2.3. Усиление экономического могущества старшин .

Грамотой 30 июня 1732 г. Екатерина II пожаловала Черноморскому казачьему войску: "Остров Фанагорию со всею землей, лежащею на пра­вой стороне реки Кубани, в границах между ее устьями, Усть-Лабинским редутом, Азовским морем и Ейским градом в вечное владение" [106], т.е. определялись лишь западные и северные границы войско­вой территории. Северо-восточные границы этой грамотой предлага­лось уточнить генерал-губернатору Кавказскому и губернатору Екатеринославскому и Таврическому.

Переселившись на новые места, войсковая старшина стремилась захватить лучшие земли, так как наличие земельных владений у стар­шин, не имеющих дворянских титулов, приближало их к дворянскому сословию, а те, кто уже входили в дворянское сословие, захватывая земли, старались упрочить свое положение в войске. Некоторые войс­ковые дворяне, переселившись на новые земли, продолжали владеть землей и на прежних местах. Так, войсковой писарь Головатый, по­томственный дворянин с 21 ноября 1791 г., имел в это время большое имение в Екатеринославской губернии 35500 десятин земли и капитал в 200000 р. [107]. Атаман войска Черноморского генерал-майор Бес­кровный имел поместье и крестьян в двух губерниях: в Екатеринослав­ской и Слободско-Украинской [108].

Хотя официально до 60-х г. XIX в. в Черномории юридически час­тной земельной собственности не было, но фактически она существо­вала уже с момента поселения. Земля считалась собственностью госу­дарства и оно передавало часть земли Черноморскому казачьему войс­ку за службу. Таким образом, каждый казак имел право пользоваться войсковой землей. Но этим правом на деле могли воспользоваться только зажиточные казаки, так как для ведения хозяйства необходимо было иметь орудия труда, рабочий скот, лес на постройки и другие средства.

Казачьи офицеры захватывали лучшие войсковые земли и заводили на них частные хуторские хозяйства. В Черномории именно хутора явились формой потомственных владений старшинской верхушки. Это право вечно потомственного владения на захваченную старшиной землю было официально закреплено войсковым правительством в "Порядке общей пользы" 1794 г.:"старшинам и казакам..за их труды, подвиги позволяется в городах и селениях, по желанию их, иметь собственные дворы, а в степи хутора и мельницы, заводить леса, сады, виноградники, хлебопашество и скотоводство (а на приморских косах и других удобных местах рыболовные заводы» [109]. Право выдачи документов на владение землей было за войсковой канцелярией: "Старшинам и казакам... выдать открытые листы с тем, чтобы до оного кроме хозяина и законного их наследия, ко владению никто права не имел, да и землей не утеснял" [110].

Таким образом, войсковое правительство, выражая интересы старшинской верхушки, официально поощряло и оформляло захват войсковой земли и потомственное владение этой землей. Так как размежевание было проведено в Черномории лишь в 60 -70-х гг. XIX в., то ттрудно говорить о количестве земли, принадлежащей куренным селениям, а тем более различным сословным группам казачества. Неопределенность границ станичных юртов и отсутствие уравнительных переделов земли внутри станицы приводило к беспрепятственному вторжение в ее пределы и захвату земель старшиной.

Сами составители "Порядка общей пользы" - черноморские дворяне: кошевой атаман З.Чепега, войсковой судья А. Головатый и войсковой писарь Т. Котляревский подавали пример таких захватов земельныъ участков и угодий [111].

В 1797 г. недавно назначенный атаман Котляревский желая снять с себя ответственность за допущенные войсковой администрацией злоупотребления докладывал императору Павлу, что "начальники, не сообразуясь с точным положением войска, вместо того, чтобы все пожалованные войску земли в угодья оставить общественными, разобрали для себя выгоднейшие по частям лес и самую лучшую землю, предоставив право себе и каждому на собственное и потомственное владение [112].

Примером потомственного владения в Черномории может служить хозяйство Бурсака.

