- •Глава IX о коттерах
- •§ 4. Положение, в котором находится многочисленное земледельческое население Индии, почти аналогично положению коттеров и в то же время в достаточной степени
- •Глава X способы ликвидации коттерской аренды
- •§ 2.6 Все предшествующее было написано мною в
- •3 Заказ № 522
- •Глава XI
- •§ 2. Имеются, однако, некоторые факты, которые как будто явно противоречат этой доктрине и которые мы обязаны рассмотреть и объяснить.
- •9 [См. Приложение р. «Динамика народонаселения».] 5 Заказ № 522
- •Глава XII
- •Глава XIII
- •Глава XIV
- •Глава XV о прибыли
- •9 Заказ № 52?
- •Глава XVI о ренте
- •11 Заказ № 522
- •§ 2. Мы должны начать с определения нашей терминологии. Адам Смит в одном часто цитируемом отрыв!ке коснулся наиболее очевидной двусмысленности слова «стои-
- •12 Заказ № 522
- •13 Заказ № 522 193
- •Глава IV
- •Глава V
- •§ 2. Если часть продукции, полученная при самых неблагоприятных условиях, приобретает стоимость, пропор-
- •Глава VI краткое изложение теории стоимости
- •Глава VII
- •Глава viгi
- •Глава IX
- •§ 1. Но и стоимость денег не более точно, чем стоимость всех других товаров, определяется спросом и предложением. Конечным регулятором их стоимости выступают издержки производства.
- •Глава X
- •17 Заказ № 622
- •§ 3. Мы рассмотрели главную функцию кредита в производстве. Он не является собственно производительной
- •18 Заказ № 522
- •Глава XI t влияние кредита на цены
- •§ 5. Однако воздействие всей этой покупательной силы на цены пропорционально степени ее использования, и по-
- •19 Заказ № 522
- •Глава XIII о неразменных бумажных деньгах
- •Глава XIV об избыточном предложении
- •Глава XV о мере стоимости
- •Глава XVI
- •Глава XVII о международной торговле
- •§ 2. Как я уже отмечал в одной из моих работ *, по мнению Рикардо (мыслителя, внесшего наибольший вклад в разъяснение данного предмета) **, «обмен обуслов-
- •§ 4. Прежде чем идти дальше, давайте сравним изложенную точку зрения на выгоды международной торговли с другими теориями, господствовавшими раньше и до известной степени господствующими до сих пор.
- •Глава XVIII об интернациональных стоимостях
- •23 Заказ № 522 353
- •Глава XIX о деньгах как импортируемом товаре
- •Глава XX
- •§ 3. На первый взгляд можно предположить, что, когда обменный курс неблагоприятен, или, другими слова-
- •Глава XXI
- •Глава XXII
- •Глава XXIII о ставке процента
- •Глава XXIV
- •§ 2. В той части, в какой эта доктрина опирается на свидетельства, а не на выводы, она представляется мне бесспорной. Я вполне доверяю заверениям провинциаль-
- •§ 3. Предотвращение такого замедления реакции и крайнего ее ужесточения — вот цель проекта регулирования денежного обращения. Первыми глашатаями этого
- •28 Заказ № 522
- •§ 4. Тем не менее мне представляется несомненным, что это преимущество, как бы высоко его ни ценили, покупается еще большими невыгодами.
- •Глава XXV
- •§ 3. Такой я представляю себе правильную теорию, или обоснование, подрыва цены. Дальше будет показано,
- •Глава XXVI
ЭКОНОМИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ ЗАПАДА
дж.с.милль
основы
ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИИ
II..
КНИГА II
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ
(продолжение)
Глава IX о коттерах
§ 1. Общим названием коттерства я обозначу все без исключения случаи, в которых работник заключает соглашение об аренде земли без посредничества фермера-капиталиста, а условия соглашения об аренде, в собственности величина ренты, определены не обычаем а конкуренцией. В Европе главный пример такого рода аренды дает Ирландия, и именно из этой страны заимствовано понятие ««оттер» *. До самого недавнего времени можно было назвать' арендаторами-коттерами подавляющее большинство сельского населения Ирландии; исключение составлял лишь Ольстер, где имущественные орава арендаторов были ограждены обычаем. Правда, в Ирл1андии существовал многочисленный класс работников, которые (как можно предположить, вследствие отказа либо землевладельцев, либо уже снявших землю арендаторов допустить дальнейшее дробление участков) оказались не в состоянии получить в постоянную аренду даже маленькие клочки земли. Но из-за нехватки капитала обычай вознаграждать работников землей получил столь всеобщее распространение, что даже труд тех, кто временно работал на коттеров или на крупных фермеров, иногда встречавшихся в Ирландии, зачастую вознаграждали не деньгами, а разрешением возделывать в течение сельскохозяйственного сезона участок земли, который, как правило, фермер предоставлял работникам уже удобренным и который был известен под названием «конакр». Работники давали согла-
* В своем первоначальном значении слово «коттер» характеризовало класс субарендаторов, снимавших у мелких фермеров коттедж и 1—2 акра земли. Но авторы, уже давно использующие этот термин, расширили его смысл, так что данное понятие включает ныне и самих этих мелких фермеров и вообще всех крестьян-фермеров, арендные платежи которых определяет конкуренция.
