2. Подход к природе

Американские просветители разделяли многие идеи английских свободных мыслителей и французских философов: им свойственен и общий для просветителей пиетет перед И. Ньютоном. Несмотря на признание Бога Творцом мироздания, американские философы пытались доказать, что после акта творения природа начина­ет действовать и развиваться по своим законам, так что в ней нет места никаким чудесам. Вполне в духе ньютоновских идей любое природное тело наделяется имманентно присущей ему силой, благодаря которой оно оказывает воздейств - на другие тела. В сочинении «Принципы действия материи; притяжение тел и движение планет, объясненное из этих принципов» (1748) К. Кол- ден (1688-1776) пишет, например, так: "Каждая вещь, которую мы знаем, есть агент (agent) или имеет действующую силу, так как мы ничего не знаем о вещи, кроме ее действия и следствий этого действия. Когда вещь перестает действовать, она как бы исчезает для нас"¹¹. Сила инерции, имеющая такое большое значение внут­ри ньютоновской механики, трактуется Колденом как неизменное существенное свойство всякой материи. Эта сила, по мнению Колдена, не может сводиться к движению, поскольку ее сущность состоит в противодействии, в сопротивлении действию другой силы.

Колден подчеркивает, что сопротивляющаяся сила, хотя она и деятельна, не совпадает с движущей силой, которая также имма­нентна материи. В этом Колден следует Ньютону, но он расходится с ним по вопросу о возможности действия силы на расстоянии: с точки зрения Колдена, дальнодействие, т. е. притяжение, осуществ­ляется не через пустоту, а через эфир. Гипотеза относительно эфи­ра имеет для Колдена фундаментальное значение: он объявляется особым видом материи, которых насчитывается три. Один вид — это материя, способная к сопротивлению (обладающая силой инер­ции), другой — эфир, заполняющий все промежутки между телами и их частицами; третий — свет, воплощающий в себе движение в собственном смысле слова. "Наша Земля и все, что на ней находит­ся... состоит, главным образом, из сопротивляющейся материи, — пишет Колден, — все пространство между этими большими телами и равным образом промежутки между частями, или частицами, из которых они составлены, наполнены эфиром, так что движущаяся материя (как свет) повсюду проходит через пространство, напол­ненное эфиром"¹². Не противоречит здравому смыслу, как полагает Колден, утверждение, что хотя Бог и создал материю, наделив ее способностью к движению и распределив его в определенных про­порциях по различным частям Вселенной, далее материя развивается по своим законам: "Я не вижу необходимости соединять идею действия и идею духовности, так как это самостоятельные и раз­личные идеи"¹³. Материя непременно должна содержать в себе и сопротивляющуюся, и движущуюся, и распространяющуюся силы, потому что иначе она не может существовать: "Слово материя, когда оно представляет просто пассивное сущее, не имеющее ни силы, ни действия, ни свойства, синомично слову ничто"¹⁴. Таким образом, материи или природе приписывается самодвижение. .

Мысли Колдена подхватывает И. Аллен (1737-1789). В работе «Разум — единственный оракул человека...» (1785) он определяет природу как материю, обладающую формой и движением. Богу принадлежит роль некоего регулятора мироздания, и несмотря на то что мир признается вечным и бесконечным и в этом смысле как будто равнозначным божеству, деистические мотивы в сочинениях Ал лена достаточно сильны. В частности, идея божества всегда включается в идею движения, а "творение (Бога — Авт.) предос­тавляет материалы для созидания или видоизменения", в то время как "сила природы, именуемая продуктивностью, порождает огром­ное их многообразие"¹⁵. "Мы убеждены, — пишет Аллен, — что Бог — разумное, мудрое, мыслящее существо, так как в некоторой степени он сделал такими же и нас, и мы зрим его мудрость, могу­щество и благость в его творении и управлении миром"¹⁶. При этом акт творения трактуется не в христианско-каноническом смысле, а скорее в духе естественной религии. Само бытие Бога доказывается на основе причинности, а именно — исходя из необходимости за­вершить цепь причин, т. е. отыскать конечную (или начальную) причину; такое толкование вполне может быть включено в контекст естественнонаучных теорий того времени, "...огромная система причин и действий, — разъясняет Аллен, — необходимым образом взаимосвязана... а целое закономерно и необходимо зависит от не­которой самосущей причины... иначе она не могла бы быть незави­симой и, следовательно, Богом"¹⁷. Правда, иногда Аллен уточняет свою интерпретацию Бога в том плане, что его следует считать не конечной, а действующей причиной. Бог создает материю, он вно­сит порядок и гармонию в мир, так что мы постигаем Бога по мере того, как мы познаем природу. Познание природы и есть обнару­жение Бога. И другого способа постижения его сущности у челове­ка нет, поскольку она бесконечна.

