2.2. Законодательное оформление прав войсковых дворян

Указом 13 ноября 1802 г. царское правительство уравняло войс­ковые чины Черноморского войска с армейскими и тем самым преврати­ло старшин в служилое дворянство. На основании этого указа прика­зано было: "Чины иметь войсковым старшинам и полковникам - майорс­кие, полковым есаулам - ротмистрские, сотникам - поручичьи, хорун­жим - корнетские, а квартермистрам равняться с квартермистрами ре­гулярных войск" [83].

Еще 350 человек этим указом были утверждены в армейских чинах и к концу 1802 г. в Черномории было уже' 535) войсковых "чиновни­ков", получивших право на потомственной дворянство. (В Черномории и на Дону чиновниками назывались старинны, получившие штаб- и обер-офицерские "чины" на военной службе). 28 мая 1818 г. было ут­верждено императором положение,' представленное комитетом министров: "О выдаче патентов чиновникам иррегулярных войск" [85], кото­рое подтверждало право казачьих офицеров, сравненных в чинах с ар­мейскими, на потомственное дворянство. Этим правом они пользова­лись до манифеста Николая I 11 июня 1845 года [86]. Николай I за­труднил доступ в потомственное дворянство в целом в стране. Был повышен класс чинов, дающих право на дворянское достоинство, до штаб-офицерского на военной 'службе (VIII класс) и до V класса. - на гражданской. Право на потомственное дворянство с этого времени в Черномории, как и в целом в стране, оставалось за штаб-офицера­ми, а обер-офицеры получали лишь личное дворянство.

Александр II еще больше ограничил права на получение потомст­венного дворянства в стране. Его указ от 9 декабря.1856 г. давал потомственное дворянство на действительной военной службе чин пол­ковника или капитана первого ранга (VI класс), на гражданской службе - чин действительного статского советника (IV класс). Таким образом, казачий офицер мог получить теперь потомственное дворянс­тво, лишь дослужившись до чина полковника, все остальные офицеры Черноморского войска считались личными дворянами [87].

Права войсковых чиновников на потомственное дворянство нашли законодательное оформление в указе 13 ноября 1802 г,, в "Своде во­енных постановлений" 1838 и 1859 гг., а также в "Своде законов о состояних" 1842, 1843, 1857 гг. Если з 1892 г. войсковые чины Чер­номорского казачьего войска уравниваясь с армейскими чинами, что фактически сблизило черноморскую старшину с великороссийским дво­рянством, то в 1838 г. в ст.1608 "Свода военных постановлений" от­мечалась, что "..потомственными дворянами признаются: войсковые чины, начиная от хорунжего, в тех казачьих войсках, которые срав­нены в чинах с войсками регулярными" [38]. А получивший чин, даю­щий право на потомственное дворянство, признавался дворянином без всякого особого на то подтверждения - [89].

Личными дворянами признавались чиновники, получившие военный обер-офицерский чин при отставке или при переходе из военной в гражданский службу [88].

В "Своде военных постановлений" 1859 г. подтверждалось право на потомственное дворянство казачьих офицеров, "получивших дейст­вительные армейские офицерские чины, хотя бы и до состояния указов и положений о сравнении казачьих войск в чинах с войсками регуляр­ными" [90]. То есть, получившие офицерские - армейские чины до указа 13 ноября 1802 г. и всеми последующими указами считались по­томственными дворянами.

В ст. 23 "Свода законов о состояниях" отмечалось, что по чинам получают потомственное дворянство все дослужившиеся на военной службе до обер-офицерского чина, т.е. "войсковые чины, начиная от хорунжего, в тех казачьих войсках, которые сравнены в чинах с вой­сковыми регулярными " [92].

В Черномории в первой половине XIX в. увеличилось число как потомственных, так и личных дворян: в 1840 г. 710 дворян (708 по­томственных и 2 личных), и из них 582 имели право голоса на выбо­рах в собраниях [931, в 1857 г. 2263 дворянина (1322 потомственных и 941 личный), а в 1859 - 2889 (1698 потомственных и 1191 личный) [94]. То есть с 1840 по 1859 гг. число дворян (в основном личных) в Черномории выросло в четыре раза.

Дела дворян Черноморского казачьего войска в войсковой канцелярии не были приведены в порядок до подчинения войска командиру Отдельного Кавказского корпуса генералу Ермолову. При пересмотре дел войска обнаружилось, что некоторые офицеры, числившиеся дворя­нами, не имели на это права. 20 марта 1823 г. генерал Ермолов пи­сал атаману Черноморского войска, полковнику Матвееву: "Всех не имеющих доказательств на происхождение из дворян или обер-офицерских детей так же и тех, отцы коих имели чины войсковым начальством жалованные и не утвержденные в оных высочайше, показывать впредь в числе разночинцев или собственно тех состояний к коим принадлежали они до вступления в службу" [95].

