Сорос д. Тезисы о глобализации

1. Глобализация — это слишком часто употребляемый термин, которому можно придавать самые различные значения. В настоящем обсуждении мы будем исходить из того, что этот термин означает глобализацию финансовых рынков и растущее доминирующее влияние на национальные экономики глобальных финансовых рынков и транснациональных корпораций. В этом смысле глобализацию следует отличать от свободной торговли, которая не имеет таких далеко идущих последствий для отдельных стран.

2. Характерной особенностью глобализированных финансовых рынков является то, что они обеспечивают возможность свободного движения финансового капитала. Поскольку капитал является одним из необходимых ингредиентов производства, каждая страна должна конкурировать с другими странами за его привлечение; это лишает ее возможности облагать капитал налогами и регулировать его. Нормы и системы социального обеспечения, которые зависят от налогов с заработной платы и выходных пособий, стали контрпродуктивными, поскольку они обеспечивают отток капитала на другие нужды. Аналогичным образом все более несостоятельной становится практика обложения высокими налогами корпоративных и личных доходов. Под давлением глобализации отдельные страны должны уменьшать роль государства в экономике для повышения своей конкурентоспособности.

3. Глобализация принесла огромные блага. Государственное вмешательство в экономику никогда не было особенно эффективным; кроме того, государство склонно злоупотреблять своей властью. Глобализация открыла людям новые возможности для новаторства и предпринимательства и ускорила глобальный экономический рост. Но у глобализации имеются и негативные аспекты. Во-первых, она предрасположена к кризисам; во-вторых, она усиливает неравенство между богатыми и бедными как внутри стран, так и между ними; в-третьих, она вызывает неправильное распределение ресурсов между частными и государственными интересами. Когда я говорю о государственных интересах, я имею в виду, прежде всего, эффективное государственное управление. Главной причиной нищеты и бедности во всем мире является неэффективное государственное управление. Следует подчеркнуть необходимость отделения предоставления необходимых во всем мире государственных услуг, таких, как охрана окружающей среды или борьба с инфекционными заболеваниями, от потребности в политических и структурных улучшениях в отдельных странах. Тогда придется признать, что существуют не три, а четыре главных недостатка, которым следует уделить внимание.

4. Разумеется, на глобализацию нельзя взваливать вину за неэффективное государственное управление. Если уж на то пошло, глобализация заставила отдельные страны повысить эффективность государственного управления или, по крайней мере, ограничить роль государства в экономике. Но глобализация сделала мир более взаимозависимым, и неэффективное государственное управление является препятствием на пути к правильно функционирующему глобальному обществу.

5. Три других недостатка можно приписать свободному движению капитала. Сама по себе свободная торговля не могла бы привести к финансовым кризисам, равно как и усилить неравенство между богатыми и бедными. Свободная торговля укрепляет сравнительное преимущество всех участников; свободное движение капитала укрепляет сравнительное преимущество владельцев капитала и тех, кто им управляет. Если движение капитала, особенно финансового капитала, является свободным, то движение людских ресурсов по-прежнему остается ограниченным. Именно оно склоняет чашу весов в пользу поставщиков капитала. Это проявляется как внутри отдельных стран, так в международных масштабах, потому что каждая страна должна прилагать усилия для удержания и привлечения капитала.

6. Глобальные финансовые рынки возникли сравнительно недавно. И их развитие восходит к нефтяному кризису начала семидесятых годов XX века и изобретению евродолларов. В восьмидесятых годах XX века, когда у власти находились Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер, темпы развития глобальных финансовых рынков ускорились, а после распада советской империи в 1989 году они приобрели поистине глобальный характер.

7. Это не первый случай, когда международные финансовые рынки играют подобную доминирующую роль. Аналогичные условия превалировали еще сто лет тому назад, а очередной эпизод с глобальными инвестициями в двадцатых годах XX века обернулся плохим концом в тридцатые годы того же века. Хотя с тех пор мы многому научились, глобализация, несомненно, не является необратимой. Однако не было бы никакой нужды обращать процесс либерализации движения капитала вспять, если бы систему можно было сделать более стабильной, а "правила игры" — более справедливыми. С учетом преимуществ глобализации предпочтительнее было бы исправить четыре выявленных нами недостатка, чем, образно говоря, убивать курицу, несущую золотые яйца.

8. Даже если необходимость устранения этих четырех недостатков будет признана, сделать это будет нелегко. Потребуются политические решения, а политика основывается на суверенитете государств. Не все государства являются демократическими, но даже демократические государства интересы их граждан волнуют больше, чем проблемы мира в целом. Не существует такой глобальной политической власти, которая могла бы навязать суверенным государствам свои правила, — и это, быть может, тоже вполне справедливо. Единственным путем внесения улучшений является взвешенное сотрудничество или добровольное соблюдение суверенными государствами международных норм. Чтобы побудить их к этому, необходимо создать для них стимулы к соблюдению таких норм и поощрять их движение в правильном направлении.

9. Суверенитет государств поднимает еще одну проблему, которая по своей важности превосходит все четыре остальных, — сохранение мира. В то время как рынки стали глобальными, правительства стран остались национальными. Конфликты между правительствами могут привести к войне, а война может уничтожить не только глобальные рынки, но и всю нашу цивилизацию. Вся история человечества — это история войн, и было бы утопией ожидать, что в будущем войны прекратятся. Но экономический и технический прогресс повысил не только наш созидательный потенциал, но и наш разрушительный потенциал, и сегодняшние войны могут быть как никогда прежде разрушительными. Учитывая нашу подверженность ошибкам, вооруженных конфликтов не всегда удается избежать, но для предотвращения конфликтов необходимо прилагать больше усилий, чем в настоящее время.

10. Конфликты можно было предотвращать или сдерживать с помощью внешнего вмешательства, но когда речь заходит о карательных акциях, обычно бывает уже слишком поздно. Предотвращение конфликтов никогда не бывает слишком ранним. Но на ранних стадиях невозможно прогнозировать, какая ситуация разовьется в кризис; кроме того, карательные акции трудно согласовать с суверенитетом государств. Поэтому действия должны иметь форму позитивного стимулирования, побудительных мотивов, наград и поощрений и быть направлены не на конкретные кризисные ситуации, а на общее улучшение социальных условий. Лейтмотивом настоящего доклада является то, что наши нынешние договоренности страдают однобокостью. Мы слишком полагаемся на карательные меры как в форме рыночной дисциплины, так и в форме политического и военного вмешательства. Мы должны выработать позитивные стимулы для обеспечения, поощрения и вознаграждения добровольного соблюдения международных правил и использования передового зарубежного опыта. В условиях суверенитета государств это — единственный путь улучшения социальной обстановки.

11. Побудительные мотивы, стимулы и поощрения влекут за собой перераспределение ресурсов в международных масштабах. Собственно говоря, они противоречат превалирующей точке зрения фундаменталистов-рыночников, которые любое вмешательство в рыночный механизм считают контрпродуктивным. Поэтому без прямой конфронтации с идеологией рыночного фундаментализма невозможно достичь никакого улучшения условий.

