Dissertatsia_Aristarkhova_T_A

			51
типовых	сведений	(элементов)	криминалистической	характеристики

преступлений против законных интересов человека и гражданина, совершаемых

по экстремистским мотивам.

52

Глава 2. Элементы криминалистической характеристики преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина, совершаемых по экстремистским мотивам

§ 1. Мотивы совершения преступлений экстремистской направленности против прав и законных интересов человека и гражданина в

системе их криминалистической характеристики

Качественное раскрытие содержания криминалистической характеристики экстремистских преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина, вред ли возможно в отрыве от характеристики мотивационной составляющей такой преступной деятельности. Полагаем, что применительно к преступлениям рассматриваемого вида мотив, внутренний побудитель деятельности субъектов, их совершающих, выступает важным системообразующим фактором в механизме преступной деятельности, в связи с чем нуждается как в научном описании, так и установлении и доказывании по каждому уголовному делу по рассматриваемым преступлениям.

Уголовно-правовое значение мотивов заключается в их влиянии на характер

истепень общественной опасности совершенного преступления1. То же относится

ик мотиву преступлений экстремистской направленности2.

Криминалистическое значение мотива сложнее. Он позволяет понять причины преступного поведения в каждой конкретной ситуации, определить,

исходя из этого, направления познания события преступления в процессе уго-

ловного преследования вообще и на предварительном следствии в частности.

Значение же мотива для исследуемых нами преступлений особенно велико,

1См.: Уголовное право РФ. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. А.И. Чучаева. -М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2013.- С. 587; Кочои С.М. Комментарий к Уголовному кодексу РФ (постатейный): Науч.-практ. комментарий. -М.: Контракт; Волтерс Клувер, 2011.- С. 746; Кашепов В.П. О значении мотива преступления при его квалификации // Комментарий судебной практики / под ред. К.Б. Ярошенко. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2013. Вып. 18. - С. 115; Музюкин А.П. Мотив преступления и его уголовно-правовое значение: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. -Рязань, 2010 и др.

2См.: Борисов С.В. Преступления экстремистской направленности: проблемы законодательства и правоприменения: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2012; Саркисов Д.Н. Уголовно-правовые средства противодействия экстремистской деятельности: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. -М., 2010. - С. 10 – 11; Велиев Ф.З. Мотив ненависти или вражды в уголовном законодательстве России // Актуальные проблемы российского права. 2013.,N 10.- С. 1278.

53

прежде всего, из-за того, что именно общность этого элемента позволяет объединять их в одну группу и рассматривать как частные проявления общего.

Установление мотивов преступления, в том числе рассматриваемых, при производстве по уголовному делу является обстоятельством, подлежащим доказыванию (ст.73 Уголовно-процессуального кодекса РФ). Однако практика показывает, что решение данной задачи связано с серьезными трудностями. Так,

например, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ N 11 от 28 июня 2011

г. «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности", говоря о том, что преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, «следует отграничивать от преступлений,

совершенных на почве личных неприязненных отношений»1.

Согласно рекомендациям, содержащимся в указанном выше Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, для правильного установления мотива преступления необходимо учитывать, в частности, длительность межличностных отношений подсудимого с потерпевшим, наличие с ним конфликтов, не связанных с национальными, религиозными, идеологическими,

политическими взглядами, принадлежностью к той или иной расе, социальной группе. Однако, и это очевидно, «длительность межличностных отношений» вряд ли поможет правильному установлению мотива преступления. Во-первых, потому что нет ясности, о какой длительности отношений (по времени) идет речь: часе,

сутках, месяце, годе? Во-вторых, как показывает сама практика, даже тогда, когда жертва является представителем другой, чем виновный, национальной, расовой или религиозной группы, правоохранительные органы и суды нередко и безосновательно отказывают в признании наличия мотива экстремистского свойства, «списывая» предпосылки совершенных деяний на бытовые или личные конфликты.

1	Велиев Ф.З. Указ.соч..- С. 1277.

54

Мотивы политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы были положены нами в основу объединения исследуемых преступлений в одну группу с криминалистической точки зрения.

