- •Жан бодрийяр
- •III. Заключение: природность и функциональность 31
- •I. Маргинальная вещь — старинная вещь 34
- •II. Маргинальная система: коллекция 40
- •I. Модели и серии 62
- •II. Кредит 72
- •III. Реклама 75
- •О первой книге жана бодрийяра
- •Введение
- •А. Функциональная система, или дискурс объекта
- •I. Структуры расстановки традиционная обстановка
- •Современная вещь, свободная в своей функции
- •Интерьер-модель Корпусные блоки
- •Стены и свет
- •Освещение
- •Зеркала и портреты
- •28 Часы и время
- •29 На пути к социологии расстановки?
- •31 Человек расстановки
- •II. Структуры среды
- •Смысловые элементы среды: краски Традиционная окраска
- •«Природная» окраска
- •«Функциональная» окраска
- •Тепло и холод
- •Смысловые элементы среды: материалы Природное и культурное дерево
- •45 Логика среды
- •47 Материал-модель: стекло
- •Человек отношений и среды
- •Мягкая мебель
- •Окультуренность и цензура
- •Смысловые элементы среды: жестуальность и ее формы
- •Традиционная жестуальность усилия
- •Функциональная жестуальность контроля
- •Новое оперативное поле
- •Миниатюризация
- •60 Стилизация -сподручность - упаковка
- •Конец символического измерения
- •Абстракция могущества
- •Функционалистский миф
- •Функциональная форма: зажигалка
- •Формальная коннотация: крыло автомобиля
- •Алиби формы
- •III. Заключение: природность и функциональность
- •74 Приложение: домашний мир и автомобиль
- •В. Нефункциональная система, или дискурс субъекта
- •I. Маргинальная вещь — старинная вещь
- •Эффект среды: историчность
- •Символический эффект: миф о первоначале
- •«Подлинность»
- •Неокультурный синдром: реставрация
- •Синхрония, диахрония, анахрония
- •92 Обратная проекция: технический предмет у первобытного человека
- •Рынок старины
- •95 Культурный неоимпериализм
- •II. Маргинальная система: коллекция
- •96 Вещь, абстрагированная от функции
- •Предмет-страсть
- •Лучшее из домашних животных
- •101 Серийная игра
- •От количества к качеству: уникальная вещь
- •Вещи и привычки: часы
- •Вещь и время: управляемый цикл
- •Таимая вещь: ревность
- •Деструктурируемая вещь: перверсия
- •От серийной мотивации к мотивации реальной
- •Самонаправленный дискурс
- •С. Мета- и дисфункциональная система: гаджеты и роботы
- •«Техническая» коннотация: автоматика
- •«Функциональная» трансцендентность
- •Функциональное отклонение: гаджет
- •Псевдофункциональность: «штуковина»
- •Метафункциональность: робот
- •Аватары техники
- •141 Техника и система бессознательного
- •D. Социоидеологическая система вещей и потребления
- •I. Модели и серии доиндустриальная вещь и индустриальная модель
- •«Персонализированная» вещь
- •Маргинальное отличие
- •Идеальность модели
- •От модели к серии Технический дефицит
- •Дефицит «стиля»
- •Классовая рознь
- •Привилегия актуальности
- •166 Личность в беде
- •Идеология моделей
- •II. Кредит права и обязанности гражданина потребителя
- •Опережающее потребление: новая этика
- •Принудительность покупки
- •Волшебство покупки
- •176 Двойственность домашних вещей
- •III. Реклама дискурс о вещах и дискурс-вещь
- •Рекламный императив и индикатив
- •Логика деда мороза
- •Инстанция матери: кресло «эрборн»
- •Фестиваль покупательной способности
- •Двойственная инстанция: одариваниеи подавление
- •Презумпция коллектива Стиральный порошок «Пакс»
- •Новый гуманизм? Серийная постановка рефлекса
- •Новый язык?