Выдающийся ученый, экономист и общественный деятель, исследователь природы электричества Б.Франклин (1706-1790) включает представления о природе в русло своих естественно­научных занятий. Признаваясь в симпатиях к деизму, он отводит Богу роль первотолчка, благодаря которому создается все сущест­вующее. Однако далее природа обязана своим развитием только са­мой себе. Материалистическое объяснение природы интересовало его и во время первого посещения Лондона (1725-1726), где он принял участие в деятельности кружка ученика Локка Мандевиля, влияние которого усилило натурфилософскую направленность под­хода к природе. Начав издавать журнал «Альманах» (1733), рассчитанный на широкую публику, Франклин убеждает читателей в том, что толковать природу следует только из ее собственных законов, не обращаясь ни к каким сверхъестественным чудесам, превышающим человеческое разумение. Бога, конечно, нельзя не признавать; он сотворил все и управляет миром посредством прови­дения, и ему надо служить молитвами, но, как Франклин напишет впоследствии в своей автобиографии, "самое угодное служение Богу — это делать добро людям"¹⁷. В этом выразился гуманизм великого просветителя.

В центре внимания Б. Раша (1745-1813) — исследование свойств живых телесных организмов и изучение влияния физичес­ких воздействий и причин на духовные феномены. Он рассматри­вает телесную природу животных и человека исходя из трактовки природы как материальной субстанции. В изучении телесных свойств огромную роль, как он полагает, играет физиология, позволяющая обнаружить единство всех функций организма: "Человеческое тело в целом так создано и (части его) так взаимо­связаны, что если оно находится в здоровом состоянии, то воздей­ствие на одну его часть возбуждает движение или ощущение или то и другое вместе во всех других его частях. С этой точки зрения тело представляется единым целым..."!⁸.

На основе такого понимания природы американские просветите­ли неоднозначно решают психофизическую проблему: с одной стороны, деистическая позиция заставляет их признать бессмертие души; с другой стороны, склонность к естественнонаучным и на­турфилософским размышлениям побуждает отрицать ее бессмер­тие. Раш, например, отстаивает тезис о том, что материя может быть так же бессмертна, как дух, а дух, напротив, так же конечен, как материя. "Материя нуждается в той же всемогущей руке для своего уничтожения, как и для своего сотворения. Я не знаю ника­ких доводов для доказательства бессмертия души, кроме тех, кото­рые заимствованы из христианского откровения"!⁹. Франклин в свою очередь как будто не сомневается в бессмертии души. Но по­сле разрушения тела "душа, хотя сама она и не подвержена разру­шению, должна по необходимости перестать мыслить, а перестать мыслить означает почти то же, что перестать существовать"²⁰.

Известный среди американских просветителей ' материалист Т. Купер (1759-1839) убежден в том, что "душа... не является бессмертной и, следовательно, не является нематериальной"²!. К такому выводу Купера подталкивает изучение физиологии вос­приятия: коль скоро расстройство нервного аппарата человеческого организма ведет к исчезновению интеллектуальных феноменов, ло­гично предположить, что эти феномены — свойства материальной сущности. Когда наступает физическая смерть, разрушаются не только все чувства, но и нервная система; исчезают все идеи; но без идей не могут существовать никакие свойства души, а значит, и са­ма душа. "Из этого необходимо следует, что нематериальной души вообще не существует"²². В подобных выводах проглядывает влия­ние как Гольбаха и Гельвеция с их сведением человеческой приро­ды к "физической природе", или "физической чувствительности", так»и крупных английских мыслителей Гартли и Пристли, пытаю­щихся свести процесс познания к возбуждению и вибрации нерв­ных волокон.