Федор Бурсак, армейский капитан, бунчуковый товарищ занял участок земли на реке Челбасы на шесть верст и построил там хутор. В 1795 г. ему был выдан указ войсковым правительством на вечно потомственное владение этим участком [113]. Несколько позднее Бурсак купил еще землю, хутор и мельницу на р. Кирпилях у своего соседа секунд-майора Евтихия Чепеги. Кроме этого Бурсак имел еще один хутор в 3300 десятин на реке Понуре. Хутор был куплен им в 1809 г. после смерти войскового полковника Григория Вербца за 6380 рублей. Всего этот черноморский помещик имел в Черномории 16500 десятин земли. На своем Челбасском хуторе в 1808 г. он имел до 14 дворов крестьян, обслуживавших его хозяйство [114].

Сын Бурсака Павел продолжил дело отца. По ревизской сказке 1850 г. у П. Бурсака было уже 222 крепостных [115]. На своих хуто­рах П. Бурсак высевал пшеницу, ячмень, овес, развел сады, устроил мельницы, завел лучшие породы лошадей (более двух тысяч голов), крупного рогатого скота (до двух тысяч голов), овец (до трех ты­сяч голов) [116]. Доход его хозяйств в 1852 г. составил 34483 р.

Войсковые дворяне в Черномории обязаны были платить за своих крестьян государственные подати и земские повинности. Количество имеющихся у помещиков Черноморского казачьего войска дворовых крестьянах обоего пола приведено в таблице 2. С 1810 по 1852 гг. число дворовых крестьян в Черномории увеличилось в 19 раз (с 70 до 1374 чел.).

Таблица 2

Количество дворовых крепостных крестьян в Черномории в 1810 - 1859 гг.^1

Годы	Количество дворовых крестьян	Годы	Количество дворовых крестьян
1810	70	1840	1542
1812	292	1842	1520
1813	353	1843	1519
1817	443	1849	1113
1819	452	1850	1374
1836	1488	1852	1374
1838	1491	1857	749
1839	1542	1859	324

Следует отметить, что в общей массе населения Черномории крепостные крестьяне составляли незначительный процент. В 1812 г. из 38655 чел. населения мужского пола всего 0.72% [ 117]. В 1840 г. из 120 236 чел. - 1,2% [118]. Царское правительство, с одной стороны, было заинтересовано в существовании в Черномории свободного от личной зависимости населения, способного нести военную службу, а с другой - не могло не идти на уступки войсковым дворянам, нуждав­шимся в крепостных крестьянах. Поэтому оно запрещало продавать крестьян без земли, приобретать дворовых крестьян тем офицерам, которые не имели заселенных имений [190], но одновременно разрешало оставить владельцам дворовых людей, приобретенных до манифеста 16 июня 1833 г. и после 1833 г. в качестве драбантов сроком на 25 лет. а по истечении этого срока мужчин зачислить в казаки, а жен­щинам дать свободу [120]. Этим объясняется тот факт, что к 1857 г. в Черномории число дворовых крестьян сокращается в два раза, а к 1859 г. в четыре раза по сравнению с 1840 г.

Таким образом, хотя официально черноморское дворянство не име­ло права частной собственности на войсковую землю, фактически оно не только пользовалось и распоряжалось участками войсковой земли, но и владело крепостныки крестьянами. В этом отноюении черноморс­кие помещики дело чем отличались от великороссийских дворян-поме­щиков. Царское правительство во многом способствовало этому.

В 1842 г. царское правительство сделало попытку урегулировать землевладение на Кубани, Устанавливался принцип пожизненного вла­дения землей в соответствии с чином. Генералам были определены участки в 1500 десятин, штаб-офицерам - 400 десятин, обер-офицерам. - 200, а казакам - 30 десятин земли 11211. Разница в размерах на­делов получилась огромная. но в 1847 г. она еще более возросла, так как надел для казаков был сокращен почти вдвое - до 17 десятин [122]. Но и это не устраивало старшину, поскольку фактически она владела значительно большими участками.

Хотя в 1848 г. была создана и начала работу специальная меже­вая комиссия, но размера земельной площади куренных селений не бы­ли определены еще длительное время, что отвечало интересам старши­ны.

Если в конце XVIII - первой четверти XIX в. старшина захватывала и закрепляла за собой в потомственное владение поисковую землю, то позднее, когда свободной земли уже не осталось, начался захват земли на территории куренных селений. Это приводило к обострении борьбы за землю между станичниками и владельцами хуторов.

