Глава 4. Распределение доходов, эффективность и благосостояние

4.1. ПРИЧИНЫ И ГРАНИЦЫ ГОСУДАРСТВЕННОГО ВМЕШАТЕЛЬСТВА В РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ В ОБЩЕСТВЕ

От государства ждут вмешательства в процесс перераспределения доходов, то есть при рассмотрении проблем распределения и перераспределения доходов в обществе появляются и этические соображения. Некоторые авторы считают, что социальную политику государства саму можно рассматривать как общественное благо.

Социальная политика - политика регулирования социальной сферы, направленная на достижение благосостояния в обществе.

Социальная сфера общественных отношений включает в себя формы регулирования трудовых отношений, участие трудящихся в управлении производственным процессом, коллективные договоры, государственную систему социального обеспечения и социальных услуг (пособия по безработице, пенсии), участие частных капиталов в создании социальных фондов, социальную инфраструктуру (образование, здравоохранение, обеспечение жильем и т.д.), а также реализацию принципа социальной справедливости. Субъект социальной политики (социальные группы, имеющие в своих руках власть в социальной сфере), обеспечивая достижение благосостояния в обществе, реализует принцип социальной справедливости, который как наиболее общий, является целью деятельности социальной сферы общественных отношений. Справедливость подразумевает требование соответствия между практической ролью человека или социальной группы в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами людей и их общественным признанием.

Государство призвано, прежде всего, обеспечивать экономически эффективное удовлетворение потребностей своих граждан в общественных благах. Вместе с тем требования граждан по отношению к государству обычно предполагают, что его полномочия должны использоваться не только для организации коллективных действий по созданию общественных благ. От государства ожидают также справедливого распределения доходов, а иногда и имущества. Фактически государства едва ли не во все времена были в какой-то степени причастны к осуществлению функций общественного сектора (а именно, минимально приемлемый уровень гарантированного дохода, защита на случай болезни, безработицы и т.п., доступ к благам, обладающим особыми достоинствами), однако целостная и стабильная политика социальной поддержки и развития - характерная черта XX века. При этом элементы государства благосостояния создавались в разных странах неодинаковыми темпами (табл. 4.1.). Первопроходцем в данной области еще в конце XIX века выступила Германия. В начале XX века лидерство в значительной мере перешло к Великобритании, затем к Швеции и другим скандинавским странам, тогда как, например, США и Канада долго воздерживались от введения широких социальных программ.

Таблица 4.1.

Годы введения общегосударственных социальных программ в отдельных странах

Программа	Германия	Велико-британия	Швеция	Франция	Италия	США	Канада
Страхование от несчастных случаев на производстве	1884	1906	1901	1946	1898	1930	1930
Пособия по болезни	1883	1911	1910	1930	1943	–	1971
Пенсионное обеспечение	1889	1908	1913	1910	1919	1935	1927
Страхование по безработице	1927	1911	1934	1967	1919	1935	1940
Семейные пособия	1954	1945	1947	1932	1936	–	1944
Медицинское страхование либо предоставление бесплатной медицинской помощи	1880	1948	1962	1945	1945	–	1972

Для характеристики масштабов социальной политики государства часто используют долю общественных расходов на социальные нужды в валовом внутреннем продукте. Так, в Великобритании эта доля составляла в 1910 г. 4%, в 1920 г. – 6%, в 1975 г. – 29%, а в 1987 г. – 22,5%. Некоторое снижение данного показателя наблюдалось в 80-х годах и в других странах Запада. Оно было связано с определенным снижением интереса к дальнейшему развитию социальной политики после ее бурного развития в 70-х годах. Следует, однако, подчеркнуть, что рубежи, достигнутые в этот период, в целом сохраняются. Ранее введенные социальные гарантии, как правило, не отменялись, хотя нередко обусловливались более жестокими требованиями, а социальные программы становились более селективными и подчас менее щедрыми. Также хотелось бы отметить, что программы социальной поддержки населения далеко не всегда демонстрировали высокую эффективность и, в конечном счете, обеспечивали лишь относительный прогресс.

Как позитивный, так и негативный опыт осуществления подобных программ в условиях развитой рыночной экономики представляет непосредственный интерес для России и других стран, находящихся процессе перехода к рынку. Осуществление политики перераспределения и социальных гарантий, которая бы не ослабляла стимулов экономической активности, но при этом удерживала в приемлемом диапазоне уровень жизни всех граждан, – одна из ключевых задач переходного периода. При этом экономика, которая способна быстро „находить" равновесное положение и в которой действительное распределение доходов совпадает с желаемым, не нуждается ни в какой другой экономической политике, кроме политики перераспределения, соответствующей теории благосостояния. Однако регулирование равновесного положения часто осуществляется не так быстро. Поэтому возникает хроническая безработица как всеобщая, так и локальная. Более того, субъект социальной политики (социальные группы, имеющие в своих руках власть в социальной сфере), обеспечивая достижение благосостояния в обществе, реализует принцип социальной справедливости, который как наиболее общий, является целью деятельности социальной сферы общественных отношений. Справедливость подразумевает требование соответствия между практической ролью человека или социальной группы в жизни общества и их социальным положением, между их правами и обязанностями, деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, заслугами людей и их общественным признанием. Считается, что действительное распределение реального дохода не может достичь своей цели. Поэтому государство прямо вмешивается в рыночный механизм. Таким образом; постулаты о благосостоянии теряют свою значимость. Налоговая система также оказывает не меньшую „искажающую" роль, чем прямое вмешательство в рыночный механизм.

