Постсоветская модель региональных конфликтов: Грузия, Россия, Украина

 

2008 год запомнится рядом событий, которые, без сомнения, еще долго будут оказывать свое влияния на происходящие в мире политические и экономические преобразования.

Бесспорно, в первую очередь речь идет о глобальном финансовом кризисе, обрушившемся сначала на Североамериканские Штаты, а затем, в связи с крайне сильной зависимостью друг от друга стран с рыночной экономикой – государств Европы, Южной Америки, Азии, не исключая Россию. На политической арене не угасают ожесточенные споры по поводу неоднозначной оценки скоротечного военного конфликта между Грузией и Россией. Происшествие на Кавказе повлекло за собой цепь событий, имеющих важное значение с точки зрения мировой политики и безопасности. К ним можно отнести одностороннее признание Россией Абхазии и Южной Осетии, фактическое согласие на вступление последней в союзное государство Российской Федерации и Беларуси; активизация США в переговорном процессе с Чехией и Польшей по поводу размещения на территории этих государств элементов своей противоракетной обороны; решение М. Саакашвили о выходе Грузии из состава СНГ и последовавшие вслед за этим разговоры о необходимости этой организации. С новой силой вспыхнула риторика по поводу вступления Украины и той же Грузии в состав НАТО.

В октябре во французском Эвиане Д. Медведев выступил с речью, в которой вполне недвусмысленно указал на виновника проблем на глобальном финансовом рынке и предложил свой вариант выхода из кризиса. Кроме того российский президент фактически обрисовал контуры нового миропорядка со вполне четко обозначенным местом России на новом политико-экономическом глобусе. Все это дает основание полагать, что 2008 год ставит точку в череде достаточно спокойных лет, отмеченных стабильностью в экономическом плане и сдержанностью в политическом.

Отношениям России и Североатлантического блока (НАТО) свойственна цикличность. Времена относительного затишья сменяются периодами ожесточенной риторики с обеих сторон. Наибольшее возмущение нашей страны уже долгие годы вызывает медленное, но верное продвижение НАТО на восток. Сегодня, когда на стремление Грузии войти в состав блока наложились политические результаты конфликта на Кавказе, спираль обоюдных упреков закрутилась с новой силой.

Суть ситуации в том, что стержневые страны НАТО и, в первую очередь, США и Великобритания, готовы закрыть глаза на факт агрессии грузинской стороны и пролоббировать решение о принятии этого государства – непосредственного соседа России (в чем его главная и, вероятно, единственная ценность) – в состав блока. На форуме в Эвиане Д. Медведев говорил по этому поводу: «Варшавского договора нет уже 20 лет. Но, к сожалению, для нас во всяком случае, расширение НАТО осуществляется с каким-то особенным азартом. Сегодня активно обсуждается приём в НАТО Грузии и Украины. Причём вопрос ставится следующим образом: принять эти страны, по сути, означает одержать верх над Россией, а не принять – капитулировать перед Россией».

Отказ от осуждения М. Саакашвили, фактически устроившего геноцид югоосетинского народа (считающегося в Тбилиси гражданами Грузии) наглядно демонстрирует торжество двойных стандартов, коими руководствуются страны Запада, неся миру «истинную демократию».

Особую остроту ситуации вокруг Грузии придают два обстоятельства. Во-первых, пока твердое решение НАТО принять в свои ряды эту страну. В случае вступления Грузии в Североатлантический блок, Тбилиси получит официальную, а не полулегальную поддержку Вашингтона; поставки вооружения будут преподноситься как узаконенная поддержка войск НАТО. Во-вторых, Южная Осетия попросила о вступлении в состав союзного государства России и Беларуси, не исключено, что ее примеру последует и Абхазия. Если Кремлю удастся заручиться поддержкой Минска, так и не признавшего до сих пор независимости республик, Южная Осетия станет плацдармом для размещения российских военных баз и получит статус уже не области временного расположения баз миротворческого контингента, а фактически места дислокации внутренних войск внутри конфедерации.

В этом случае взаимоотношения России и НАТО будут находиться под постоянной угрозой разрыва, так как позиции нашей страны и блока по поводу признания ресупублики диаметрально противоположны. Антагонистические настроения будут серьезной преградой при восстановлении считавшихся ранее партнерскими отношений. Коллизии в мировом праве, допускающем ситуацию, когда одна страна признает то или иное государство в качестве независимого, а другое – нет, неоднозначность трактовки принципов признания, а, зачастую, и применение двойных стандартов делает возможным подобные эксцессы. Сегодня благодаря этому возможна если и не территориальная, то политическая аннексия части одного государства другим. Этим приемом воспользовались сами страны НАТО (в большей степени США и Великобритания) в спорной ситуации вокруг Косово, тогда как Россия была в оппозиции, отказавшись видеть на карте новое государственное образование. Сейчас же роли поменялись, и уже наша страна в одностороннем порядке идет на признание независимости Южной Осетии и Абхазии, в то время как почти все члены ООН отстаивают территориальную целостность Грузии.