1 [«Можно назвать»—в 1-м издании (1848 г.) изменено на современную форму в 5-м издании (1862 г.). Аналогичным, образом описание работников в следующем предложении переведено из настоящего времени в прошлое.]
сие платить за эти участки денежную ренту, часто в размере нескольких фунтов за акр, но в действительности денег не платили, возмещая долг трудом в соответствии с денежными расценками на труд.
По коттерской системе продукт делится на две части ренту и вознаграждение работника; очевидно, что размер одной части определяется размером другой. Работнику достается то что не берет землевладелец; положение работника зависит от величины ренты. А поскольку ренту регулирует конкуренция, то величина ренты зависит от соотношения между спросом па землю и ее предложением. Спрос на землю зависит от численности конкурентов, а 'конкурентами является все сельское население. Поэтому данная система аренды ведет к тому, что принцип народонаселения воздействует не на капитал, как в Англии, а непосредственно на землю. При таком положении вещей рента зависит от соотношения между численностью населения и землей. Так как земля составляет величину постоянную, тогда как население наделено неограниченной способностью к увеличению, то, если ничто не сдерживает этот рост населения, конкуренция из-за земли вскоре взвинчивает ренту до той высочайшей точки, какая только совместима с выживанием населения. Последствия коттерства зависят, таким образом, от степени, в которой способность населения к росту сдерживается обычаем и личным благоразумием либо голодом и болезнями.
Было бы преувеличением утверждать, что коттерство абсолютно несовместимо с зажиточностью класса трудящихся. Если бы можно было предположить, что коттерство существует у народа, для которого привычен высокий жизненный уровень, запросы которого таковы, что никто не станет предлагать за землю ренты большей, чем та, что оставит земледельцу изрядные средства к существованию, и умеренное увеличение численности которого не создает безработных, своей конкуренцией стимулирующих рост ренты, за исключением случаев, когда происшедшее благодаря совершенствованию навыков увеличение продукта земледелия позволяло бы людям платить более высокую ренту без ущерба для себя, то и при коттерской системе аренды земледельцы могли бы получать столь же хорошее вознаграждение, обладать столь же большой долей предметов первой необходимости и удобств, как и при любой другой. Но все же, пока величина их арендных
8
платежей будет определяться произвольно, они не будут пользоваться ни одним из тех преимуществ, которые извлекают из своей связи с землей испольщики при тосканской системе аренды. Они не будут иметь в своем распоряжении капитала, принадлежащего их землевладельцам, и недостаток капитала не восполнится у них теми сильными побуждениями к физическим и умственным усилиям, которые воздействуют на крестьянина, обладающего постоянной арендой. Напротив, любое увеличение ценности земли благодаря усилиям арендатора имело бы своим результатом не что иное, как наносящее ему ущерб повышение ренты — либо на следующий год, либо в даль--' нейшем, по истечении соглашения об аренде. Возможно, что у землевладельцев хватило бы совести или здравого смысла не пользоваться преимуществом, которое предоставляет им конкуренция, и что разные землевладельцы воспользовались бы этим преимуществом в разной степени. Но никогда нельзя с уверенностью рассчитывать на то, что какой-нибудь класс или какая-нибудь группа людей станут действовать в ущерб своим непосредственным денежным интересам; и в данном случае даже малейшее сомнение было бы столь же пагубно, как и уверенность, ибо когда человек взвешивает, предпринимать ли ему ныне усилия и приносить ли жертвы ныне ради сравнительно отдаленного будущего или же не делать этого, то самая малая вероятность того, что человека лишат плодов этих усилий и жертв, склоняет чашу весов не в их пользу. Единственной гарантией от такой неопределенности могло бы стать укоренение обычая, надежно обеспечивающего постоянство аренды тому земледельцу, который занимает данный участок земли, без повышения ренты, кроме тех случаев, когда такое повышение будет одобрено общественным мнением. Таким обычаем является действующее в Ольстере право арендатора. Весьма значительные суммы, которые уходящий арендатор получает от своих преемников в качестве платы за добровольный отказ от фермы*, во-первых, ограничивают круг конкурентов, оспа-