Отход от постулатов теории благосостояния становится необходимым, если допускается, что существует взаимодействие между эффективностью и равенством, которые могут быть обусловлены экономическим ростом и распределением. Возникшие взаимосвязи частично дополняют друг друга и частично конкурируют друг с другом, так что появляется возможность для компромиссов.

Границы государственного вмешательства в процесс перераспределения доходов определяются следующими соображениями: полное невмешательство приведет к подрыву нормального воспроизводства рабочей силы в обществе, а уравнительное распределение замедляет экономический рост, приводит к потере эффективности.

Принято выделять следующие виды распределения доходов:

1. функциональное, т.е. с указанием источника дохода, например, заработная плата, рента, прибыль;

2. по размеру дохода, т.е. без указания источника.

Известно, что во всех странах существует неравенство в распределении. Объясняется это множеством причин, например, различиями в способностях, образовании, способности идти на риск, удачливости, владении собственностью. Все перечисленное связано с индивидом, но на распределение доходов в большой степени влияют особенности институционального устройства экономики.

Существует несколько способов измерения неравенства. Наиболее общепринятыми считаются кривая Лоренца, коэффициент Джини (индекс концентрации доходов) и децильный коэффициент дифференциации доходов (фондов). Для построения кривой распределения доходов, или кривой Лоренца, общество делится на пять равных по численности групп в зависимости от размера доходов - от низшей к высшей. Таким образом, биссектриса покажет абсолютное равенство в распределении доходов, когда 20% населения получают 20% всех доходов в обществе и так далее, прямой угол показывает абсолютное неравенство, когда весь доход достается одному человеку, а кривая Лоренца – действительное распределение доходов. Кривая Лоренца представлена на рис. 4.1.

Рис. 4.1. Абсолютное равенство, абсолютное неравенство и кривая Лоренца

Дифференциация заработной платы – одно из обстоятельств, порождающих неравенство в распределении личных доходов. Неравенство вызывается также неравномерным распределением собственности на ценные бумаги (акции, облигации) и недвижимое имущество. Наконец, нередко определенную роль играют везение, удача, доступ к ценной информации, риск, личные связи и т.д. Эти факторы действуют разнонаправлено, то сглаживая, то увеличивая неравенство. Чтобы определить его глубину, используют кривую Лоренца. Чем не равномернее распределение доходов, тем большей вогнутостью характеризуется кривая Лоренца, тем ближе она будет проходить к точке G. И наоборот, чем ниже уровень дифференциации, тем ближе кривая Лоренца будет к биссектрисе ОЕ.

Уровень неравенства определяется с помощью коэффициента Джини. Он рассчитывается как отношение площади фигуры ОАВСDEF (на рис. 4.1. она заштрихована) к площади треугольника ОЕG. Чем больше коэффициент Джини, тем больше неравенство.

В условиях большого неравенства, как показано на рис. 4.2. (кривая 1), 20 процентов наибеднейшего населения может иметь 2 или 3 процента национального дохода. Словом, если кривая 2 находится выше кривой 1, то распределение дохода согласно кривой 2 является более равномерным, чем на кривой 1. Очевидно, что одна кривая может пересекать другую, как кривые 1 и 3.

Рис. 4.2. Неравенство в распределении доходов

Зрительно невозможно сказать, какое распределение является более равномерным, для этого и используется коэффициент Джини. Таким образом, общественное благосостояние может увеличиться, когда мы переходим от более неравномерного распределения дохода к более равномерному.

В Российской Федерации в последние годы также сохраняется значительное неравенство в распределении доходов. В таблице 4.2. приведены данные о динамике распределения денежных доходов 20%-ных групп в общем объеме доходов населения, индексы концентрации доходов (коэффициенты Джини), а также децильные коэффициенты дифференциации доходов за 1991 – 2001 гг.

Данные таблицы 4.2. показывают, что на долю доходов наиболее обеспеченной части населения России (5 верхняя 20%-ная группа) в 2001 г. приходилась почти половина всех денежных доходов населения (47% против 38,3% в 1992 г.). Таким образом, несмотря на позитивную динамику макроэкономических показателей уровня жизни в 2000 – 2001 гг., в их распределении продолжают оставаться те же негативные тенденции, что и раньше: основной прирост доходов произошел у высокодоходных групп населения.

Таблица 4.2. Распределение общего объема денежных доходов населения РФ, коэффициенты дифференциации и концентрации доходов за 1991-2001 годы, %

	1992	1993	1994	1995	1996	1997	1998	1999	2000	2001
Денежные доходы, всего	100	100	100	100	100	100	100	100	100	100
Первая 20%-ная группа (с наименьшими доходами)	6,0	5,8	5,3	5,5	6,2	6,0	6,1	6,1	6,1	5.9
Вторая	11,6	11,1	10,2	10,2	10,7	10,2	10,4	10,5	10,6	10.4
Третья	17,6	16,7	15,2	15,0	15,2	14,8	14,8	14,8	14,9	15.0
Четвертая	26,5	24,8	23,0	22,4	21,5	21,6	21,1	20,8	21,2	21.7
Пятая (с наибольшими доходами)	38,3	41,6	46,3	46,9	46,4	47,4	47,6	47,8	47,2	47.0
Децильный коэффициент дифференциации (Фондов)	8,0	11,2	15,1	13,5	13,0	13,5	13,8	14,0	13,7	13.8
Коэффициент Джини	0,289	0,398	0,409	0,381	0,375	0,381	0,398	0,399	0,394	0.396

