Свойственна ли окказионализмам «постоянная новизна»?

В отличие от языкового неологизма, новизна которого с течением временя стирается, исчезает, главной особенностью окказионализмов, по мнению некото­рых исследователей, является их постоянная, так сказать, «хроническая» новиз­на. Н. И. Фельдман пишет: «Хотя со времени написания этих строк (т.е. строк Щедрина и Маяковского.—А. Л.) прошли десятки лет, слова поцекистей, душедрянствовать, умонелепствовать, белибердоносцы сразу выделяются из общего контекста своей новизной. И вот этим-то они резко отличаются от подлинных неологизмов», для которых «характерно как раз обратное — а именно то, что трудно уловить тот недолгий момент, когда они еще ощущались как неологиз­мы». Г.И. Миськевич и Л.К. Чельцова утверждают: «В языке имеются особые лексические группы, для которых ощущение новизны является обязательным и постоянным. Это индивидуальные авторские образования, поэтические неологизмы...».

Следует, однако, заметить, что постоянная новизна слова (пусть даже и окказионального) логически немыслима и лингвистически несостоятельна. Всякая новизна слова обязательно «привязана» к определенному отрезку вре­мени. Вследствие утраты тончайших ассоциаций с породившим ее временем — ассоциаций, недоступных пока точному, формализованному описанию, происхо­дит постепенное угасание этого признака. Не новизна, а необычность¹, «диковинность» — вот что является постоянным признаком окказионализма. Совсем другое дело, что новизна и необычность совпадают при первом появлении окказионального слова. По истечении же определенного времени новизна исче­зает, а необычность остается. Так, например, окказионализмы Щедрина, Мая­ковского известны не одно десятилетие и, конечно, потеряли новизну, но ощу­щение и восприятие необычности, даже при известной языковой адаптации к ним, прочно сохраняются. Описать со всех сторон эту необычность в понятиях и терминах лексикологии, словообразования, грамматики, стилистики, языковой нормы — вот главная задача.

Говоря о временном характере новизны языковых неологизмов и постоян­ной новизне окказиональных слов, Г. И. Миськевич и Л. К. Чельцова в сущ­ности сводят оценку этого понятия лишь к индивидуально-субъективным, вку­совым восприятиям отдельных носителей языка, а именно: «Ощущение новиз­ны — это чисто индивидуальное свойство каждого человека. Ведь совершенно естественно, что чувство новизны и его утрата при восприятии слов во многом определяется степенью образованности воспринимающего, его вкусами, языко­вым чутьем и т. д.».

В этом рассуждении, на наш взгляд, второстепенное выдается за главное, а главное—за второстепенное. Бесспорно, что оценка таких качеств слова, как его стилистическая окраска, диапазон его семантических оттенков (для много­значного слова), а также степень его новизны или устарелости в известной мере действительно связана с индивидуальным восприятием этого слова и, конечно, труднее поддается с этих сторон точным «измерениям», чем его характеристика с формально-грамматических сторон. Но не менее бесспорно и то, что понятия устаревшего слова (например, перст, рыбарь, боярин, волость, городовой), актуального слова (человек, думать, белый, сельсовет) и неологизма (луноход, уни­версам) — это понятия объективные и объективированные соответствующими по­казателями — лексикологическими, семантическими, стилистическими, словообра­зовательными и т. д. Поэтому не следует переоценивать фактор индивидуального восприятия качеств и свойств нового слова.