12. Фундаменталисты-рыночники полагают, что рынок склонен к равновесию и обеспечивает оптимальное распределение ресурсов, а рычаги государственного управления, напротив, неэффективны и препятствуют свободе. При всем несовершенстве рынка такие люди все равно считают, что лучше оставить функции распределения ресурсов за рынком, чем вмешиваться в эти функции посредством национального или международного регулирования.

13. В основе воззрений фундаменталистов-рыночников лежит то, что они считают научным доказательством, полученным с помощью экономической теории. В этом отношении они напоминают других фундаменталистов, которые тоже утверждают, что владеют "истиной в последней инстанции". Эти утверждения основываются на вере или на сознании. Но экономическая теория является аксиоматической конструкцией, которая не претендует на точную передачу реальности. Еще со времен Кейнса общепризнано, что свободные рынки не всегда обеспечивают оптимальное распределение ресурсов, а новейшие экономические теории допускают возможность существования множества точек равновесия. Фундаменталисты-рыночники умудрились проигнорировать эти оговорки; они также сумели обратить в свою пользу примат политики над предположительно непреклонными законами экономической теории. Свободный рынок представляет собой политическую структуру1. С приходом к власти Рональда Рейгана в качестве президента США и Маргарет Тэтчер в качестве премьер-министра Великобритании рыночный фундаментализм одержал победу на политическом фронте. Ни президент Клинтон в США, ни премьер-министр Блэр в Великобритании не стремились повернуть вспять этот курс, хотя они были осведомлены о недостатках глобализации лучше своих предшественников. Как мы увидим, администрация Буша комбинирует рыночный фундаментализм с "гегемоническим" и односторонним представлением о роли Америки в мире. Ее видение будущего полностью расходится с тем видением, которого придерживается автор настоящего доклада.

14. Следует напомнить, что нынешний этап глобализации начался относительно недавно и был вызван преднамеренной политикой, отчасти связанной с ликвидацией барьеров для торговли и инвестиций и отчасти — с учреждением международных норм и институтов. В 1995 году ГАТТ уступила место ВТО, а открытие финансовых рынков превратилось в официальную догму МВФ в такой степени, что почти уже было включено в его Устав, когда разразился кризис 1997 года.

Чтобы понять, почему рыночный фундаментализм и американская гегемония тесно связаны друг с другом, важно осознать, что глобальные финансовые рынки приносят выгоду странам, находящимся в центре международной рыночной системы, в особенности США. Финансовые рынки "всасывают" большую часть сбережений и прибыли, создаваемых во всем мире, перекачивают их в центр, откуда они затем вновь отправляются на периферию либо непосредственно через финансовые инструменты вроде акций и облигаций, либо опосредованно через транснациональные корпорации. Центр является поставщиком финансовых и всех прочих услуг, начиная от информации и высшего образования и заканчивая развлечениями, и одновременно "базой" для большинства транснациональных корпораций. Поэтому он получает львиную долю всех доходов. Это не означает, что страны на периферии не могут также получать выгоду от международного разделения труда и международного распределения капитала.

15. Страны, находящиеся в центре международной рыночной системы, пользуются еще одним преимуществом: в их ведении находится управление всей системой. Финансовые рынки по своей природе нестабильны, а международные потоки капитала — тем более. Без регулирования и контроля финансовые рынки не могли бы функционировать. На глобальном рынке такое регулирование и контроль осуществляют власти, находящиеся в центре. Благодаря этому чаша весов склоняется в пользу центральных стран. 16. Фундаменталисты-рыночники отрицают это. Они утверждают, что рынок сам себя регулирует, а нестабильность международных финансовых рынков вызвана неуместным вмешательством органов финансового регулирования. Это утверждение ложно.

17. Рынки действительно демонстрируют тенденцию к равновесию, если они оперируют с известными величинами, но финансовые рынки не оперируют с известными величинами: они пытаются предвосхитить будущее, причем будущее зависит от того, насколько оно "дисконтировано" в настоящее время. Вместо предсказуемого результата мы имеем по-настоящему неопределенное будущее, которое к тому же едва ли отвечает нашим ожиданиям. Уклон, свойственный рыночным ожиданиям, является одним из факторов, которые определяют ход событий. Я называю двухстороннее взаимодействие между ожиданиями и результатами "рефлексивностью", и я утверждаю, что рефлексивность подрывает теоретические основы рыночного фундаментализма.

18. С учетом радикальной неопределенности и потенциальной нестабильности финансовых рынков возникает потребность в создании институтов, задача которых заключалась бы в том, чтобы предотвращать развал рынков. Что бы там ни утверждала теория, такие институты были созданы на практике. Каждый финансовый кризис за последние столетия приводил к укреплению этих институтов. Именно так со временем возникли центральные банки и регулирующие органы. Институциональные реформы были призваны предотвратить повторение прежнего кризиса, но они были бессильны предотвратить кризис иного вида.

19. Вообще говоря, институциональные структуры в передовых промышленно развитых странах достигли высшей ступени своего развития и оказались достаточно мощными для предотвращения любой серьезной неурядицы, начиная с тридцатых годов XX века. Этого нельзя сказать о международных институциональных соглашениях. У нас нет ни международного центрального банка, ни международной денежной единицы. Главной резервной валютой является доллар, а все существующие международные финансовые учреждения находятся под влиянием США и других стран, образующих центр международной рыночной системы. Именно они определяют политику. Они принимают во внимание происходящее во всем остальном мире, но их первейшей заботой является обеспечение стабильности и процветания у себя дома. Это предоставляет центральным странам громадное преимущество.

20. Это наглядно проявляется в событиях новейшей истории. Последние 20 лет были ознаменованы финансовыми кризисами: великим международным долговым кризисом, который начался в 1982 году и продолжался несколько лет; мексиканским кризисом 1994 года и так называемым эффектом текилы, который затронул всю Латинскую Америку; кризисом развивающихся рынков 1997 года, который начался в Азии и охватил весь мир, вызвав дефолт в России и покончив с девальвацией бразильского реала в январе 1999 года. Страны в центре в основном не пострадали, потому что всякий раз, когда для них возникала угроза, органы денежно-кредитного регулирования принимали соответствующие меры для предотвращения краха международной финансовой системы. Этого нельзя сказать о финансовых системах периферийных стран: они были разорены. Это вызвало громадное неравенство в экономических и финансовых показателях центра и периферии: в то время как на периферии один кризис сменялся другим, центр сохранял завидную стабильность и продолжал процветать. Глобальные финансовые рынки создали очень несправедливые "правила игры". Это лишний раз подтверждает мысль о необходимости создания позитивных стимулов для периферийных стран, которая красной нитью проходит через весь настоящий доклад.

21. Я специально уклонился от четкого определения понятия "центр", потому что в действительности такого определения не существует. Страны, находящиеся в центре, образуют "большую семерку", но "большая семерка" не имеет официальной структуры. Между странами "большой семерки" осуществляются определенная координация и сотрудничество, которые являются сугубо добровольными, и существуют определенные, зачастую плохо скрываемые разногласия. Имеет место постоянная напряженность, вызванная конфликтом между национальными интересами и необходимостью сохранять единство. Страны "большой семерки" сильно различаются по своей власти и влиянию, и главенствующую роль среди них играют США. Именно в таком контексте и следует рассматривать внешнюю политику администрации Буша.