Хуторские владения казачьей верхушки мешали станичным жителям пользоваться войсковой землей. Некоторые станицы вынуждены были арендовать земли у хуторян для наделения ею казаков. За право на­косить сена и камыша, наловить рыбы во владениях богатого хуторя­нина казак должен был отработать в его хозяйстве или выполнить за богача ту или иную казачьи повинность. Некоторые старшины устанав­ливали и взимали с зависимых от них казаков свои пошлины.

Жалобы станичных жителей на произвол богачей-хуторян часто не находили отклика у войскового правительства. Оно почти всегда было на стороне зажиточного казачества.

Хутора в Черномории являлись в основном скотоводческими хозяй­ствами. А для ведения экстенсивного животноводства требовалась большая территория. Чиновная старинна имела все возможности для занятия животноводством. Она владела тысячами десятин земли и име­ла средства для постройки и оборудования своих хуторов.

Таблица 3

Хутора станицы Березанской в 1821 г.^

Владельцы хуторов, чел.		Количество						В среднем на одного
		рогатый скот		лошади		овцы		рогатого скота			лошадей		овец
Старшины 5		1300		430		2800		260			86		560
Священники 2		115		350		-		57			175		–
Казаки 23		1915		335		3020		83			14		131
Итого: 30		3330		1115		5820		111			37		194
Хутора станицы Березанской в 1852 г.*
Владельцы	Количество						В среднем на одного
хуторов,чел.	рогатин		лошади		овцы		рогатого		лошадей	овец
	скот						скота
Старшины 17	1542		1012		8688		90		59	511
Казаки 9	490		7		2877		54		0.7	319
Урядники 4	80		-		20		20			5
Итого: 30	2112		1019		11585		70		33	386

Из данных таблицы 3 видно, что в 1821 г. в хуторах старшина имела в 3 раза больше рогатого скота, чем рядовые казаки, а также соответственно в 6 раз больше лошадей и в 4 раза больше овец.

В 1852 г. состав владельцев хуторов изменился: старшине принадлежит в 3 раза больше хуторов, а казакам в 2,5 раза меньше. Следует отметить, что хотя количество хуторов значительно возросло, хозяйство старшинских хуторов мало изменилось. Казачьи хутора не только сократились количественно, но в них значительно уменьшилось количество лошадей (в 20 раз) и рогатого скота (в 1,5 раза). Зато количество овец, не требующих больших затрат на их содержание, увеличилось в 3 раза.

Если многие простые казаки не имели своего коня для несения воинской службы, то некоторые богатые казаки и старшины были владельцами конских заводов (4 табл.).

Огромные табуны лошадей имела привилегированная старшина: пол­ковники, подполковники, капитаны по 222-307 лошадей. Зажиточное казачество в среднем каждый, по 71 лошади. Чиновной старшине при надлежало 132 завода (62.8%). а зажиточному казачеству - 71 (33,8). Но заводов чиновной старшины было не только почти вдвое больше, чем конских заводов зажиточных казаков, но они были больше и по количеству лошадей в два раза. Отметим, что из 30 штаб-офицеров в 1813 г. [123] 25 были владельцами конских заводов, в то время как на 35827 казаков конскими заводами владел 71 зажиточный казак (менее 0,2% казаков).

Лошади на конских заводах разводились для продажи. В Таманском округе ежегодно на продажу из 25 конских заводов шло по 262 лошади в среднем по 80-100 рублей за каждую. В зависимости от количества имевшихся лошадей хозяин продавал ежегодно в среднем до 30 лошадей.

Таблица 4

Количество лошадей частных конских заводов Черномории за 1813 г.^*

Владельцы, чел.				Количество ловадей
				Общее		Среднее на 1 чел.
1	2			3		4
Генерал-майор	1			329		329
Полковники	17			5222		307
Подполковники	7			1559		222
Капитаны	3			732		244
Есаулы	64			8173		127
Сотники		20	1698		84
Хорунжие		16	1299		81
Квартирмейстеры		2	251		125
Поручик		1	31		31
Священники.		7	927		132
Казаки		71	5096		71
Всего:		210	25825		122

Различия в размерах конских заводов и хуторов у чиновной старшины, казаков и урядников сказывались, но уже в значительно мень­шей степени и в отношении овечьих заводов в Черномории (табл.5).