Значения индекса Джини и децильного коэффициента дифференциации фондов в 2001 г. увеличились по сравнению с 2000 г. (индекс Джини вырос с 0,394 до 0,396, коэффициент фондов с 13,7 до 13,8 раз), что свидетельствует о продолжении процесса расслоения населения по доходам, начавшегося в 1992 г. По данным официальной статистики, в 2001 г. продолжал расти уровень межрегионального неравенства в распределении доходов населения России. В августе 2001 г. среднедушевые денежные доходы жителей г. Москвы были в 5-11 раз выше соответствующих показателей, рассчитанных для остальных регионов Центрального округа, тогда как годом ранее это соотношение составляло 4-10 раз.

Доля населения, имеющего среднедушевые денежные доходы ниже величины прожиточного минимума, снижалась в течение 2001 года: в четвертом квартале 2001 г. она составила 24% (34.8 млн. человек) против 26.9% в соответствующем периоде 2000 г. Денежные доходы ниже прожиточного минимума в третьем квартале имели 39,4 млн. человек (27,2%), во втором квартале – 45,2 млн. человек (31,3%), в первом квартале – 52,9 млн. человек (36,6%). Вместе с тем величина прожиточного минимума в четвертом квартале 2001 г. возросла на 3% по сравнению с третьим кварталом и составила 1574 руб.

Для проведения политики социальной поддержки малоимущим правительство пользуется показателем прожиточного минимума, который рассчитывается в соответствии существующими методиками. Например, установлено, что бедной считается семья, расходующая на питание около 30% семейного бюджета.

4.2. ПЕРЕРАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВА

В странах с развитой рыночной экономикой существуют различные системы перераспределения доходов. Та система распределения доходов, которую мы анализировали выше, отражает лишь распределение номинального дохода. К нему относятся все денежные выплаты, которые получает население, включая заработную плату, дивиденды, проценты, все денежные трансфертные платежи. Однако эта система не учитывает доходы, не получившие денежной оценки (доходы от садово-огородного хозяйства, работы в домашнем хозяйстве, государственной помощи на образование, государственных субсидий на оплату жилья, помощи благотворительных фондов, продовольственных талонов и т.д.).

В большинстве развитых стран правительство активно участвует в перераспределении доходов. Прогрессивный характер налоговой системы означает, что наиболее обеспеченная часть населения облагается большим в процентном отношении налогом, чем беднейшая. В результате политики перераспределения доходов кривая Лоренца сдвигается в сторону большего равенства (рис. 4.3.).

Рис. 4.3. Кривая Лоренца до и после уплаты налогов и получения трансфертных платежей

Характерно, что в развитых странах принадлежность к бедным, богатым и среднему классу не является раз и навсегда заданной. Исследования А. Блайндера показывают, что в США наследуемое богатство является фактором, усиливающим неравенство лишь на 2%.

Правительства всех стран осуществляют перераспределительную политику. Суть этих процессов в конфликте интересов, так как, принося преимущества одним членам общества, они влекут за собой потери для других. Однако, согласно принципу компенсации Калдора – Хикса, если, при переходе от одного экономического состояния к другому, те, кто улучшает свое положение, могут не только полностью компенсировать потери тем, кто проигрывает от такого перехода, но и обеспечить улучшение положения для всех участников, то такая перераспределительная политика, хотя и не всегда является Парето – эффективной, целесообразна с точки зрения социального равенства.

Перераспределительная деятельность государства, прежде всего, связана с взиманием налогов, кроме того, государство поставляет общественные блага, осуществляет денежные выплаты и распределяет отдельные частные блага в натуральной форме. Перераспределение может быть как целенаправленным, так и ненамеренным. Объектами перераспределения могут выступать как доходы граждан, так и богатство в форме капитала, также государство перераспределяет экономические возможности получения доходов

Инструментами перераспределения являются налоги и трансферты. Трансферты - это безвозмездная передача части дохода или имущества от одного индивида или организации в распоряжение других лиц. Они могут быть частными и государственными. Например, пособия, выплачиваемые нуждающимся за счет налогообложения лиц с относительно высокими доходами; добровольные пожертвования; доходы от деятельности государства. Трансферты в основном выражаются в денежной форме, а также в виде бесплатных услуг, продовольственных талонов и т.п. Кроме непосредственной передачи денег, товаров и услуг перераспределяются и экономические возможности (регулирование государством заработной платы, цен, таможенных тарифов).

В большинстве индустриальных стран, традиционная социальная политика предполагает оказание помощи (в денежной форме или другой) лицам, которые находятся в прямом контакте с властями и которые имеют веские причины для получения государственной поддержки. Естественно, что этими причинами могут быть различные виды безработицы, болезнь, отсутствие главы семьи и т.д. Таким образом, традиционная социальная политика нуждается в проверке всех кандидатов на ее получение. Традиционная социальная политика может быть эффективна, по крайней мере, в одном отношении: тем, кто не нуждается в поддержке, пособие не выдают.

