58 Основные исследовательские программы социально гуманитарных наук

При рассмотрении места и роли исследовательских программ необходимо разделить реальную исследовательскую деятельность историков, психологов, правоведов и представителей других частных общественных наук и методологическую рефлексию этой деятельности. Подобная рефлексия обусловлена, на наш взгляд, тем, что понятие исследовательской программы в частных общественных науках не приобрело достаточно определенного содержания и имеет существенно меньшее влияние, чем в методологических построениях, предполагающих не только ориентацию на действующие образцы естественнонаучного исследования, но и формирование его должных норм.

Будучи философской программой развития науки, исследовательская программа не тождественна тому или иному философскому направлению (не всякое философское направление послужило базой развития научных теорий, ряд философских ориентаций объединялись для формирования исследовательской программы). Исследовательская программа содержит в себе характеристику предмета, метода исследования, общих предпосылок научной теории, способов перехода от философской системы к научным построениям.

Понятие исследовательской программы плодотворно для анализа методологических построений, ибо последние, будучи философскими по своему статусу, несут на себе печать изучаемой области научного познания — наук об обществе и потому не являются всецело совпадающими с тем или иным философским направлением. Близким к исследовательской программе понятием является парадигма, термин, введенный Т. Куном и характеризующий исторически устойчивый образец исследования.

Сегодня вопрос о парадигме социальных наук сталкивается с двумя трудностями: 1) избрание масштаба исследования (идет ли речь о дисциплине, теоретическом построении известного ученого определенной специальности, обсуждается ли способ решения некоторой проблемы, или речь идет о социальных науках в целом, о своего рода «метапарадигме») и 2) перспектива многопарадигмальности, совершенно очевидно господствующая сегодня в социальных науках

В свете этого вопрос об одной-единственной парадигме либо о конкуренции парадигм может показаться надуманным. Однако, чтобы говорить о плюрализме парадигм, надо знать, во-первых, плюрализм каких парадигм имеется в виду и, во- вторых, в каком смысле достигается их плюрализм, что он означает на деле, кроме многообразия возможностей, каковы способы взаимодействия и совмещения многообразия. Какие исследовательские программы (парадигмы) можно выделять на уровне дисциплины, персонального исследования или конкретного анализа проблемы? Обычно выделяют позитивистскую, интерпретативную, критическую. Но этот «список» легко расширяется или уточняется - можно выделить механицистскую, социал-детерминистскую, географически-детерминистскую, структурно-функционалистскую, феномено-логическую, этнометодологическую, программу школы Анналов, постмодернистскую, синергетическую и др. Существует ли возможность построения дисциплинарных программ - психологической, экономической и пр.? Ответ на последний вопрос будет дан несколько позже.

Но есть возможность выявить «метапарадигмы» и обсудить плюрализм при взаимодействии «метапарадигм», опираясь на историю философии и историю науки.

Раннебуржуазная и классическая философия были ориентированы на природу и изучающие ее науки, на следующую отсюда натуралистическую парадигму. Они использовали образ природы как основы познания, реально и логически первой. Последователи натуралистической исследовательской программы полагают либо, что предмет наук об обществе тот же, что и у естественных наук, либо, что предметы различаются, но методы наук об обществе те же, что у естественных наук.

Согласно натуралистической парадигме, мир рационален и есть то, что он есть или чем он кажется, но не иная «вещь». Это относится как к предметам естествознания, так и наук об обществе. Например, есть человек. Он думает и говорит, он живет в обществе, он производит духовную и материальную культуру. Можно рассмотреть эти и другие параметры человеческого существования как нечто, что постоянно и является неизменным, подобно природной основе его существования. Социальные факты — это не материальные вещи, но это вещи того же ранга, что и материальные.