Таблица 5

Сведения о частных овечьих заводах Ейского округа за 1829 г.^

Владельцы, чел.		Количество овец		Продано овец		Продано шерсти
	_1	общее 1 среднее		шт.	1 Р-	пуд	Р.
Войсковой старшина	1	900	900	60	289	35	120
Есаулы	6	3520	586	810	4440	149	740
Сотники	4	2250	562	70	385	100	439
Хорунжие	7	2130	304	70	1060	109	406
Квартирмейстер 1		425	425	100	500	34	164
Казаки и урядники	72	27329	379	4180	20154	1682	6532
Всего:	91	36554	402	5290	26848	2115	8401

Такое положение вполне понятно. На заведение сравнительно не­большого "овечьего завода" в 2-3 сотни овец не требовалось столь больших затрат, как на заведение хутора и содержание табуна лоша­дей или стада рогатого скота. Часть овец и шерсть можно было легко продать.

Поголовье скота в Черномории быстро росло (табл.6).

Таблица 6

Среднее количество скота в Черномории на одного человека за 1804-1808 и 1856-1860 гг.*^

Годы	Количество населения	Лошадей		Крупн. рог. скота		Овец
		Всего	на одного человека	Всего	на одного человека	Всего	на одного человека
1804–1808	28274	19817	0,70	43181	1,52%	123065	4,35
1856–1860	173494	50260	0,28	201280	1,16 %	468300	2,69

Часть скота и лошадей продавалась как местному населению, так и вывозилась за пределы территории Черноморского казачьего войска. При этом за 30 лет (1829-1859) количество проданных за пределы войска лошадей увеличилось в четыре раза, овец в три раза, а коли­чество проданного скота осталось почти на прежнем уровне.

К 1859 году из Черномории вывозили: скота на сумму от 800 тыс. до 1 млн р., шерсти, кожи и сала на 100 тыс. 11241. Крупный рога­тый скот и овцы вывозились из Черномории в Воронежскую губернию, а оттуда большая их часть шла в столицу. Лошадей гоняли на ярмарки в Ростов, в столицу, а лучших доставляли на Бердичевскую ярмарку.

В животноводстве также произошли некоторые изменения. Количес­тво разводимого крупного рогатого скота, лошадей и овец к 1859 г.. хотя и возросло в общем объеме по сравнению с 1804 г. (лошадей в 2,8 раза, овец в 3 раза и крупного рогатого скота в 4,3 раза), но в целом уже видна тенденция к некоторому сокращению занятия насе­ления скотоводством.

Пополняло доходы Черномории и пчеловодство. Этой отраслью к 1856 г. занималось около 1027 человек, у них насчитывалось 34954 улья и было собрано меду - 11488 пудов, воска - 3083 пуда на сумму 78758 р. (мед продавали по 3 р. 50 к., воск по 12 р. 50 к. сереб­ром) [125].

Земледелием в Черномории занимались, в основном, для удовлет­ворения собственных нужд населения в продуктах питания. Высевали из озимых культур - рожь и пшеницу, из яровых - рожь, пшеницу, гречиху, просо, ячмень, овес, конопли.

Урожайность отдельных сельскохозяйственных культур сильно ко­лебалась по годам. Это во многом зависело от погодных условий и засоренности нолей сорняками, наличия вредителей, болезней и уров­ня обработки полей. (Табл. 7).

Таблица 7

Урожайность сельскохозяйственных культур в Черномории с 1804 по 1860 гг.^

Годы	В средней за 5-летие			На душу	В "самах" ози
	кол-во	посев,	сбор,	населения	мых и яровых
	населения	четверть	четверть
1804-1809	30593	13234	47734	1,56	3,6
1810-1814	48899	14955	52409	1,07	3,4
1815-1818,	62953	12153	49172	0,78	4.0
1825
1819-1829	в среднем за 10 лет			0,70	5,1
1841-1845.	129706	42257	172764	1,33	4.0
1849
1856-1860	173494	64449	335078	1,93	5.2
В среднем за 25 лет	89129	29457	131631	1,47	4.4

В целом урожайность была невысокой. В среднем она сост авляла 4,4 сам. В то же время на душу населения приходилось в среднем 1,5 четверти хлеба, а в 1850 г. до 1,93 четверти. В предреформенное время урожайность озимых составила 5,2 сам.