22. Администрация Буша, как и ее предшественницы, руководствуется предполагаемыми национальными интересами США. Отличает же ее восприятие этих интересов. Администрация Буша явно ностальгирует по последнему этапу "холодной войны" как периоду, который оказался особенно благоприятным для интересов США. К тому же именно в этот период большинство ее членов приобрели опыт работы в органах государственной власти. В то время США являлись одной из двух сверхдержав и бесспорным лидером свободного мира. Но самое главное то, что эти две их роли были полностью идентичными, потому что, будучи сверхдержавой, США естественным образом являлись вожаком для тех стран, которые были настроены против коммунизма. НАТО представляла собой многостороннюю организацию, находящуюся под твердым контролем США, и союзники были только рады такому положению дел, потому что они нуждались в защите от внешнего врага. Администрация Буша — сознательно или нет — стремится воссоздать те условия. Она повсюду ищет внешнего врага и если достаточно постарается, то, весьма вероятно, сумеет найти такового. Главным кандидатом на эту роль является Китай, но на крайний случай сгодится и Северная Корея. Действительно, президенту Южной Кореи Ким Дэ Чжуну было велено не слишком спешить с выводом Северной Кореи из небытия. НАТО перестала являться для США тем гибким инструментом, которым она всегда для них была, и в этих условиях инициатива по противоракетной обороне будет находиться под недвусмысленным контролем США — именно это делает ее столь привлекательной. Но противоракетная оборона должна быть направлена против какого-то врага, и на ближайшее будущее единственным возможным кандидатом на эту роль является Северная Корея. Действительно, на первом этапе, охватывающем текущий срок пребывания у власти администрации Буша, внимание будет сконцентрировано на Северной Корее. А со временем могут возникнуть новые угрозы.

23. Реальная опасность заключается в том, что если проводимая США политика увенчается успехом, угроза будет исходить не от отдельных стран, а от коалиции стран. Если страны придут к пониманию того, что существующие договоренности не защищают их интересов, они будут стремиться пересмотреть эти договоренности. Учитывая односторонний геополитический подход, взятый на вооружение администрацией Буша, это, по всей вероятности, приведет к образованию коалиции, обеспечивающий противовес власти США. В результате мир вернется к равновесию сил и перспективе ядерной войны, потому что, вопреки утверждению Киссинджера, равновесие сил обречено на нарушение. Даже самое стабильное равновесие — равновесие времен "холодной войны" — было нарушено. Но все это возможно лишь в отдаленной перспективе.

24. В ближайшем будущем США, скорее всего, будут иметь неоспоримое экономическое и военное превосходство во всем мире. Большинство стран не заинтересовано во вступлении в какой-либо альянс против США. Если России при Путине придется выбирать, с кем дружить, она скорее выберет США, чем Китай, сколь бы жесткой ни становилась политика США по отношению к России. То же самое можно сказать и о большинстве других стран.

25. Односторонний подход к геополитике прекрасно сочетается с глобальными финансовыми рынками, обеспечивая США превосходство. Внешняя политика администрации Буша является идеологически последовательной — более последовательной, чем внешняя политика администрации Клинтона, которая балансировала между расчетливым геополитическим реализмом и расплывчатой и довольно сентиментальной заботой о других. Политика Буша имеет четкое предназначение служить американским интересам во всем мире и защищать интересы конкретных сил, особенно военно-промышленного комплекса и нефтяной промышленности в более широком контексте национальных интересов США. Чего такая философия не учитывает, так это интересов мира в целом. Администрация Буша всеми силами старается продемонстрировать отсутствие у нее симпатии к международным проблемам, таким, как глобальное потепление и регулирование "налоговых раев".

26. Это — роковой изъян в философии администрации Буша. Система, которая не приносит выгоды всем ее членам, не может не вызывать недовольства. А поскольку недовольство приходится сдерживать с помощью репрессивных мер, оно, недовольство, неизбежно будет усиливаться. В конечном счете система, скорее всего, разрушится. Возможно, это произойдет лишь в отдаленном будущем, а тем временем система, по всей вероятности, будет становиться все более уродливой и репрессивной.

27. Может возникнуть законный вопрос, почему интересы всего мира в целом сейчас нуждаются в особой защите — в конце концов, в прошлом ведь их никто особенно не защищал. Все дело в том, что под влиянием глобализации мир становится все более независимым, и не только наш созидательный, но и наш разрушительный потенциал чрезвычайно выросли. В прошлом имели место войны, революции и экономические кризисы, и наша цивилизация пережила их, но этого может больше не повториться. Также предпринимались определенные попытки создать стабильный мировой порядок, но все они потерпели неудачу. Если бы мы добились успеха, мир изменился бы в лучшую сторону.

28. Не стоит ожидать, что США откажутся от своего господствующего положения в мире. Но вполне разумным было бы потребовать, чтобы США придавали большее значение мнениям и интересам других стран. Это может быть оправдано как соображениями благоразумия, так и моральными соображениями.

29. Именно эта перспектива и вдохновила автора на написание настоящего доклада. Согласно ей, США должны вернуть себе былую роль лидера свободного мира. В своей книге "Открытое общество: реформирование всемирного капитализма" я выступил в поддержку идеи создания альянса открытых обществ. Такой альянс имел бы двойную цель — содействовать развитию открытых обществ в отдельных странах и заложить фундамент глобального общества. Такой альянс невозможен без руководящей роли США.

30. На первый взгляд и будучи сформулированной в столь сжатой форме, подобная философия представляется утопической. Однако в некотором отношении она все же является менее утопической, чем философия администрации Буша, потому что американское лидерство с большей степенью вероятности будет принято всем остальным миром, если США будут должным образом учитывать мнения и интересы других, чем если они будут руководствоваться только своими личными интересами. Как показывает исторический опыт, силой принуждения сохранить империю невозможно.

31. Следует подчеркнуть, что я не выступаю в защиту международного сотрудничества вместо поддержания сильной оборонительной позиции. Самая добрая воля во всем мире не в состоянии обеспечить успех сотрудничества в предотвращении конфликтов, и в случае возникновения конфликта обязательно необходимо иметь превосходство. В настоящее время, к счастью для США, они обладают бесспорным военным превосходством и должны сделать все возможное для его сохранения. В то же время США должны также приложить максимум усилий, чтобы сделать свое военное превосходство приемлемым для всего остального мира и изыскать невоенные способы содействия миру и процветанию. Я защищаю не какой-то конкретный подход, а беспристрастное уравновешивание различных, порой противоречивых целей политики. Статус сверхдержавы и статус лидера свободного мира не обязательно должны противоречить друг другу, но они также не являются одним и тем же, как было в "счастливые" денечки "холодной войны". Администрация Буша подчеркивает статус США как сверхдержавы; лично я бы на первое место поставил статус лидера свободного мира.

32. Впечатление об утопичности моего предложения о создании альянса открытых обществ возникло под влиянием его недостаточной четкости и конкретности. Настоящий доклад призван устранить этот недостаток.

