Глава 1 Ученый как элемент элитарной культуры

Сегодня не существует единого научного подхода к определению категории «элиты». Напротив, попытка разработать некий универсальный подход к определению самого понятия «элита» привела к противоборству разных концепций. Главной трудностью в определении данной категории является ее расплывчатость и неясность, так сказать, «объективно-мерцающий» предмет исследования[3].

Общество - «подвижное единство меньшинства и массы», которое существует внутри любого класса; а меньшинство в этом обществе - элита, которая является политической, властной.

Элита – «избранное меньшинство», высший класс. Меньшинство - совокупность лиц, выделенных особыми качествами, масса — совокупность лиц, не выделенных ничем.

Существуют черты, отличающие «избранных» от массы: «избранные — не те, кто кичливо ставит себя выше, но те, кто требует от себя больше, даже если требование к себе непосильно». Этим они отличаются от человека массы, который не требует от себя ничего, для кого жить — это плыть по течению, оставаясь таким, каков есть, и не силясь перерасти себя. Масса — это те, кто подчиняется воле истории и лишен ориентиров.

У власти должны находиться элиты, так как массы к этому не способны. Но сейчас у власти находятся представители масс, и вообще весь мир становится массой, которая проникает даже в круги традиционно элитарные[1, c. 14-16].

К элите принадлежат люди, которые ищут и находят «высшее начало». Тех, кто это делает сам причисляется к элите, тех, кто получает из чужих рук — к массе.

Из-за неспособности массы удерживать общую ситуацию, культурные основы общества и возникает ее неспособность осуществлять власть. Поэтому власть должна оставаться в руках элиты — «в руках людей, мыслящих «на высоте своего времени», людей, которые слышат подземный гул истории, видят реальную жизнь в ее полный рост и отвергают саму возможность архаизма и одичания»[1, c. 17]

В хорошо организованном обществе масса не действует сама по себе. «Она существует для того, чтобы ее вели, наставляли и представительствовали за нее, пока она не перестанет быть массой или, по крайней мере, не начнет к этому стремиться. Но сама по себе она осуществлять это не способна. Ей необходимо следовать чему-то высшему, исходящему от избранных меньшинств. Можно сколько угодно спорить, кем должны быть эти избранные, но то, что без них, кем бы они ни были, человечество утратит основу своего существования, сомнению не подлежит»[1, c. 18-21]

Элита представляет собой некоторое избранное меньшинство, превосходство которого очевидно. Ее авторитет не имеет ничего общего с влиянием количественного фактора. Поэтому подлинной элитой может быть только интеллектуальная, а не та часть населения, которая присвоила себе максимальное количество материальных благ. Эзотерически ориентированные мыслители, как, например, Рене Геном, связывают понятие подлинной элиты с формированием духовной элиты, которая должна действовать в гармонии со всей природой и быть укоренена в чистой интеллектуальности и духовности[6, c. 80].

Существует несколько функций элиты. Основная функция элиты — обеспечить соотнесение современных ей инстанций власти с общим смыслом (трансцендентной идеей) существующего порядка.

Вторая функция элиты — культивировать образцы современной жизни как для людей во власти, так и для всего общества[2].

А что же такое научная элита?

Наука предстает как род деятельности, осуществляемый конкретными людьми - учеными. Иногда науку даже определяют как то, что делают ученые. Ученые же по большей части разобщены, одни из них работают в секретных и недоступных лабораториях, другие занимаются сложными вычислениями и доказательствами, все они пользуются языком, понятным только их коллегам. Вместе с тем на смену представления о том, что открытие так или иначе было бы совершено, независимо от личностного вклада конкретного ученого, приходит ясное понимание того, что за теорией стоит личность определенного ученого, философа или мыслителя[4]

Научная элита и интеллектуалы представляют собой особый тип научной среды. Интеллектуальная элита и интеллектуалы - производители интеллектуальной собственности. Сама интеллектуальная собственность в общих чертах определяется как собственность на знание и информацию, происхождение которой связано с трудом данного ученого или научного коллектива. Вследствие весьма свойственных для нашего общества уравнительных тенденций отношение к интеллектуальной элите со стороны широких слоев населения во многом негативное или, мягко говоря, осторожное. Элита (от лат. eligo) означает «выбирать», и совершенно очевидно, что в разномастной прослойке интеллигенции выкристаллизовываются ее отборные экземпляры и типажи. Поэтому можно смело предполагать постоянное наличие интеллектуальной элиты в среде интеллигентской прослойки. Это поистине цвет общества, включающий в себя создателей духовных ценностей, выдающихся теоретиков, инженеров, медиков, признанных профессиональным сообществом.

В ранних версиях психологического облика ученого господствовала парадигма гениальности ученого.

Ученый, согласно распространенной мифологии, был боговдохновенной личностью, на нем лежала неизменная печать избранности, все природные задатки были представлены в гении в превосходной степени: сверхинтуиция, уникальность мышления (способность трактовать проблему не так, как все), чрезвычайная энергия и настойчивость в достижении цели, глубокий ум и богатейшее воображение.

По мере того как наука сращивалась с производством, а профессия научного работника становилась массовой, происходило неизбежное «заземление» образа ученого. Большая наука внесла существенные коррективы в этот образ. Новые люди, пришедшие в науку, были уже лишены романтического ореола бескорыстных героев-одиночек, борцов за чистый свет истины.

Наука становилась для них просто престижной профессией, такой же обыденной и лишенной какой бы то ни было святости работой, как и работа банковского служащего, адвоката, инженера и т. п. В прессе участились случаи критики корыстолюбивых устремлений ученых, разоблачения плагиата, карьеризма, альянса научной элиты с военно-промышленным комплексом.

Научное сообщество начинает постепенно осознавать, что прежний образ ученого, сочетавший как бы в некой святой троице героя, мудреца и пророка, нанес даже некоторый вред престижу науки. Ведь широкая общественность стала возлагать слишком большие надежды на ученых в избавлении мира от социальных недугов. Поэтому многие деятели науки стали стремиться к обмирщению образа ученого, подчеркивая, что ученые — такие же люди, как и все, и от них не следует ждать слишком многого. Единственным отличительным качеством ученого в нормативных требованиях оставался лишь высокий профессионализм[5, c. 121-122].