Найдёнова Виктория

Над пропастью во ржи (6 глава)

Некоторые вещи очень сложно вспомнить. Я все думаю, когда Стрэдлейр успел вернуться со свидания с Джейн? Просто я никак не могу вспомнить, что я делал, когда я услышал: его чертовы шаги в коридоре. Скорее всего, я все еще смотрел в окно, но я не могу вспомнить, клянусь! Когда я о чем-то сильно волнуюсь, то это не по наслышке. Мне даже нужно выходить в уборну. Когда я волнуюсь о чем-то. Только вот, я не делаю этого. Я слишком обеспокоен, чтобы пойти. Не могу пересать волноваться – вот и не иду. Если бы вы знали Стрэдлейра, вы бы тоже волновались. Я пару раз ходил с этим подонком на свидания, и я знаю, о чем говорю. Совести совсем нет, честное слово!

Как бы то ни было, коридор весь покрыт линолеумом, так что можно услышать его проклятые шаги, приближающиеся к комнате. Я даже не помню, где я сидел, когда он вошел в комнату, у окна, или в моем кресле, или в его. Не могу вспомнить, хоть убей!

Он вошел и начал жаловаться, как было холодно. Затем он спросил:

- Где все, черт возьми? Такое чувство, будто мы в морге.

Я даже и не думал ему отвечать. Если он был таким чертовым идиотом, раз не понимал, что был вечер субботы и все либо ушли, либо спят, либо уехали к родным, чего я буду распинаться объяснять ему. Он стал раздеваться. Не обмолвился и словом о Джейн. Ни слова. Я тоже молчал. Только смотрел на него. Единственное что он поблагодарил меня за куртку. Надел ее на вешалку и повесил в шкаф.

Затем, когда он снимал галстук, он спросил, написал ли я за него это идиотское сочинение. Я сказал, что вон оно, на его кровати. Он подошел и стал читать, пока расстегивал рубашку. Он стоял там и читал, гладя себя по голой груди и животу со своим глупым выражением лица. Он вечно гладит себя по груди или животу. Он по себе с ума сходит.

И тут он говорит:

- Что за черт, Холден? Тут про какую-то чертову бейсбольную перчатку.

- И что? – холодно спрашиваю я.

- То есть, как это – и что? Я же сказал тебе, что нужно было описать комнату или дом, или еще чего.

- Ты сказал, что нудно описание. Какая к черту разница, что описывать – рукавицу или еще что?

- Черт тебя возьми!

Он разозлился не на шутку. Он был действительно свиреп.

- Ты всегда делаешь все через ж…! – Он взглянул на меня. – Ничего удивительного, что тебя выкинули отсюда. Ты никогда ничего не сделаешь по нормальному. Вот так. Ничегошеньки!

- Ладно, верни мне его тогда. – Сказал я. Подошел и выдернул листок прямо у него из рук. Затем я разорвал его.

- Какого черта, ты порвал его? – Спросил он.

Я даже не ответил ему. Я просто выкинул клочки в корзину. Потом лег на свою кровать и мы оба молчали еще очень долго.

Он разделся до трусов, а я лежа на кровати, закурил. Курить в спальнях не разрешено, но вы можете курить поздно вечером, когда все спят или никого нет, и никто не заметит запах дыма. И потом, я делал это, чтобы позлить Стрэдлейра. Это выводило его из себя, когда я нарушал правила. Он никогда не курил в своей спальне. А вот я курил.

Он так и не сказал ни единого словечка о Джейн. В конце концов, я сказал:

- Поздно же ты пришел, если отпустил ее только в 9:30. Она из-за тебя не опоздала, вовремя вернулась?

Он сидел на крою кровати и стриг ногти на ногах, когда я спросил его.

- На пару минут, - ответил он, - а какого черта, ей было отпрашиваться только до 9:30 да еще и в субботу?

Господи, как я ненавидел его в этот момент.

- Вы ездили в Нью-Йорк? – Спросил я.

- Ты с дубу рухнул? Каким образом, мы могли поехать в Нью-Йорк, если она отпросилась только до 9:30?

- Жаль.

Он посмотрел на меня.