В дореформенный период главной отраслью сельского хозяйства в Черномории являлось скотоводство. Земледелие играло подсобную роль. По данным статистических отчетов в военное министерство [126], в Черномории было 2 842 516 десятин земли, из нее удобной –2 240 591 дес. Под пашню в 1829 г. было использовано 169269 десятин, то есть 7,5% от общего количества земли и 5,9% от удобной. В 1840г. соответственно - 183177 десятин, 6,4% и 8,1%, а в 1859 г. - 403557 десятин, 14,1% и 18%. Хотя количество земли, используемой под пашню, к 40-50-м годам XIX века увеличилось в два раза по срав­нению с 1829 г., оно было все еще очень небольшим. Несмотря на на­личие плодородной земли, в целом урожай сельскохозяйственных культур в Черномории был невысокий. Своего хлеба не всегда хватало для удовлетворения нужд населения. Его приходилось покупать в Екатеринославской губернии и на Дону [127].

Низкая урожайность объяснялась тем, что земледелие велось без правильных севооборотов, с использованием залежной и переложной системы. Заимочная форма землепользования давала возможность рас­пахивать целину и через некоторое время переходить на новые участ­ки. Беспорядочное использование земли приводило к ее истощению и низким урожаям. По свидетельству сыскного начальника Таманского округа в 50-е гг. XIX в."жители всех станиц округа пашут землю под хлеб, косят сено и пасут скот как кому угодно и где угодно. На территории станичных юртов, куда ни взгляни, пестрят хлебные нивы, наполовину заглушенные терновников и бурьяном, причем на далеком расстоянии одна от другой. Тут же стоят копны бурьянистого сена, а между всем этим скудным вознаграждением трудов человеческих бродят животные" [128].

В 1850-е гг. закончилось переселение на территорию Черномории украинских казаков и государственных крестьян из Полтавской. Чер­ниговской и Харьковской губерний. Были определены новые куренные селения, население получило возможность заняться хозяйством и пе­реход от перелога к трехполью повысил урожайность сельскохозяйст­венных культур. В 1857 г. по сравнению с 1804 г. количество соб­ранного зерна возросло в 8 раз.

На изменение специализации сельского хозяйства в Черномории в 1850 гг. повлиял увеличившийся спрос на хлеб на международном рын­ке. Через основанный в 1848 г. портовый город Ейск уже в 1851 г. первые весть иностранных кораблей вместе с другими грузами вывезли 8625 четвертей кубанской пшеницы в Англию и Францию. В 1865 г. в одну только Англию было вывезено 250000 четвертей кубанского хлеба.

Войсковые дворяне, духовенство занимали большую площадь пахот­ных земель, чем рядовое казачество. Они имели больше тягловой и рабочей силы, применяемой для обработки земли. Так, в статисти­ческих сведениях войсковой канцелярии за 1829 год [129] данным Кавказскому Областному начальнику Емануелю указано, что всего в Черномории имелось 169269 десятин пахотной земли и 2010099 десятин под лугами. Из общего количества пахотной земли, по этим данным, казакам принадлежало 165378 десятин, чиновникам-дворянам 3450 де­сятин и духовенству 441 десятина. Если казаков, в это время, нас­читывалось 55126 человек, то на одного человека приходилось три десятины пахотной земли, а на 345 чиновников-дворян по 10 десятин и на 143 человека из духовенства - 3,08 десятины.

Приведенные сведения о количестве земли являются примерными, так как размежевание земли в Черномории в это время еще не было проведено. По положению 1842 года офицерам полагалось от 400 до 1500 десятин, а нижним чинам до 30 десятин. На деле же чиновники -дворяне и духовенство владели значительно большим количеством зем­ли. Так, в хуторах генерал-майора Бурсака насчитывалось 16500 десятин земли.

Землю в Черномории захватывали не только старшины, но и войс­ковое духовенство. На захваченный землях духовенство также заводи­ло свое хуторское хозяйство, конские заводы и старалось ни в чем не уступать черноморской старшине. Большие пространства войсковой земли захватила Екатерино-Лебяжья Николаевская пустынь - мужской монастырь, основанный на территории Черномории с разрешения Екате­рины II.

Пустынь "на основании высочайшего повеления от 24 июля 1794 года находилась на попечении и иждивении войска Черноморского во всем без оскуднения" [130].