* «Нередки случаи, когда арендатор, не имеющий соглашения об аренде, продает просто привилегию занимать или держать его •ферму, на которой незаметно каких-либо признаков осуществленных им улучшений, за сумму от 10 до 16, 20 и даже 40 годичных арендных платежей».—"Digest of Evidence taken by Lord Devon's Commission", Introductory Chapter. Составитель этого сборника при-
ривающих друг у друга землю, людьми, имеющими возможность предложить такие суммы; во-вторых, этот факт доказывает еще и то, что землевладелец не извлекает в полной мере выгоды даже из такой более ограниченной конкуренции, поскольку взимаемая им рента не составляет всей суммы, которую новый арендатор не только предлагает, но и фактически платит за снимаемую ферму. Новый арендатор платит эту значительную сумму в полной уверенности, что рента не будет повышена; гарантией тому арендатору служит обычай, не получивший признания со стороны закона, но черпающий свою обязательную силу в другой санкции, очень хорошо известной в Ирландии *. Без той или иной поддержки обычай, ограничивающий земельную ренту, вероятно, не может укорениться в развивающемся обществе. Если бы размеры богатства и численность населения были постоянны, рента также оставалась бы постоянной и, просуществовав долгое время без изменений, вероятно, стала бы считаться неизменной. Но любое увеличение богатства и населения ведет к росту ренты. При испольщине действует определенный метод, гарантирующий землевладельцу участие в прибыли от увеличения продукции, получаемой с принадлежащей ему земли. Но при коттерстве землевладелец может обеспечить себе получение такой возрастающей доли, только пересматривая условия арендных соглашений, причем в развивающемся обществе такой пересмотр условий .сдачи земли в аренду почти всегда будет выгоден землевладельцу. Поэтому интересы землевладельца самым
бавляет, что «сравнительное спокойствие, наблюдающееся в этом районе» (Ольстере), «по-видимому, может быть приписано преимущественно этому факту».
* «В огромном большинстве случаев это не компенсация за сделанные прежним арендатором вложения или за осуществленные им улучшения земли, но попросту страхование жизни или приобретение иммунитета, предотвращающего попрание прав арендатора».— См. указ. "Digest...". «Действующее ныне в Ольстере арендное право является,—справедливо замечает автор, — копигольдом в зародыше». «Даже там и в тех случаях, когда правом арендатора пренебрегают и арендатора изгоняют, не уплатив ему должного вознаграждения, последствиями этого обычно являются вспышки насилия» (Ch. VIII). «Охватившие Тнпперери беспорядки и сговоры крестьян по всей Ирландии являются не чем иным, как методично ведущейся войной с целью получения ольстерского арендного права».
решительным образом противоположны укоренению любого обычая, придающего ренте фиксированную величину.
§ 2. В тех случаях, когда величина ренты не ограничена, ни законом, ни обычаем, коттерство обладает недостатками самой худшей испольщины и едва ль хотя бы одним из тех достоинств, которые компенсируют эти недостатки в лучших формах испольщины. Вряд ли возможно, чтобы ведущееся на основе коттерства сельское хозяйство не находилось в жалком положении. Положение же земледельцев необязательно должно быть таковым. Ибо достаточное ограничение населения может ослабить конкуренцию из-за земли и предотвратить крайнюю нищету; привычки к благоразумию и высокому жизненному уровню, установившись однажды, имеют хорошие шансы на то, чтобы укорениться; хотя даже при этих благоприятных обстоятельствах побуждения к благоразумию будут значительно слабее, нежели у испольщиков, которые (подобно тосканским испольщикам) защищены обычаем от сгона со своих ферм. И в самом деле, семья испольщика, пользуясь такой защитой, может обеднеть только в результате своего собственного непредусмотрительного увеличения, тогда как семья коттера при всем благоразумии и самоограничении ее членов может столкнуться с наносящим ей ущерб повышением ренты вследствие высокой рождаемости в других семьях. Предупредить это зло коттеры могут только путем распространения в их классе благотворного чувства долга и собственного достоинства. Во всяком случае, это чувство может послужить им достаточной защитой. Если обычный уровень запросов у этого класса будет высок, молодой человек не станет, возможно, предлагать ренту, величина которой поставит его в худшее положение, нежели то, какое имел его предшественник, арендовавший этот участок; может также возникнуть общий обычай, который действительно установился в некоторых странах, предписывающий не жениться, пока не освободится ферма.
