Современная история

Празднование Тысячелетия Крещения Руси в 1988 году ознаменовало закат государственно-атеистической системы, придало положительный импульс церковно-государственным отношениям, заставило власть предержащих начать диалог с Церковью и выстраивать взаимоотношения с нею на принципах признания ее огромной исторической роли в судьбе Отечества и ее вклада в формирование нравственных устоев нации.

Однако последствия гонений оказались весьма и весьма тяжкими. Предстояло не только восстановить из руин тысячи храмов и сотни монастырей, но и возродить традиции образовательного, просветительного, благотворительного, миссионерского, церковно-общественного служения.

Возглавить церковное возрождение в этих непростых условиях было суждено митрополиту Ленинградскому и НовгородскомуАлексию, который был избран Поместным Собором Русской Православной Церкви на овдовевшую после кончины Святейшего Патриарха Пимена Первосвятительскую кафедру. 10 июня 1990 года состоялась интронизация Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

2. Специфика фольклора как вида искусства.

Фольклор – это народное творчество, очень нужное и важное для изучения народной психологии в наши дни. Фольклор включает в себя произведения, передающие основные важнейшие представления народа о главных жизненных ценностях: труде, семье, любви, общественном долге, родине. В фольклоре первоначальный текст произведения почти всегда не известен, так как не известен автор произведения. Текст передается из уст в уста и до наших дней доходит в том виде, в котором его записали писатели. Русское народное поэтическое творчество прошло значительный путь исторического развития и многосторонне отразило жизнь русского народа. Жанровый состав его богат и разнообразен. Он включает в себя и такие жанры, которые существуют в фольклоре многих других народов — общефольклорные жанры (сказка, пословица, загадка и др.), и такие жанры, каких нет в устном творчестве других народов. Так, только в русском фольклоре есть былины и частушки и нет в нем дум и коломыек, которые свойственны украинскому фольклору. жанры входящие в состав русского фольклора, различаются между собой по содержанию, структуре и функциям. Эти различия служат основой классиф жанров. При классификации необходимо учитывать, что в фольклоре, как и в литературе, употребляются две формы речи —стихотворная и прозаическая, поэтому в эпическом роде надлежит выделять стихотворные виды (былина, историческая песня, баллада) и прозаические (сказка, легенда, предание). Лирический род произведений использует только стихотворную форму. Все стихотворные произведения отличаются соединением слова и напева. Прозаические произведения рассказываются, а не поются. Драматический род в фольклоре также существует, но имеет специфические особенности: здесь слово и напев соединяются еще и с действием, которое обычно представляет собой обряд, игру, хоровод. Собственно драматические формы очень поздние и возникли под влиянием литературы («Царь Максимильян», «Лодка»). Жанры русского фольклора в своей совокупности представляют исторически сложившуюся художественную систему, в которой все типы произведений находятся в сложных и своеобразных взаимоотношениях и взаимодействиях. Формирование и существование системы жанров является одной из важных закономерностей развития фольклора. Система фольклорных жанров возникает, во-первых, в связи с общими для них идейно-художественными принципами; во-вторых, в связи с исторически развившимися их взаимоотнош; в-третьих, в связи с общей исторической судьбой жанров. Несмотря на то что каждый отдельный жанр имеет более или менее определившиеся особенности (жанрообразующие признаки), им всем свойственны общие черты, которые и объединяют жанры во внутренне связанную систему, состоящую из взаимозависимых произведений. Прежде всего, жанрам устного поэтического творчества свойственна общая идейная сущность, которую следует определять словом «народность». Произведения одной группы жанров имеют своим предметом историю народа (былины, исторические песни, предания), другой — труд и быт народа (календарные обрядовые песни, трудовые песни), третьей — личные отношения (семейные и любовные песни), четвертой — моральные воззрения народа и его жизненный опыт (пословицы). Но все вместе взятые жанры широко охватывают быт, труд, историю, общественные и личные отношения людей. Жанры связаны между собой так же, как связаны между собой разные стороны и явления самой действит, и поэтому образуют единую идейно-художественную систему. То обстоятельство, что жанры фольклора имеют общую идейную сущность и общую задачу многостороннего художественного воспроизведения жизни, вызывает и известную общность или сходство их тем, сюжетов и героев. Начиная с общности морали пословиц и сказок, предметов загадок и сказок и кончая сходством тем, сюжетов и героев исторических песен, исторических преданий, например об Иване Грозном, фольклор образует единую систему, имеющую общий жизненный материал, а поэтому и общие картины природы и быта, сцены событий и подвигов, борьбы с чудовищами, например, в сказках и былинах, сходные типы героев. Для фольклорных жанров характерна общность принципов народной эстетики — простота, краткость, экономность, сюжетность, поэтизация природы, определенность моральных оценок героев (положительных или отрицательных). Жанры устного народного творчества связаны между собой также общей системой художественных средств фольклора —своеобр композиции (лейтмотив, единство темы, цепочная связь, заставка —картина природы, типы повторений, общие места), символикой, особыми типами эпитетов. Эта система, исторически развивающ, имеет ярко выраженное национальное своеобразие, обуслов особенностями языка, быта, истории и культуры народа. В формировании, развитии и сосуществовании жанров фольклора происходит процесс сложного взаимодействия: взаимовлияние, взаимообогащение, приспособление друг к другу. Взаимодействие жанров имеет многообразные формы. Оно служит одной из причин значительных изменений в устном народном творчестве. Генетическая связь жанров предполагает, что жанры складываются на предшествующей им общефолькл основе, в силу чего им свойственны общие или весьма сходные особенности, или что один жанр служит почвой для возникновения другого. Так, былина формировалась не только на основе ранних типов героических песен, но, очевидно, и на основе легендарно-сказочных жанров. В свою очередь, былина предшествовала исторической песне. Частушка возникла на широком материале лирических песен разного типа, в том числе плясовых и игровых. Издавна в науке существует мнение, что пословица родилась из притчи как ее заключительный вывод, моральный афоризм. Эту точку зрения поддерживал в своих работах Потебня. Буслаев начало малых жанров возводил к сказке, полагая, что пословицы, поговорки, загадки идут от общей основы как образцы «мудрости народной». От более ранних жанров нововозникающие воспринимали и некоторые черты общей структуры, и элементы поэтики (символика в лирической песне и символика в частушке), и стих (стих былины и стих исторических старших песен). Этот эволюционный путь происхождения жанров связывает их между собой. В истории фольклора существует и противоположное явление — воздействие новых жанров на старые, причем ранее популярные жанры изменяют свою структуру и поэтику. Нередко под влиянием новых жанров происходит распадение старых. Так, историческая песня, возникнув как продолжение былины, сама, в свою очередь, вызывает в былине изменения: большее развитие социальных конфликтов и освещения личных отношений героев, упрощение поэтики, например уменьшение роли общих мест, изменение стиха. Частушка, возникнув как модификация традиционной лирической песни, сама затем стала оказывать на нее влияние, под действием которого в лирической песне уменьшился распев, упростились композиция, сюжетная ситуация и символика. Своеобразной формой взаимодействия жанров фольклора является включение произведений одного жанра в произведения другого. Так, можно наблюдать пословицу в былине и лирической песне, где она служит заключением, афористическим выводом или моральным правилом, регулирующим поведение действующих лиц или ход действия. Например, в былине «Добрыня и змей» мать Добрыни советует ему перед трудным делом: Ложись-то спать да рано с вечера, Но утро будет оно мудрое: Мудренее утро будет оно вечера. В былинах употребляется заговор. Илья Муромец, прежде чем стрелять в Соловья-разбойника, заговаривает свою стрелу. Заговор введен и в былину о Добрыне и Маринке. В исторических песнях есть места, похожие на причитания, а иногда и целая песня имеет форму плача («Плач Ксении»). В сказку вводятся песни (например, песня Аленушки о братике Ивашечке), загадки, которые должен отгадать герой.