Топографические сведения войскового архива "О поземельных до­вольствиях Екатерино-Лебяжьей Николаевской пустыни" [131] позволя­ют судить о местоположении монастыря и дают некоторые сведения о его землях. В документе отмечено, что земли Екатерино-Лебяжьей Ни­колаевской пустыни располагались справа от Бейсугских плавней по Соленой балке вверх верст восемь от монастыря. Ширина этого участ­ка от двух до двух с половиною верст. Под самим монастырем остров, содержащий земли в 1 1/4 версты длиной и шириною менее версты. Кроме этого монастырю принадлежал Киновийский полуостров полторы версты длиною и шириною менее версты,

Монастырская братия, в количестве 42 человек во главе с архи­мандритом, пользовалась на войсковой земле рыбными ловлями, ско­товодством, хлебопашеством, сенокосами и прочими угодиями. Об этом заботился в 1798 году архимандрит Феофан, который просил войсковое правительство выдать открытые указы и листы, а также распоряжение» "чтоб и лимане рыбы, кроме пустыни, никому не ловить", "в озерах соль брать и по надобности лес рубить" [132]. Войсковое правительство позаботилось и об обеспечении духовных отцов рабочей силой. При монастыре, кроме монахов, находились еще и "состоящие на годичной службе казаки" в количестве 16 человек.

При размежевании земли пустыни было отведено как полагалось 30 десятин земли. Но на самом деле после проверки в 1859 году оказалось, что духовенство пользуется не только той землей, сведения о которой были представлены (удобной 4403 дес. и неудобной 2560 дес.), но и присваивает еще 1600 дес. войсковой земли, следова­тельно, в пользовании пустыни находилось 8563 десятин земли. В ре­зультате; ходатайства высшего духовенства - епископа Кавказского •* Черноморского Игнатия – за пустынью было оставлено более восьми тысяч десятин земли (8563 дес), которую она захватила и которой пользовалась с 1794 года.

Из отчета войсковой межевой комиссии за 1848 год видно, что монахи пустыни занимались скотоводством м пчеловодством. В их ве­дении было: крупного рогатого скота - 450, лошадей - 310 и овец – 2180 голой и кроме этого 200 ульев с пчелами.

Господствующая переложная система обработки земли поддержива­лась богатыми людьми, но была стеснительна для бедных, последние покуда составляли складчину волов, для действия плугом первые всегда успевали захватить себе лучшую землю [133].

В полеводстве, особенно на уборке сена и хлеба в Черномории часто применялся наем рабочей силы со стороны. Этому способствовали отзыв в летнее время мужчин на военную службу и отбывание различных общественных повинностей. Одним женщинам и старикам спра­виться с такой работой было очень трудно. Оплата временных рабочих на уборке урожая обходилась в сутки работнику 1–1,25 р., а ра­ботнице около 65 коп. с питанием за счет хозяина, и за сезон хозя­ин должен был уплатить временным рабочим 60–75 р.

В период полевых работ в Черномории приходили; на заработки крестьяне-отходники из соседних губерний. Они оставались здесь обычно с июня до середины октября. Перед началом работы станичным атаманом вменялось в обязанность записывать в особые книги все договоры казаков о найме рабочих, что редко имело место.

Часть работников направлялась на рыбные промыслы.

Рыболовный промысел был важной отраслью хозяйства в Черномории. Им занимались как рядовые казаки, так и старшины. Но казаки ловили рыбу, в основном, для удовлетворения нужд своей семьи, а старшины, владевшие большинством рыболовных заводов в Черномории, видели в рыболовной промысле для себя доходную статью (табл.8).

Таблица 8

Сведения о рыболовстве в Черномории за 1809-1843 гг.²

Годы	Выловлено рыбы				Сумма от	Количество
	красной,	белой су-	Тарани,	Другой	продажи.	работников
	пуд.	лы (судак).		рыбы,	р.
		шт.	шт.	шт.
1809	11733	1254335	54000	115000	59705	1211
1816	5650	1500000	15000	45000	83000	1038
1817	41595	1150000	540190	45000	119000	1642
1819	14790	1700000	1954000	45000	170000	1800
1843	17021	1838494	нет	сведений	284530	1762

Таблица 9

Рыболовные заводы Черномории в 1853 г.^

Владельцы заводов	Количество заводов		Количество рабочих
	общее	работающих	общее	на одном заводе
Старшины	61	42	643	15
Казаки	30	25	129	5
Урядники	7	7	57	8
Иногородние	10	9	74	8
В с е г о:	108	83	903

Для заводов старшины характерно применение неводов (табл.10).