На наш взгляд, именно мотив совершения рассматриваемых деяний предопределяет их общую экстремистскую цель и направленность, в связи с чем его необходимо рассматривать в качестве центрального, основного элемента криминалистической характеристики преступлений данной группы. Именно мотив влияет на психическую деятельность субъектов их совершения,

обуславливает выбор конкретных криминальных целей, средств достижения этих целей, формирования отношения как к своим действиям, так и к их последствиям

(возможным или уже наступившим). А уже содержание и специфика такой деятельности предопределяет выбор способа совершения преступления и остальных его элементов, таких как время, место, орудия и т.п.

Как свидетельствует судебно-следственная практика, при расследовании и судебном рассмотрении дел о преступлениях экстремистского характера наибольшее количество ошибок в квалификации таких деяний допускается именно при исследовании субъективной стороны преступления, особенно мотивов преступного поведения. Достаточно часто, не умея полно и правильно исследовать и оценить мотивы преступного поведения, следователи и дознаватели необоснованно квалифицируют преступления, мотивом которых служит политическая, идеологическая, национальная и другие формы ненависти, как совершенные по другим мотивам: личным неприязненным, хулиганским и др.

При исследовании мотивов конкретного деяния нужно исходить из того,

что они формируются в процессе индивидуального развития человека. Очевидно,

что различные факторы объективного и субъективного характера,

сопровождающие развитие личности, определяют и формирование мотивов.

Поскольку у различных людей возможно существование различных иерархий мотивов, мы имеем дело с различными индивидуальными проявлениями тех или иных мотивов.

55

Сложность формирования и существования мотивов поведения обусловливает и определенные сложности в их исследовании. В этой связи весьма интересным, на наш взгляд, представляется высказанное в литературе предложение О.Н. Коршуновой выделять в качестве побуждающих конкретное поведение субъекта мотивы трех порядков: целевые, ориентирующие и технические1.

При этом под целевым мотивом понимается осознанная потребность,

определяющая общую цель поведения, к которой стремится человек, и

выступающая источником физической активности индивида для достижения этой цели, под ориентирующим мотивом — мотив в узком смысле слова, т. е. устойчи-

вое психическое образование, которое в результате актуализации побуждает субъекта выбрать тот или иной тип поведения, под техническим мотивом — ситуативное психическое образование, побуждающее человека выбрать конкретный объект и (или) способ действия или бездействия в рамках избранного типа поведения.

При совершении преступлений экстремистского характера в роли целевого мотива выступает стремление оказать влияние на субъектов - представителей иной национальности, расы, религиозного течения, социальной группы.

В качестве ориентирующего мотива выступает «презумпция виновности» лиц конкретной группы, а технический мотив конкретизирует мотивы предыдущих уровней в реальной ситуации.

Для понимания сущности субъективной деятельности виновного

(виновных) в полной мере явно недостаточно только установить, что целевым мотивом его поведения было унизить тем или иным образом честь и достоинство представителей какой-либо определенной нации или расы либо представителей любой другой нации или расы, кроме той, к которой принадлежит он сам. В ходе расследования необходимо установить не только факт существования такого желания у субъекта преступления, но и то, почему для достижения указанной

1	См.: Коршунова О.Н. Преступления экстремистского характера: Теория и практика противодействия. - С.-Пб.: Юрид.
центр Пресс, 2006. – С.107.

56

выше цели виновным был избран именно преступный тип поведения. Например,

если виновный в одиночку совершил этническое преступление, то ясно, что он произвольно избрал именно деликвентный тип поведения. Хотя и для него момент возникновения такого ориентирующего мотива может быть различным:

во время подготовки к преступлению либо в процессе его осуществления.

При совершении преступления группой лиц (в том числе и неорганизованными либо слаборганизованными массовыми группами

(напр.,толпой)) соотношение мотивов и деятельности каждого из виновных в отдельности будет значительно сложнее.

Содержание ориентирующего мотива позволяет не только уяснить структуру преступления, но и приобрести определенные знания о личности преступника, который, руководствуясь этим мотивом, уже совершил какие-либо действия и будет совершать определенные действия в дальнейшем. Таким образом, результаты исследования ориентирующего мотива могут быть использованы для изучения личности виновного, определения его роли в преступлении и в конечном итоге для индивидуализации наказания.