- Послушай, - сказал он, - если ты собираешься курить в комнате, как на счет того, чтобы ты пошел в уборную? Ты-то отсюда выметешься вон, а мне торчать тут еще до выпуска.

Я проигнорировал его. И закурил как сумасшедший. Я повернулся на бок и смотрел как он стриг свои ногти. Что за школа?! Вечно при тебе то кто-то прыщи давит, то ногти стрижет, то ли еще чего.

Над пропастью во ржи

Понедельник, приближалось Рождество, и все магазины были открыты. Поэтому нельзя было сказать, что это была плохая прогулка по Пятой Авеню. Отовсюду веяло Рождеством. Бородатые Деды Морозы стояли на каждом углу и звонили в колокольчики, девушки из Армии Спасения, которые не красят губы, тоже звонили в них. Я, конечно, двух монахинь в округе, с которыми завтракал накануне, но их нигде не было видно. Я так и знал, ведь они сами мне сказали, что приехали в Нью-Йорк преподавать, но я все равно продолжал поиски. И все таки, рождественское настроение стремительно охватывало все вокруг. Миллионы маленьких детей ходили по центру города, садились и выходили из автобусов, заходили и выходили из магазинов. Как бы я хотел, чтобы рядом была Фиби. Она не настолько кроха чтобы глазеть в отделении игрушек, однако ей нравится валять дурака и наблюдать за людьми. На прошлое Рождество я взял ее с собой в центр за покупками. Мы весело провели время. Кажется, это было у Блубингдейла. Мы зашли в обувной отдел и сделали вид будто бы Фиби, хочет купить пару очень высоких горных ботинок, у которых миллион отверстий для шнуровки. Мы чуть не свели продавца с ума. Фиби примерила не меньше 20 пар, и каждый раз продавец должен был их полностью зашнуровать. Продавец был очень мил. Мне кажется, он понял, что мы дурачимся, ведь Фиби постоянно хихикала.

Я знал, что не мог остановиться; я прошел до самой 60-й улицы мимо зоопарка неизвестно куда. Там я сел на скамью. Мне было тружно дышать и я все еще продолжал потеть. Думаю, я был там около часа. Наконец-то, я решил, что буду делать - я уеду. Я принял решение что никогда больше не вернусь домой, и никогда не поступлю в другие школы. Я подумал, что должен увидеться с Фиби, чтобы попрощаться с ней и вернуть ей ее рождественские деньги до того как начнется мое путешествие на Запад автостопом. Я решил, что доберусь до Холенд-Таннел, затем проголосую и поеду дальше, и дальше проголосую и в следующий раз, снова и снова, а через несколько дней я буду где-нибудь на Западе, где очень красиво и солнечно и никто меня не знает, найду там работу. Я подумал, что смогу найти работу где-нибудь на заправке, буду заправлять машины. Мне было без разницы, каким делом я займусь. Главное, что я не знаю людей, а они не знают меня. Я решил, что притворюсь глухонемым. Таким образом, мне не нужно будет заводить бесполезные разговоры скем-либо.

Я чертовски увлекся думая об этом. Я знал, что та часть, где я притворяюсь глухонемым, была слишком странной, но мне нравилось представлять это. Я действительно решил уехать на Запад. В первую очередь я хотел попрощаться с Фиби. Внезапно, я подскочил с места и как сумасшедший понесся через улицу – честно говоря, меня чуть не сбили – и сразу же побежал в канцелярский магазин, где купил блокнот и карандаш. Я решил написать ей записку с местом встречи, где я хочу попрощаться и вернуть ей рождественские деньги, а записку отнести в школу и попросить кого-нибудь в канцелярии передать ее Фиби. Но я только положил блокнот и карандаш в карман и быстрым шагом направился к ее школе – я был слишком взволнован, чтобы писать записку прямо в канцелярском магазине. Я быстро шел, потому как хотел передать ей записку до того, как она пойдет домой обедать, да и у меня было не так уж и много времени.

Клинок во тьме

(Братство кольца)

История окончилась. Хоббиты зашевелились и потянулись.

- Смотри! – Воскликнул Мэри. – Луна восходит, должно быть уже поздно.