2. Родильные обряды являются очень древними по своему происхождению. Назначение этих обрядов, по мнению их исполнителей, состоит в том, чтобы обеспечить безопасность новорожденному, положительно повлиять на будущую судьбу человека. Постепенно родильные обряды отмирают, забывается и сопровождающая их поэзия. Можно полагать, что их функции в какой-то мере стали выполнять различные колыбельные песни. Свадебные обряды. Свадебные обряды-самые значительные во всей народной обрядности и по их разработанности, и по продолжительности: в северных районах страны они занимали от двух до трех недель. В различных местностях свадебная обрядность отличалась частными деталями, но в целом она имела общий характер и неизменно включала в себя такие основные этапы как сватовство, сговор, девишник, день свадьбы и послесвадебные - обряды. В свадебной обрядности яркое отражение получили особенности крестьянского мировосприятия. Крест выбирал себе невесту здоровую, умеющую хорошо работать. Поэтому во время сватанья сваты могли попросить невесту показать свое уменье прясть, шить, вышивать и т.п. Некоторым действам свадебной обрядности придавалось магическое значение. Так, например, чтобы уберечь будущих супругов от «сглаза», «порчи» и всевозможных происков злых духов, исполнялись соответствующие заговоры когда провожали жениха с поездом к невесте, при отъезде жениха и невесты к венцу и в другие моменты. Приехавших от венца жениха и невесту обязательно обсыпали хмелем или зернами, чтобы они были богатыми. Но свадьба была пронизана произведениями самых различных жанров фольклора. В нее входят присловия пословицы, поговорки и загадки. Однако особенно полно в свадебных обрядах представлены причитания, песни и приговоры. Причитания - с плачем исполняемые песенные импровизации. Свадебные причитания преимущественный жанр невесты. (Если невеста не умела причитать, то это делала специально приглашенная плакальщица.) Причитания исполнялись на сговоре, на девишнике, при ритуальном посещении невестой бани, перед отъездом ее вместе с женихом к венцу. Главное содержание причитаний — тяжелые переживания, горестные размышления девушки в связи с предстоящим выходом замуж, прощанием с родной семьей. В основе причитаний лежит противопоставление жизни девушки в «родной семье», на «родимой сторонке», предполагаемой жизни в «чужой семье», на «чужой стороне». Конечно, в изображении родной семьи мы встречаемся с несомненными чертами приукрашивания, идеализации, но в целом свадебные причитания отличает ярко выраженная реалистическая направленность. Причитания—один из ярчайших жанров народной лирики. Их основной смысл не в подробном описании тех или иных явлений и фактов жизни (в данном случае связанных с темой замужества), а в выражении к ним определенного эмоционального отношения; их главное назначение в том, чтобы выражать определенные чувства. Этими жанровыми особенностями содержания и назначения причитаний обусловлена, и специфика их художественной формы (композиция и поэтический стиль). Причитания не имеют сюжета, повествовательность в них ослаблена до предела. Главная композиционная форма причитаний—монолог, что дает возможность непосредственно выражать различные мысли и чувства. В причитаниях широко используются синтаксические параллелизмы и повторы. Они в изобилии включают в себя всевозможные вопросы и восклицания. Это усиливает их драматизм и эмоциональную выразительность. В причитаниях, как и во многих других жанрах фольклора, широко используются эпитеты. Однако лирическая природа причитаний особенно ярко сказывается в том, что в них чаще всего употребляются эпитеты не изобразительные, а выразительные, например, такие, как «родная сторонка», «желанные родители», «милые подруги», Песни, как и причитания, сопровождали свадебную обрядность. Однако причитания исполнялись только до венчания жениха и невесты, а песни пелись и после венчания. Особенно много песен исполнялось во время свадебного пира. В отличие от причитаний, которые представляли собой песенную импровизацию и исполнялись в одиночку, сольно, свадебные песни имели относительно устойчивый текст и звучали лишь в хоровом исполнении. По своему эмоциональному содержанию свадебные песни значительно разнообразнее причитаний: в них мы находим и мотивы грусти, и мотивы веселья. Общий эмоциональный тон их более светлый, чем эмоциональный тон причитаний. По своему конкретному содержанию, поэтике и назначению свадебные песни очень разнообразны. Но все их можно разделить на две группы. Первую группу составляют песни, самым тесным образом связанные со свадебной обрядностью, конкретным моментом в ее развитии. Каждая из этих песен по характеру образов замкнута тем эпизодом обряда, который она сопровождает, комментирует, дополняет, поэтически углубляет. В свадебных песнях дается описание обряда сговора говорится о подарках невесты жениху и его родным, о девишнике; описывается обряд расплетания косы девушке; рисуется отъезд жениха к невесте со свадебным поездом; рассказывается о том, как жених и невеста уезжают к венцу и приезжают от венца. В них сообщается о начале «красного стола» — свадебного пира; они, наконец, дают определенное представление об этнографически-поэтическом содержании свадебного веселья. Однако эти песни не только описывают обряд, но и дают яркую поэтическую характеристику его участников, необычайно четко выражая при этом определенное эмоциональное настроение. Следует видеть определенное проявление магического назначения свадебных песен: желаемое в них рисуется как реально существующее. Тенденция идеализации особенно ярко проявилась в такой жанровой разновидности свадебных песен, как величания. Величания — это, как правило, небольшие по размерам песни описательного характера, в которых в идеализированном плане рисуется портрет величаемого, говорится о его красоте, уме или богатстве. Свадебные величания исполнялись главным образом во время свадебного пира. Корильные песни — это своеобразные пародии на величания, ими смешили и веселили гостей. Корильные песни нередко имели плясовой ритм, рифму. Символом молодца, жениха в них чаще всего выступают голубь, сокол, орел, селезень и гусь; символом девушки —лебедушка, утушка, голубушка, пава и ласточка. В композиционном отношении эти песни часто строятся на принципе образного параллелизма. Это такое построение песни, когда в ее первой параллели дается картина природы, а во второй -картина человеческой жизни.

