James m. Cantor. Is Homosexuality a Paraphilia? The Evidence For and Against // Arch Sex Behav. 2012. №41. P. 237–247

Должна ли гомосексуальность быть описана как один из видов парафлии, уже давно обсуждается с политической и социальной точек зрения. В настоящей статье вопрос рассматривается путем сравнения основных коррелятов и других особенностей гомосексуализма и сексуальных отклонений, в том числе распространенности, соотношения полов, начала и течения, порядка рождения в семье, физической высоты, леворукости, уровеня IQ, когнитивного нейропсихологического профиля и нейроанатомии. Хотя в литературе этот вопрос всё ещё раскрыт недостаточно, существующие выводы до сих пор полагают, что гомосексуализм имеет паттерн значительных корреляций, однако, отличный от выявленных в парафилиях. По крайней мере, если гомосексуализм считать сексуальным отклонением, он был бы довольно уникальным среди них, с точки зрения таксономии.

Catherine A. Cheely, Laura A. Carpenter, Elizabeth J. Letourneau, Joyce S. Nicholas, Jane Charles, Lydia B. King. The Prevalence of Youth with Autism Spectrum Disorders in the Criminal Justice System // Autism Dev Disord. 2012. №42. p. 1856–1862

Прошлые исследования указали на высокий уровень молодежи с ограниченными возможностями в системе ювенальной юстиции, однако, частота, с которой молодежь с расстройствами аутистического спектра (ASD) находятся в контакте с правоохранительными органами, ещё мало изучена. Используя записи связи с Департаментом юстиции по делам несовершеннолетних и Отдел Исполнения Законов Южной Каролины и Программа Мониторинга Аутизма и Инвалдов Развития Южной Каролины (SC ADDM), это исследование сравнивает частоту, тип, и исход уголовных дел с участием молодежи с расстройствами аутистического спектра и без оного. Молодежь с расстройствами аутистического спектра отмечались более высокие показатели преступлений против людей, и более низкие показатели преступлений против собственности. Молодежь с расстройствами аутистического спектра, как правило, направляются на досудебную воспитательную программу, у них меньше шансов быть привлечеными к ответственности, чем у сравниваемой группы молодежи. По сравнению с общей выборкой SC ADDM, обвиняемая молодежь, менее вероятно, имеет сопутствующую интеллектуальную инвалидность.

Machteld Hoeve, Geert Jan J. M. Stams, Claudia E. van der Put, Judith Semon Dubas, Peter H. van der Laan, Jan R. M. Gerris. A Meta-analysis of Attachment to Parents and Delinquency // Abnorm Child Psychol. 2012. №40. p. 771–785

Чтобы исследовать связь между привязанностью к родителям и совершением правонарушений, а также возможность сдерживающего влияние возраста и пола, 74 опубликованных и неопубликованных рукописей были подвергнуты многоуровневому метаанализ. Был обнаружен эффект от ничтожно малого к умеренному (r0 0,18). Плохая привязанности к родителям значительно связана с преступностью среди мальчиков и девочек. Более выраженный эффект был обнаружен в привязанности к матери, чем к отцам. Кроме того, сильное влияние было замечено, если ребенок и родитель был того же пола, по сравнению с противоположным полом в парах детей и родителей. Возраст участников модерировал связи между привязанностью и преступность: больший эффекта был обнаружен у более молодых, чем у старших участников. Отсюда можно сделать вывод, что привязанность связана с преступностью среди несовершеннолетних. Поэтому привязанность может быть мишенью для интервенции, в целях уменьшения или предотвращения будущего делинквентного поведения у подростков.

Jocelyne A. Posthumus, Maartje A. J. Raaijmakers, Gerard H. Maassen, Herman van Engeland, Walter Matthys. Sustained Effects of Incredible Years as a Preventive Intervention in Preschool Children with Conduct Problems // Abnorm Child Psychol. 2012. № 40. p. 487-500

В настоящем исследовании оценивали профилактическое действие программы Невероятные Годы для родителей детей дошкольного возраста, которые были подвержены риску хронических проблем с поведением, в Нидерландах. По согласованному плану, 72 родителя детей с проблемами поведения участвовало в программе. Эти семьи (экспериментальная группа) по сравнению с 72 семьями, которые получали помощь как обычно (контрольная группа). Через два года после прекращения вмешательства, оказалось, что наблюдаемые и самооцениваемые родительские навыки в экспериментальной группе значительно улучшились. Кроме того, в этой группе наблюдаемые проблемы поведения ребенка устойчиво сниаются. Наблюдаемое снижение критического воспитания опосредовано снижением с течением времени наблюдаемых проблем поведения ребенка. Кроме того, оказалось, что родительское влияние с течением времени увеличивается.