Остальные тоже взглянули вверх. И как только они сделали это, они увидели на вершине горы что-то маленькое и темное, противостоящее мерцанию утра. Вероятней всего, это был большой камень или выступ скалы, который осветился бледным светом луны.

Сэм и Мэри поднялись и отошли от огня. Фродо и Пипин остались сидеть в тишине. Бродяга пристально смотрел на вершину сквозь лунный свет. Было спокойно и тихо, но Фродо вдруг охватил ледяной страх, Бродяга не проронил ни слова. Фродо придвинулся ближе к огню. В этот момент Сэм бегом вернулся с лесистой долины.

- Я не знаю что это, - сказал он, - но я внезапно почувствовал страх. Я больше не пойду туда ни за какие деньги. Я чувствовал, что что-то крадется по склону.

- Ты видел что-нибудь? – Спросил Фродо, вскакивая на ноги.

- Нет, сэр. Я ничего не видел, но я не прекращал смотреть.

- Я видел что-то, - сказал Мэри, - или подумал что видел. От запада, куда падал лунный свет на низины перед тенями вершин склонов, я подумал, что там было две или три темных фигуры. Казалось, что они идут в этом направлении.

- Держитесь ближе к огню, станьте к нему спиной, - скомандовал Бродяга, - найдите длинную трость и держите ее в руках наготове.

Все время, что они сидели там, затаив дыхание, в тишине и тревоге, спиной к лесу и огню, всматриваясь в тень, которая окружала их. Ничего не произошло. Не было ни звука или какого-либо движение в ночи. Фродо был взволнован, он чувствовал, что должен прервать эту тишину. Ему хотелось кричать изо всех сил.

- Тише! – Прошептал Бродяга.

- Что это? – Выдохнул Пипин.

Через выступ небольшой лесной долины, на другой стороне от склона, они почувствовали, скорее увидели, как тень подбиралась к ним, одна или больше чем одна. Они напрягли свои глаза и тени начали возвышаться. Вскоре не было ни капли сомнений – три или четыре высокие черные фигуры стояли там, на склоне, смотревших на них. Они были настолько черными, что казались черными дырами в глубокой темноте. Фродо показалось, что он услышал слабый свист как от ядовитого дыхания и почувствовал пронзительную дрожь. После чего, тени медленно приближались к ним.

Ужас овладел Пипином и Мэри и они упали на землю. Сэм бросился к Фродо. Фродо был не менее напуган, чем остальные. Он дрожал так, как будто его бил озноб, страх им овладел настолько, что внезапно им одолела жажда надеть кольцо. Он не мог думать больше ни о чем другом. Он не позабыл о Могильнике или о послании Гендальфа. Но что-то принуждало его пренебречь всеми предостережениями, и ему хотелось этого. Он не думал о спасении или о чем-что еще, хорошем или плохом - он просто чувствовал, что должен взять кольцо и надеть его на палец. Он не мог и слова вымолвить. Он чувствовал, что Сэм смотрит на него, так как тот понимал, что его хозяин в большой опасности, Фродо не мог повернуться к нему. Он закрыл глаза и боролся сам с собой некоторое время; но он не могу больше сопротивляться, медленно вытащил цепочку и надел кольцо на указательный палец левой руки.

Внезапно, все осталось как прежде, только фигуры были отчетливо видны. Теперь он мог рассмотреть их. Было пять высоких фигур: двое стояли на выступе долины, а трое приближались. На их белых лицах отчетливо читался пронзительный и беспощадный взгляд. Под плащами были серые саваны. На их седых волосах были шлемы из серебра. Их изможденные руки держали железные клинки. Они увидели его и стремительно направились к нему. Отчаянно, Фродо достал свой меч и казалось, что он мерцает красным, словно головешка. Двое фигур остановились. Третья была выше остальных: его длинные волосы излучали слабый свет и на поверх его шлема была корона. В одной руке он держал длинный клинок, а во второй нож. Что нож, что сама рука, которая держала его, светилась бледным свечением. Он прыгнул и вонзил его в Фродо.