33. Альянсы обычно создаются против того или иного общего врага, потому что легче сколотить коалицию против кого-то, чем в поддержку кого-то. В эпоху "холодной войны" было легко определить врага открытого общества — им было закрытое общество, основанное на коммунизме. Для создания альянса открытых обществ при отсутствии общего врага потребовалось бы придать концепции открытого общества позитивное содержание, вокруг которого могли бы сплотиться люди с различными взглядами и интересами. Но даже в этом случае открытое общество представляет собой слишком абстрактную концепцию, чтобы снискать всенародную поддержку. Разных избирателей интересуют разные вопросы. Вместо одного альянса следовало бы говорить о множестве альянсов, действующих на различных уровнях общности. Это совершенно в духе концепции открытого общества.

34. В рамках настоящего доклада под открытым обществом может пониматься форма общественной организации, которая обеспечивает наибольшую степень свободы личности в соответствии с правилами и нормами, необходимыми для функционирования общества. Кроме того, под открытым обществом также могут пониматься эффективное и "чистое" государственное управление, власть закона, общество, над которым не довлеет государство и которое обеспечивает достаточные возможности для существования и функционирования гражданского общества и частного сектора, независимого от государства. Это более емкое определение открытого общества совпадает с определением понятия демократии.

35. Термин "открытое общество" было впервые введено Генри Бергсоном в 1932 году, когда им была опубликована его книга "Два источника религии и морали". По мнению Бергсона, один источник морали является племенным, а другой — всеобщим. Первый ведет к созданию закрытого общества, а второй — открытого. Эта идея была впоследствии развита Карлом Поппером, который подвел под концепцию открытого общества эпистемологическую базу. Поскольку абсолютная истина находится вне человеческой досягаемости, любая общественная система, претендующая на обладание такой истиной, для ее навязывания должна использовать репрессии. Это было общей особенностью национал-социализма и коммунизма. Этим тоталитарным идеологиям Поппер противопоставил концепцию открытого общества, основанного на признании недостижимости идеала. Нам следует довольствоваться наиболее близким к идеалу вариантом, которым является несовершенное, но открытое для совершенствования общество. Правила и нормы, которые необходимы для функционирования общества, невозможно определить раз и навсегда и сразу для всех; каждое общество должно решать само за себя и при этом оставить открытой возможность пересмотра правил. 36. Простая дихотомия между открытым и закрытым обществом не прошла испытания временем. Она была полезной во время "холодной войны", но крушение закрытой коммунистической системы автоматически не привело к созданию открытого общества. Мы обнаружили угрозу для открытого общества там, где ее никто не ждал. Такой угрозой является необузданное преследование личных интересов. Распад Советского Союза показал, что слабое государство также может представлять угрозу свободе2. Это стало полной неожиданностью. Мы всегда знали, что свобода личности подвергается опасности со стороны репрессивных режимов, но мы не придавали большого значения угрозе, которая может исходить от слабости государственного управления. Идея о том, что рыночный фундаментализм также может быть врагом открытого общества, является новой и в некоторой степени шокирующей. Это делает концепцию открытого общества столь же актуальной для современного исторического момента, как и в эпоху "холодной войны". Неотъемлемая черта концепции открытого общества — признание того, что наше представление о мире, по всей вероятности, небезупречно и нуждается в пересмотре.

37. Как видно, открытое общество — вовсе не утопическая идея. Напротив, критериям открытого общества удовлетворяют многие зрелые демократические государства — они несовершенны и открыты для совершенствования, а мы не столь уж далеки от глобального открытого общества. Превалирующие международные соглашения можно рассматривать как искаженную форму глобального открытого общества, которое делает слишком большой акцент на рыночной дисциплине. Такая зависимость неуместна, потому что сам рынок не в состоянии обеспечить удовлетворение всех общественных потребностей. Существуют глобальные рынки, но глобальное общество пока отсутствует. Этот недостаток необходимо устранить. Рынок призван способствовать обмену товарами и услугами. Он идеально подходит для создания частных богатств, но сам по себе не в состоянии обеспечить общественные блага, такие, как эффективное государственное управление, правопорядок и поддержание самих рыночных механизмов. Кроме того, рынок не способен обеспечить социальную справедливость. Эти требования могут быть выполнены лишь посредством принятия политических мер. Как уже говорилось выше, создание свободного рынка само является результатом политических мер. По общему признанию, политика страдает от множества недостатков, от которых свободен рынок. Это особенно справедливо, когда соображения выгоды становятся настолько всепроникающими, что охватывают и развращают политику. Но из того факта, что политика является несовершенной, вовсе не следует, что мы можем без нее обойтись. Совершенство недостижимо. Рыночные фундаменталисты ошибаются, когда возражают против любого вида регулирующего вмешательства в свободное функционирование рыночных механизмов, потому что рынок не совершенен и мы не можем обойтись без определенного регулирующего вмешательства, даже если регулирующие органы тоже несовершенны. Мы даже готовы признать, что рынок менее несовершенен, чем регулирующие органы, и что индивидуальные решения предпочтительнее коллективных. Но даже в этом случае нам необходима та или иная форма государственного управления.

38. Разумеется, мы не выступаем в защиту некого "глобального государства". Глобальное общество не означает глобальное государство. Отдельные государства могут быть достаточно репрессивными по своей природе; глобальное государство же было бы невыносимым. Но с некоторыми проблемами отдельные государства не в состоянии справиться в одиночку, для их решения требуется международное сотрудничество, а если надо, то и международные институты. Настоящий доклад ставит своей целью выявить такие вопросы и предложить пути их решения. Само собой разумеется, наши рецепты не претендуют на истину в последней инстанции, они лишь призваны стимулировать обсуждение.

39. В настоящее время обсуждение сфокусировано на функционировании наших международных финансовых учреждений. Существуют два основных лагеря. Один из них можно охарактеризовать как истеблишмент, а другой — как лагерь противников истеблишмента и глобализации. Разумеется, внутри каждого лагеря существует множество различных точек зрения, но в целом эти два лагеря не ведут переговоров друг с другом.

40. В лагере истеблишмента главной темой дебатов является в основном поддержание стабильности. Общепризнано, что международные финансовые учреждения привнесли на финансовые рынки моральную угрозу; иначе говоря, на поведении участников финансовых рынков не лучшим образом сказывается ожидание "аварийного катапультирования" в случае кризиса. Практически никто не хочет признавать, что глобальные финансовые рынки создали очень несправедливые "правила игры". Определенную озабоченность вызывают тяжелое положение бедных стран с большим бременем долгов, "цифровое расслоение", глобальное потепление и инфекционные заболевания, но проблемы содействия экономическому и политическому развитию стран со слабым государственным управлением всерьез не обсуждаются. Долгожданным исключением является британский официальный доклад о глобализации, выдержки из которого будут приведены в настоящем докладе3.