3. К малым фольк жанрам относятся небольшие по объему произведения: пословицы, поговорки, приметы, загадки, прибаутки, присловья, скороговорки, каламбуры. Пословицы и поговорки, как произведения народного творчества, близки друг к другу по своим художественным признакам. Определить, что такое пословицы и поговорки, русские фольклористы пытались еще в XIX веке. Ф.И. Буслаев рассматривал пословицы и поговорки как художественные произведения родного слова, выражающие быт народа, его здравый смысл и нравственные интересы. Гоголь видел в них результат народных представлений о жизни в ее разных проявлениях. Даль понимал пословицу как "суждение, приговор, поучение". К общим признакам пословиц и поговорок относятся краткость, лаконичность, устойчивость, широкая употребляемость. И пословицы, и поговорки можно определить как поэтические, многозначные, широко употребляющиеся в речи, устойчивые краткие выражения, имеющие переносные значения изречения. Пословицы и поговорки отражают народную мудрость, моральный свод правил жизни. Они представляют широкие пласты жизни и носят воспитательную направленность. В них закреплен опыт народа. Тематика пословиц и поговорок очень разнообразна. В них выражается понимание жизненных основ, исторических событий, семейных отношений, любви и дружбы, осуждаются людские пороки и восхваляются добродетели (трезвость, скромность, ум, трудолюбие) а также другие нравственные качества человека. В народных пословицах отразились различные стороны жизни человека: мифологические представления ("вещий сон не обманет"); особенности крепостной жизни ("вот тебе, бабушка, и юрьев день"); события вражеских нашествий и войн ("пусто, словно Мамай прошел"); храбрость, мужество и героизм народа ("смелость города берет", "волков бояться, так и в лес не ходить"). В них запечатлены все стороны трудовой деятельности народа, любовь к родине, прославляется труд ("без дела только небо коптить", "труд кормит, а лень портит"), выражается чувство глубокого достоинства человека ("гол, да не вор", "денег ни гроша, да слава хороша", "беден, да честен"). В пословицах и поговорках применяются различные художественно-изобразительные средства и приемы: сравнения ("чужая душа – что темный лес"), метафоры, олицетворения ("хмель шумит – ум молчит", "ставить палки в колеса"), антитезы, т. е. противопоставления ("корень учения горек, да плод его сладок"), гиперболы ("из кожи вон лезть", "в трех соснах заблудиться"). Встречается в пословицах и художественный прием – тавтология6 ("от добра добра не ищут", "слыхом не слыхано, видом не видано").По композиции пословицы делятся на одночленные, двучленные и многочленные. Большинство их – двучленные ("хвали рожь в стогу, а барина – в гробу"). Пословицы могут строиться на противопоставлении ("мужик да собака всегда на дворе, а баба да кошка всегда в избе"). В них, также как и в лирических песнях, используется прием параллелизма ("червь точит дерево, печаль крушит сердце").