Детальное исследование технического мотива также необходимо для уяснения обстоятельств происшедшего. Важно исследовать не только, почему для достижения цели виновный (или виновные) избрал конкретный предмет преступного посягательства, но и почему он избрал тот или иной способ совершения преступления и определенное место и время. Иными словами, почему он совершил преступление в отношении именно этого представителя той или иной расы или национальности, а не другого, почему он совершил убийство или только причинил какой-либо вред здоровью потерпевшего, почему не стал причинять вред жизни и здоровью, а решил ограничиться высказыванием угроз и совершением иных действий, направленных на возбуждение вражды или ненависти на национальной или расовой почве и т. д1.

1	См.: Харламов Ю.Н. Криминалистическая характеристика преступлений против жизни и здоровья экстремистской

направленности и ее соотношение с понятиями состава преступления и предмета доказывания // Вестник криминалистики. Вып. 3

(27). -М.: Спарк, 2008. -С. 59.

57

Только такой сложный иерархический подход к исследованию мотивов при совершении экстремистских преступлений послужит достижению цели изучения структуры как преступлений этой группы вообще, так и конкретного преступления в частности.

При этом для признания преступления в отношении прав и законных интересов человека и гражданина совершенным по мотивам политической,

идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, необходимо установить именно экстремистский характер таких действий и побуждающих их субъективных побуждений. Нередко в следственной практике это вызывает серьезные сложности, так как экстремистский мотив может быть не единственным и сочетаться с другими мотивами, хулиганским или корыстным. В

этой связи справедливым можно считать мнение, согласно которому установление истинного мотива совершенного преступления является одной из важных особенностей, позволяющих правильно квалифицировать совершенные общественно опасные деяния на стадии принятия решения о возбуждении уголовного дела1.

И, наоборот, спорно представленное в научной литературе утверждение, что хулиганством должны признаваться любые действия, с любой мотивацией и целью, если они грубо нарушают общественный порядок и выражают явное неуважение к обществу2. Подобные подходы существенно затрудняют не только квалификацию, но и доказывание экстремистского мотива преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина.

В этой связи в современной юридической литературе неоднократно обращалось внимание, что в целях недопущения ошибок и недостатков в установлении и доказывании мотива преступления лицу, проводящему расследование, не обойтись без всестороннего анализа закономерностей его

1См.: Харламов Ю.Н. Указ.соч.-С. 59.

2См.: Виниченко В.А. К вопросу о факультативных признаках субъективной стороны хулиганства // Черные дыры в российском законодательстве. 2007. N 2. -С. 156 - 158.

58

формирования и особенностей проявления в процессе совершения преступления1.

При этом установление мотива совершения экстремистских преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина имеет и существенное криминалистическое значение, причем как научное, так и практическое.

Анализируя представленные позиции применительно к доказыванию экстремистского мотива совершения преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина, можно сделать вывод, что установлению по данной категории дел подлежат:

- специфика влияния мотива на выбор и реализацию способа подготовки,

совершения и сокрытия преступления, а также иного противодействия расследованию, включая выбор орудий и средств совершения деяния;

- особенности влияния экстремистского мотива преступления на выбор жертвы такого деяния и иных элементов механизма его совершения (времени,

места, обстановки и пр.);

-роль отдельных субъектов преступления в формировании экстремистского мотива совершения преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина и влияние таких мотивационных установок на процессы создания и функционирования преступных групп и сообществ;

-формы проявления и отображения мотива преступления в сознании людей,

объектах материального мира, виртуальном пространстве;

- факты противодействия доказыванию экстремистских мотивов совершения преступных деяний в целях минимизировать наказание за совершенные правонарушения со стороны самих преступников или связанных с ними третьих лиц.