Разумеется, усиление военного присутствия НАТО в регионе при гипотетическом принятии Грузии в Североатлантический блок и одновременной передислокации российских армейских подразделений в район Южной Осетии и, например, Северной Осетии и Чечни – на территории, находящиеся на расстоянии прямой ракетной доступности от Тбилиси, не прибавят спокойствия на Кавказе. Каждый будет отстаивать собственные интересы в ущерб нормальной жизни граждан, как Южной Осетии, Абхазии, так и Грузии. Поэтому важно крайне осторожно и взвешенно проводить политику в регионе и со стороны России, и со стороны НАТО. Д. Медведев говорил в этой связи: «Сегодня мы не можем уйти от факта, что для предотвращения агрессии не сработали ни многосторонняя дипломатия, ни региональные механизмы, ни нынешняя европейская архитектура безопасности в целом. Особенно наглядно продемонстрировал свою ущербность так называемый НАТО-центризм. Из всего этого нужно сделать выводы. Современной Евро-Атлантике нужна позитивная повестка дня. События на Кавказе лишь подтвердили абсолютную правильность идеи нового Договора о европейской безопасности. С его помощью вполне можно создать единую и надёжную систему всеобъемлющей безопасности. Эта система должна быть равной для всех государств – без изоляции кого-либо и без зон с разным уровнем безопасности. Она должна быть призвана объединить всю Евро-Атлантику на основе единых правил игры. И на долгие годы в юридически обязывающей форме обеспечить наши общие гарантии безопасности».

О поиске путей обхода потенциального рубежа ПРО США в Восточной Европе, осуществляемом Москвой, свидетельствуют демонстративные учения кораблей Северного флота, совершивших многонедельный переход к берегам Венесуэлы – известному противнику политики Соединенных Штатов. Стоит ли говорить, что этот поход не кажется обязательным с точки зрения улучшения навыков экипажей кораблей и выглядит исключительно показательным.

Однако хочется верить, что со сменой руководства Белого Дома и избранием новым президентом CША Барака Обамы двусторонние отношения обретут вторе дыхание. «У нас нет проблем с американским народом, у нас нет врожденного антиамериканизма», - сказал президент РФ в Послании к Федеральному собранию. – И надеемся, что нашими партнерами, новой администрацией США будет сделан выбор в пользу полноценных отношений с Россией.

Признавая, что вышеназванные события и реакция на них – звенья единой цепи, надо упомянуть, что некоторое усиление конфронтации отдельных стран НАТО и России после конфликта в Южной Осетии, не переросло в открытое столкновение. И многое в развитии отношений сторон будет зависеть от курса нового президента США.

Если говорить об окончании споров по поводу статуса Южной Осетии и Абхазии, и, как следствие, о территориальной целостности Грузии, то, очевидно, что расхождение по этому вопросу между странами Запада и Россией настолько велико, что найти компромисс в краткие сроки будет практически невозможно. Вероятнее всего, что сама конфронтация по данному поводу перейдет в стадию вялотекущего противостояния. Де-факто Южная Осетия и Абхазия получили мощного союзника в деле об обретении независимости. Россия, считающая М. Саакашвили военным преступником, не допустит повторения геноцида и поможет силовым структурам республик поддержать свои границы.

Грузия, ущемленная больше в политическом, нежели территориальном смысле (ведь власть Тбилиси не распространяется на осетин и абхазцев уже более полутора десятков лет), приложит все усилия к тому, чтобы ее позиция «маленькой демократии, обиженной имперским диктатом» была поддержана странами НАТО.

В связи с конфликтной ситуацией между Россией и Грузией вновь очень остро стали восприниматься планы Украины и Грузии вступить в НАТО. Эти два государства, находящиеся фактически под протекторатом США, уже несколько лет далеки от добрососедских отношений с Россией и некоторыми другими членами СНГ. Вообще, в последние годы с потерей влияния Кремля в Киеве и Тбилиси обе страны все дальше отходят от ключевых принципов Содружества.

Грузинская демократия приняла совершенно немыслимый для этого строя вид. Стоит лишь вспомнить о безжалостных разгонах демонстраций оппозиции. Апофеозом внутренней политики Саакашвили стал, разумеется, геноцид мирных жителей Цхинвали – населения территории, считающейся Тбилиси республикой в составе Грузии. Эта ситуация, которая всколыхнула весь мир, не приветствовалась и США, первые лица которых несколько охладели к грузинскому президенту.

Новые шаги США в этом направлении, а также ответ России на них, станут очередными вехами в поисках нового мирового порядка.

Расхождение в подходах к урегулированию региональных конфликтов между Россией и США заключается, прежде всего, в том, что нынешнее российское руководство, считающее себя привилегированным игроком на постсоветском пространстве, начало навязывать свои позиции силовыми методами. Именно этот факт не позволяет теперь нашей стране играть роль посредника, которая была определена ей после распада СССР. Изменение модели поведения российского руководства при применении силы в решении грузино-осетинского конфликта предполагает полное расхождение позиций с Западом по принципиальным вопросам, что в свою очередь, предполагает поиск новых посреднических сил.