Защита владения и вещных прав в свете реформирования гражданского законодательства России
Концепция развития гражданского законодательства РФ*(1) (далее - Концепция) затронула преобразованиями практически все институты гражданского права, но больше всего изменений претерпела подотрасль вещного права, в том числе институт защиты вещных прав. Изменения касаются как структуры раздела II Гражданского кодекса Российской Федерации "Право собственности и другие вещные права" (далее - ГК РФ), так и его содержания.
Посессорная (владельческая) защита
Раздел II проекта Гражданского кодекса Российской Федерации "Вещное право" (далее - проект ГК РФ) содержит положения, направленные на защиту не только вещных прав, но и владения как факта, т.е. наряду с петиторной защитой проект ГК РФ закрепляет механизм посессорной (владельческой) защиты.
Механизм посессорной (владельческой) защиты давно известен зарубежным правопорядкам, в частности законодательству Франции. Владельческие иски во Франции направлены как на восстановление насильственно отобранного владения, так и на пресечение действий, не связанных с лишением владения, но противоречащих ему, и призваны защитить фактическое обладание как владельца, так и держателя*(2) (ст.ст. 2282, 2283 ФГК).
Внедрение механизма посессорной (владельческой) защиты может преследовать различные цели (например, закрепление упрощенного способа защиты прав на вещи и т.п.). Разработчики Концепции в качестве цели защиты владения определили противодействие самоуправству. Однако в понятие самоуправных действий они вложили слишком узкое содержание, в связи с чем неоправданно ограничили сферу применения посессорной (владельческой) защиты. В Концепции под самоуправными действиями понимаются действия, которые лишают владельца владения помимо его воли. В связи с этим владелец вправе воспользоваться владельческой защитой лишь в случае лишения его владения. Однако владение может быть нарушено посредством создания препятствий (помех), не связанных с лишением владения. Соответственно предлагаем под самоуправными действиями понимать всякие действия, нарушающие владение и совершаемые помимо воли владельца, если возможность их совершения прямо не предусмотрена законом. Подобное понимание самоуправных действий позволит расширить сферу применения посессорной (владельческой) защиты, а также перечень владельческих исков, предусмотренных проектом ГК РФ (за счет владельческого иска, построенного по модели негаторного иска, о чем будет сказано ниже).
Проект ГК РФ предусматривает как юрисдикционную, так и неюрисдикционную форму защиты владения (п. 2 ст. 215 проекта). Защита владения может осуществляться посредством самозащиты. Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения (ст.ст. 14, п. 3 ст. 215 проекта). Защита владения в административном порядке возможна только в случаях, предусмотренных законом (п. 4 ст. 215 проекта). При этом органы исполнительной власти, уполномоченные на защиту владения, не вправе решать вопрос о правах на спорный объект и должны возвращать его во владение тому лицу, которое его лишилось. Наиболее приоритетной является судебная форма защиты владения, на исследовании которой мы остановимся подробнее.
Анализ положений гл. 14 проекта ГК РФ позволяет выделить следующие владельческие иски:
1) иск о восстановлении владения - это иск владельца, утратившего объект владения помимо своей воли (в результате самоуправства другого лица), о возврате объекта владения в натуре;
2) иск о прекращении действий, создающих угрозу лишения владения недвижимой вещью, - это иск владельца, сохраняющего фактическое господство над объектом владения - недвижимой вещью, о прекращении действий, направленных на лишение владения (п. 4 ст. 216 проекта).
Явным недостатком проекта ГК РФ является отсутствие положений о владельческом иске, построенном по модели негаторного иска. Подобный иск известен зарубежным правопорядкам. Например, § 862 Германского Гражданского уложения*(3) предусматривает иск об устранении воздействия, а также иск о воздержании от воздействия. Иск об устранении воздействия предъявляется в случае, если владение нарушается путем создания препятствий владению, вызванных самоуправством, но не связанных с лишением владения. Иск о воздержании от воздействия предъявляется в случае, если есть основания опасаться создания препятствий в будущем. Необходимость закрепления подобных исков в положениях ГК РФ признали и разработчики Концепции развития законодательства о вещном праве ("следует предусмотреть также защиту от нарушений, не связанных с лишением владения"). В связи с этим остается надеяться, что положения, предусматривающие владельческий иск об устранении препятствий, не связанных с лишением владения, будут включены в окончательный текст проекта ГК РФ.