Пословицы ритмичны. В них рифмуются отдельные слова ("без труда не вынешь и рыбку из пруда"), отдельные части или вся пословица ("на чужой каравай рта не открывай, а пораньше вставай да свой затевай"). Они разнообразны по форме высказывания. В них может быть включен монолог или диалог ("из лука не – мы, из пищали – не мы, а попить да поплясать против нас не сыскать", "Тит, поди молотить! – Брюхо болит. – Тит, пойди вино пить! – Ох, дай оболокусь да как-нибудь доволокусь"). Пословицы и поговорки – это образцы народного красноречия, источник мудрости, знаний о жизни, народных представлениях и идеалах, моральных устоях. Таким образом, пословицы и поговорки, возникшие как жанр народной поэзии в глубокой древности, бытуют в течение многих веков и играют бытовую и литературно- художественную роль, вливаясь в народную культуру. Загадка обычно состоит из двух частей: загадки (вопроса) и отгадки (ответа), которые между собой связаны. Их тематика разнообразна, тесно связана с бытом и трудом народа: природа, мир животных и растений, трудовая деятельность, орудия труда. Они меняются с изменением жизни.

Еще в XIX веке Д.Н. Садовников в сборнике "Загадки русского народа" представил загадки по темам: жилище, домашнее хозяйство, двор, огород, сад, земледельческие работы, лес, земля и небо и т. д. Они дают представление о быте и трудовой деятельности русского человека. Загадка как художественное явление предполагает своеобразный диалог (один загадывает – другой отгадывает). В загадке присутствует иносказание ("без рук, без ног, а ворота открывает" – ветер). Она может быть построена в виде вопроса ("что видно только ночью?"). Загадки могут строиться на диалогах: – Это черное? – Нет, красное. – А почему белое? – Потому, что зеленое (красная смородина). Загадки могут быть простыми и сложными. В простых загадках рисуется один образ ("без рук, без ног на стену лезет" – опара). В сложных загадках изображается какое-нибудь действие или событие, поэтому их композиция содержит описательную часть, может быть монолог или диалог ("скрипит скрипица, едет царица, просится ночевать: "Мне не век вековать, одну ночку ночевать: придут растопорщики, разложат мои косточки, тело в вал бросят, а душу в рай стащат" – молотьба хлеба)5 . Предметы в диалогах изображаются иносказательно: ("Черный огарыш, куда поехал?" – "Молчи, кручена, верчена, там же будешь!" – разговор ухвата и помела). В загадках, изображая мир, поэтизируя его, обучая видеть в обычном необычное, в быте поэзию, народ создал образцы непревзойденного фольклорного искусства слова.

Потешка — элемент педагогики, песенка-приговорка, сопутствующая игре с пальцами, руками и ногами ребенка. Потешки, как и пестушки, сопровождают развитие детей. Небольшие стишки и песенки позволяют в игровой форме побудить ребенка к действию, одновременно производя массаж, физические упражнения, стимулируя моторные рефлексы. В этом жанре детского фольклора заложены стимулы к обыгрыванию сюжета с помощью пальцев (пальчиковые игры или Ладушки), рук, мимики. Потешки помогают привить ребенку навыки гигиены, порядка, развить мелкую моторику и эмоциональную сфер. Прибаутка (от баять, то есть рассказывать) — стихотворная короткая весёлая история, которую рассказывает мама своему ребёнку. Заклички — один из видов заклинательных песен языческого происхождения. Они отражают интересы и представления крестьян о хозяйстве и семье. Например, через все календарные песни проходит заклинание богатого урожая; для себя же дети и взрослые просили здоровья, счастья, богатства.

Заклички представляют собой обращение к солнцу, радуге, дождю и другим явлениям природы, а также к животным и особенно часто — к птицам, которые считались вестниками весны.