Главный результат применения натуралистической исследовательской программы к обществу — объяснение. Генетически первой исследовательской программой обществознания Нового времени была натуралистическая программа, которая формировала идеал и нормы научности по образцу естественных наук. Исторически первым таким образцом была механика, определившая механицизм всего домарксовского материализма и придавшая натуралистической программе исторически конкретный вид. Исследования общественной жизни в XVII—XVIII веках еще не претерпели такого отделения от философии, как естественные науки, но и в ее рамках восприняли механицизм. На его основе были предприняты попытки не только анализа социальной реальности, но и теоретического синтеза — поиска экономистами фундаментального отношения экономического механизма, историками и философами — основного фактора истории.

49На первый взгляд, дихотомия между объяснением и пониманием кажется несколько искусственной: если мы не понимаем что-либо, то нам нечто не ясно, то есть это нечто требует объяснения. Иначе говоря, понимание во многих случаях является следствием объяснения. И наоборот, если мы нечто понимаем, то, как правило, мы способны это объяснить. Легко заметить, что понимание и объяснение связаны между собой как внутреннее и внешнее. Но, разумеется, эта связь нисколько не отменяет их различий, и не делает невозможным их раздельное существование. Нечто может пониматься непосредственно, без какого-либо объяснения, а объяснение также может не сопровождаться пониманием. Однако в философии и методологии науки термины "объяснение" и "понимание" имеют несколько иное значение, чем в обыденном языке. В ней они понимаются прежде всего как некоторые методы теоретического познания действительности. • Существует несколько способов противопоставляющего разделения объяснения и понимания: o объяснение есть подведение под общий закон, понимание есть подведение под общую оценку; o объяснение есть указание на причину, понимание есть указание на цель; o объяснение отвечает на вопрос "почему?"; понимание отвечает на вопрос "зачем?". Баденская школа неокантианства предложила разделить науки на "объясняющие" и "понимающие" в зависимости от того, какой метод исследования является для них основным. К первым были отнесены естественные науки, пользующиеся преимущественно генерализирующим методом, их целью является познание законов мира, а ко вторым были отнесены гуманитарные дисциплины, изучающие прежде всего человека и его деятельность. Эти науки пользуются преимущественно описательным методом и направлены на изучение индивидуальных явлений во всей их неповторимости и уникальности. Таким образом, исследовательские интересы этих двух типов наук оказываются противоположными. Первые направлены на познание общего, а вторые - отдельного, единичного. Такое разделение наук следует во многом признать справедливым, но отношение между объяснением и пониманием в них оказалось несколько сложнее, чем это представлялось тем же неокантианцам. Поль Рикер в работе "Герменевтика и метод социальных наук" соотношение между понятиями интерпретации и понимания. Под пониманием он имеет в виду искусство постижения значения знаков, передаваемых одним сознанием и воспринимаемых другими сознаниями через их внешнее выражение (жесты, позы, речь). Цель понимания - совершить переход от этого выражения к тому, что является основной интенцией знака, и выйти вовне через выражение. Операция понимания становится возможной благодаря способности, которой наделено каждое сознание, проникать в другое сознание не непосредственно, путем "переживания", а опосредованно, путем воспроизведения творческого процесса исходя из внешнего выражения. Что же касается перехода от понимания к интерпретации, то он предопределен тем, что знаки имеют материальную основу, моделью которой является письменность. Любой след или отпечаток, любой документ или памятник, любой архив могут быть письменно зафиксированы и зовут к интерпретации. Рикер закрепляет слово "понимание" за общим явлением проникновения в другое сознание с помощью внешнего обозначения, а слово "интерпретация" употребляет по отношению к пониманию, направленному на зафиксированные в письменной форме знаки. Интерпретация остается некой периферией понимания, и сложившееся отношение между письмом и чтением своевременно напоминает об этом: чтение сводится к овладению читающим субъектом смыслами, заключенными в тексте; это овладение позволяет ему преодолеть временное и культурное расстояние, отделяющее его от текста, таким образом, что при этом читатель осваивает значения, которые по причине существующей между ним и текстом дистанции были ему чужды. В этом крайне широком смысле отношение "письмо-чтение" может быть представлено как частный случай понимания, осуществляемого посредством проникновения в другое сознание через выражение.