- •Универсальный код: стэндинг
- •Заключение: к определению понятия «потребление»
- •Содержание
- •I. Структуры расстановки
- •II. Структуры среды
- •III. Заключение: природность и функциональность .................. 72
- •I. Модели и серии
- •II. Кредит
А. Функциональная система, или дискурс объекта
l 8
I. Структуры расстановки традиционная обстановка
В расположении мебели точно отражаются семейные и социальные структуры эпохи. Типичный буржуазный интерьер носит патриархальный характер — это столовая плюс спальня. Вся мебель здесь, различная по своим функциям, но жестко включенная в систему, тяготеет к двум центральным предметам — буфету или кровати. Действует тенденция занять, загромоздить все пространство, сделать его замкнутым. Всем вещам свойственна монофункциональность, несменяемость, внушительность присутствия и иерархический этикет. У каждого предмета строго одно назначение, соответствующее той или иной функции семьи как ячейки общества, а в более отдаленной перспективе это отсылает к представлению о личности как об уравновешенном наборе отличных друг от друга способностей. Предметы переглядываются между собой, сковывают друг друга, образуя скорее моральное, чем пространственное единство. Все они располагаются на одной оси, обеспечивающей регулярную последовательность поступков и символизирующей постоянную явленность семьи самой себе. В свою очередь, и каждый предмет в таком приватном пространстве усваивает себе свою функцию и получает от нее символическое достоинство; на уровне дома в целом межличностные отношения окончательно включаются в полузамкнутую систему семейства.
Все вместе это образует особый организм, построенный на патриархальных отношениях традиции и авторитета, в сердце же его — сложная аффективная соотнесенность
19
его членов. Семейный дом — специфическое пространство, мало зависящее от объективной расстановки вещей, ибо в нем главная функция мебели и прочих вещей — воплощать в себе отношения между людьми, заселять пространство, где они живут, то есть быть одушевленными1. Реальная перспектива, в которой они живут, порабощена моральной перспективой, которую они призваны обозначать. В своем пространстве они столь же мало автономны, как и члены семьи в обществе. Вообще, люди и вещи тесно связаны между собой, и в такой согласованности вещи обретают внутреннюю плотность и аффективную ценность, которую принято называть их «присутствием». Очевидно, именно из-за этой сложной структуры внутреннего пространства, где вещи очерчивают у нас перед глазами символические контуры фигуры, именуемой жилищем, — очевидно, именно из-за нее у нас в памяти столь глубоко запечатлевается образ родного дома. Разделенность внутреннего и внешнего пространства, их формальная противопоставленность в социальном плане собственности и в психологическом плане имманентности семьи превращают такое традиционное пространство в нечто замкнуто-трансцендентное. Вещи, словно антропоморфные боги-лары, воплощающие в пространстве аффективные связи внутри семейной группы и ее устойчивость, становятся исподволь бессмертными, до тех пор пока новое поколение не разрознит их, не уберет с глаз долой или же, в некоторых случаях, не восстановит их в правах ностальгически актуальных «старинных» вещей. Как нередко бывает и с богами, предметы обстановки порой обретают второе рождение, из наивного обихода перемещаясь в категорию культурных причуд.
Эта система «столовая — спальня», структура движимой собственности, соответствующая дому как структуре недвижимости, все еще пропагандируется рекламой в широких кругах публики. Такие магазины, как «Левитан» или «Галери Барбес», по-прежнему внушают общественному вкусу нормы «декоративной» обстановки, пусть даже линии
1 Кроме того, в них может быть — но может и не быть — вкус и стиль.
20
ее «стилизованы», а все убранство в целом уже не столь нас умиляет. Подобная мебель находит покупателя не потому, что стоит дешевле, а потому, что ею как бы официально санкционируется буржуазная семейная группа. Таким образом, подобным вещам-монументам (кроватям, буфетам, шифоньерам) и их взаимной соотнесенности соответствует стойкость традиционных семейных структур в весьма широких слоях современного общества.