41. Лагерь противников глобализации находится в оппозиции к международным финансовым учреждениям. Последние, включая Всемирную торговую организацию (ВТО), подчинены цели создания и сохранения глобальных рынков. У нас нет других столь же эффективных институциональных механизмов для преследования тех общественных целей, которые выходят за рамки компетенции рынка. Такое однобокое развитие вызвало бурю негодования. Это негодование имеет разные и зачастую противоречивые мотивы, но противникам нынешнего положения дел удалось сформировать коалицию, ставящую своей целью уничтожение международных финансовых учреждений. В то же время фундаменталисты-рыночники, которые в настоящее время имеют большинство мест в Конгрессе США, угрожают международным финансовым учреждениям с противоположного направления. Это очень опасная ситуация, которая вполне может закончиться подрывом устоев мировой экономики.

42. Это стало бы настоящей катастрофой. Глобальные рынки, в том числе глобальные финансовые рынки, являются важным общественным благом — курицей, несущей золотые яйца. Их необходимо сохранить. Вместо разрушения институциональных механизмов, которые делают возможным существование глобальных рынков, мы должны придать равную обязывающую силу и эффективность институциональным механизмам достижения других общественных целей. Это возможно только в том случае, если будет создана новая коалиция в поддержку реформирования и укрепления наших международных институтов, а не их уничтожения.

43. Как создать такую коалицию? Мы не можем рассчитывать на государства, потому что они руководствуются своими национальными интересами так, как они их понимают. Как говорил кардинал Ришелье, которого любил цитировать Киссинджер, у государств есть интересы, но нет принципов. Даже демократические государства больше заботят интересы их собственного электората, чем мира в целом. Но мы не можем рассчитывать и на гражданское общество. Даже если бы людям удалось договориться об общем благе, у них не было бы властных полномочий для его реализации, потому что эти полномочия закреплены за суверенными государствами. Поэтому необходимо навести какие-то мосты между истеблишментом и лагерем противников глобализации в его нынешнем виде. Именно этому и призван содействовать настоящий доклад.

44. Для достижения поставленной цели в настоящем докладе будет предпринята попытка изменить тему обсуждений. Вместо того чтобы обсуждать сильные и слабые стороны международных финансовых учреждений, автор сосредоточит свое внимание на пяти выявленных нами недостатках глобализации и рассмотрит вопрос о том, какие институциональные механизмы и политические решения необходимы для их устранения. Полагать, будто можно ликвидировать все дефекты, означало бы идти вразрез с принципами открытого общества. Максимум, на что мы можем надеяться, — это внести определенные улучшения. Институциональные изменения могут быть лишь половинчатыми; многое зависит от того, как эти институты управляются.

45. Поскольку дебаты внутри истеблишмента сфокусированы на вопросах стабильности и в значительной степени игнорируют задачу обеспечения более справедливых "правил игры", мы кардинально изменим порядок обсуждений. Если к теме стабильности трудно добавить что-либо новое, то в области создания более справедливых "правил игры" предстоит сказать и сделать еще немало.

46. Мы акцентируем внимание на необходимости конструктивного, а не карательного вмешательства. Главный аргумент против оказания помощи заключается в том, что оно служит препятствием для рыночной дисциплины. Этот аргумент не лишен логики. Иностранная помощь печально известна своей слабой эффективностью. Но это не является поводом для отказа от нее, напротив, это свидетельствует о насущной необходимости сделать ее более эффективной.

47. Идеал недосягаем; открытое общество должно довольствоваться наиболее близким к идеалу вариантом. Я считаю, что у меня имеется особое право обсуждать эту тему. Мною создана сеть фондов, ставящих своей целью построение открытых обществ. Я хорошо осведомлен обо всех трудностях, связанных с иностранной помощью, и у меня имеются некоторые идеи насчет того, как их можно было бы избежать. Не секрет, что частные фонды пользуются гораздо большей свободой, чем государственные учреждения; я считаю, что наш опыт актуален для институциональных изменений, которые необходимо провести в жизнь, чтобы устранить недостатки глобализации.

Вахитов Р. Кто такие антиглобалисты и почему им не нравится глобальный капитализм?

Молодых россиян часто упрекают за то, что они во всем подражают Западу. А я думаю, что их бы стоило упрекнуть в том, что они, наоборот, катастрофически отстали от западной молодежи. На современном Западе дорогие костюмы, места менеджеров в банках, «Кока-Кола» и гамбургеры уже лет десять как не в моде. Теперь там в моде флаги с Че Геварой, антибуржуазные прокламации в Интернете и горящие чучела Буша и Комдесю.

1. Антиглобалисты в зеркале СМИ

Уже около десяти лет каждую крупную встречу руководства международных, наднациональных организаций вроде ВТО, МВФ или ЕС сопровождают бурные и эксцентричные протесты антиглобалистов. Свежи в памяти события в Генуе в июле 2001 года, ставшие без преувеличения сказать апогеем антиглобалистских протестных акций. Напомню, в Геную съехалось тогда около 150 тысяч молодых манифестантов из стран Европы и США, благодаря чему лидеры так называемой «Большой восьмерки» превратились, по выражению итальянской газеты «Реппублика», «в восемь мандаринов забаррикадировавшихся в Старом городе» за стеной из проволоки и кордонами полицейских и армии. На уровне европейских правительств стали даже раздаваться голоса о целесообразности проведения такого рода международных мероприятий в будущем. Стоит ли превращать целый город в осажденную крепость для того, чтобы несколько человек мило побеседовали, поулыбались перед фотоаппаратами, поели вволю деликатесов и подписали заранее подготовленные документы?

Однако, несмотря на то, что протесты антиглобалистов всегда - новость №1 для всех российских электронных СМИ – так, видеоряды с цепями молодых людей, идущих с красными знаменами на ощерившихся щитами полицейских, мелькали в начале каждого выпуска новостей во время генуэзского саммита – из обширных, но, как всегда, бедных на содержание комментариев теледикторов трудно было понять, кто такие эти антиглобалисты. Телеканалы порой говорили совершенно противоположные вещи, кажется, в первый день саммита ОРТ заявило, что антиглобалисты – это безработные, пострадавшие от того, что западные капиталисты-владельцы транснациональных корпораций (ТНК) предпочитают нанимать рабочих из стран Третьего мира, которым много платить не надо, НТВ же убеждало россиян, что это-де студенты из обеспеченных семей, которым «просто нравится Че Гевара», что, в общем-то, по молодости простительно. Надо заметить, что не исключение, а правило: сообщения буржуазных СМИ об антиглобалистах всегда противоречивы, тенденциозны и в то же время скудны на полезную информацию.

Ответ на вопрос: кто такие антиглобалисты, что они требуют, и что они значат для Запада? - я и попытался дать в этой статье. Насколько мне это удалось, судить, понятно, читателю. Добавлю, что материалы об антиглобалистах я черпал, в основном, на «красных сайтах» Интернета, который, кстати, антиглобалистами любим и превращен в мощное оружие, вопреки его первоначальному назначению. Выбор именно «красных сайтов» был обусловлен тем, что на них, в отличие от сайтов «солидных» либеральных газет, есть положительная информация, а не только сообщения о перевернутых антиглобалистами машинах. Не могу не поблагодарить своих предшественников, которые существенно облегчили мне задачу, «подвесив» в Сети подробные обзоры по антиглобалистам и прежде всего поэта, известного деятеля российской контркультуры и консервативной революции Алексея Цветкова («Призрак антиглобализма», http://diviky.narod.ru/cv.html)

2. Кто такие антиглобалисты?