В этот мгновенье, Фродо упал на землю и слышал как он закричал: «О, Элберет! Гилтониэль!». В этот самый момент он ударил мечом в ногу врага. Пронзительный крик раздался в ночи; и он почувствовал боль, как будто бы отравленная ледяная стрела пронзила его левое плечо. Теряя сознание, он увидел дымку, мерцание как Бродяга выбегает к нему из темноты с факелами в каждой руке. С последним усилием, роняя свой меч, Фродо снял кольцо с пальца и зажал его в правой руке.

Совет Элронда

(Братство кольца)

На следующее утро Фродо проснулся рано, чувствуя себя бодрым и здоровым. Он решил пройтись вдоль обрыва Бруинен, осматривая местность; негреющее солнце поднималось над горами, направляя свои лучи вниз через серебряный туман; на желтых листьях блестела роса и на каждом кустарнике мерцала сотканная паутина. Сэм шел рядом с ним и молчал, вдыхая воздух, и каждый раз в изумлении рассматривая величественные горы на востоке. Их вершины были покрыты белым снегом.

Недалеко от поворота, они увидели Гендальфа и Бильбо, которые сидели на высеченной из камня скамейке и о чем-то увлеченно разговаривали.

-Привет! Доброе утро! – Сказал Бильбо. – Готов к великому Совету?

-Кажется, что я готов ко всему. – Ответил ему Фродо. – Но больше всего мне сейчас хочется пройтись и исследовать долину. Например, вон тот сосновый лес. – Он указал на склоны гор на севере Ривенделла.

-Возможно, тебе предстоит такая возможность чуть позже. – сказал Гендальф. – Но су нас нет времени планировать что-либо. Сегодня нам предстоит многое услышать и принять решение.

Внезапно, их разговор прервал чистый звон колокольчика. – Оповещающий колокольчик Совета. – оповестил Гендальф. – Пойдемте! Вы вдвоем с Бильбо должны быть там.

Фродо и Бильбо поспешно последовали за волшебником по извилистой тропинке обратно к дому; позади них, неприглашенный и позабытый, петлял Сэм.

Гендальф привел их на балкон, где Фродо нашел своих друзей накануне. Свет ясного осеннего утра уже освещал долину яркими красками. Было слышно, как шумят воды пенящейся реки. Пели птицы, и над долиной царил покой. Опасное путешествие, слухи о тьме, которые распространялись во внешнем мире, все это казалось Фродо каким-то страшным сном, да и только; но когда они вошли, лица, обращенные к ним, были мрачными.

Элронд и еще несколько приглашенных сидели в кругу в полной тишине. Фродо увидел Глорфиндэла и Глоина; в углу сидел Странник, который вновь был одет в свое старое дорожное платье. Элронд посадил Фродо рядом с собой, и представил его собравшимся:

-Друзья мои, это хоббит Фродо, сын Дрого. Не каждый сможет пройти через огромные препятствия со столь неотложным делом.

Он перечислил имена тех, с кем Фродо раньше не встречался. Рядом с Глоином сидел молодой гном – его сын Гимли. Недалеко от Глорфиндэла, сидело несколько придворных советников Элронда, главным которым был Эрестор; и с ним был Галдор, эльф из Серой Гавани, присланный по поручению из Кирдан Шипрайт. Был здесь также и чужестранец - эльф, одетый в зеленые и коричневые одежды, Леголас, присланный сюда своим отцом Трандуилом, королем Северного Чернолесья. И немного поодаль, в стороне, сидел высокий темноволосый мужчина с красивым и благородным лицом, во взгляде серых глаз которого можно было прочесть гордость и настороженность.

Он был одет в плащ и ботинки для путешествия, предназначенные для поездки верхом; безусловно его одежда богато выглядела, его плащ был обшит мехом, хотя и было заметно, что его путешествие было долгим. У него была серебряная цепочка с одним единственным белым камнем, его локоны касались его плеч. На перевязи он носил огромный рог украшенный серебром, который сейчас был у него на коленях. Незнакомец пристально смотрел на Фродо и Бильбо с явным удивлением.

-Это, сказал Элрон, поворачиваясь к Гендальфу, - Боромир, человек с юга. Он прибыл рано утром, в поисках Совета. Я пригласил его, потому как здесь он сможет найти ответ на свой вопрос.