К вопросу о гештальттерапии семейной системы (Теория полей - Теория систем)
(По материалам сайта http://www.psyforum.ru )
Овладев методиками системного подхода, я начал в 1975г применять его на практике в контексте "воспитательного действия в открытой среде". Я занялся также семейной терапией в качестве частного консультанта. Мой путь к пониманию системного подхода был долог и, в конце концов, он решительно переменил мое представление о мире. Я совершенно по-новому увидел проблемы социума и семьи через призму присущих им внутренних влияний и взаимодействий; я понял конкретную методологию возможного вмешательства. Однако и теперь, спустя годы, один вопрос оставался. Системное вмешательство в том виде, в каком я его применял, позволяло весьма активно помогать семейной системе в создании новых комбинаций как для общения внутри нее самой, так и для взаимодействия с окружением. Но коль скоро речь заходила о воздействии на личность, такое вмешательство демонстрировало свою ограниченность.
Другими словами, системная модель позволяла мне получить доступ к семье как организации, но не давала сосредоточиться на индивидууме, и, таким образом, возможности терапии в некоторых случаях уменьшались.
В 1978 г., во время стажировки в Квебеке, я встретился с Вирджинией Сатир. Тогда я открыл для себя возможность перехода от системы к индивидууму и возврата обратно, к системе. Именно эта парадигма открыла для меня гештальт. После стажировки в Центре Роста в Монреале, связанном с Кливлендом, я начал в 1983 г. работать как гештальттерапевт.
Гештальт подход позволил мне работать с индивидуумом в рамках системной семейной терапии. В свою очередь, системный подход дал возможность, осуществляя гештальт-терапию, принимать во внимание контекст, в котором существует личность, ее взаимодействие с окружением.
Сперва я счел применение гештальт подхода к семье довольно простым. Однако быстро понял, что это не так. Дело в том, что, хотя оба подхода имеют общие корни, они функционируют на разных уровнях логики, не сводимых один к другому.
Итак, определив возможности теории поля в работе с семьей, я хотел бы понять место теории поля и теории систем в эволюции науки. И, наконец, я все же попытаюсь положить несколько своих кирпичей в стену строящегося здания гештальттерапии семейной системы.
1. Границы теории поля.
В основе парадигмы гештальт-терапии лежит понятие "организма". \Организм определяется как "психофизическая целостность, взаимодействующая, как целое, со своей средой". Предметом гештальт-терапии становится, таким образом, отношения организма с его окружением. Перлз и Гудмен на первых страницах своей основной книги называют это "взаимодействие организма со средой в поле "организм/среда"". Они уточняют, что "речь идет, разумеется, не только о физическом взаимодействии человеческого организма с окружением, но также и о социальном. Таким образом, при любом подходе к человеку: физиологическом, психологическом или психотерапевтическом, - следует говорить о поле, в котором взаимодействуют как минимум биологические, социокультурные и физиологические факторы /.../ Любая человеческая функция есть результат взаимодействия на поле организм/среда".
Итак, гештальт-терапия уходит своими корнями в теорию поля. Она занимается тем, что происходит на границе контакта в поле организм/среда, но при этом во всех своих определениях отсылает к понятию взаимодействия. А это понятие, в свою очередь отчетливо не сформулировано ни в основополагающей книге по гештальт-тераии, ни в теории поля в целом. Тут приходится обращаться к теории систем. Вот откуда происходит путаница между понятиями "контакта" и "взаимодействия", от которой не избавилось сознание многих гештальтистов.
Согласно Перлзу и Гудмену, контактом мы будем называть "освоение поля, творческое приспособление организма и среды друг к другу". Взаимодействием же, согласно Вацлавику, мы будем называть "динамическое чередование обменов многими посланиями между, как минимум, двумя личностями /.../ Текучая полифоническая смесь многочисленных способов поведения: вербального, звукового, проявляющегося в позах и движениях, - когда каждый из них уточняет смысл других". Теория поля, лежащая в основе гештальт-терапии, а точнее понятие поля организм/среда, обозначает явления, которые возникают между данным организмом и его окружением, между субъектом и тем, что им не является. Осуществляя терапию, я могу рассматривать в качестве отправной точки клиента как организм, а, следовательно, представительный элемент, а окружение будет полем, в которое он включен. Но я могу взять в качестве отправной точки и терапевта как организм и, следовательно, представительный элемент и окружение будет его полем, в которое он будет включен. Другими словами, при такой терапии в одно и то же время непременно происходит работа на границе контакта организм/среда в той мере, в какой я рассматриваю клиента как основной организм, и взаимодействие, в той мере, в какой терапевт сам является организмом, находящимся на поле клиента.
Как очень точно пишет Жан-Мари Робин : "хотя окружение организма или элемент этого окружения могут быть организмом, понятийный и методологический аппарат гештальт-терапии не вполне приспособлен к рассмотрению связи организм/другой организм как двух формирующих начал своих собственных полей... Гештальт-терапия успешно использует теорию поля, рассматривая то, что происходит между организмом и тем, что не есть он, когда он сам является предметом эксперимента.
Пока терапевт, как организм, рассматривает свой подход к клиенту, он относится к последнему как к сущности не-я, на которую он каким-то образом влияет или подвергается влиянию с ее стороны. В этом случае он может опираться на теорию поля. Но вот терапевт вмешивается: говорит, делает, молчит, задает вопрос... и сразу становится организмом, состоящим в связи с другим организмом, т.к. каждый из них принадлежит к своему собственному полю. В этом случае развивается взаимодействие. То есть область размышления, рассматривания располагается в теории поля, а вмешательство требует взаимодействия. Вот почему, я полагаю, что терапевту придется беспрерывно сновать от работы на границе контакта к работе с взаимодействием и обратно.
Взаимодействие приобретает еще большее значение, если мы переходим к паре или к семье. Терапевт остается в теории поля до тех пор, пока он рассматривает свой подход к семье, свое влияние на нее или ее влияние на себя. Однако с того момента, как он начинает действовать по отношению к одному из элементов системы, а тем более когда он вмешивается в поведение двух членов пары или членов семьи, он выходит из теории поля и входит во взаимодействие организм/организм, т.е. в теорию систем.
Таким образом, я постулирую, что семейная гештальт-терапия не может опираться исключительно на теорию поля. Ей приходится переходить на другой логический уровень, уровень взаимодействия, а он присущ теории систем. В противном случае она не является семейной терапией, а остается индивидуальной терапией в семье, или же экспериментирующей терапией, цель которой - создание нового окружения, в котором семья может изменяться.
Я постулирую, что гештальт-терапия семейной системы, которую еще предстоит создать, требует беспрерывного движения от системы к индивидуума и обратно и, следовательно, постоянного перехода с одного логического уровня на другой. А это предполагает особую осмотрительность, в частности, при определении "организма-клиента". Но об этом ниже. Для того, чтобы развить эти идеи и предложить кое-какие соображения по поводу гештальт-терапии семейной системы, а не семейной гештальт-терапии, я позволю себе отступление в историю развития науки. В нем найдут свое место психоанализ, теория поля и теория систем. Я попробую показать, что в эволюции эпистемологии гештальтерапия, основывающаяся на теории поля, располагается как раз на стыке мысли редукционистской, стремящейся к простейшему, и мысли системной. Вот почему в то время как многие представители сообщества гештальтистов предпочитают обращаться к традиционной модели "внутрипсихического", другие (к которым принадлежу и я) гораздо больше интересуются тем, что касается взаимодействия.