4. Характерным признаком сказки является поэтический вымысел, а обязательным элементом – фантастичность. Особенно ярко это проявляется в волшебных сказках. Сказка не претендует на достоверность своего повествования. Действие в ней часто переносится в неопределенное «тридевятое царство, тридесятое государство». Это подчеркивается и репликами самих сказочников, которые воспринимают сказку как вымысел, со всеми ее фантастическими образами: ковром-самолетом, шапкой-невидимкой, сапогами-скороходами, скатертью-самобранкой и т. д. Сказочник переносит слушателя в сказочный мир, который живет по своим законам. В сказках изображаются не только фантастические лица и предметы, но и реальные явления представлены в фантастическом освещении. В то же время в сказках постоянно присутствует морализирование, пропаганда добра, справедливости, правды. Сказки отличаются своими национальными особенностями, но вместе с тем носят интернациональное начало. Одни и те же сказочные сюжеты возникают в фольклоре разных стран, что отчасти сближает их, но они и различны, поскольку отражают национальные особенности жизни того или иного народа. Как любой жанр фольклора, сказка хранит черты индивидуального творчества, а вместе с тем является результатом коллективного творчества народа, пронесшего сказку сквозь века. Сказки каждого народа конкретно отражают действительность, на основании которой они бытовали. В сказках народов мира отражаются общие темы, сюжеты, образы, стилистические, композиционные приемы. Для них характерна общая демократическая направленность. В сказках нашли выражение народные чаяния, стремление к счастью, борьба за правду и справедливость, любовь к родине. Поэтому сказки народов мира имеют много общего. Вместе с тем каждый народ создает свой неповторимый и своеобразный сказочный эпос. Русские сказки обычно делятся на следующие виды: о животных, волшебные и бытовые. Сюжет является основным признаком сказки, в которой противопоставляются мечта и действительность. Персонажи контрастно противоположны. Они выражают добро и зло (прекрасное и безобразное). Но добро в сказке всегда побеждает. Во многих пословицах сказки сравниваются с песнями: «сказка – складка, а песня – быль», «сказка – ложь, а песня – правда». Это говорит о том, что сказка повествует о событиях, которые в жизни произойти не могут. Интересно происхождение термина «сказка». В Древней Руси для обозначения жанра сказки употреблялось слово – «баснь», «байка», от глагола «баять», а сказочников называли «бахарями» Самые ранние сведения о русских сказках относятся к XII веку. В памятнике древнерусской письменности «Слово о богатом и убогом» в описании отхода ко сну богатого человека, среди окружающих его слуг упоминаются и такие, которые «бают» и «кощунят», т. е. рассказывают сказки. В этом первом упоминании сказки полностью отразилось противореч отношение к ней. С одной стороны, сказка – любимое развлечение и потеха, с другой – ее клеймят и преследуют, как нечто бесовское, расшатывающее устои древнерусской жизни. Уже в Древней Руси сформировались основные особенности поэтики сказок, влиявшие на древнерусских книжников. В русских летописях можно найти много сказочных оборотов и образов. Один из древнейших видов русских сказок – сказки о животных. Мир животных в сказках воспринимается как иносказательное изображение человеческого. Животные олицетворяют реальных носителей человеческих пороков в быту (жадность, глупость, трусость, хвастовство, плутовство, жестокость, лесть, лицемерие и т. п.). Наиболее популярными сказками о животных являются сказки о лисе и волке. Образ лисы стабилен. Она рисуется как лживая, хитрая обманщица: обманывает мужика, прикинувшись мертвой ("Лиса крадет рыбу из саней"); обманывает волка ("Лиса и волк"); обманывает петуха ("Кот, петух и лиса"); выгоняет зайца из лубяной избы ("Лиса и заяц"); меняет гусочку на овечку, овечку на бычка, крадет мед ("Медведь и лиса"). Во всех сказках она льстивая, мстительная, хитрая, расчетливая. Другим героем, с которым часто сталкивается лиса, является волк. Он глуп, что и выражается в отношении народа к нему, пожирает козлят ("Волк и коза"), собирается разорвать овцу ("Овца, лиса и волк"), откармливает голодную собаку, чтобы ее съесть, остается без хвоста ("Лиса и волк"). Заяц, лягушка, мышь, дрозд выступают в сказках в роли слабых. Они выполняют подсобную роль, нередко находятся в услужении у "крупных" животных. Только кот и петух выступают в роли положительных героев. Они помогают обиженным, верны дружбе. В характеристике действующих лиц проявляется иносказание: изображение повадок зверей, особенностей их поведения напоминает изображение поведения людей и вносит в повествование критические начала, которые выражаются в использовании разнообразных приемов сатирического и юмористического изображения действ. Юмор основан на воспроизведении нелепых ситуаций, в которые попадают персонажи (волк опускает хвост в прорубь и верит, что он поймает рыбу). Язык сказок образен, воспроизводит бытовую речь, некоторые сказки состоят сплошь из диалогов ("Лиса и Тетерев", "Бобовое зернышко"). В них диалоги преобладают над повествованием. В текст включаются небольшие песенки ("Колобок", "Коза-дереза"). Композиция сказок несложна, основана на повторении ситуаций. Сюжет сказок разворачивается стремительно ("Бобовое зернышко", "Звери в яме"). Сказки о животных высоко художественны, образы их выразительны. В волшебной сказке перед слушателем возникает иной, чем в сказках о животных, особый, таинственный мир. В нем действуют необыкновенные фантастические герои, добро и правда побеждают тьму, зло и ложь. Некоторые из волшебных сказок тесно связаны с мифологическими представлениями. Такие образы, как Морозко, Водяной, Солнце, Ветер, связаны со стихийными силами природы. Наиболее популярными из русских сказок являются: "Три царства", "Волшебное кольцо", "Перышко Финиста – ясна сокола". Герой волшебной сказки – мужественный, бесстрашный. Он преодолевает все препятствия на своем пути, одерживает победы, завоевывает свое счастье. И если в начале сказки он может выступать как Иван-дурак, Емеля-дурак, то в конце обязательно превращается в красавца и молодца Ивана-царевича. Положительному герою всегда помогают другие сказочные персонажи. Так, в сказке "Три царства" герой выбирается на белый свет с помощью чудесной птицы. В других сказках героям помогают и Сивка-Бурка, и Серый волк, и Елена Прекрасная. Даже такие персонажи, как Морозко и Баба Яга, помогают героям за их трудолюбие, воспитанность. Во всем этом выражены народные представления о человеческой морали и нравственности. Рядом с основными героями в волшебной сказке всегда чудесные помощники: Серый волк, Сивка-Бурка, Объедало, Опивало, Дубыня и Усыня и др. Они владеют чудесными средствами: ковер-самолет, сапоги-скороходы, скатерть-самобранка, шапка-невидимка. Образы положительных героев в волшебных сказках, помощники и чудесные предметы выражают народные мечты. Образы женщин-героинь волшебных сказок в народном представлении необыкновенно красивы. О них говорят: "Ни в сказке сказать, ни пером описать". Они мудры, владеют колдовской силой, обладают недюжинным умом и находчивостью (Елена Прекрасная, Василиса Премудрая, Марья Моревна). Противники положительных героев – темные силы, страшные чудовища (Кащей Бессмертный, Баба Яга, Лихо одноглазое, Змей Горыныч). Они жестоки, коварны и алчны. Так выражается представление народа о насилии и зле. Их облик оттеняет образ положительного героя, его подвиг. Сказочники не жалели красок, чтобы подчеркнуть борьбу между светлым и темным началами. По своему содержанию и по своей форме волшебная сказка несет элементы чудесного, необычного. Композиция волшебных сказок отлична от композиции сказок о животных. Некоторые волшебные сказки начинаются с присказки – шутливой прибаутки, не связанной с сюжетом. Цель присказки – привлечь внимание слушателей. За ней следует зачин, начинающий повествование. Он переносит слушателей в сказочный мир, обозначает время и место действия, обстановку, действующих лиц. Завершается сказка концовкой. Повествование развивается последовательно, действие дается в динамике. В структуре сказки воспроизводятся драматически напряженные ситуации. В волшебных сказках троекратно повторяются эпизоды (с тремя змеями бьется на Калиновом мосту Иван-царевич, трех прекрасных царевен спасает Иван в подземном царстве). В них используются традиционные художественные средства выразительности: эпитеты (конь добрый, молодецкий, луг зеленый, травы шелковые, цветы лазоревые, море синее, леса дремучие), сравнения, метафоры, слова с уменьшительными суффиксами. Эти особенности волшебных сказок перекликаются с былинами, подчеркивают яркость повествования.