С другой стороны, традиционная система социального обеспечения может быть неэффективной по двум причинам. Во-первых, некоторые индивиды, которые, казалось бы, не нуждаются в государственной поддержке, все же получают помощь в рамках существующих социальных программ. Особую роль здесь играют критерий, необходимый для получения помощи. Небольшие изменения в доходах иногда приводят к большим изменениям в социальных выплатах. Поэтому выдвигает четыре основные задачи социальной политики, все они связаны с эффективностью и в принципе полностью независимы от политических оценок относительно того, какую группу надо поддерживать и как:

1. поддержка тех, кто нуждается в помощи;

2. отказ в пособии тем, кто не имеет права на него;

3. поддержка стимулов индивидов, чтобы они зарабатывали на жизнь, то есть создание стимулов к работе;

4. низкий уровень административных издержек по ведению социальной политики.

Государственная перераспределительная политика включает:

1. финансирование услуг;

2. регулирование цен, тарифов и заработной платы;

3. перераспределение через общественные блага;

4. перераспределение через разнонаправленные внешние эффекты.

Например, регулирование цен связано с установлением минимального уровня заработной платы, установлением ценового „потолка" для ренты.

Это также касается политики, направленной на борьбу с дискриминацией. Экономическая дискриминация имеет место, когда равные факторы производства получают разное вознаграждение, несмотря на их реальный вклад. Такое определение трудно использовать на практике, так как не всегда можно сказать, какие факторы производства равны.

Например, дискриминация возникает, когда одной группе людей не нравится общество другой группы. Это часто, но не всегда, приводит к экономической дискриминации. Дискриминация может существовать и тогда, когда отсутствуют предрассудки. Также очевидно, что силы конкуренции ведут к разрушению некоторых неравенств, вызванных дискриминацией. Однако, жертвы дискриминации - это не только проигравшие. Само общество также несет убытки, поскольку дискриминация мешает экономической эффективности. Таким образом, большинство исследователей понимают, что обществу нельзя всецело полагаться только на рыночные силы, чтобы бороться с дискриминацией. Роль государства должна быть четко определена. Вмешательство государства часто принимает форму запрещения незаконной дискриминации и поощрения позитивной дискриминации в вопросах безработицы и повышения по службе.

Государственная социальная политика включает борьбу с нищетой. Образование, например, считается одним из путей выхода из бедности. Несомненно, что многие люди пользуются таким путем и довольно успешно. Эффект образования сказывается в длительном периоде. В противоположность ему, некоторые программы, известные как государственная помощь, специально разрабатываются, чтобы смягчить проблему нищеты. Они направлены на то, чтобы помочь как взрослым, так и детям в краткосрочном периоде. Проектирование и оценка долгосрочных программ требует другого типа экономического анализа.

Само перераспределение стоит денег, возникают так называемые издержки перераспределения. Величина их может быть очень значительной. Издержки перераспределения кроме появления прямых административных затрат, приводят к подрыву эффективности функционирования экономики, возникают так называемые ловушки безработицы и бедности. Шире эта проблема формулируется так: равенство против эффективности. Равенство дает максимум полезности, относительное социальное спокойствие; неравенство высокую эффективность экономики. Однако большинство экономистов считают, что, по – видимому, невозможно осуществить «правильный» выбор между эффективным и справедливым распределением доходов в обществе. Хотя бы потому, что не существует единой функции благосостояния в обществе, так как общепринятого для рыночной экономики критерия эффективности Парето оказывается недостаточно.

Проблема, однако, в том, что не только крупным сообществам, не схожим по своей культуре, традициям, верованиям, но и многим индивидам внутри каждого из таких сообществ свойственны неодинаковые представления о желательности и справедливости различных вариантов распределения. Что ведет к конфликтам ценностей и интересов, которые экономическая наука вряд ли способна полностью устранить. Она не может подменить историческое развитие и политическую борьбу, в ходе которых проявляются, сталкиваются и эволюционируют мировоззрения и интересы, одерживая, как правило, лишь временные победы.

Не претендуя на обладание всеобщей и окончательной истиной в вопросе о справедливости, экономика общественного сектора должна внимательно анализировать характер, предпосылки и следствия перераспределительных процессов, поскольку это необходимо для понимания реальной логики экономического поведения государства и обоснования практических рекомендаций. Существенное значение имеют, в частности, пределы, в которых конфликтующие интересы могут в некоторой степени примиряться. Требуется также прослеживать влияние, которое политика распределения, отвечающая тому или иному пониманию справедливости, оказывает на экономическую эффективность производства общественных и частных благ.

Итак, что выбрать - эффективность или "равенство"? Специфическим выбором на уровне общества является также выбор между стимулированием эффективного хозяйствования (чем лучше хозяйствуешь, тем лучше живешь) и долей результатов хозяйствования, перераспределяемых в пользу тех, чьи возможности не обеспечивают их нужды, не гарантируют их выживание. В результате такого перераспределения происходит частичное выравнивание конечных доходов различных людей. Все люди в цивилизованном обществе имеют равное право на жизнь, и общество должно обеспечить реализацию этого права. Эти две цели общества – стимулирование эффективного хозяйствования и обеспечение равных прав на достойную жизнь могут находиться в конфликте.

