

В тот раз, пока машина вела Жана к его судьбе, он успел передумать многое. Он успел проститься с Ребеккой. Тогда, слёзы текли у него ручьём, когда он думал, что не увидится с ней, что не сможет увидеть своего сына, которого она носила, и что тот никогда не назовёт Жана «папа».

Сейчас всё было иначе. Неизвестность терзала Жана, не давай ему здраво рассуждать. Его даже немного интриговали вопросы: почему он здесь? кто похитители? Любопытство перемешивалось со страхом, запутывая мысли и чувства Жана. В такой ситуации, люди должны реагировать не так.

Жан просидел ещё минут пятнадцать в ожидании, что кто-нибудь, наконец, явится, начнёт ему угрожать, пытать, спасать, что угодно, лишь бы снять наконец эту пелену неизвестности, господствующую над ним.

Взгляд Жана был уставлен в экран. Телевизор не показывал ничего, кроме помех, но Жан продолжал упорно сверлить его взглядом. Ему казалось, что ответ был там. Нет он был уверен, что ответ был там, на экране. Не просто же так его здесь повесили.

А Жан всё смотрел и смотрел, не сводя взгляда с экрана, как будто, он пытался что-то увидеть в этих прыгающих помехах, какое-то зашифрованное послание.

По экрану прошла рябь. Жан заметил это. Он сверлил взглядом телевизор, скоро он получит ответы на все вопросы, он был уверен. Но вот он не был уверен, что хочет знать их, и его предчувствие подсказывало ему, что он прав.