3. Этапы развития древнерусской литературы. Понятие «стиль эпохи» как основа периодизации. Характеристика основных стилей эпохи (на примере нескольких произведений по выбору студента).

Существующие периодизации: по историческим периодам (литература Киевской Руси, литература периода феодальной раздробленности, литература Русского централизованного государства 16-17вв.); базирующаяся на собственно литературных отличиях (см. учебники Кускова и Лихачева). Недостатки обеих.

Разработка понятия стиля эпохи. Стиль эпохи – это круг философских, религиозных, этических и эстетических представлений, характерных для определенной эпохи и отразившихся в памятниках данного периода. Это понятие более общее, чем направление (направления характерны только для литературы нового времени). Четыре основных стилях эпохи – монументальный историзм, эмоционально – экспрессивный стиль, второй монументализм, барокко.

Новая периодизация, опирающаяся на понятие «стиль эпохи».

1.Х1 – первая треть Х111 века. Зарождение русской литературы. Становление и развитие стиля монументального историзма (главная черта его – вписанность всех фиксируемых событий в общее течение мировой истории). Становление основных жанров (летопись, житие, проповедь, воинская повесть, хождение). Летопись как главный жанр периода.

2. Вторая и третья треть Х111 века. Переход от стиля монументального историзма к эмоционально-экспрессивному стилю. Разрушение прежних представлений о мире и человеке, возникновение новых.

3.Х1V – три четверти XV века. Развитие эмоционально - экспрессивного стиля (в центре внимания – особое состояние человеческой души). Житие как главный жанр.

4. Переходный период – конец ХV - начало XV1 века. Зарождение новой государственной идеологии. Различная государственная проблематика в разных группах памятников.

5. Второй монументализм – середина XV1 века. Государственный стиль. Отражение государственных идей в обобщающих литературных работах и публицистике.

6. Смута – переходный период. Изменение представлений об историческом процессе. Развитие представлений о роли личности в истории.

7. Вторая половина XV11 века. Трансформация традиционных средневековых жанров. Барокко. Посадская литература.