Например, допустим, что проводится политика перераспределения части доходов общества от действующих экономических агентов к таким, которые по тем или иным причинам не участвует в хозяйственной жизни – детям, старикам, вынужденно безработным. Такая политика способствует умиротворению настроений малоимущих членов общества, экономии средств на поддержание внутренней безопасности и стабильности. Но чем больше доля перераспределяемой части, тем меньше заинтересованность действующих агентов стремиться к получению наибольших результатов, то есть тем ниже эффективность хозяйствования в масштабах всего общества. Иными словами, чем равнее "куски пирога", которые общество хочет передать в пользование своим членам, тем меньше размер самого "пирога". (В свою очередь, чем меньше "пирог", тем больше желание разделить его поровнее, однако тем больше нужда делить его иначе, стимулируя рост эффективности). Это не теоретическое предположение, а эмпирическая закономерность, наблюдавшаяся в разное время и в самых разных странах, в том числе и в экономически развитых странах.

Понимание того, что людям в процессе хозяйствования приходится принимать решения, само по себе не означает, что эти решения являются наилучшими, рациональными. Часто люди даже не задумываются о том, что они занимаются помимо всего прочего также принятием решений. Этим они походят на известный литературный персонаж, который не догадывался, что говорит прозой. Однако вполне резонно считать, что чем лучше люди осведомлены об имеющихся альтернативах, чем лучше понимают смысл принятия решений, тем лучший выбор они сделают. Именно поэтому экономическая теория вынуждена исходить из предположения, что люди достаточно разумны, обладают определенной культурой хозяйствования, умеют выявлять различные варианты, сравнивать их между собой и выбирать среди них наилучший.

4.3 ТЕОРИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ

Проблема эффективности распределения экономических благ тесно связана с проблемой справедливости. Оба понятия историчны, они отражают уровень социально-экономического развития общества. Однако если эффективность "напрямую" связана с господствующими экономическими отношениями, то справедливость отражает более широкий спектр господствующих в обществе институциональных отношений, традиций, представлений и т.д.

Общество – это более или менее самодостаточная совокупность людей, которые в своих взаимоотношениях осознают определенные обязывающие их правила поведения и которые, по большей части, поступают согласно этим правилам. Предположим далее, что эти правила устанавливают систему кооперации, предназначенную обеспечить блага тем, кто следует правилам. Но хотя общество и представляет объединение людей во имя взаимной выгоды, для него характерны конфликты интересов, как впрочем, и их совпадение. Совпадение интересов заключается в том, что социальная кооперация делает возможной для всех лучшую жизнь по сравнению с тем, чем она была бы, если бы каждый жил за счет свих собственных усилий. Конфликт интересов заключается в том, что людям небезразлично, как большие выгоды, полученные из сотрудничества, распределяются между ними, поскольку в преследовании собственных целей они предпочитают получить больше сами и уменьшить долю, которую нужно разделить с другими.

Требуется определенное множество принципов для того, чтобы сделать выбор среди различных социальных устройств, которые определяют разделение выгод, и чтобы прийти к соглашению о распределении долей. Эти принципы являются принципами социальной справедливости: они обеспечивают способ соблюдения прав и обязанностей основными институтами общества. Они же определяют подходящее распределение выгод и тягот социальной кооперации. Общественное чувство справедливости делает возможным их объединение во имя безопасности. Между индивидами с различными целями общая концепция справедливости устанавливает узы гражданского содружества, общее устремление к справедливости ограничивает преследование других целей. Можно полагать общественную концепцию справедливости фундаментальной особенностью вполне упорядоченного человеческого общества.

Справедливость является одним из принципов, регулирующих взаимоотношения между людьми по поводу распределения (перераспределения), в том числе взаимного, социальных ценностей. Социальные ценности понимаются в самом широком смысле. Это – свобода, благоприятные возможности, доходы и богатство, знаки престижа и уважения и т.д.

Уже из простого перечисления социальных ценностей видно, что справедливость – это принцип, регулирующий отношения между людьми как членами сообщества и в качестве таковых имеющими определенный статус, наделенными обязанностями и правами. Современный социальный философ Дж. Роулс, автор наиболее выдающегося труда по этой проблеме – «Теория справедливости» - сравнивает справедливость с истиной: как истина является добродетелью мысли, так социальная справедливость – первая добродетель общественных институтов.

Целью государственного вмешательства в экономику является рост общественного благосостояния. Это предполагает рост благосостояния отдельных индивидов и агрегирование их индивидуальных предпочтений.

В теориях справедливого распределения выдвигается ряд принципов, с помощью которых любой экономист может проверить, является ли конкретное распределение экономического благосостояния справедливым. Все теории справедливого распределения можно разделить, с одной стороны, на экзогенные и эндогенные теории, а, с другой стороны, на теории, опирающиеся на результаты или цели государства, и теории, опирающиеся на характер средств, необходимых для достижения этих целей (рис. 4.4.). Каждая из этих теорий по-своему определяет, что же составляет справедливое распределение.

Рис. 4.4. Классификация теорий справедливости.

Экзогенные теории справедливости опираются на концепции, сформулированные без учета индивидуальных нравственных предпочтений в ходе конкретного обсуждения. Эти теории навязывают населению такие принципы: экзогенные теории справедливости не могут быть приняты обществом индивидуалистов, отрицающих право какой-либо внешней власти навязывать обществу свою точку зрения. В экзогенном типе экономической справедливости часто выделяют теории, ставшие во главу цели общества, и теории, для которых важны методы достижения этих целей. Таким образом, с одной стороны, существуют теории справедливого распределения, сфокусированные на справедливости результатов или целях экономической деятельности, а, с другой стороны, теории справедливого распределения, сконцентрированные на механизмах или методах, посредством которых эти цели достигаются. Например, убеждение в том, что всем следует иметь один и тот же уровень дохода (или размеры богатство), является экзогенной теорией результата. Убеждение в том, что каждый должен иметь одни и те же способности, чтобы зарабатывать и копить богатство, относится к экзогенной теории методов.