Выполняя распоряжение Ермолова, войсковой атаман Матвеев соб­рал сведения о сотенных есаулах, которые значились дворянами и обер-офицерскими детьми. Не все из них имели неоспоримые доказа­тельства своего дворянского происхождения. Например, сотенный есаул Загорулько, дед которого получил дворянство в 1792 г., сам не имел права на дворянство, так как отец его и он сам пришли в Черноморское войско в числе переселенцев, а следовательно, состо­яли, как и прочие малороссийские казаки, на подушном окладе. Не были признаны дворянами и дети тех казаков, которые родились до утверж­дения императором офицерских армейских чинов их отцов [98]. Напри­мер, Евстафий Дудченко родился до утверждения своего отца в чине сотника в 1795 г., поэтому в списке он был записан - из казачьих детей.

Из рассмотренных 177 дел сотенных есаулов оказалось, что толь­ко 71 из них имели право по закону считаться дворянами, детальные были причислены к разночинцам, казачьим детям, вольноопределяющимся [97].

По положению 1827 г. делами дворян Черномории ведало Кавказс­кое дворянское депутатское собрание. Через каждые три года дворяне Черноморского войска выбирали из своей среды депутата, который обязан был присутствовать в дворянском депутатском собрании в г.Ставрополе и представлять интересы черноморских дворян.

В 1327 – 1830 г. депутатом от дворян Черномории был подполков­ник Павел Федорович Бурсак, в 1830 - 1836 г. войсковые старшины Барабаш, Бурнос и полковник Павел Животовский, в 1836 -1839 г. - подполковник Табанец, подполковник Яков Суличич и колежский асес­сор Тимофеев 1840 -1842 г. - подполковник Андриан Перекрест и войсковой старшина Порохня [98].

В 1837 г. с разрешения императора депутату отпускалось жало­ванье из войсковых сумм: 600 р. ассигнациями "на покрытие издержек при поездках в г.Ставрополь и во время пребывания там" [99].

Дворянский депутат все вопросы должен был согласовывать с вой­сковой канцелярией и наказным атаманом, так как "все дворянское сословие войска Черноморского как военное состоит в непосредствен­ном ведении и распоряжении войска Черноморского войсковой канцеля­рии и наказного атамана, который заключает в себе и качество дво­рянского предводителя" [100].

Отдаленность Черномории от Ставрополя, ограниченность компетенции дворянского депутата привели к решению передать все дела, касавшиеся черноморского дворянства, а ведение войскового правле­ния.

В положении 1842 г. было записано: "Дела о дворянах Черномории из означенного (Кавказского дворянского депутатского) собрания должны быть переданы в войсковое правление и надзор за поведением дворян, образом их жизни и обращением с крепостными их людьми, которых в Черномории кроме дворовых не состоит, как это видно из п.462 положения, должен лежать на обязанности местного начальства под непосредственным наблюдением наказного атамана" [101].

Дети дворян и обер-офицеров в Черномории имели преимущества по сравнению с детьми простых казаков, официально узаконенные Положе­нием 1842 г. Например, дети чиновной старшины получали новый чин через 2-4 года службы, а детям простых казаков требовалось прослу­жить десяток лет. Кроме этого, если дети дворян и обер-офицеров обучались в университете и получили звание кандидатов или студен­тов, то они могли быть произведены в хорунжии и при отсутствии ва­кансий в войске, прослужив в звании урядников первые 3, а послед­ние 6 месяцев. Урядники, находящиеся на внутренней службе в канце­лярских должностях, при производстве их в офицеры, имели право ос­таться на все время службы в присутственных местах. На полевую службу они могли быть командированы лишь в экстренных случаях.

Со времени, когда были узаконены права и привилегии детей вой­сковых дворян, доказать своп принадлежность к военному потомствен­ному дворянству стремились все дети войсковых чиновников. Принимая на службу, войсковое правление обязано было представить в инспек­торский департамент Военного министерства подтверждающие дворянст­во документы о поступающем на службу сыне дворянина с просьбой, "чтобы записанного в полк, или канцелярскую должность, числить по спискам из дворян" [102]. В инспекторском департаменте документы рассматривались "по общему порядку о поступающих в армию дворян" [102]. До получения правительственного разрешения никто не имел права называться дворянином.

Дети личных дворян на основании "Свода законов о состоянии" 1842 г. считались потомственными почетными гражданами [103]. Родившиеся до получения их отцами обер-офицерских чинов, при поступ­лении на гражданскую службу, считались канцелярскими служителями по тому званию, которые имели их отцы при рождении этих детей. При поступлении на службу дети таких обер-офицеров пользовались права­ми "приказнослужительских детей точно так, как дети артистов, ху­дожников и ученых, не приобревших чинами других преимуществ" [104].

Дети, родившиеся в то время, когда отец имел обер-офицерский чин, считались как и их отцы (до 1845 г.) военными дворянами. Если обер-офицерский чин отец получил при отставке, а следовательно считался личным дворянином, то его дети при определении на службу числились вольноопределеяющимися.

При получении обер-офицерского чина не на военной, а на шта­тской службе ни служащий, ни его дети не имели права на запись в родословную книгу. Дети таких обер-офицеров при поступлении на службу в списках обозначались как обер-офицерские [105].