Но нам никогда не представится возможность рассмотреть результаты коттерства там, где в привычках класса трудящихся сам по себе укоренился высокий жизненный уровень. Коттерство встречается лишь там, где запросы сельских работников по традиции настолько низки, насколько это вообще возможно; там, где сельское население будет размножаться до тех пор, пока не окажется на гра-
10
11
ни голодной смерти, и его рост сдержат лишь болезни да малая продолжительность жизни, являющиеся следствием недостатка элементарнейших средств, необходимых для существования. Таким было2 положение значительного большинства ирландского крестьянства. В тех случаях, когда народ уже опустился до такого уровня, и в особенности если он пребывает в таком состоянии с незапамятных времен, коттерство является почти непреодолимым препятствием на пути к выходу из этого положения. Когда привычки народа таковы, что рост его численности всегда сдерживает лишь невозможность добыть самое скудное пропитание, и когда пропитание это можно добыть, лишь занимаясь сельским хозяйством, все условия и соглашения, касающиеся величины ренты, являются простой формальностью; конкуренция из-за земли вынуждает арендаторов брать на себя обязательства платить больше, чем им по силам, и, уплатив все, коттеры почти всегда остаются должны сумму большую, нежели уже выплаченная.
«Поскольку об ирландском крестьянстве, — пишет Ри-вэнс, секретарь комиссии по изучению вспомоществования бедным в Ирландии *, — со всей справедливостью можно сказать, что в каждой семье, не имеющей достаточного количества земли для производства своей пищи, один или несколько членов живут подаяниями, то легко понять, что крестьяне всеми способами и силами стремятся получить маленькие участки. При этом размеры предлагаемых ими арендных платежей зависят не от плодородия земли и не от их собственной способности заплатить обещанную сумму, но единственно от желания предложить такую сумму,, которая скорее всего позволит им получить участок. Почти всегда они неспособны уплатить обещанную ими же ренту и соответственно становятся должниками людей, у которых они арендуют землю, почти сразу же, как только-вступают в пользование землей. В виде ренты они отдают весь продукт земли, за исключением количества картофеля, необходимого для пропитания; но так как весь продукт редко равняется обещанной ренте, задолженность арендаторов землевладельцам постоянно растет. В некото-
2 [До 5-го издания (1862 г.)—«к несчастью».]
* "Evils of the State of Ireland, their Causes and their Remedy",, p. 10. Эта брошюра содержит между прочим отличную выборку из массы свидетельств, собранных комиссией, председателем которой: был архиепископ Уотли.
12
рых случаях обещанная рента превышает самое большое количество продукта, (когда-либо полученное с участков, арендованных крестьянами, которые обязались уплатить эту ренту, или то количество продукта, которое при существующей системе возделывания земли эти участки могли бы дать в самые благоприятные сезоны. Поэтому, если бы крестьянин выполнял свои обязательства перед землевладельцем, на что он редко оказывается способен, он обрабатывал бы землю задаром да еще давал бы землевладельцу премию за разрешение обрабатывать землю. Рыбаки на морском побережье, а в северных графствах те, у кого есть ткацкие станки, зачастую платят в качестве ренты суммы большие, нежели рыночная стоимость всей продукции, получаемой с занимаемой ими земли. Можно, пожалуй, предположить, что при таких обстоятельствах им жилось бы лучше, если бы они вовсе не арендовали земли. Но неделю-другую уловы могут быть очень плохими; то же может случиться и со спросом на продукцию домашнего ткачества, и тогда эти люди, не имей они земли для производства пищи, могли бы умереть с голоду. Однако они редко выплачивают всю обещанную ренту. Крестьянин постоянно остается в долгу у своего землевладельца; его жалкого имущества — нищенской одежды его самого и членов семьи, двух-трех стульев и нескольких предметов глиняной посуды, находящихся в убогой лачуге, — не хватило бы, будь оно продано, для того, чтобы ликвидировать постоянный и вообще накапливающийся долг арендатора землевладельцу. По большей части крестьяне опаздывают с платежом на год, и извинением за то, что они не платят больших сумм, им служит нищета. Материальное положение крестьянина не улучшится, даже если продукция с арендуемого им участка в какой-нибудь год окажется обильнее обычного или если крестьянин случайно приобретет какую-нибудь собственность; он не может позволить себе питаться лучше или потреблять большее количество еды. Он не может прикупить мебель в дом, как не может и одеть получше жену и детей. Приобретенное им должно пойти человеку, у которого он арендует землю. Случайное увеличение дохода коттера позволит ему сократить задолженность по уплате ренты и тем самым отсрочить сгон с арендуемого участка. Но это и предел его надежд».