Сущность эндогенных теорий заключается в том, что только независимая группа людей может определить справедливость на основе своих нормативных взглядов по поводу справедливого распределения.

Некоторые теории справедливости действительно придерживаются такого определения. Например, эгалитаризм и утилитаризм сконцентрированы на результатах, но они одновременно являются и экзогенными теориями справедливости, также как и роулсианская теория справедливости. С другой стороны, очевидно, что хотя теория методов сконцентрирована на методах, но она также экзогенная, поскольку она начинается с предположения о том, что справедливый результат достигается с помощью справедливых средств и только потом «навязывает» это мнение всем. Ясно, однако, что такого мнения придерживаются не все общества.

В современной смешанной экономике доминируют три основных подхода:

1) классический либеральный (либертаристский); 2) утилитарный; 3) эгалитарный.

Классический либерализм (либертаризм) исходит из интересов личности. Согласно данной теории, каждый человек готов к активной автономной деятельности, способен сам наиболее эффективно реализовывать свои таланты. Общество при таком подходе характеризуется как простая совокупность индивидов. Поэтому оно не имеет (и не должно иметь) собственных, отличных от индивидов целей и намерений. Хорошее общество – это такое общество, которое не мешает индивидам свободно реализовывать свои частные интересы.

Правительство создано людьми для защиты их прав (прежде всего, права частной собственности и гражданских свобод), установленных конституцией. Выполняя эту функцию (и ограничиваясь ею), правительство наилучшим образом служит людям. Поскольку не существует объективных методов определения того, что для индивидов лучше и что хуже, то индивиды сами в состоянии понять, что правильно и что ложно, опираясь на свои личные предпочтения.

Свобода в системе координат классического либерализма является синонимом автономии и независимости, она достигается людьми самостоятельно, а не в результате деятельности правительства. Равенство понимается как равенство возможностей, а не как равенство результатов. Поэтому справедливость устанавливается самим рынком, а эффективность понимается в духе Парето-эффективности. Эффективность означает, что ресурсы достались тем лицам, которые могут уплатить за них наибольшую цену и, следовательно, наиболее рационально их использовать.

Утилитаризм полагает, что общественное благосостояние представляет собой сумму функций индивидуальных полезностей всех членов. Такая "арифметика счастья" опирается на предпосылку о возможности сложения индивидуальных полезностей. Поэтому справедливость, по мнению утилитаристов, существует там и тогда, где и когда удается максимизировать совокупную полезность всех членов общества.

Правительство, если оно заботится о благосостоянии общества, должно в известных пределах осуществлять перераспределение с целью максимизации полезности. Такая максимизация не обеспечивается рынком автоматически. Дело в том, что полезность одной и той же денежной суммы (например, 100 тыс. руб.) различна для различных категорий граждан. Если исходить из принципа убывающей предельной полезности, очевидно, что эта сумма представляет большую полезность для бедняка, чем для богатого человека. Отсюда понятна целесообразность такого перераспределения. Однако утилитаристы считают, что такое перераспределение возможно лишь в тех границах, которые не ведут к существенному снижению эффективности производства.

Эгалитаризм, напротив, исходит из посылки, что равенство может быть достигнуто в гораздо более широких пределах. Все члены общества должны иметь не только равные возможности, но и более или менее равные результаты. Этим достигается единство и сплоченность нации, отвечающие идеалам коллективизма. Поэтому правительство должно стремиться, чтобы все члены общества получали равные блага, которые стали доступными благодаря успехам развития цивилизации. Государство всеобщего благоденствия становится не только лозунгом, но и целью экономической политики.

Особой разновидностью эгалитаризма является роулсианский подход, развитый в трудах современного философа Дж. Роулса. По Роулсу, должна максимизироваться полезность наименее обеспеченных членов общества. От этого выигрывает общество в целом.

Следует подчеркнуть, что все эти подходы развиваются в рамках рыночной экономики и не отрицают ее основ. Даже эгалитаристы не требуют полного равенства и считают, что в современных условиях абсолютное равенство недостижимо – оно могло бы привести лишь к резкому падению эффективности. Поэтому все направления экономической теории в большей или меньшей степени стараются найти компромисс между требованиями экономического роста и требованиями равенства, между эффективностью и справедливостью.

Эффективность – понятие, которое связано с максимизацией экономического благосостояния нации. Движение от неэффективных вариантов распределения ресурсов к эффективным должно сопровождаться предоставлением компенсации тем, кто теряет в результате данного изменения. Если это не выполняется, те, кто остаются в проигрыше, будут препятствовать изменению. Что и повлекло к предложению И. Калдором и Дж.Р. Хиксом принципа компенсации. В соответствии с которым, переход от одного состояния экономики к другому представляет собой улучшение положения общества, если те его члены, чье благосостояние повысилось, могут компенсировать потери, понесенные другими индивидами, и при этом сохранить уровень благосостояния, по крайней мере, равный исходному. Принцип компенсации позволяет разграничить проблематику экономической эффективности и распределения.