Рядовое же казачество не могло оснастить свои заводы неводами из-за их дороговизны. Они применяли на своих заводах более дешевые рыболовные снасти -вентери, волокуши, крючья.

Таблица 10

Число владельцев рыболовных заводов. Черноиории в 1853 г.^

Заводы	Принадлежало
	старшинам	казакам	урядникам	иногородним	Всего
Неводные	13	–	–	–	13
Вентерные	10	12	–	3	25
Волокушные	16	6	6	4	32
Крючные	3	7	1	2	13
Всего	42	25	7	9	83

В 50-е гг. основную массу рабочих на рыболовных промыслах сос­тавляли пришлые посторонние рабочие (72%). На долю рабочих-каза­ков приходилось (28%) от общего количества работников.

Несмотря на запрет царского правительства принимать на рыбо­ловные промыслы беглых крестьян, труд их использовался весьма часто в Черномории как старшиной, так и зажиточным казачеством. Находясь под угрозой выдачи их помещикам, беглые крепостные крестьяне сог­ласны были на любые условия найма. Таким образом они снова попали в кабалу, но теперь уже к новым хозяевам.

На развитие рыбных промыслов в Черномории решающее влияние оказывало существование и дальнейшее закрепление сословных прав казачества. Хотя в Черноморском войске существовало право свободы рыболовства для всего казачества, эта "свобода" была весьма услов­ной. Ключевые 'позиции в рыболовстве принадлежали Черноморской старшине; Откупная система (1845 -1855) вновь сменилась пра­вом черноморского казачества на владение всеми водами на войсковой территории (кроме Ачуевского рыболовного завода). Указом Сената 22 имя 1854 г. все рыболовные воды у побережья Черного и Азовского морей, а также лиманы и гирла предоставлялись "в свободное пользо­вание всех жителей войска" [134].

По новым правилам, генералу предоставлялось право иметь пять неводных заводов, штаб-офицеру - четыре, обер-офицеру - три и ка­заку - два [134]. Сословные права черноморского казачества, стрем­ление к сохранению сословной замкнутости препятствовали более быс­трому развитию рыбного промысла в Черномории.

Многие чиновные старшины Черноморского войска имели в своих хуторах хорошо оборудованные мельницы. Из 78 мукомольных мельниц, числящихся в Черномории в 1848 г., чиновной старшине принадлежало 67 мельниц (85,8%), а казакам и урядникам - 11 мельниц (14,12). Мельницы чиновной старшины были лучше оборудованы. Они имели в среднем на каждой мельнице по 3 мукомольных стана и по 1 ступному, а казаки и урядники - владельцы мельниц, в среднем лишь по 2 муко­мольных стана [135].

Из 11 владельцев казаков и урядников каждый имел лишь по одной мельнице, в то время как некоторые старшины владели двумя-тремя мукомольными мельницами.

Итак, формирование дворянства в Черномории - это процесс внут­реннего развития, происходивший в среде черноморского казачества как сословия феодального общества. Расслоение казачества приводило к выделению особой группы казаков - старшины которая владела ты­сячами десятин земли, имела богатые хозяйства, деньги, занимала особое положение в казачьей среде.

Чиновная старшина в Черноморском казачьем войске занимала при­вилегированное положение: ключевые позиции в управлении войском, право голоса в дворянском депутатском собрании, ведущее положение в экономике Черномории. Чиновная старшина составляла немногим бо­лее 1% населения войска, в ее потомственном владении находилась лучная часть войсковой земли, на которой она заводила хуторские хозяйства. Ей принадлежало больше половины имевшихся в Черномории мукомольных мельниц, конских, овечьих и рыболовных заводов.

Царское правительство видело в старшине свою социальную опору и поэтому включило ее в начале XIX в. в ряды служилого дворянства. Некоторые ограничения в получении потомственного дворянства ка­зачьими офицерами Черномории в 1845 г. и 1856 г. были связаны с опасением царского правительства в чрезмерном увеличении количест­ва дворянства из других сословий. В то же время заметно стремление царизма укрепить абсолютизм и сохранить его относительную самосто­ятельность. Это проявилось в какой-то мере в увеличении количества дворянства за счет включения в его состав черноморской старшины в начале XIX в. и быстром увеличении количества личных дворян в вой­ске с 1840-х гг.