Истцом по владельческому иску является лицо, фактическое господство которого над объектом владения нарушено самоуправными действиями другого лица (ответчика). При этом нарушение фактического господства имеет место не только в случае лишения владельца объекта владения помимо его воли или создания угрозы такого лишения, но и в случае создания препятствий (помех) владению помимо воли владельца, если законом не предусмотрена возможность совершения соответствующих действий.
Для удовлетворения владельческого иска истец не должен доказывать наличие у него правового титула владения. Посессорная (владельческая) защита характеризуется тем, что владение защищается независимо от того, основано оно на правовом титуле или нет*(4). Более того, при рассмотрении посессорных (владельческих) исков исследование судом законности основания владения не допускается. В связи с этим для удовлетворения требования о защите владения истец должен доказать, что он владел соответствующим объектом в течение года до момента нарушения владения. При этом он вправе прибавить к сроку своего владения сроки владения предшествующих ему владельцев при условии, что владение получено каждым из них по воле предыдущего (п. 1 ст. 217 проекта). Следовательно, при рассмотрении посессорных(владельческих) исков суд как бы абстрагируется от вопросов о правах на спорное имущество и выносит решение, основываясь на фактах.
Из положения п. 2 ст. 216 проекта ГК следует, что требование о защите владения вправе предъявить лишь лицо, владевшее объектом владения до нарушения, т.е. осуществлявшее фактическое господство над ним. Соответственно правообладатель, передавший принадлежащую ему вещь во владение другого лица по договору, лишен возможности предъявить владельческий иск, если вещь выбыла из владения контрагента. В этом случае возможностями посессорной защиты сможет воспользоваться лишь сам контрагент, а правообладателю придется прибегать к петиторному иску. Подобное ограничение субъектного состава на стороне истца по владельческому иску представляется малообоснованным. Нецелесообразно лишать правообладателя возможности воспользоваться упрощенным механизмом защиты только потому, что он в целях эффективного управления своим имуществом передал его во временное владение другого лица. Следует признать, что современным требованиям оборота более соответствует концепция двойного владения, принятая законодателями Германии, Швейцарии и ряда иных стран, предоставляющая возможности посессорной защиты не только непосредственным, но и опосредованным владельцам.
Согласно п. 1 ст. 215 проекта ГК РФ право на защиту своего владения имеет любой владелец, независимо от того, основано его владение на правовом титуле или нет. Соответственно предъявить требование о защите владения вправе как правообладатель, так и незаконный владелец объекта владения. В связи с этим возникает вопрос: вправе ли предъявить владельческий иск вор или иное лицо, установившее фактическое господство над объектом владения силой (например, рейдер), в случае утраты своего владения в связи с самоуправством третьего лица. На данный вопрос следует ответить отрицательно.
Во-первых, к подобному выводу приводит анализ ряда положений проекта ГК РФ. Чтобы требовать защиты владения, его нужно сначала приобрести*(5). В свою очередь согласно п.п. 1-3 ст. 214 проекта ГК РФ основанием приобретения владения является установление фактического господства над вещью, осуществленное в соответствии с волей предшествующего владельца ("путем вручения объекта владения приобретателю, а также иным способом, предусмотренным... соглашением или вытекающим из существа отношений сторон", "посредством односторонних действий приобретателя, если лицо, передающее владение, создало условия для свободного доступа приобретателя к объекту владения") или волей законодателя, выраженной в нормах права ("способом, предусмотренным законом", "в случаях, предусмотренных законом, доступ приобретателя к объекту владения может быть обеспечен судом или иным уполномоченным государственным органом", "при универсальном правопреемстве в отношении владельца правопреемник приобретает и владение соответствующим объектом"). Следовательно, лицо, установившее фактическое господство над объектом помимо воли предшествующего владельца или в противоречии с нормами права, не приобретает владения, поэтому не может быть истцом по владельческому иску в случае утраты им владения в связи с самоуправством третьего лица.