С момента появления этой идеи она широко используется в дискуссиях о политике государства, в частности, налоговой и таможенной. Так, Н. Калдор, предлагая принцип компенсации, доказывал целесообразность отмены пошлин на импортируемое зерно. Эта мера влечет за собой значительный перераспределительный эффект: потребители сельскохозяйственной продукции получают выигрыш за счет снижения цен, зато отечественные производители зерна и землевладельцы оказываются в проигрыше. По Калдору, устранение таможенных барьеров отвечало бы национальным интересам, поскольку оно позволяет потребителям сэкономить сумму, достаточную, чтобы выплатить компенсацию всем, кто понесет убытки, и при этом все еще остаться в выигрыше.

На первый взгляд, принцип компенсации тождествен требованию максимизировать валовой национальный продукт или национальный доход. Однако это не совсем справедливо. Изменения условий жизни людей далеко не во всех своих аспектах находят на практике отражение в фактически исчисляемых значениях макроэкономических показателей. Принцип компенсации подразумевает учет всех изменений в благосостоянии индивидов.

Во внимание может быть принят любой фактор, влияющий на значение функции полезности хотя бы одного из членов общества. Улучшение предполагает, что негативное изменение такого фактора потенциально поддается компенсации, пусть даже в форме, не имеющей к данному фактору прямого отношения. Вместе с тем на практике применение критерия Калдора-Хикса часто сводится к постановке вопроса о влиянии изменений на величину национального дохода, поскольку именно принцип компенсации позволяет четко обособить этот вопрос от вопроса о распределении индивидуальных доходов.

Принцип компенсации дает удобную схему анализа целесообразности действий государства. Сначала определяется их суммарный экономический эффект. При этом общество как бы предстает в роли единого субъекта, и конфликты интересов между его членами выносятся за скобки. И лишь затем рассматриваются варианты распределения полученной выгоды. Применение такой схемы полезно при всех обстоятельствах. Однако оно не всегда приводит к однозначным решениям.

Классическим примером изменений, эффективных по критерию Калдора-Хикса, служат огораживания, принудительно проводившиеся с конца XV века в Англии при активном участии государства. Результатами этих изменений стал гигантский рост производительности в сельском хозяйстве, а в конечном счете - беспрецедентное укрепление экономического потенциала страны. В то же время огораживания разорили значительную часть сельского населения. Несомненно верно, что аграрный строй Англии после эпохи огораживании стал более эффективным экономически, чем до их начала. В данном случае сравниваются условия производства, соответствующие разным историческим периодам, в которые жили разные поколения. Критерий Калдора-Хикса позволяет, как правило, делать однозначные выводы и при сравнении экономических возможностей и достижений разных стран. В подобных случаях не стоит вопрос об изменении положения конкретных индивидов.

Однако для политических решений именно последний вопрос имеет первостепенное значение. Причем его далеко не всегда удается снять, соединив эффективные по Калдору-Хиксу мероприятия с реальными компенсациями. Так, огораживания были бы практически неосуществимы, если бы крестьяне имели право на денежную компенсацию убытков. И даже если бы нашелся источник такой компенсации, суммарный экономический эффект огораживаний был бы, по-видимому гораздо меньшим при отсутствии дешевой рабочей силы.

Фактическое распределение между индивидами того выигрыша, который общество получает от экономически эффективных изменений, как правило, предопределяется конкретными институциональными условиями этих изменений и не может произвольно варьироваться.

Из всех возможных мероприятий, отвечающих критерию Калдора-Хикса, каждое общество осуществляет такие, которые согласуют с принятыми в нем представлениями о справедливости.

Эти представления, с одной стороны, выступают в роли ограничений при определении экономически эффективной политики аллокации ресурсов, с другой – непосредственно исполняют роль критериев, по которым осуществляется политика перераспределения.

Поскольку требования справедливости ограничивают область максимизации экономической эффективности решений, существует проблема выбора между эффективностью и справедливостью. Пусть в некотором обществе преобладают такие представления о справедливости, согласно которым непременно должно обеспечиваться полное равенство в потреблении всех его членов. В таком обществе любые изменения, предполагающие индивидуальное стимулирование высокой производительности, покажутся неприемлемыми. Такое общество будет вынуждено пренебрегать большей частью вариантов развития, эффективных по Калдору-Хиксу.

Если общество допускает неравенство, но отвергает перераспределение исходных экономических возможностей, оно будет одобрять стимулирование индивидуальных усилий, но при этом блокировать любые мероприятия типа огораживании, пусть даже не влекущие столь масштабных и драматических последствий. Более того, в таком обществе было бы невозможно отказаться от феодальных привилегий или ввести государственные гарантии прожиточного минимума для нетрудоспособных.

На деле ни одно общество не придерживается столь жестких правил, и вместе с тем представления о желательных и допустимых границах перераспределения в разных обществах не одинаковы. Экономическая теория оставляет в стороне эти различия, когда речь идет о рыночных взаимоотношениях индивидов. Однако применительно к действиям государства, претендующего выступать от имени всего общества и осуществляющего принудительное перераспределение, критерии выбора решений должны быть осознанными и по возможности ясно сформулированными.

Стремление к справедливости отнюдь не обязательно сводится к отстаиванию как можно большего равенства и неограниченного перераспределения доходов в пользу менее обеспеченных членов общества. Для многих индивидов и общественных групп характерны такие представления о справедливости, согласно которым на первый план выдвигается свобода экономической деятельности и защита прав собственности. С их точки зрения несправедливо, когда государство забирает значительную часть доходов для целей перераспределения.