Антиглобалистское движение возникло в 1994 году и его основателем считается субкоманданте Маркос – выпускник факультета философии университета в Мехико, поэт, эссеист и программист. В указанном 1994 он возглавил партизанское движение индейцев (так называемую «сапатистскую армию освобождения») и захватил власть в мексиканском штате Чиапос, причем, практически бескровно. Субкоманданте Маркос стал подлинным кумиром леворадикальной молодежи Запада, своего рода современным Че Геварой. Радикалы зачитываются его стихами и эссе, где мифологические мотивы индейцев майя перемежаются с обличениями глобального капитализма, отстаиванием прав народов Третьего мира и, в частности, индейцев и призывами к революции. Для антиглобалистов характерно восприятие себя частью планетарной партизанской армии, наподобие «сапатистов» Маркоса, которая борется с глобальным капитализмом, впрочем, не обязательно силой оружия. Кстати и сам Маркос, рассматривает автомат Калашникова лишь как средство адекватно ответить на нападение, главным же своим оружием он считает Интернет.

Антиглобалистское движение неоднородно. Оно состоит из более тысячи мелких молодежных, прежде всего, студенческих группировок, в основном левацкого толка, хотя есть среди них и рабочие- представители радикальных, не вмонтированных в «Систему» профсоюзов, экологи, и даже симпатизирующие «левым» верующие - христиане и мусульмане. Среди самых крупных групп отмечу «Аттак» («Ассоциация за финансовое налогообложение на пользу гражданам»), в которую входит около 30 000 человек, и которая имеет отделения в 20 странах. Ее лидеры – Жозе Бове – французский фермер, который прославился тем, что разрушил на личном тракторе «Макдональдс» в предместье Парижа в знак протеста против вытеснения французской традиционной кухни американскими закусочными, и Сюзен Джордж – журналистка, написавшая роман-антиутопию «Рапорт Лугано», в котором описала и в некотором роде предсказала захват капиталистическими монополиями планеты и геноцид целых стран и народов. Достаточно внушительной силой является организация «Глобальное действие людей», возникшая в Европе в 1999 году и прославившаяся уличными столкновениями в Лондоне. Остальные группы менее многочисленны.

Антиглобалистов принято разделять на два лагеря – умеренных и радикалов. Умеренные представлены, прежде всего, так называемым Социальным Форумом Генуи, который включает в себя около 800 групп, выступающим за списание долгов со стран «Третьего мира», за безъядерный мир, за экологические программы и т.д. Они отвергают насильственные действия и выражают свой протест посредством мирных демонстраций, пикетов, концертов. Представители СФГ идут на контакт с представителями властей, к примеру, ведут с ними переговоры, когда этого требует ситуация. Показательно при этом, что именно на штаб-квартиру СФГ был совершен ночной налет полицейских в последний день генуэзского саммита.

Радикальное крыло антиглобалистов составляют малочисленные группки, практикующие более агрессивные формы борьбы с капитализмом. Среди них опять таки не все «кровожадные террористы», есть, если можно так выразиться, и «умеренно радикальные» группировки, которые удовольствуются взломами интернетовских сайтов глобальных американских кампаний типа «Пепси-Колы» или на худой конец, битьем стекол в «Макдональдсах», как это делают активисты упомянутых «Аттак» и «Глобального действия людей» или «Хактивист» (союза антибуржуазных хакеров).

К вооруженной борьбе против политиков и бизнесменов-глобалистов и к уличной «герилье», то бишь гражданской войне в городах, призывают лишь малочисленные группки маоистского и анархистского толка вроде «Черного блока» (официальное название организации «Антикапиталистический блок»), «Революционного фронта за коммунизм», «Я-Баста», «Маоистского Интернационала», «Красных скинов» и т.д., но от них, ясное дело, и больше всего шума. Это их члены в Сиэтле, Квебеке и Генуе метали в полицейских бутылки с «коктейлем Молотова» (так на Западе называют бутылки с зажигательной смесью), переворачивали и взрывали машины и т.п. Кстати, в штаб-квартиры анархистов в Генуе итальянские карабинеры так и не сунулись, что и понятно: анархисты, наверняка, были вооружены, они стали бы отстреливаться, а «отважные» карабинеры всего мира предпочитают бить дубинками безоружных людей, не могущих оказать сопротивление.

3. Как действуют антиглобалисты?

Зрителям теленовостей внушают, что антиглобалисты только и делают, что переезжают из города в город и устраивают манифестации и дебоши во время глобалистских экономических саммитов. Но этим не совсем так; хотя бы потому что далеко не у всех членов движения достаточно средств для путешествия в другую страну. Кроме того, понятно, что «легки на подъем» лишь активисты, а, очевидно, что кроме них есть еще и слои пассивных членов и сочувствующих (так что 150 000 человек, которые собрались в Генуе – это только «верхушка айсберга», в действительности антиглобалистов на Западе как минимум, раза в два больше). Основная часть анти-глобалистов, не участвующая в пикетировании саммитов, а также активисты в период между этими пикетированиями занимаются, прежде всего, так называемыми «молекулярными» акциями, которые осуществляются импровизированными, «ситуативными» группками из нескольких человек, создаваемыми для одной-двух акций. Причем, здесь мы имеем дело с сознательной тактикой, основанной на теории «молекулярных», т.е. многоцелевых, разнонаправленных ударов по капитализму, основы которой были заложены итальянским коммунистом Антонио Грамши и которая была развита ситуационистами – революционерами мая 1968 года (Э. Ги Дебор). Согласно этой теории прошли те времена, когда капитализм можно было свалить пропагандой среди рабочих и созданием централизованных партий. Машина буржуазной пропаганды – телевидение, радио, газеты, комиксы – практически, сводит эту пропаганду на нет. Поэтому для того, чтобы расшатать политические и экономические конструкции капитализма, нужны одновременные удары по тысячам и тысячам его «крепящих деталей» – фирм, партий, газет и т.д., произведенные мелкими группами и даже одиночками. Работают эти группы так: объединяются два-три человека и выбирают себе цель, например, кампанию «Пепси-Кола». Дальнейшие действия состоят в раскрытии ее хищнической сущности всевозможными способами. Можно, скажем, при помощи подручных агитационных средств популярно объяснять, что становится с национальными производителями газированных напитков после того как на рынки приходит глобалист - «Пепси» и что это означает для простых людей – работников соответствующих предприятий. Возможны авангардистская антиреклама, пикетирование предприятий, выступления в прессе и т.д. Причем, не нужно думать, что результатом этого является только «выпуск пара» у антикапиталистов и газетные сенсации. Недавно под давлением антиглобалистских акций против транснациональной корпорации «Ньюк», ее владельцы были вынуждены поднять зарплату своим рабочим на заводах в Малазии, где широко применяется труд 12-летних детей.

