11. Подстрекатель. Организатор.

Подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к совершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим способом.

Роль подстрекателя заключается в склонении других соучастников к совершению преступления. Специфика этой роли заключается в том, что подстрекатель только возбуждает решимость у других лиц совершить преступление, но не организовывает совершение преступления. Склонить он может любого соучастника: исполнителя, пособника, организатора. Теоретически можно смоделировать и подстрекательство подстрекателя. Например, А. уговаривает Б. склонить В. к совершению преступления, поскольку А. знает, что Б. является для В. непререкаемым авторитетом, а потому В. наверняка поддастся на уговоры Б. Если подстрекатель выходит за рамки этой функции, то его действия либо перерастают в роль организатора, либо требуют дополнительной оценки не только факта подстрекательства, но и, например, пособничества в совершении преступления. Нельзя согласиться с существующим в доктрине уголовного права (да и в практике применения закона) утверждением, что «организатором становится тот соучастник, который …совмещает выполнение роли подстрекателя с ролью пособника, если подстрекатель не только склонил иных лиц к преступлению, но и оказал им помощь в его совершении, он «перерастает» в организатора». Такой точки зрения придерживается, например, Ю. А. Клименко. Примеры такой ошибочной квалификации (когда механическое совмещение функций подстрекателя и пособника считается выполнением роли организатора) можно найти в судебной практике. Однако можно найти и большое количество примеров, когда выполнение одним лицом и роли подстрекателя, и роли пособника, при отсутствии признаков ч. 3. ст. 33 УК РФ, справедливо квалифицируется по частям 4 и 5 ст. 33 УК РФ75. Если подстрекатель одновременно выступает в роли соисполнителя, то в квалификации его подстрекательские действия быть отражены не могут, однако в описательно-мотивировочной части приговора следует отразить эту его роль.

Поскольку соучастие в преступлении всегда предполагает субъективную связь соучастников по поводу конкретного преступления, действия по склонению другого лица на путь совершения преступлений, без конкретизации существенных обстоятельств совершения преступления, не могут рассматриваться как подстрекательство к преступлению. Конкретизацию существенных обстоятельств совершения преступления не следует отождествлять с разработкой плана совершения преступления (функция организатора). Например, склонение женой своего мужа, являющегося должностным лицом, к получению взяток, не может рассматриваться как подстрекательство, поскольку конкретные существенные обстоятельства совершения преступления в таком склонении не отражены. В то же время, если жена укажет ему на конкретное лицо, которое заинтересовано дать взятку, и уговорит его проявить инициативу в установлении контактов с этим лицом, ее действия уже можно рассматривать как подстрекательство. Если же она предложит ему конкретный план, как можно было бы установить связь с взяткодателем, как лучше организовать передачу денег, какие меры следует предпринять для безопасной передачи денег, расскажет о иных деталях совершения преступления, а он, в свою очередь, согласится на осуществление предложенного плана, то ее действия уже вполне уместно рассматривать не как подстрекательство, а как организацию совершения преступления. Здесь уместно будет сказать и о специфическом вопросе разграничения роли подстрекателя от посредника во взяточничестве, поскольку специфическая роль посредника имеет существенное сходство как с подстрекателем, так и с пособником в совершении преступления. Посредничество всегда предполагает субъективную связь с обеими сторонами: и с взяткополучателем, и с взяткодателем, в то время как для подстрекательства достаточно субъективной связи лишь с одной стороной. При определенных обстоятельствах действия подстрекателя к даче или получению взятки могут перерасти в посредничество во взяточничестве. В этом случае роль посредника поглощает роль подстрекателя. Проблема такого разграничения характерна для двусторонних преступлений. И только в том случае, когда для конкретной пары двусторонних преступлений роль посредника законодательно закреплена.

Склонение к совершению преступления — любой вид психологического воздействия, в результате которого у склоняемого появляется решимость совершить преступление. Психологическое воздействие может сопровождаться и физическим принуждением. Но физическое принуждение в любом случае должно быть преодолимым. В случае преодолимого физического принуждения и психического принуждения подстрекательство граничит с обстоятельством, исключающим преступность деяния, закрепленным в ч. 2 ст. 40 УК РФ. Если действия подстрекаемого не будут признаны преступными вследствие крайней необходимости, произойдет перенос ответственности фактического исполнителя преступления на фактического подстрекателя: подстрекатель будет признан исполнителем, а действия исполнителя получат оценку как совершенные при наличии обстоятельства, исключающего преступность деяния. Субъективная связь принуждающего и принуждаемого при преодолимом физическом принуждении и при психическом принуждении имеет такое же содержание, как и при обычном соучастии: принуждаемый понимает, что его хотят заставить совершить преступление, и соглашается на это. Поэтому при отсутствии условий крайней необходимости принуждаемый к совершению преступления несет ответственность наравне с другими соучастниками, хотя факт принуждения и должен быть учтен как смягчающее обстоятельство при назначении наказания.