Изложенное позволяет сделать вывод, что установление и доказывание экстремистских мотивов совершения преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина находится в тесной взаимосвязи с установлением и доказыванием других элементов механизма таких деяний:

1	См.: Мешков М.В., Гайфуллин А.Н. Проблемы доказывания мотива преступления // Законность. 2013. N 9. -С. 56 – 58;
Бубон К.В. Размышления о мотиве преступления и об истине как конечной цели правосудия//Адвокат. 2009, N 1.

59

личности преступников и направленности криминальной деятельности преступных групп и сообществ, способа их совершения и сокрытия, орудий и средств совершения таких деяний, обстановки, времени и месте совершения,

личности жертвы и особенностей ее взаимоотношений с лицами, совершившими такое деяние и т.д.

В юридической литературе представлена позиция, согласно которой основным фактором, затрудняющим доказывание мотива национальной или расовой ненависти или вражды при совершении преступлений против жизни и здоровья, пассивность работников правоохранительных органов, не желающих возбуждать и расследовать уголовные дела, совершенные по вышеназванному мотиву. При этом такая пассивность связывается не только с профессиональными просчетами, но и с нежеланием сотрудников правоохранительных органов привлекать повышенное общественное внимание к отдельным преступлениям, а

иногда и вовсе с наличием ксенофобских настроений у некоторых сотрудников1.

Подобное суждение не получает прямого научного подтверждения, хотя вопрос о правильном определении мотива преступлений против прав и законных интересов человека и гражданина является краеугольным для правильной квалификации и последующего доказывания по рассматриваемой категории дел.

Тем более, что, как показывает проведенное эмпирическое исследование, в

мотивационную составляющую рассматриваемых деяний помимо экстремистских могут входить и другие мотивы и побуждения, например,

хулиганские. Так, в 27% изученных нами уголовных дел по обвинению в убийствах или причинениях вреда здоровью различной степени тяжести2,

совершенных на основе ненависти либо вражды, квалификация деяния одновременно содержала указание не только на указанные мотивы, но и на хулиганские побуждения.

Например, по одному из таких уголовных дел в приговоре суда одновременное наличие в психическом отношении виновных в убийстве не

1См.: Ахмедов У.Н. Доказывание мотива национальной или расовой ненависти или вражды по делам о преступлениях против жизни и здоровья: Автореферат дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2008. -С. 18.

2На основании изучения материалов 150 уголовных дел

60

только экстремистских, но и хулиганских побуждений обосновывалось тем, что осужденные противопоставляли себя окружающим, действовали в общественном месте, один из них имел при себе нож, которым потерпевшему были нанесены смертельные ранения. Присяжные заседатели, участвовавшие в рассмотрении данного уголовного дела, согласились с тем, что при совершении этого и других сходных преступлений виновные действовали не только по мотивам ненависти либо вражды, но и из хулиганских побуждений, так как деяния «были совершены в общественных местах, сопровождались противопоставлением подсудимыми себя окружающим, грубым нарушением общественного порядка, проявлением явного неуважения к обществу, общепринятым нормам морали и нравственности,

поведению в общественных местах»1.

Необходимо отметить, что отдельные авторы высказывают суждения, что вследствие сложности и неоднозначности понимания мотива политической,

идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы в том содержании, в каком он закреплен в УК РФ, альтернативно перечисленные прилагательные имеют однородное смысловое значение и соотносятся между собой как часть и целое2. Данное суждение, на наш взгляд, не препятствует возможности криминалистической систематизации доминирующих мотивов совершения преступлений рассматриваемого вида против законных прав и интересов человека и гражданина. Итак, выделим отдельные виды мотивов, по которым совершаются преступления экстремистского характера:

1. Мотив политической ненависти или вражды (доминировал в 5,7 %

случаев совершения преступлений рассматриваемого вида, изученных по уголовным делам).

Очевидно, что данный мотив не часто доминирует в системе побуждений к совершению экстремистских преступлений. Более того, политическая ненависть как мотив преступлений экстремистской направленности определяется в

1Уголовное дело N 2-57/09 // Архив Московского городского суда.

2См.: Соловьева С.В. Проблемы определения мотива политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы в статьях Особенной части УК РФ // Научный журнал КубГАУ. 2012. N 82 (08). -С. 4.