В качестве крайнего примера ожесточенности конкурентной борьбы за землю и той чудовищной высоты, до
13
которой эта конкуренция временами взвинчивает номинальную ренту, можно привести факт, который содержится в собранных комиссией лорда Девона показаниях и засвидетельствован Херли, коронным секретарем графства Керри*: «Я знаю случай, когда арендатор нанимал ферму, которая была мне хорошо известна и давала 50 ф. ст. в год; однако конкуренция достигла такого накала, что он пообещал платить ренту в 450 ф. ст. в год,».
§ 3. При таком положении вещей что может арендатор выиграть от какого бы то ни было трудолюбия и благоразумия и что он может потерять вследствие самого крайнего безрассудства? Если землевладелец в любой момент воспользуется своими законными правами в полном объеме, коттер не сможет даже существовать. Если бы ценою дополнительных усилий коттер удвоил продукцию со своего клочка земли или если бы он благоразумно воздержался от увеличения числа едоков, поглощающих эту продукцию, то единственным его выигрышем было бы то, что у него осталось бы больше средств для уплаты землевладельцу, тогда как, будь у него хоть 20 детей, все равно сначала получат пропитание члены его семьи, а землевладелец сможет взять лишь то, что останется. Из всех живущих на свете людей, кажется, один лишь коттер находится в таком положении, при котором он едва ли может улучшить или ухудшить свою участь каким-либо собственным поступком. Если коттер трудолюбив или бла-.горазумен, то от этого выиграет только его землевладелец; если коттер ленив и невоздержан, то и убыток от этого будет только его землевладельцу. Самое богатое воображение неспособно представить 'положения, при котором побуждения к труду и.к самоконтролю отсутствовали бы в большей степени. Побуждения, воздействующие на свободных людей, отняты и не заменены побуждениями, которые управляют рабами. Коттеру не на что надеяться и нечего бояться, за исключением сгона с арендуемого им участка, а от этой угрозы он защищается, 'прибегал к ultima ratio (последний, решительный, крайний довод) -оборонительной гражданской войне. «Рокизм» и движение «белых ребят» были3 проявлением решимости людей,
* "Evidence", p.' 851.
3 [До 5-го издания (1862 г.)—«являются».]
которые не могли назвать своим ничего, кроме ежедневного пропитания самого скверного качества, и не желали лишиться и этой малости в угоду другим.
В таком случае не со злою ли сатирой на способ, которым формируются мнения по важнейшим проблемам естества и жизни человека, мы сталкиваемся, обнаруживая, что наставники общества, претендующие на большую ученость, приписывают отсталость ирландской промышленности и недостаток энергии, проявляемый ирландцами в деле улучшения своего положения, особенной лености и insouciance (беззаботность, беспечность), свойственными кельтской расе? Из всех распространенных способов уклоняться от рассмотрения того, как воздействуют на ум и душу человека общественные и нравственные условия, самый пошлый состоит в том, что различия в поведении и характере людей приписываются их врожденным и природным особенностям. Какая раса не стала бы ленивой и безалаберной, когда положение дел таково, что люди не извлекают никаких преимуществ из своей цредуемотри-тельности и усердия? Если люди живут и трудятся при таких порядках, нет ничего удивительного в том, что они не стряхивают с себя порожденные такими условиями апатию и безразличие сразу же, как только предоставляется возможность трудиться с действительной пользой? Вполне естественно, что такой любящий удовольствия и чувственный народ, как ирландцы, будет менее привержен к постоянному, рутинному труду, нежели англичане, поскольку для ирландцев жизнь и независимо от труда имеет большую привлекательность; но они не менее способны к напряженному постоянному труду, чем их кельтские сородичи французы, не менее, чем тосканцы или древние греки. Характер ирландцев, с присущей ему возбудимостью, является именно таким характером, в котором соответствующими побуждениями легче всего разжечь дух воодушевленного труда. Если люди не хотят работать без побудительной причины, это не дает еще никаких доказательств отсутствия у них трудолюбия. В Англии или Америке никто не трудится напряжённее ирландцев — но не при коттерской системе.