«Повесть временных лет». В начале XII в. «Начальный свод» был вновь переработан монахом Киево-Печерского монастыря Нестором. Труд Нестора получил в науке название «Повести временных лет» по первым словам ее пространного заголовка. В «Повести временных лет» Нестор поставил перед собой грандиозную задачу: не только дополнить «Начальный свод» описанием событий рубежа XI-XII вв., современником которых он был, но и самым решительным образом переработать рассказ о древнейшем периоде истории Руси — «откуда есть пошла Русская земля». Нестор вводит историю Руси в русло истории всемирной. Он начинает свою летопись изложением библейской легенды о разделении земли между сыновьями Ноя. Приводя пространный перечень народов всего мира (извлеченный им из «Хроники Георгия Амартола»), Нестор вставляет в этот перечень упоминание о славянах; в другом месте текста славяне отождествляются с «нориками» — жителями одной из провинций Римской империи, расположенной на берегах Дуная. Нестор обстоятельно рассказывает о древних славянах, о территории, которую занимали отдельные славянские племена, но особенно подробно — о племенах, обитавших на территории Руси, в частности о «кротких и тихих обычаем» полянах, на земле которых возник город Киев. Нестор уточняет и развивает варяжскую легенду Никона: упоминаемые в «Начальном своде» варяжские князья Аскольд и Дир объявляются теперь всего лишь боярами Рюрика (к тому же «не племени его»), и именно им приписывается поход на Византию во времена императора Михаила. Установив по документам (текстам договоров с греками), что Олег был не воеводой Игоря, а самостоятельным князем, Нестор излагает версию, согласно которой Олег — родственник Рюрика, княживший в годы малолетства Игоря. В то же время Нестор включает в летопись некоторые новые (сравнительно с «Начальным сводом») народно-исторические предания, такие, как рассказ о четвертой мести Ольги древлянам, рассказы о поединке юноши-кожемяки с печенежским богатырем и об осаде Белгорода печенегами (речь о них пойдет ниже). Итак, именно Нестору «Повесть временных лет» обязана своим широким историческим кругозором, введением в летопись фактов всемирной истории, на фоне которых развертывается история славян, а далее — история Руси. Именно Нестор укрепляет и совершенствует версию о происхождении русской княжеской династии от «призванного» норманского князя. Нестор — активный поборник идеала государственного устройства Руси, провозглашенного Ярославом Мудрым: все князья — братья и все они должны подчиняться старшему в роде и занимающему киевский великокняжеский стол. Благодаря государственному взгляду, широте кругозора и литературному таланту Нестора «Повесть временных лет» явилась «не просто собранием фактов русской, истории и не просто историко-публицистическим сочинением, связанным с насущными, но преходящими задачами русской действ, а цельной, литературно изложенной историей Руси».Как полагают, первая редакция «Повести временных лет» до нас не дошла. Сохранилась вторая ее редакция, составленная в 1117 г. игуменом Выдубицкого монастыря (под Киевом) Сильвестром, и третья редакция, составленная в 1118 г. по повелению князя Мстислава Владимировича. Во второй редакции была подвергнута переработке лишь заключительная часть «Повести временных лет»; эта редакция и дошла до нас в составе Лаврентьевской летописи 1377 г., а также других более поздних летописных сводов. Третья редакция, по мнению ряда исследователей, представлена в Ипатьевской летописи, старший список которой — Ипатьевский — датируется первой четвертью XV в. Рассмотрим теперь композицию «Повести временных лет», какой она предстает перед нами в Лаврентьевской и Радзивиловской летописях. Во вводной части излагается библейская легенда о разделении земли между сыновьями Ноя — Симом, Хамом и Иафетом — и легенда о вавилонском столпотворении, приведшем к разделению «единого рода» на 72 народа, каждый из которых обладает своим языком. Определив, что «язык (народ) словенеск» от племени Иафета, летопись повествует далее уже о славянах, населяемых ими землях, об истории и обычаях славянских племен. Постепенно сужая предмет своего повествования, летопись сосредоточивается на истории полян, рассказывает о возникновении Киева. Говоря о давних временах, когда киевские поляне были данниками хазар, «Повесть временных лет» с гордостью отмечает, что теперь, как это и было предначертано издавна, хазары сами являются данниками киевских князей. Точные указания на года начинаются в «Повести временных лет» с 852 г., так как с этого времени, как утверждает летописец, Русь упоминается в «греческом летописании»: в этом году на Константинополь напали киевские князья Аскольд и Дир. Тут же приводится хронологическая выкладка — отсчет лет, прошедших от одного до другого знаменательного события. Завершает выкладку расчет лет от «смерти Ярославли до смерти Святополчи» (т. е. с 1054 по 1113 г.), из которого следует, что «Повесть временных лет» не могла быть составлена ранее начала второго десятилетия XII в.

Далее в летописи повествуется о важнейших событиях IX в. — «призвании варягов», походе на Византию Аскольда и Дира, завоевании Киева Олегом. Включенное в летопись сказание о происхождении славянской грамоты заканчивается важным для общей концепции «Повести временных лет» утверждением о тождестве «словенского» и русского языков — еще одним напоминанием о месте полян среди славянских народов и славян среди народов мира. В последующих летописных статьях рассказывается о княжении Олега. Летописец приводит тексты его договоров с Византией и народные предания о князе: рассказ о походе его на Царьград, с эффектными эпизодами фольк характера (Олег подступает к стенам города в ладьях, двигающихся под парусами по суше, вешает свой щит над воротами Константинополя, «показуя победу»). Тут же приводится известное предание о смерти Олега. Волхв предсказал князю смерть от любимого коня. Олег решил: «Николи же всяду на нь, не вижю его боле того». Однако впоследствии он узнает, что конь уже умер. Олег посмеялся над лживым предсказанием и пожелал увидеть кости коня. Но когда князь наступил ногой на «лоб» (череп) коня, то был ужален «выникнувшей» «изо лба» змеей, разболелся и умер. Олегу наследовал на киевском «столе» Игорь, которого летописец считал сыном Рюрика. Сообщается о двух походах Игоря на Византию и приводится текст договора, заключенного русским князем с византийскими императорами-соправителями: Романом, Константином и Стефаном. Смерть Игоря была неожиданной и бесславной: по совету дружины он отправился в землю древлян на сбор дани (обычно дань собирал его воевода Свенелд). На обратном пути князь вдруг обратился к своим воинам: «Идете с данью домови, а я возъвращюся, похожю и еще». Древляне, услышав, что Игорь намеревается собирать дань вторично, возмутились: «Аще ся въвадить волк (если повадится волк) в овце, то выносить все стадо, аще не убьють его, тако и се: аще не убьем его, то вся ны погубить». Но Игорь не внял предостережению древлян и был ими убит.

Рассказ о смерти Игоря в летописи весьма краток; но в народной памяти сохранились предания о том, как вдова Игоря — Ольга отомстила древлянам за убийство мужа. Предания этибыли воспроизведены летописцем и читаются в «Повести временных лет» в статье 945 г. После убийства Игоря древляне послали в Киев к Ольге послов с предложением выйти замуж за их князя Мала. Ольга сделала вид, что ей «любы» слова послов, и велела им явиться на следующий день, при этом не верхом и не пешком, а весьма необычным способом: по приказу княгини киевляне должны были принести древлян на княжеский двор в ладьях. Одновременно Ольга приказывает выкопать возле своего терема глубокую яму. Когда торжествующих древлянских послов (они сидят в ладье «гордящеся», подчеркивает летописец) внесли на княжеский двор, Ольга приказала сбросить их вместе с ладьей в яму. Подойдя к ее краю, княгиня с усмешкой спросила: «Добра ли вы честь?». «Пуще ны (хуже нам) Игоревы смерти», — ответили древляне. И Ольга приказала засыпать их живыми в яме.