Каждое общество вынуждено искать некоторый баланс между разными аспектами справедливости, имея в виду, в частности, с одной стороны, право на заработанный доход, а с другой – солидарность с нуждающимися. В той мере, в какой реализация сложившихся в обществе представлений о справедливости требует отклонения предельных доходов индивидов от предельных производительностей принадлежащих им факторов производства, возникает конфликт между принципами экономической эффективности и справедливости. Ведь такие отклонения не благоприятствуют экономически оптимальному использованию ресурсов. На практике, если общество сознательно идет на подобные отклонения, оно делает это, как правило, только ради улучшения положения малоимущих, так что конфликт приобретает форму "выбора между эффективностью и равенством".

В последнее время принято считать, что между справедливостью и экономической эффективностью существует так называемый „большой выбор". Идея „большого выбора" основана на следующем подходе. Большее равенство может быть достигнуто только за счет налогообложения производительной деятельности. Подоходные налог и сбережения снижают доход производителей. Этот понижаемый доход заставляет их работать и меньше сберегать. Таким образом цена факторов производства после вычета налогов приводит к сокращению предложения этих факторов. А это, в свою очередь, приводит к меньшему выпуску, уменьшение производства отражается на меньшем потреблении не только богатых, но и бедных. В соответствии с такой логикой можно сказать, что правильное перераспределение зависит от баланса между большим равенством и более низким средним уровнем потребления.

Также необходимо признать, что передача ресурсов от богатых к бедным не может осуществляться без издержек перераспределения. Агенты, собирающие налоги, а. также бухгалтеры, аудиторы, адвокаты вместе с их агентствами привлекают большое количество квалифицированной рабочей силы и капитального оборудования, например компьютеров, для выполнения своей работы. Доллар, взимаемый с богатой персоны, не прямо переходит в руки бедной персоны. Чем больше уровень перераспределения, тем выше административные издержки.

Если перечисленные аспекты перераспределения принимаются во внимание, то еще не очевидно, что доллар, взятый у богатого и перешедший к бедному, увеличивает благосостояние бедного. Богатство, подлежащее перераспределению, может сократиться, если положение каждого ухудшается. «Расхолаживающий» эффект перераспределения относительно стимулов и наличие административных издержек перераспределения порождает «большой выбор». Более равный дележ «пирога» приводит к получению каждым меньшей доли пирога.

Поэтому оптимальное распределение дохода будет всегда включать некоторую долю неравенства, потому что общее количество дохода общества не зависит от того, как его хотят распределить (рис. 4.5.). Кривая abcde показывает возможные комбинации величины валового национального дохода и степени уравнительности распределения дохода, которое достигается при существующей системе налогов и трансфертов.

Рис. 4.5.. Взаимосвязь ВНП и равенства.

Если, например, точка с – позиция нынешнего состояния экономики, то повышение налога на богатых и выплата трансфертных платежей бедным могла бы переместить все общество в точку d. Равенство усилилось, но ВНП упал, так как богатые из-за более высокого предельного уровня налога стали меньше производить. Точно также сокращение налогов и социальных программ может перенести общество в точку b. Заметьте, что левее точки b ВНП падает, в то время как неравенство растет. Здесь нет возможности для компромисса – вероятно, потому, что низкооплачиваемые рабочие менее продуктивны из-за неадекватного вложения в человеческий капитал, плохого питания или даже общего чувства неудовлетворенности.

Кривая ABCDE отражает возможные комбинации ВНП и равенства в условиях новой, более эффективной перераспределительной политики. Она эффективна в том смысле, что для желаемого уровня равенства можно получить больше ВНП в условиях политики ABCDE, чем abcde. Учитывая то, что существует вид мобильности, связанный с возрастом людей, доходы увеличиваются с возрастом, и так продолжается довольно равномерно. Это означает, что некоторые (но не все), находятся „внизу" кривой распределения потому, что они молоды. Можно предположить также, что с возрастом они могут подняться на высшую ступеньку, но в экономической литературе очень мало данных, отражающих этот аспект экономической мобильности.

Мобильность и равенство являются субститутами, т.е., если ни у кого не меняется позиция в распределении доходов, то уменьшение распределения привело бы к большему неравенству. Если же распределение остается тем же самым, а большая доля населения меняла свои позиции каждый год, тогда также было бы больше равенства. Все это заставляет проводить государственную политику с большой осторожностью, потому что политика, которая уменьшает неравенство в распределении, но затрудняет мобильность, скорее увеличит, а не уменьшит настоящее неравенство. И наоборот, политика, которая усиливает мобильность, может значительно снизить реальное неравенство, несмотря на рост "настоящего" неравенства. Государственная политика может привести к получению такого эффекта, а может и не привести, т.к. оценка политики на основе только лишь ежегодного распределения доходов нуждается в осмотрительном и осторожном обсуждении.

При принятии решений по выбору системы государственного перераспределения ресурсов, как было отмечено, нельзя найти систему, которая бы отвечала одновременно требованиям и эффективности и справедливости. Поэтому, раз «первое лучшее» решение невозможно, экономисты предлагают находить «второе лучшее» решение. Эти решения предполагают сознательное отклонение от вариантов, оптимальных по Парето, но несправедливых с точки зрения функции общественного благосостояния. Реальная политика представляет собой чередование социализации жизни и консерватизм и, скорее всего, может быть охарактеризована как поиск «третьего лучшего».

УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКИЕ МАТЕРИАЛЫ