Кроме повседневных, «молекулярных» акций на счету антиглобалистов выпуск прокламаций, журналов и газет (самый известный – «Следим за корпорациями», издание организации «Глобальное действие людей»), проведение своих собственных саммитов и конференций. Самым крупным был, пожалуй, так называемый «Анти-Давос» - Всемирный Социальный Форум, который проводился в Бразилии, в городе Порто Алегре одновременно с глобалистским Всемирным экономическим Форумом в Давосе. На «Анти-Давос» приехало даже больше народа – около 10 000 против 3 000 участников «Давоса», причем, состав был достаточно солидным – представители 900 общественных организаций, более 400 парламентариев со всего мира, сочувствующие «левым» западные актеры, режиссеры, писатели и т.д.

Несмотря на пестроту состава антиглобалисты хорошо организованы. Как все уже убедились, за считанные дни они могут собрать в одном месте более 100 000 активистов из разных стран Европы и Америки. Во многом это объясняется их с прекрасным знанием Интернета: на баррикадах в Сиэтле-99 спонтанно возникло интернетовское информационное агентство антиглобалистов «Индимедиа», которое сейчас называют агентством связи планетарных сил сопротивления капитализму (www.indymedia.org, русская версия - www.russia.indymedia.org). Посредством него антиглобалисты не только договариваются о совместных поездках, но и сообщают о своих акциях, обмениваются планами.

Однако, о самих антиглобалистах сказано, кажется, достаточно, теперь же хочется разобраться, что они требуют и к чему стремятся?

4. Что требуют антиглобалисты?

Усилиями электронных прокапиталистических СМИ по всему миру у обывателя было создано стойкое убеждение, что антиглобалисты не имеют никакой четкой программы и способны лишь на выкрики о необходимости изменить мир. На самом деле это, мягко говоря, натяжка. Трудно отрицать, конечно, наличие разногласий в среде антиглобалистов, однако, общий знаменатель у них все же имеется. Более того, имеются даже совместные документы антиглобалистов, как, например, петиция, принятая на альтернативной конференции в Женеве, где, в частности, говорится: «Мы требуем радикальных изменений МВФ и Мирового Банка, потому что они виновны в мировой бедности и увеличении неравенства… Открытости и демократизации МВФ и МБ… Политика МВФ и МБ должна уважать и поддерживать права человека!». Итак, антиглобалистов не устраивает ситуация, когда 7 так называемых «развитых» стран мира (страны Западной Европы, Япония и США), практически управляют всем миром, контролируют мировые организации типа ООН, Всемирного Банка или МВФ, под лицемерными предлогами «помощи беднейшим странам» выделяют им кредиты под такие проценты, что эти страны попадают в финансовую кабалу, под лозунгом «свободы торговли» разрушают их экономику, явно неконкурентоспособную по сравнению с западными гигантами-концернами, нещадно эксплуатируют их население на заводах ТНК. Антиглобалистам не нравится, что западные правительства во главе с США явно и тайно вмешиваются в дела других стран, устанавливают выгодные им режимы, объявляя их «прогрессивными» (как, например, в Чили в 70-е годы и в Югославии в наши дни), занимаются информационной войной и шельмованием. Кроме того, антиглобалисты озабочены состоянием дел на самом Западе, где, как ясно уже многим, надвигается системный кризис экономики, на биржах с каждым годом наблюдается все большая нестабильность, а «средний класс» - опора западного общества стремительно тает. Скажем, в США за последние 10-15 лет людей со средним уровнем достатка стало значительно меньше, зато выросло количество супербогатых (с тринадцати в 70-х годах до ста тридцати в 90-х) и очень бедных, живущих лишь на пособие. А планы правительства США превратить весь Новый Свет в единую экономическую зону, похоже, вообще покончат с временным, длившемся несколько последних десятилетий, благополучием рабочих США. Ведь как только для североамериканских капитали-стов станут абсолютно доступными рынки дешевой рабочей силы в Мексике, Центральной и Южной Америке, с требованиями своих, отечественных профсоюзов они просто перестанут считаться.

Правда, положительные идеалы у различных группировок антиглобалистов существенно различаются. Умеренные требуют от западных правительств немедленного списания всех долгов стран Третьего мира, прекращения экспансии западных товаров на их рынки и открытия западных рынков для товаров развивающихся стран, улучшения положений рабочих на ТНК по всему миру, «отвязки» национальных валют от американского доллара, изменения налогообложения в странах Запада и поощрения национальных производителей. Левые радикалы – неокоммунисты и анархисты требуют мировой коммунистической революции. Они утверждают, что пока существует рыночная экономика, основанная на частной собственности на средства производства, богатые страны будут продолжать наживаться на бедных и пропасть между богатым Севером и бедным Югом будет увеличиваться. С точки зрения «левых», капиталисты заинтересованы лишь в своей прибыли, а справедливого распределения товаров и ресурсов можно достичь лишь при плановой экономике. При этом они подчеркивают, что речь идет об «истинном социализме», а не о «бюрократической карикатуре на социализм, которая была в СССР».

Вместе с тем не надо думать, что это – чисто эмоциональный протест, вызванный явной несправедливостью политики транснациональных корпораций в Третьем мире. Антиглобалистский протест уходит корнями в особое философское направление, являющееся правопреемником философии «новых левых» 60-х годов (Г. Маркузе, Ж.П. Сартра, Э. Ги Дебора и др.), хотя и здесь, конечно, нельзя говорить об однородности.

5. Теоретики антиглобализма

Одним из предтеч современной идеологии антиглобализма является американский экономист, мыслитель и общественный деятель Линдон Х. Ларуш. За свои диссидентские взгляды, явно расходящиеся с господствующим в Америке неолиберализмом, он просидел 5 лет в тюрьме по сфабрикованному спецслужбами обвинению, но под давлением международной общественности был досрочно отпущен. В настоящее время он выпускает интернет-издание «Интеллектуальное обозрение», руководит Шиллеровским Институтом (Германия), занимающимся проблемами глобализации. Главный труд Ларуша – книга «Физическая экономика», где он резко критикует концепции экономического либерализма, монетаризма и постиндустриализма и противопоставляет реальную, «физическую экономику», строящуюся на производстве реальных благ (материальных продуктов) и виртуальную, финансово-спекулятивную экономику, делающую деньги из денег, ничего не добавляя к материальному базису страны. Ларуш – резкий противник философии «постиндустриального общества», которая утверждает, что на смену индустриальному промышленному капитализму пришел строй, где главное место занимает сфера услуг и информационные технологии и поощряет культ потребления. По мнению Ларуша это ведет к тому, что экономика становится спекулятивной и превращается в финансовую пирамиду, которая рано или поздно должна рухнуть. Именно такова, по мнению Ларуша, экономика современных США, она держится только на том, что правительство допечатывает новые и новые доллары, благо, доллар не «привязан» к золотому запасу. Пока удается избежать кризиса за счет нещадной эксплуатации слаборазвитых стран, но долго так продолжаться не может, предупреждает Ларуш. Его идеал – общество, где господствует труд, а не капитал, так как только в этом случае, убежден американский мыслитель, можно говорить о человеке как о творце. Интересно, что Ларуш радикальный сторонник научно-технического прогресса, он считает, что знаменитые рассуждения ученых «Римского клуба» о «пределах роста» (т.е. о необходимости остановить развитие техники, иначе Землю ждет экологическая катастрофа) – не более чем уловка идеологов Запада, рассчитанная на Третий мир; пускай, мол, все остается как есть: западные страны - технологически развитыми и богатыми, а южные и восточные – отсталыми и бедными.