Следует обратить внимание на отличия в уголовно-правовой оценке действий подстрекателя, которая дается на основе норм Общей части УК РФ о соучастии, от уголовно-правовой оценки действий подстрекателя на основе специальных норм Особенной части УК РФ о соучастии. Общим правилом квалификации действий любого соучастника является оценка его действий во взаимосвязи с деянием исполнителя, поскольку именно на основе анализа деяний исполнителя можно судить о степени реализации общего преступного замысла. В специальных нормах Особенной части прослеживается прямо противоположный подход: лицо, совершившее преступление, предусмотренное ч. 1 или ч. 11 ст. 2051 УК РФ, несет уголовную ответственность за оконченное преступление (вовлечение) независимо от того, удалось ли вовлечь вовлекаемого, начал ли он действия по приготовлению к преступлению, началась ли стадия покушения, либо вовлекаемый совершил оконченное преступление.

Организаторами признаются лица:

а) организовавшее совершение преступления;

б) руководившее его исполнением;

в) создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную организацию);

г) руководившие организованной группой или преступным сообществом (организацией).

При этом следует учитывать, что организация совершения преступления, выражается, как минимум, в планировании преступных действий других соучастников, даче им указаний, которые они соглашаются выполнять. Например, простая оплата «заказного» убийства будет не организацией преступления, а подстрекательством к его совершению. Руководство совершением преступления или группой (сообществом, организацией) предполагает подчинение соучастников (их части) воле организатора.

Под созданием организованной группы или преступного сообщества (организации) понимается совершение любых действий, результатом которых стало их образование (сговор, приискание соучастников и т. п.).

Лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (организацию) либо руководившее ими, подлежит уголовной ответственности за все совершенные этой группой (сообществом, организацией) преступления, которые охватывались его умыслом.

Организаторам в коллективной человеческой деятельности, не связанной с совершением преступления, всегда отводится ключевая роль. Успех какого-либо совместного предприятия, требующего объединения нескольких людей, определяется эффективностью действий организатора, который до начала реализации продумывает необходимые нюансы, подбирает людей соответствующей квалификации для осуществления задуманного, а затем, в процессе реализации, руководит исполнителями и начальниками меньшего масштаба. Длительная совместная деятельность требует от организатора распределения обязанностей в коллективе, создания между членами коллектива устойчивых связей, а также усилий по дальнейшему руководству коллективом. Любая коллективная человеческая деятельность характеризуется тем, что на организатора, во-первых, возлагается большая, по сравнению с остальными участниками коллектива, ответственность, а, во-вторых, и вознаграждение за труд оказывается большим, а иногда существенно большим, по сравнению с рядовыми исполнителями. Именно такие функции организатора отражены и в УК РФ: организовать совершение преступления, руководить совершением преступления, создать организованную группу (или преступное сообщество, руководить организованной группой (преступным сообществом). Однако законодатель почему-то не посчитал нужным отразить в уголовном законе тот факт, что роль организатора является наиболее значимой в преступлениях, совершаемых в соучастии. В специальных нормах Особенной части о соучастии, устанавливающих ответственность за создание различных преступных организованных групп и участие в них, для организатора установлена более высокая ответственность, чем для участников таких групп. Для организатора же как соучастника любого преступления без обязательного соучастия (например, убийства, кражи, разбоя), даже если такое преступление совершено в составе организованной группы, законодатель не устанавливает повышенной ответственности. В науке уголовного права высказывается точка зрения о необходимости считать организатора наиболее опасной фигурой среди соучастников. И эта точка зрения видится правильной. Существует и противоположный взгляд, согласно которому наиболее опасной фигурой в соучастии является исполнитель. Некоторые ученые выстраивают своего рода иерархию соучастников (по степени их опасности), отводя первую роль исполнителю, а вторую — организатору преступления. В соответствие же с действующей редакцией УК РФ организатор несет ответственность наравне со всеми.

Деятельность организатора, осуществляющего руководство уже существующей организованной группой или преступным сообществом, всегда является оконченным преступлением. Создание же организованной группы или преступного сообщества можно оценивать по-разному: если понимать термин «создание» как результат, то в этом случае возможны стадии и приготовления и покушения, если же «создание» рассматривать как процесс, то преступления следовало бы считать оконченным, как только субъект непосредственно приступил к созданию организованной группы или преступного сообщества. Судебная практика идет по пути признания создания оконченным при достижении результата: организованная группа или преступное сообщество начали свое существование.