Второе посольство, состоявшее из знатных древлянских «мужей», Ольга велела сжечь в бане, куда послов пригласили «измыться». Наконец, дружину древлян, посланную навстречу Ольге, чтобы с почетом ввести ее в столицу Мала, княгиня приказала перебить во время тризны — поминального пира у могилы Игоря.

Внимательное рассмотрение легенд о том, как Ольга трижды отомстила древлянам, раскрывает символическое значение подтекста предания: каждая месть соответствует одному из элементов языческого погребального обряда. По обычаям того времени покойников хоронили, положив в ладью; для покойника приготовляли баню, а потом его труп сжигали, в день погребения устраивалась тризна, сопровождавшаяся военными играми [15].

Этот рассказ о трех местях Ольги читался уже в «Начальном своде». В «Повести временных лет» было внесено еще одно предание — о четвертой мести княгини.

Перебив дружину древлян, Ольга тем не менее не могла взять их столицу — город Искоростень. Тогда княгиня снова прибегла к хитрости. Она обратилась к осажденным, убеждая, что не собирается облагать их тяжелой данью, как некогда Игорь, но просит ничтожный выкуп: по три воробья и по три голубя с дома. Древляне снова не догадались о коварстве Ольги и с готовностью прислали ей требуемую дань. Тогда воины Ольги по ее приказу привязали к лапкам птиц «церь» (зажженный трут, высушенный гриб-трутовик) и отпустили их. Птицы полетели в свои гнезда, и вскоре весь город был охвачен огнем. Люди, пытавшиеся спастись бегством, были пленены воинами Ольги. Так, по преданию, княгиня отомстила за смерть мужа.

Далее в летописи повествуется о посещении Ольгой Царьграда. Ольга действительно приезжала в Константинополь в 957 г. и была принята императором Константином Багрянородным. Однако совершенно легендарен рассказ, как она «переклюкала» (перехитрила) императора: согласно ему, Ольга крестилась в Константинополе, и Константин был ее крестным отцом. Когда же император предложил ей стать его женой, Ольга возразила: «Како хощеши мя пояти, крестив мя сам и нарек мя дщерию?»

Восторженно изображает летописец сына Игоря — Святослава, его воинственность, рыцарственную прямоту (он будто бы заранее предупреждал своих врагов: «Хочю на вы ити»), неприхотливость в быту. Летопись рассказывает о походах Святослава на Византию: он едва не дошел до Константинополя и предполагал, завоевав Балканские страны, перенести на Дунай свою столицу, ибо там, по его словам, «есть середа земли», куда стекаются все блага — драгоценные металлы, дорогие ткани, вино, кони и рабы. Но замыслам Святослава не суждено было сбыться: он погиб, попав в засаду печенегов у днепровских порогов. После смерти Святослава между его сыновьями — Олегом, Ярополком и Владимиром — разгорелась междоусобная борьба. Победителем из нее вышел Владимир, ставший в 980 г. единовластным правителем Руси. В разделе «Повести временных лет», посвященном княжению Владимира, большое место занимает тема крещения Руси. В летописи читается так называемая «Речь философа», с которой будто бы обратился к Владимиру греческий миссионер, убеждая князя принять христианство. «Речь философа» имела для древнерусского читателя большое познавательное значение — в ней кратко излагалась вся «священная история» и сообщались основные принципы христианского вероисповедания.

Вокруг имени Владимира группировались различные народные предания. Они отразились и в летописи — в воспоминаниях о щедрости князя, его многолюдных пирах, куда приглашались едва ли не все дружинники, о подвигах безвестных героев, живших во времена этого князя, — о победе отрока-кожемяки над печенежским богатырем или о старце, мудростью своей освободившем от осады печенегов город Белгород. Об этих легендах речь еще пойдет ниже.

После смерти Владимира в 1015 г. между его сыновьями снова разгорелась междоусобная борьба. Святополк — сын Ярополка и пленницы-монашки, которую Владимир, погубив брата, сделал своей женой, убил своих сводных братьев Бориса и Глеба. В летописи читается краткий рассказ о судьбе князей-мучеников, о борьбе Ярослава Владимировича со Святополком, завершившейся военным поражением последнего и страшным божественным возмездием. Когда разбитый в бою Святополк. обратился в бегство, на него «нападе» бес, «и раслабеша кости его, не можаше седети на кони». Святополку кажется, что за ним следует по пятам погоня, он торопит своих дружинников, которые несут его на носилках. «Гоним божьим гневом», Святополк умирает в «пустыни» (в глухом, незаселенном месте) между Польшей и Чехией, и от могилы его, по словам летописи, «исходит... смрад зол». Летописец пользуется случаем подчеркнуть, что страшная смерть Святополка должна послужить предостережением русским князьям, уберечь их от возобновления, братоубийственных раздоров. Эта мысль прозвучит со страниц летописи еще не раз: и в рассказе о смерти Ярослава, и в описании распрей среди его сыновей в 70-х гг. XI в., и в рассказе об ослеплении теребовльского князя Василька его братьями по крови — Давидом и Святополком. Погодные записи в «Повести временных лет» чередуются с рассказами и сообщениями, иной раз лишь косвенно связанными с политической историей Руси, которой, собственно говоря, должна быть посвящена летопись.