На прусский ультиматум

7 сентября 1756 г.

Г-н фон Клинггреф едва только успел передать свою по­следнюю памятную записку от 2 с. м., как … императрица-ко­ролева получила неожиданное известие о вторжении в Саксо­нию и опубликованном в связи с этим событием манифесте против нее.

После такого открытого выступления уже не может быть и речи о каком-либо ином ответе, кроме того, на котором ваше величество решит остановиться. Было бы полезно со­слаться на упомянутый манифест, изданный в свое время, по­добно последнему [ответу], который вы распорядились напра­вить г-ну фон Клинггрефу и в котором содержатся все те объяснения, какие только возможны и совместимы с вашим достоинством. Требование же о том, чтобы существующий, основанный на торжественных договорах мир превратить в перемирие, разумеется, не может рассчитывать на какое-либо оправдание.

Хрестоматия по новой истории. Т. 1. 1640-1815. С. 238.

№ 8. Битва при Кунерсдорфе

(Из письма Фридриха II – Финкенштейну)

1759 г.

Сегодня утром в 11 часов я совершил нападение на врага. Мы оттеснили его до еврейского кладбища под Франкфур­том; все мои войска совершили чудо, но эта победа стоила нам огромных потерь. Наши люди пришли в смятение, триж­ды я приказывал собрать их; в конце концов я уже считал себя погибшим и был вынужден оставить поле боя. Моя одеж­да продырявлена пулями, два коня подо мной были убиты, и то, что я остался жить – это мое несчастье. Наши потери очень значительны. Из армии в 48 тыс. человек в настоящий момент, когда я пишу [эти строки], у меня не осталось и 3 тыс. Все бегут, и я больше не господин своего положения. В Берлине сделают хорошо, если позаботятся о своей без­опасности. Это страшный удар, я не переживу его. Последст­вия этого события будут хуже, чем само событие. У меня нет больше запасных войск, и, если говорить правду, я считаю все потерянным.

Гибель своего отечества я не переживу. Прощайте на­всегда!

Хрестоматия по новой истории. Т. 1. 1640-1815. С. 239-240.

№ 9. Взятие Берлина русскими войсками

(Из сообщения прусского королевского двора⁴⁰)

1760 г.

Берлин капитулировал! Он сдался врагам, но не австрий­цам, а русским, в ночь с 8-го на 9-ое, и весть об этом несча­стье, к сожалению, оказалась слишком достоверной! Так как принц [князь] Вюртембергский и генерал Хюльзен узнали, что генерал Ласси с 8 тыс. австрийских солдат идет на под­крепление, они со своей незначительной горсточкой [людей] покинули город и отступили на Шпандау. Тотлебен и австрий­ский генерал Ласси вступили в Берлин и прежде всего захва­тили Бранденбургские ворота и королевские дворцы. Гово­рят, что они до сих пор сохраняют полный порядок. Русские не разрешают никакой связи между городом и внешним ми­ром и не выпускают почту, поэтому в будущем мы не сможем узнавать ничего, кроме малодостоверных слухов.

Вечером я был при дворе; королева только что получила сообщение с нарочным: австрийцы совершенно разграбили Шарлоттенбург и Шенгаузен, а всех людей, которых они на­шли в обоих замках, либо убили, либо жестоко избили. Вскоре после этого почта из Берлина вновь поступила и многие по­лучили письма; все они содержали горькие жалобы на австрийцев, которые произвели самые ужасные опустошения, в то время как до них русские вели себя прекрасно. Всех лю­дей, находившихся на службе короля, которых враги тем или иным образом сумели захватить, либо убивали, либо жесто­ко истязали. Мебель, картины, собрания древностей, памят­ники и произведения искусства в королевских замках раз­биты, выброшены за окна и уничтожены; короче говоря, все, что австрийцы не смогли забрать с собой и разграбить, они либо сожгли, либо разрушили и разорили. Всех лошадей из королевских конюшен и все экипажи они увезли с собой. Кроме того, они дотла разгромили и начисто ограбили все казначейства, склады для хранения мебели, амбары и магазины. Эти известия вызвали повсеместно такую печаль, что никто ни о чем другом и думать не мог. Нам вдвойне было обидно, что во всех письмах постоянно повторялось: русские вели себя как честные люди и честные враги, в то время как ав­стрийцы и саксонцы, – последние особенно бесчинствовали в Шарлоттенбурге, – проявили себя как варвары и подлые воры. Боже мой, какое бесчисленное множество людей разо­рилось и стало несчастным из-за всех этих насилий!

Хрестоматия по новой истории. Т. 1. 1640-1815. С. 240-241.

№ 10. Договор о дружбе и союзе между Францией и Испанией,