Во-вторых, основной целью института владельческой (посессорной) защиты является предотвращение самоуправства. Данное обстоятельство было подчеркнуто разработчиками Концепции развития законодательства о вещном праве. "Назначение владельческой защиты - это борьба с насильственными, самоуправными действиями. Учитывая весьма высокую степень самоуправства в современном российском правопорядке, нужда в оперативных средствах защиты от него очевидна. Едва ли можно сомневаться, что учреждение владельческой защиты существенно укрепит надежность оборота и создаст эффективные юридические средства против захвата чужого имущества"*(6). Защита фактического господства над объектом, установленного посредством самоуправных действий лица (назовем его самоуправным владением), противоречит самой цели владельческой (посрессорной) защиты, которая призвана предотвращать подобные действия, а не защищать их результат. В то же время абсолютная незащищенность самоуправного владения может повлечь неблагоприятные последствия в виде цепочки самоуправных действий в отношении его объекта, в связи с чем цели института владельческой защиты вновь не будут достигнуты. В связи с этим мы полагаем, что самоуправное владение не должно получать защиту только против лица, в результате воздействия на имущество которого оно было приобретено, и его преемников*(7), т.е. незащищенность самоуправного владения должна быть относительной. Например, если лицо, подвергшееся грабежу (его преемник), впоследствии обнаружит свое имущество у грабителя и силой вернет его обратно, грабитель не должен получить защиту против такого лица. В то же время грабителю следует предоставить владельческую защиту против третьего лица, лишившего грабителя объекта владения помимо его воли.
Предлагаем следующее теоретическое обоснование к приведенному примеру. Грабитель, установивший фактическое господство над вещью посредством самоуправства, не приобрел владения (ст. 214 проекта). Соответственно владелец, лишившийся объекта владения в связи с действиями грабителя, не утратил своего владения. В случае смерти (реорганизации) владельца его правопреемник (правопреемники) приобретет владение соответствующим объектом в соответствии с п. 3 ст. 214 проекта ГК РФ*(8). Следовательно, владельческий иск грабителя, предъявленный к владельцу (его преемнику), в связи с тем, что владелец (преемник) силой вернул владение, не подлежит удовлетворению, поскольку владелец в данном случае выступает не в качестве истца, а в качестве ответчика. Напротив, если грабитель лишился объекта владения в результате самоуправных действий третьего лица, как на стороне истца, так и на стороне ответчика выступает лицо, не приобретшее владения. Но в интересах правопорядка грабителю следует предоставить владельческую защиту, дабы прервать цепочку дальнейших самоуправных действий. Согласно п. 5 ст. 210 проекта ГК РФ в случаях, предусмотренных законом, к защите владения могут прибегать лица, не являющиеся владельцами. Полагаем, что в законодательном порядке следует предусмотреть возможность защиты самоуправного владельца против лица, лишившего его объекта владения посредством самоуправства.
Таким образом, в удовлетворении требования о защите владения должно быть отказано, если будет установлено, что истец установил фактическое господство над объектом владения посредством самоуправных действий в отношении ответчика (правопредшественника ответчика при универсальном правопреемстве). Более того, в удовлетворении владельческого (посессорного) иска должно быть отказано и преемнику самоуправного владельца при условии, что, приобретая владения, он знал или должен был знать о том, что владение его предшественника является самоуправным.
Ответчиком по владельческому иску является лицо, совершившее самоуправные действия, нарушившие владение другого лица (истца). В частности, ответчиком по иску о восстановлении владения является лицо, фактически господствующее над объектом владения (истребуемым объектом). Им может оказаться не только лицо, совершившее самоуправные действия, но и его преемник во владении. Присуждение по данному иску направлено на возврат истцу именно того объекта, который выбыл из его владения помимо его воли, в натуре. Соответственно, если ответчик не осуществляет фактическое господство над объектом владения (истребуемым объектом), он не сможет его вернуть.
Ответчик по иску о восстановлении владения вправе выдвигать определенные возражения против требования истца. Во-первых, он вправе сослаться на то, что владение истребуемым объектом приобретено им по воле истца или хотя бы и помимо его воли, но согласно положениям закона. В связи с возможностью заявления подобного возражения ответчиком, предусмотренной п. 3 ст. 217 проекта ГК РФ, приходим к выводу о невозможности применения владельческой защиты участниками обязательственных правоотношений друг против друга. Во-вторых, ответчик может заявить о том, что истец утратил владение, лишившись фактического господства над истребуемым объектом и не принимая мер к его защите. В-третьих, ответчик вправе сослаться на то, что владение истца является самоуправным по отношению к нему (его предшественнику во владении). Возможность заявления такого возражения должна быть прямо закреплена в положениях проекта ГК РФ в силу причин, рассмотренных выше. В-четвертых, ответчик может заявить об истечении исковой давности по требованию о защите владения, которая составляет один год с момента его нарушения (ст. 219 проекта). Подобный срок соответствует как мировой практике, так и сути владельческой защиты, которая носит оперативный характер.
В то же время ответчик не вправе в качестве возражения ссылаться на доказательства принадлежности ему права на объект владения, поскольку подобное возражение противоречит сути посессорной (владельческой) защиты и характерно для петиторной защиты.