Однако, Ларуш, как я уже говорил, только предшественник антиглобалистов, к тому же, его влияние ограничено. Подлинным властителем умов антиглобалистов является словенский философ и публицист Славой Жижек. В настоящее время он работает в «Институте культурологических исследований» (Германия), где является одним из руководителей проекта «Антиномии постмодернистско-го разума». Пожалуй, он единственный современный леворадикал, который имеет некоторое признание в буржуазных, «официальных» кругах Запада. Во всяком случае, несмотря на его недвусмысленные протесты против натовской агрессии в Югославию и терпимое отношение к идеям Ленина (в 2001 году он провел в Германии научную конференцию, посвященную Ленину и ленинизму, повергнув тем самым в шок западных журналистов), его привечают европейские официозные издания типа «Зюддойче цайтунг». Его взгляды представляют собой синтез западного марксизма и структуралистского психоанализа Жака Лакана.

Основной огонь критики Жижека направлен на идеологические «священные коровы» неолиберализма – принципы пацифизма, мультикультурализма и толерантности. Жижек стремится доказать, что оборотной стороной «абстрактного пацифизма» Запада, т.е. стремления во что бы то ни стало установить мир, закономерно становится военная агрессия (как в Ираке и Югославии), что призывы Запада быть терпимым, толерантным к другим культурам оборачиваются новой, скрытой формой расизма – неорганическим «отрефлектированным расизмом». Представляют большой интерес размышления Жижека о причинах усиления в наши дни национализма и фундаментализма. Он отказывается рассматривать национализм как феномен возрождения национальных культур, по мнению Жижека, национализм вырастает из иного корня – из ситуации постмодерна. Современные люди, живущие в мегаполисах, говорят, одеваются, ведут себя более или менее одинаково, стандартно, реакцией на эту репрессивную унифицированность постмодеринистского человека и является национализм, стремление к исключительно национальной самоидентификации, практически, уже без связи с национальными корнями.

Нельзя сказать, что Жижек противник западной демократии, напротив, он радикальный демократ с постмодернистскими мотивами; все дело в том, что сам Запад в своей политической практике все больше отходит от им же провозглашаемых идеалов демократии и либерализма, что видно на примере натовской агрессии в Югославию или поддержки США авторитарных режимов, когда им это выгодно. Итак, Жижек в духе старых «новых левых» обвиняет Запад ни в чем ином как в переходе к «скрытому фашизму» под вывеской либерализма.

Среди других идейных лидеров антиглобалистов отметим известного лингвиста и политолога Ноума Хомски, а также суфия и анархиста Хаким Бея. Заражены идеями антиглобализма и, соответственно, несут их художественными средствами в массы многие деятели западной творческой интеллигенции, включая даже некоторых звезд Голливуда. Это не говоря уже о том, что среди радикальных антиглобалистских групп, по прежнему, почитаются авторитетными и усиленно штудируются тексты классиков «левой идеи»: Бакунина, Кропоткина, Маркса, Ленина, Троцкого, Адорно, Маркузе, Ги Дебора и др.

6. Смысл антиглобализма

Движение антиглобалистов интересно и важно прежде всего упорным стремлением разбить вдребезги красивую сказочку западной пропаганды о наступление эпохи гуманизма, прогресса и согласия, о некоем хэппи-энде истории (недаром ведь на Западе так «раскручивают» сейчас работу американца японского происхождения Фукуямы «Конец истории», где проводится мысль о том, что капитализм североамериканского образца есть вершина исторического прогресса, уже наступившее «светлое будущее», так что стремиться уже ни к чему не надо, а надо оберегать и укреплять американизм). Антиглобалисты совершенно справедливо указывают, что шикарная жизнь богатых и среднего класса «развитых стран», которую усиленно пропагандируют западные и прозападные СМИ как эталон жизни – лишь красивый фасад, за которым грязь, кровь и страдания миллионов и миллиардов человек. Когда коммунисты говорили о том, что сегодняшнее благоденствие Запада куплено дорогой ценой – нищетой, мучениями и смертями в странах-пролетариях, т.е. в Третьем мире, и наши, и западные либеральные интеллектуалы отмахивались от них как от назойливых мух. Теперь тоже самое говорят молодые люди с самого Запада и еще как говорят – не суконным, лапидарным языком советской пропаганды, а ярко, эксцентрично, карнавально! Причем, чем сильнее на Западе прессинг «либерального информационного тоталитаризма», приклеивающего ярлык «экстремизма» ко всему, что выходит за границы либерального поля, тем сильнее протест свободомыслящей западной молодежи. Оказывается даже западные СМИ с их мощнейшими технологиями «манипуляции сознанием», разработанными научными институтами, не всесильны, и это, как говорится, радует и вселяет определенный оптимизм. Другой вопрос: смогут ли только лишь одни антиглобалисты свалить капитализм? Думаю, не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что ответ на этот вопрос может быть лишь отрицательным. Слишком они разрознены, слишком увлечены эмоциональным протестом… И кроме того, не будем забывать, что антиглобалисты – сугубо западный феномен, выражающий внутренний кризис самой западной культуры. Заметьте, что они бьют западный официоз его же оружием, то бишь упрекают глобальные компании и организации в нарушении тех же принципов, которые они во всеуслышанье провозглашают – принципов суверенитета народов, прав и свобод человека, равенства в правах. Заметьте, что западные антиглобалисты в принципе не против глобализма как такового, т.е. идеи планетарного, унифицированного общества, «плавильного котла наций», они только за справедливое глобальное общество, где нет наций-эксплуататоров и наций-эксплуатируемых. Т.е. антиглобалисты находятся с некоторыми вариациями в поле тех же самых западных идей, которые породили глобализм, конфликт же между ними носит в полном смысле слова диалектический характер.

Противостоять мировому, глобальному капитализму и его претензиям поглотить все страны и народы можно лишь сплоченными усилиями стран, которым планетарный капитал отвел роль рабов «золотого миллиарда». Вряд ли нам удастся спастись и отстоять свое достоинство и суверенитет, если молодые ребята с более или менее благополучного Запада будут выходить на улицы с гитарами и флагами и идти против водометов «копов», а их сверстники из России сидеть дома, смотреть проамериканское ТВ и считать за счастье устроиться в разносчиком в «Макдоналдс» за оплату, вдвое меньшую, чем в Америке. Молодых россиян часто упрекают за то, что они во всем подражают Западу. А я думаю, что их бы стоило упрекнуть в том, что они, наоборот, катастрофически отстали от западной молодежи. На современном Западе дорогие костюмы, места менеджеров в банках, «Кока-Кола» и гамбургеры уже лет десять как не в моде. Теперь там в моде флаги с Че Геварой, антибуржуазные прокламации в Интернете и горящие чучела Буша и Комдесю. Думаю, и для нас это более чем актуально.